Молодой рыцарь учтиво и с достоинством поклонился, все такой же ясноглазый и светлолицый, только вином от него пахнуло так мощно, что я сразу представил его в обнимку с сэром Растером.
– Сэр Ричард, – сказал он весело, – я слышал, снова намечается поход? Надеюсь, я участвую?
– А вы хотели бы? – пробормотал я.
Он рухнул в свободное кресло и, закинув нога на ногу, сказал с удовольствием:
– Еще бы!.. Я живу воспоминаниями о тех славных днях… И хотел бы повторить…
– Все повторится, – пообещал я. – И вообще, сэр Палант, чувствуйте себя здесь как дома. Везде… кроме этого кабинета.
Он поспешно подхватился, запоздало сообразив, что в кабинете фактического правителя королевства вести себя нужно иначе, чем в лесу у костра, отвесил стыдливый поклон.
– Простите, ваша светлость. Благодарю!
Куно с бесстрастным лицом смотрел, как молодой рыцарь пристыженно ретировался, я ощутил его невысказанное одобрение, правитель не должен позволять садиться на голову бесцеремонным друзьям, какое бы прошлое нас ни связывало…
…но и отодвигать их далеко нельзя, ответил я так же мысленно. Старая гвардия всегда была и будет опорой.
Я поднес к пламени свечи крохотную сковородку на длинной ручке и держал над огнем, пока сургуч в ней расплавлялся, затем вылил чуточку на лист бумаги, вытащил из ящика большую печать и медленно прижал к горячей лужице, ожидая, пока застынет и там появится четко различимый оттиск.
Куно, продолжая перечень побед и свершений, посматривал с неодобрением, а когда я со вздохом запечатал конверт, предпочитаю такую форму письменных сообщений, обронил очень осторожненько:
– Печать не королевская?
– Вроде бы нет, – ответил я безучастно. – По-моему, лорд-канцлера. Во всяком случае, самая весомая, что отыскалась. Увесистая, в смысле.
– Пора заказать свою, – сказал он робко. – У каждого барона печать со своим гербом, а ваша светлость довольствуется чужой? Это не совсем уместно, с позволения заметить…
– Стоит ли? – спросил я.
– Ваша светлость!
– Не уверен, – ответил я. – Хотя это такая малость, что если без трудов можно, то почему нет? Закажи. Что у тебя еще? Из серьезного?
Он раскрыл рот, но дверь распахнулась, сэр Жерар пропустил в кабинет благородного сэра Альвара Зольмса.
– Сэр Ричард! – сказал он с порога четко и отвесил короткий поклон. – Я к вашим услугам! Меня прислал граф Ришар.
– Он мог бы и меня предупредить, – сказал я сварливо. – Ничего особенного, граф. Небольшой поход к замку взбунтовавшегося лорда. Подготовьте достаточно экипированный отряд. Проследите, чтобы, кроме рыцарской конницы, было достаточно легких всадников. Не забудьте про ратников, им предстоит делать на месте осадные лестницы… Или вязать тюки хвороста для заполнения рва.
– Слушаюсь, сэр, – отчеканил он радостно.
– Поведу я лично, – сказал я строго, улыбка его несколько померкла. – Так надо, Альвар!
– Слушаюсь, ваша светлость. Никто не смеет бросать вызов вашей власти. Я понимаю…
Я сказал с тоской:
– Понимаете?.. В самом деле? Но что понимаете?.. Что видите? Только борьбу за власть? И только? Еще бы… а чем заняться еще, да?.. Везде эта проклятая борьба за власть, власть, власть!.. Головы летят, кровь льется реками… И что? Прошагает кто-то наконец по трупам до трона… и что? Что дальше? Начинает либо воевать с соседями, либо жрать, как свинья желуди, и таскать в постель жен покорных придворных!
Он пробормотал, несколько сбитый с толку внезапной вспышкой майордомьего гнева:
– Все так, ваша светлость. Все так…
– И что, – крикнул я, – так правильно?
Он покачал головой:
– Нет… наверное.
– Наверное? Вы не уверены?
Он развел руками, выпрямился:
– Простите, ваша светлость, но вы разве поступили иначе? Получив власть гроссграфа, не вторглись при первой же возможности в соседнее королевство?.. А не откройся Тоннель, на кого бы напали, на Турнедо или Фоссано? Может быть, на Шателлен?
Я отрезал:
– Ни на кого бы не напал!
– А Сен-Мари? – поинтересовался он со скрытым, но заметным ехидством.
– Это выход к морю, – крикнул я. – И ничего мне больше не надо! Лишь бы меня оставили в покое!
Он кивнул, но сказал хладнокровно:
– Да-да, конечно. Но из опасения, что не оставят, вы предпочтете ударить заранее… Кейдан еще король, не стать ли вам…
Я грохнул кулаком по столу с такой яростью, что пальцы отозвались острой болью.
– Замолчи! Все не так! Мне бы только построить большой флот! А еще университеты, железную дорогу, восстановить кое-какие технологии… Я хочу сделать людей счастливыми!.. Черт, да что же это такое? Мои же соратники мне совсем не верят! Идите, сэр Альвар, идите к такой матери!.. И готовьте отряд к выступлению.
Куно проводил его взглядом, а когда дверь захлопнулась, спросил робко:
– Уезжаете надолго?
– Нет, – ответил я, – но все равно бди и замещай меня по всем гражданским делам. Граф Ришар по всем военным… правда, и по гражданским… я вряд ли выберу время разграничивать полномочия, да и зачем, если мы все одна команда, один отряд? И ты, Куно, не последний в нем боец!
Я заставил себя засмеяться, так надо, прием следует закончить на бодрой ноте. Куно посмотрел на меня и робко хихикнул пару раз. Я ощутил неловкость, не по-майордомьи веду себя, смех тоже должен быть статусным, я должен довольно взревывать «га-га-га», граф Ришар – «хо-хо-хо», бароны имеет право на «ха-ха-ха», а все, кто мельче, не имеют права издавать звуки выше, чем «хи-хи-хи». Подхихишники всегда по служебной лестнице ниже, чем подхохошники.
Потому Куно, хоть имеет право на «ха-ха», взял октавой выше, не смея попасть со мной в одну тональность. Надо и эти мелочи помнить хотя бы для того, чтобы не ставить в неловкое положение тех, кто соблюдает эту чепуху.
Глава 4
Небо на востоке сильно порозовело перед рассветом, предвещая жаркий день. Воздух после ночного дождя еще свеж, рыцари взбирались на коней бодро и весело, все в доспехах, сверху сюрко и даже плащи.
Я вообще-то не люблю держать что-то лишнее на плечах, однако ниспадающий широкий плащ прикрывает от солнечного зноя коню круп, то есть всю часть спины от седла и до хвоста, что немало для защиты бедного животного, а при необходимости издали подает знак, что едет такой-то, принадлежит к такому-то племени, клану, роду и кто нападет, тот будет иметь дело со всеми его родственниками, а то и будет отвечать перед верховным правителем страны, если скачущий у него на службе.
На моих плечах плащ из простой и грубой материи, без всяких опознавательных знаков. Такие носят обычно в больших племенах, когда не покидают его пределы. Подобный человек менее приметен, хотя мне с моим ростом это удается с немалыми трудностями.
Когда садились на коней, подбежал гонец и сообщил, что прибыли по рекомендации городского совета Тараскона торговцы, хотят вложить средства в строительство морского порта, но им хотелось бы сперва переговорить с сэром Ричардом, который является одновременно и бургграфом их славного города.
– Давай их сюда, – велел я, – только быстро.
– Примете прямо здесь? – спросил он с удивлением.
– А что, – спросил я в свою очередь, – меня делает майордомом трон с высокой спинкой?
Пристыженный, он умчался и тут же привел группу горожан, среди которых я увидел и несколько знакомых лиц. Рыцари, уже в седлах, посматривали на них с отвращением, на меня косились удивленно, как могу тратить время на эту чернь.
– Здравствуйте, дорогие друзья, – сказал я приветливо. – Добро пожаловать в Геннегау. Уверен, вам здесь понравится. Вы можете полностью доверять графу Ришару, он заменит меня в мое отсутствие… или когда я чем-то занят.
Сэр Растер прорычал на ухо сэру Зигфриду, но я услышал:
– Ага, теперь умчится и будет наведываться наскоками.
– Я вернусь скоро, – продолжил я, повышая голос, – если будут нерешенные проблемы, решу. И заодно постучу о столы мордами тех, кто мог решить… и не решил! Со своей стороны заверяю, что строительство морского порта – задача архиважная. Я сам буду вкладывать деньги в его развитие. А это, как вы понимаете, для безопасности вашего бизнеса – самое главное.
Они улыбались и кланялись, улыбались и кланялись. Я махнул рукой сэру Максу:
– Запевай!… И – в путь!
Пеший отряд выступил два дня тому, догоним его сегодня к вечеру или завтра утром. Зайчик идет подо мной гордо, косится по сторонам с благожелательностью благородного животного к простым, нетитулованным, зато Бобик носится кругами вокруг отряда, донельзя счастливый и радостный.
Из местных если кто и пугается его, то лишь из-за размеров, а то, что это и есть Адский Пес или Чудовище Ночи, под именем которого его знали в других местах, никто и представить не может, глядя на его веселую харю и озорные глаза, так и уговаривающие поиграть, побегать, повеселиться, погрызть что-нибудь вдвоем.
Палант привел с собой из Армландии десять тяжелых всадников из тех сорока, которыми располагал, а кнехтов, лучников и арбалетчиков пришлось оставить, слишком далеко в эту загадочную страну, зато Зольмс выехал в поход во главе элитного рыцарского полка, и Паланту пришлось принять его командование, хотя, думаю, рассчитывал быть главным, раз уж майордом почему-то не претендует на руководство.
Вдоль дороги собрался народ, орал ликующе и рукоплескал, нас забрасывали цветами. Девушки срывали с голов венки и бросали под копыта наших коней. Я покосился на гордых рыцарей, а в самом деле, почему не радоваться такому зрелищу, мы же как яркие клоуны в этом мире серой одежды, так называемой «немаркой», и каждое наше появление вносит веселое разнообразие в их повседневную жизнь.
Правда, если бы нас везли на казнь, ликования и рукоплесканий было бы еще больше…
Когда удалились от Геннегау примерно на сотню миль, сзади на дороге появилась и начала очень быстро двигаться в нашу сторону пыльная точка, оставляя за собой расходящийся след. Я не успел продумать, что же это, как заблистали искорки на доспехах всадника и на конской сбруе, и вскоре, обгоняя грохот копыт, перед нами оказался сверкающий доспехами сэр Ульрих на своем чудесном коне, про которого ходит слух, что моему не уступит по скорости.