– Свои коней крадут, – прозвучал голос. – Стой, я тебе сказал!
– Я ж еще не подошел, – ответил я. – Тебе же легче, не надо надрывать горло.
Но шаг я замедлил, а то подумает, что собираюсь проскочить бегом. На самом верху башни утолщение, как головка мака, даже с такими же ребрами, только не зеленая, а коричневая. Из широкого окна высунулся по плечи мужчина и грозил мне кулаком.
– Стой!
– Встал, – ответил я и остановился. – Что теперь?
– Ты мне очень не нравишься, – ответил страж. – Что-то в тебе есть опасное… Потому поворачивай и топай обратно.
– Всего-то? – спросил я саркастически. – А если откажусь?
Голос стража мгновенно наполнился лютой злобой, словно давно отвык слышать возражения:
– Ты умрешь!
– Да ты хоть покажись, – попросил я. – Что там у тебя за лук?.. Неужели лучше моего? Давай сравним, это интересно.
Он высунулся из окна больше, а потом, я не поверил глазам, просто вывалился головой вперед. Я инстинктивно ожидал, что с такой высоты превратится в кровавую лепешку, но страж раскинул руки в момент приземления и опустился так, словно соступил с невысокой ступеньки. Лицо его было страшным, страшнее, чем у любого зверя, потому что это лицо человека.
– Впечатляет, – признался я. – Правда, это и я умею.
– А это умеешь? – прошипел он и быстро вытянул в мою сторону руку с растопыренной пятерней. Я был готов, и едва оттуда полыхнул огонь, сам растопырил пальцы навстречу. Огненный шар ощутимо ударился о мою ладонь, отскочил и понесся обратно.
Опешивший страж едва успел уклониться. Шаровая молния ударила в стену башни. Послышался хлопок, в камне появилась дыра с обугленными краями, куда пролезла бы корова средней упитанности.
– Я не хочу тебя убивать, – сказал я легко. – Добрый я сегодня… К дождю, наверное.
– А я хочу! – заорал он. Глаза его начали вылезать из орбит, плечи вздрогнули и задергались, по телу пробежала дрожь, одежда вспыхнула оранжевым огнем. Он злобно закричал и вытянул в мою сторону ладони. – Умри!
Я поспешно выставил, как крохотные щиты, ладони. От стража метнулась целая стена огня. Я вскрикнул от боли, огонь охватил от пяток до ушей, но и тот пошатнулся, начал хлопать себя ладонями, сбивая часть отброшенного обратно огня.
На мне погасло, не успев разгореться, зато страж полыхал, словно обвязанный сухой берестой.
– Я не гуманист, – сказал я громко, – не гуманист, не гуманист, не гуманист…
Из-за спины набежал хромающий Готмар и прокричал затравленно:
– Это что, заклинание?
– Да!
– Что будет?
– Умнее стану, – огрызнулся я. – А то уже распирает! Щас руку помощи подам…
Страж рухнул нам под ноги. Я вытащил меч и поспешно вонзил ему в горло. Готмар прорычал:
– Он бы и сам издох.
– Нет, – возразил я утомленно.
– Почему?
– Я бы спас, – пояснил я. – Вот из такой я страны дураков.
Готмар посмотрел на меня, сплюнул под ноги.
– Могли бы и не объяснять.
Глава 14
Замок сэра Кристина медленно приближался. Я начал посматривать по сторонам, хорошо бы рощу, чтобы и от Готмара отделаться, найдя ему занятие, и самому в облик летающего ящера.
Готмар топал сзади, тропка слишком узкая, чтобы рядом, я спросил желчно:
– И почему нарушили мой приказ возвращаться?
Он проворчал:
– Вы сказали насчет возвращения, если с вами что случится. Но не случилось же!
Я отмахнулся.
– Ладно, спорить умеете, вам бы в юристы. Это вон башня тоже сторожевая?
Приземистая башня у края дороги, похожая на трехэтажный дом, два первых этажа вообще без окон, но опасностью от нее не тянет. Напротив, что-то уютное, но ловушки и капканы ставят в самых безобидных местах. Я ощетинился и поглядывал по сторонам, готовый бить все, что движется и шевелится, в том числе и сэра Готмара.
Можно было пройти мимо, никто нас не окликает, Готмар так и сделал и поглядывал нетерпеливо, но я обошел башню дважды в поисках двери, но везде одинаковая стена из светлого песчаника.
– Ну что там? – крикнул он.
– Загадка, – ответил я.
– Какая?
– Тот выпрыгивал из окон, но здесь они слишком узкие…
– Превращается в комара? – предположил он.
– Тогда он должен быть великим магом, – возразил я, блеснув знаниями. – А что делать великому в таком захолустье?
Я вздохнул, собираясь идти вслед за Готмаром, и в этот миг прямо в стене появилась дверь. Простая деревянная, с медной ручкой. Я без колебаний потянул ее на себя, открылась солидная винтовая лестница с широкими ступенями.
Готмар не видел, куда я исчез, дверь на другой стороне, я поднимался быстро, в голове кавардак, пытаюсь сообразить, как держаться, но ничего в череп не лезет.
Лестница вывела наверх, не заперто, я осторожно перешагнул порог чистой, опрятной комнаты. Стол, стулья, полки с посудой и шкаф с книгами – все в идеальном порядке.
За столом лицом ко мне сидит в кресле с высокой спинкой высокий человек с гривой седых волос, величественный, с лицом аристократа, пристрастившегося с детства к чтению.
При моем появлении он поднял голову, на губах появилась легкая усмешка. Ни страха, ни удивления, а смотрит так, словно увидел старого знакомого.
Я поинтересовался осторожно:
– Мы встречались?
– Нет, – ответил он невозмутимо.
– Тогда почему такой взгляд?
Он улыбнулся, покачал головой.
– Просто я знал о твоем приходе.
Я насторожился, попытался ощутить, откуда придет нападение, но все тихо и мирно, только колдун смотрит с непонятной усмешкой.
– Откуда?
Он развел руками, во взгляде снисходительное выражение стало заметнее.
– Из Книги Мудрости мага Корнинга-младшего. Я сумел прочесть ее, когда мне было двадцать три года, что для столь юного мага не зря считается величайшим достижением. Сейчас мне девяносто три, и я знаю, что именно сегодня оборвется моя жизнь.
Я сказал поспешно:
– Человек я не драчливый. Насилие не переношу. Может быть, обойдемся без драки?
Его улыбка стала шире.
– Мы не вольны над судьбой. Я, конечно, драться не собираюсь, однако это ничего не изменит. Из этой комнаты вы уйдете без единой царапины, а мой труп останется в луже крови… Так я увидел в священной Книге Мудрости…
– …мага Корнинга-младшего, – договорил я быстро, потому что волшебник говорит мучительно медленно и важно, растягивая слова и упиваясь их торжественным смыслом. – Но, если следовать новейшим алхимическим данным, власть судьбы отменена с приходом нового Бога! Он поступил с человеком достаточно жестоко, дав ему свободную волю, однако теперь человек уже не может жаловаться, что Бог его в чем-то стесняет, не дал того или этого. Каждый сам решает, как ему жить, и как умереть. Никакого фатума!
Он отмахнулся с полнейшим пренебрежением.
– Глупости. Это означало бы, что мир хаотичен и абсолютно неупорядочен. Такое дикое предположение оскорбит даже вашего Бога, сторонником которого вы, судя по убеждениям, являетесь. Нет, юноша! У мира четкая структура, каждая частичка и каждая песчинка занимают указанное ей место!.. И, заглядывая в будущее, можно увидеть место всякой вещи, человеку, поступку, слову.
Я пробормотал:
– Я не хочу с вами драться. Тем более убивать. Я вообще-то уважаю интеллигенцию.
Он усмехнулся и спросил внезапно:
– А где второй?
– Кто? – переспросил я.
– С вами должен быть кто-то еще, – пояснил он.
– А-а-а-а, – сказал я понимающе, – обязательный спутник героя? Честный, самоотверженный, но глуповатый?.. Который хохмит и ничего не понимает? Санча Панса, он же дед Щукарь, майор Ватсон или туповатый, но преданный гном… Нет, я пока один. Скажите, а вам с таким знанием не страшно?
– Не волнуйтесь за меня, юноша, – ответил он, и я с изумлением ощутил, что ему в самом деле не страшно. – Когда я узнал, что проживу так долго, я возликовал и полностью посвятил себя алхимии. Жизнь подтвердила, что я прочел верно: мои сверстники умирали, а я жил и работал. И чем ближе дата моей смерти, тем привычнее она для меня.
Я сказал упрямо:
– Вы и сейчас еще не дряхлый старик. Вам жить и жить!
– Увы, юноша… Вы не против, если вас буду звать юношей?
– Не против, – ответил я. – Это меня молодит, а я тоже вижу будущее, где все помешаются на здоровье, долголетии и омоложениях. Ладно, но вы же маг! Должны уметь продлевать себе жизнь!
– Умею, – ответил он просто, – но, увы, в книге Корнинга-младшего сказано…
По ту сторону двери послышался топот, словно по ступенькам мчится кентавр. Дверь распахнулась с таким треском, что ударилась о стену и едва не слетела с петель. В проеме в облаке пыли появился, покачиваясь, озверевший Готмар с топором в мускулистой руке.
Он всматривался в нас налитыми кровью глазами, тяжело дышал и свирепо раздувал ноздри.
В мертвой тишине раздался довольный смешок мага:
– Я же говорил!
Готмар шагнул в комнату, я сказал быстро:
– Стоп!.. Ни шагу. Опустите топор.
Готмар прорычал:
– Разве это не колдун?
– Это маг, – поправил я.
– Магов нужно истреблять еще раньше, – прорычал он, – чем колдунов!
– Нет-нет, – сказал я жестче. – Мы истребляем только по необходимости.
– А что, – спросил Готмар люто, – отменяет необходимость?
– Еще большая необходимость, – ответил я.
– Это как?
– Предпочитаю победить, – сказал я, – а не просто убить.
Маг молчал, в полном спокойствии переводил взгляд с меня на Готмара и обратно.
Готмар прорычал злобно:
– Не понимаю ваших методов, однако… вы старший. Хотя по возвращении обжалую.
Он опустил топор, а ладонь другой снял с рукояти ножа на поясе. Я сказал магу с поклоном:
– Было приятно побеседовать с ученым человеком. Увы, дела… Прощайте, а мы пошли, пошли, пошли…
Мы повернулись к двери, маг вскрикнул неверяще:
– Но… как же мое видение?
– Видений не бывает, – сказал я надменно. – А какие бывают, все ложные. От врага рода человеческого.