Меня проволокло еще с десяток шагов, я услышал хриплое дыхание, но продолжал с ужасом смотреть на реку. Вокруг моста вода кипит, бурлит, словно открылись подземные гейзеры. В бурунах мелькают блестящие, словно резиновые, щупальца, берег покрыт зеленой слизью.
Я оступался на щупальцах, они то и дело оказывались под ногами вместо твердого дна, падал лицом в отвратительную гадость. Меня с силой проволокло по липкой зеленой дряни и оставило в ней.
Я блеванул, изо рта вылилось столько зеленой гадости, что просто не знаю. Логирд негромко сказал пару слов, и сжимающая мне пояс веревка исчезла.
– Я бы не сказал, – произнес он холодно, – что это разумно. С другой стороны… будем знать, как это выглядит.
Сэр Норберт, бледный и взъерошенный, зеленые потеки и даже ошметки на нем до самых ушей, посмотрел на него быстро, но уже без злости.
– Спасибо, некромант.
– Все делаем одно дело, – ответил Логирд сумрачно.
– Без тебя бы сэр Ричард погиб, – сказал Норберт и вперил в меня яростный взор. – Вы это понимаете, сэр Ричард?.. Понимаете, какую глупость совершили?
– Понимаю, – прошептал я покаянно. – Ну дурак я, дурак… местами.
Логирд подошел к кромке воды и рассматривал зеленое месиво, течение медленно сдвигает его из поля зрения. Кроме отвратительно жирного пятна, словно в воду вылили десяток бочек протухшего масла, там еще плывут, наполовину погрузившись, срубленные и уже мертвые щупальца.
– Я все запишу, – проговорил он отстраненно, – может быть, кто-то по этим признакам поймет, как обезопасить реку от такого существа… Хотя вообще-то не знаю, стоит ли…
– Что? – спросил Норберт угрожающе.
Логирд произнес, не поворачиваясь:
– Если бы везде такие мосты, что не пропускают армии?.. Может быть, легче бы жилось?
Я уперся в землю дрожащими руками.
– Да? Человек – такая дрянь, что везде найдет выход. Мы не будем поворачивать армию. Пусть все разденутся и пройдут через мост голыми. Или в исподнем. А потом на телегах перевезут оружие и доспехи. По одной повозке!..
Норберт, мгновенно все поняв, уточнил:
– Лучше после каждого отряда – повозку с их оружием. А то мало ли чего ждет на том берегу…
– Гениально, – одобрил я. – Вы светлая голова, сэр Норберт!
Я поднялся, весь в зеленой липкой слизи, Логирд наконец перестал созерцать реку и вернулся к нам. Лицо его, едва рассмотрел меня, такого красавца, скривилось, повел ладонями, словно разглаживал невидимое тесто и проговорил короткое, как ругательство, заклинание. Слизь мгновенно испарилась с моей одежды, оставив запах гнилого мяса. Еще одно заклятие, такое же энергичное, и одежда стала сухая, чистая да еще и вроде бы хорошо отутюженная.
Норберт помалкивал, однако Логирд повернулся к нему, а потом и к его лучникам, что подходили к реке слишком близко, заговорил медленно и веско. Я видел, как их руки дергались, собираясь осенить себя крестным знамением, но тогда заклинание не сработает, и все останавливались, терпели отвратительное, но такое полезное колдовство. Отвратительная слизь исчезла, все сразу заулыбались, а кто-то из самых хитрых шепотком и скороговоркой прочел молитву, мол, обратной силы не имеет.
Сэр Норберт сказал с облегчением:
– Спасибо, Логирд.
– Это мой долг, ваша милость, – ответил Логирд.
Норберт протянул ему руку.
– Да брось ты эту вашу милость… Я для тебя Норберт.
Я с удивлением смотрел на всегда сдержанного Норберта, даже Логирд пожал протянутую ему рыцарем руку с некоторым замешательством.
Зайчик подошел, блестящий и чистенький, но смотрел с немым укором. Я обнял его за шею и поцеловал в нос, молча признавая вину и прося прощения.
– Мост исправят быстро, – сообщил Норберт. – Как раз подойдет тяжелая конница.
– На сколько задержит ремонт? – спросил я.
– Не больше, чем на сутки, – доложил он.
Я кивнул.
– Хорошо. Не думаю, что под Геннегау за это время произойдет особенное…
– Но время мы выиграли, – сказал он. – Если бы трое суток топать вниз по реке… Потом еще трое вверх…
Он оглянулся на мост, криво улыбнулся и замолк. Его люди поднимали собрата, которого успел заморозить Логирд. Конь пришел в себя первым и стоял на широко расставленных дрожащих ногах, мотал головой, как пес, выбравшийся из воды.
– Джон, Агельд, – распорядился Норберт. – Присмотрите за Маркером!.. И догоняйте все трое.
По отремонтированному мосту переправились на его условиях: без оружия. Заклятие мощное, как нехотя признал Логирд, но простое: не учтены варианты. Возможно, его ставили впопыхах, хотя вообще-то трудно теперь понять, как думали люди предыдущей эпохи.
Я снова понесся вперед, сэр Норберт настоял, чтобы не отрывался от его отряда, я не спорил, нравится грохот копыт за спиной, конский храп, и сейчас я летел во главе, беспечный и счастливый, как всегда, когда дорога мчится навстречу и пропадает под копытами.
Дорога вильнула, огибая ряд древних скал, в поле зрения выплыла серая стена, перегородившая небо. Когда мы иной раз упоминаем в разговоре с местными, что мы оттуда, с той стороны Хребта, все местные весело хохочут, воспринимая, как шутку. Всем же известно, что по ту сторону дикий страшный мир, там кровожадные дикари денно и нощно бьются с такими же ужасными драконами и прочими порождениями ночи. И что Создатель – то ли Господь, то ли Сатана – отгородил непроходимой каменной стеной цивилизованный мир от жути остального дикого мира.
– И вечный бой, – прорычал я воинственно, – покой нам только снится… Сквозь кровь и пыль летит, летит степная кобылица и мнет ковыль…
Я уже не иду, мелькнула горячечная мысль, а бегу, все ускоряя и ускоряя шаги. Обрастаю вещами, артефактами, чудесными мечами и… не обрастаю! Потому что оставляю в надежных или не совсем надежных местах, вместо того чтобы сидеть возле них и разгадывать свойства, а потом стараться воспользоваться всеми до последней капельки.
Так полагают люди того, ушедшего времени. Я – новый. Все ли проги знал в таком волшебном артефакте, как комп? Или в еще более волшебном мобильнике? Нет, брал то, что в данный момент необходимо, и шел дальше. Дальше – будет новее, продвинутее. Остаться выучивать все свойства волшебных мечей и колец – это… короче, остаться.
А я жажду двигаться, хотя все же приходится тащить многое из того, что навалилось на плечи. В данном случае Армландия зависла на мне крепко. Подозреваю, что неумолимая логика событий заставит тащить и Сен-Мари. Где уж сесть в мягкое теплое кресло у камина и глубокомысленно морщить лоб, разгадывая свойства мечей, колец и прочих артефактов, собранных в пути! Ладно, не буду загадывать… Все время подворачиваются какие-то неожиданности. Как вот эти варвары, что вклинились в самый неподходящий момент… Может быть, все же когда-нить сяду и все разгадаю. А то, стыдно сказать, все пальцы в кольцах, а еще никак не соображу, что, куда и как.
Легкие всадники, что мельтешат при мне по приказу Норберта, сумели так заморочить голову, что я не заметил, когда сам глава разведки исчез, да и думы мои государственные не располагают к наблюдениям. Очнулся, когда нам наперерез мчится на легком сухом коне всадник с хищно развевающимся за спиной плащом, словно растопыривает крылья и готовится взлететь.
– Сэр Ричард!
Конь под сэром Норбертом из конюшни Ришара, спасибо графу за такое активное участие в походе, не скачет, а почти летит над самой поверхностью земли, словно избегающий удара с высоты стриж.
– Сэр Ричард! – прокричал он еще издали. – Свершилось!
Я придержал Зайчика, разведчики почтительно остановились.
– Что именно?
Он посмотрел с некоторым недоумением, словно я должен жить только одной мыслью и никакой другой.
– Наши передовые отряды, – крикнул он, – пришли в соприкосновение!.. Мы отыскали главное войско варваров! Оно, как и предполагалось, располагается сейчас вокруг столицы!..
– Осаждают?
Он остановил коня в трех шагах, раскрасневшийся от скачки, глаза блестят молодой отвагой, словно сбросил с плеч лет двадцать.
– Нет, занимают позиции.
– Для осады?
– Не похоже.
– Понятно, – сказал я. Оглянулся, встревоженный граф Ришар уже скачет к нам без всякого зова. По мелочи сэр Норберт прислал бы гонца, а если сам, то нечто серьезное. – Сэр Ришар, слыхали?
Граф резко остановил коня, тот храпел и страшно выкатывал глаза, стремясь продолжать бешеную скачку. Лицо Ришара оставалось серьезным, по его кивку гонцы ринулись, как мне показалось, беспорядочно во все стороны.
– Сейчас соберутся военачальники, – сообщил он. – Разработаем план. Сэр Норберт, уверен, предоставит точные сведения о расположении противника…
Сэр Норберт кивнул.
– Не только. Могу сказать, что кентавров в войске варваров втрое больше, чем мы встретили за всю кампанию. А огров так вовсе вчетверо. И, боюсь, что у них есть и боевые маги… вернее, шаманы. У дикарей магия обычно примитивная, но дикая и очень мощная.
– Сражение будет решающим, – сказал Ришар задумчиво. – А я что-то стал их опасаться в последнее время.
Норберт понимающе улыбнулся.
– Еще бы. Все шло так хорошо! Даже слишком.
– Варвары, – спросил Ришар, – ушли далеко в глубь королевства?
– Не очень, – ответил Норберт четко. – Еще два-три города, что за Геннегау, в осаде, а дальше варвары не продвинулись. Или не захотели. Да это и понятно…
Норберт кивнул.
– Вы правы. Все решится под стенами столицы.
– Руководит сам король? – спросил я.
Норберт покачал головой, лицо помрачнело.
– Первоначальные слухи подтвердились. Короля, его семьи и всего двора в столице уже нет.
Я со злости стукнул кулаком по раскрытой ладони.
– Я думал, только слухи. Кого он испугался больше, варваров или… нас? Можем его обвинить в предательстве интересов страны? И легитимно лишить короны?
Он пожал плечами.
– Если король жив, то королевство еще не погибло. Даже если столица будет захвачена…
– И куда он ушел?