Вино вносили в зал в больших кувшинах с запечатанными горлышками, сразу поставили на столы, потом мы видели, как вкатили на изящной тележке огромную бочку из сверкающего серебра. Два юных виночерпия, чистеньких и румяных, быстро двигались вокруг столов, наполняя стремительно пустеющие чаши.
Я поднялся, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания. Траумель поднял на меня удивленный взор, я наклонился к его уху, пусть да не слышат соседи, прошептал:
— Нам нужно срочно покинуть пир… и ваш замок.
Его глаза стали обиженными.
— Вам не нравится вино?
— Вино превосходное, — заверил я. — И все великолепно. Однако из свиты герцога улизнула одна очень большая сволочь. Это барон Грубер, вы его видели, он стоял слева от герцога. Умная сволочь, быстро сообразил, чем все пахнет! Скрылся, как только ощутил, что затея не удалась… Хуже всего, что он увозит против воли дочь герцога Нурменга, очень благородного и могущественного сеньора.
Траумель сразу посерьезнел, у самого три дочери, сразу проникся, спросил другим голосом:..
— Я хоть чем-то могу помочь?
— Да, — ответил я. — Еще как можете.
Он лично отправился с нами отбирать коней, оставив гостей, к нему подбежали конюхи, он что-то сказал коротко, те ринулись в конюшню и вывели одного за другим пять скакунов. Альдер ахнул и схватился за сердце, Клотар выругался и тут же пробурчал что-то вроде Ave Maria. Даже я, далеко не знаток, сразу понял, что кони барона Маркварда рядом с этими выглядят деревенскими лошадками.
Высокие, рослые, дивно сложенные, они выглядели выплавленными из темной меди произведениями искусства. Клотар подошел, стараясь соблюдать достоинство, но пальцы подрагивали, когда коснулся конской шеи. Конь покосился на него огненным глазом, тряхнул роскошной гривой.
— Одни мускулы, — пробормотал Клотар. — Ни капли жира, ни капли мяса… Что за кони…
— Они ваши, — сказал Траумель. — Любые. На выбор! Но если захотите взять всех — берите! Я ведь понимаю, что вы сделали для меня. Эти сволочи обесчестили бы моих дочерей, разграбили бы все в моей сокровищнице…
Альдер, более практичный, поинтересовался:
— А верно говорят, что они могут идти галопом с утра до вечера, а ночи им хватает, чтобы утром снова быть свеженькими?
Траумель засмеялся:
— Хороший вопрос. Вы слышали правду. Эти кони не знают устали, однако после недельной скачки им все-таки надо два-три дня отдыхать. Потом они снова готовы скакать с утра до ночи.
Я кивнул:
— Думаю, нам понадобятся сутки… от силы — двое. Мы нагоним Грубера! Он растерял всех людей, теперь сам прячется от нас.
— Он увозит девушку в свои владения?
Клотар ответил за меня:
— Его владения обширны, но крепость так и не выстроил. Потому даже в его владениях будем гонять как зайца. К тому же могу послать весточку моему господину барону Маркварду, он бросит на поиски леди Женевьевы все войска… Так что Грубер направляет свой бег все дальше к Югу.
Траумель посмотрел на меня, я пожал плечами:
— Вообще-то нас это устраивает. Во всяком случае, меня. Я еду на турнир, а это в том направлении. Бобик… не приставай!
Пес прыгал вокруг коней, приглашая играть. Они фыркали, дрожали и пытались вырваться из рук дюжих конюхов.
Мы осматривали коней, гладили их и давали к нам привыкнуть, когда по ступенькам спустилась бледная и покачивающаяся фигура в длинном сером балахоне. Ревель бросился навстречу и помог брату Кадфаэлю сойти со ступеней. Клотар буркнул:
— Он что… увяжется с нами?
— Брат Кадфаэль, — сказал я, — ты чего все еще в сером?
Кадфаэль вскинул на меня чистый невинный взгляд.
— А… что не так?
— Ты теперь Кадфаэль Белый, — сказал я. — Как черного мага развалил! По всему залу брызги… ты с нами? Он кивнул:
— Да, конечно.
— Здесь только кони!
Он покачал головой:
— Не поверю, чтобы у такого богатого и могущественного человека, как барон Траумель, не оказалось мулов. Брат паладин, ты ведь не спрашивал!
— Не спрашивал, — признался я. — В голову не приходило. Вообще-то мажордому сказали, но ты был такой бледный, как Пьеро после брачной ночи. Ревель, узнай насчет мула.
Уже через десять минут мы впятером выметнулись за ворота. Мул оказался на редкость быстрым и, похоже, будет не менее выносливым, чем тот, которого с лошадьми увел Грубер. Более того, хотя мы для пробы погнали коней во весь опор, мул припустился так на своих коротких ногах, что тут же догнал и чуть было не ушел вперед.
Я поглядывал на свою команду, все повеселели. Колдун уничтожен, отряд Грубера рассеян, а сам Грубер как бы ни был силен, но против наших мечей не устоит. Вообще против нашего натиска уже никто не устоит.
Клотар на скаку посматривал с высоты рослого скакуна на все еще бледного Кадфаэля, потом метнул взгляд в мою сторону.
— А все-таки, скажу вам, удар святого благословения оказался посильнее молота с укороченной рукоятью.
Альдер хохотнул:
— Да уж… Епископа расплескало, как медузу!
— Отарка тоже расплескало, — вступился за меня Ревель. — Только доспехи не дали… разбрызнуться.
Клотар покачал головой.
— От того Отарка осталась куча дерьма. От епископа не осталось даже запаха.
— Брат Кадфаэль бьет посильнее, — согласился Альдер очень серьезно.
Ревель все еще не сообразил, что над ним посмеиваются, с пеной у рта начал доказывать, что зато монах после этого сомлел, а вот сеньор Ричард может бросать молот сколько угодно, ему на полном серьезе указывали, что сеньор Ричард повыше ростом, у него руки длиннее, я тоже ухмылялся, но на брата Кадфаэля поглядывал с возрастающим почтением. Не зря монах повисел вверх ластами на кресте, не зря. После такого испытания его сила духа подобна разящему мечу, а то и тарану, что способен вышибать ворота.
Дорога пошла по каменистой местности, слева лес, справа небольшая речка, кони идут споро, я чувствовал, что в самом деле вот-вот настигнем Грубера, но дальнозоркий Клотар заворчал, выдвинулся вперед. В нашу сторону бегут несколько крестьян, одного вообще несут на плечах.
— Что случилось? — заорал Клотар.
Я смолчал, что вопросы должен задавать я, ладно уж, сделаем вид, что я генерал, а он — старый служака в звании старшины или боцмана. Спрашивает, оберегая мой покой.
Один из крестьян прокричал в ужасе:
— Чудовище!.. Никогда там не было, мы всегда возим здесь лес, да и вообще это единственная дорога!..
Альдер спросил быстро:
— Какое оно?
— Похоже на огромную змею, только целиком из железа!.. А может, из камня. Когда оно высунулось прямо из земли и схватило Ярека, мы начали рубить его топорами, так оно даже не заметило!.. Схватило двоих и утащило в нору!
Клотар кивнул на раненого.
— А этот?
— Задело чуть. Он упал и разбил голову.
Они перешли на шаг, чуть успокоившись, теперь мы отделяем их от чудовища, Альдер и Клотар переглянулись, подъехал Кадфаэль, очень серьезный. Ревель сказал сумрачно:
— Калиносский Червь, да?.. Я слышал, Господь насылал его сорок лет тому на Кадунью, где жители были уличены в смертном грехе гордыни. Там Червь поселился у единственного источника и хватал всех, кто пытался пройти к воде. Город зачах, а люди… кто повымер, кто ушел в другие края…
— И разнесли грех, — проворчал Альтер. — Да, это Калиносский Червь. Значит, хоть и нет больше колдуна, но у Грубера оставался неиспользованный амулет… Только не говорите, что этих амулетов уже не осталось!
Кони шли шагом, мы со страхом осматривали дорогу, развороченную дыру в земле заметили издали. Судя по размерам дыры, что походит больше на шахту межконтинентальной ракеты, этот червь — явно родственник мидгардского, которому предстоит драться с Тором, а люди и кони ему на один зуб.
Мы остановились в отдалении, я сказал в замешательстве:
— Если червяк, несмотря на размеры, еще и неуязвим… или почти неуязвим, то что можем сделать? Грубер вызвал его из неведомых глубин, чтобы он нас то ли пожрал, то ли задержал. Если бы не крестьяне, то, возможно… гм… Во всяком случае, на месте крестьян оказались бы мы, а об этом даже подумать страшно.
Альдер зябко передернул плечами:
— Да уж…
Клотар привстал на стременах, всмотрелся, взгляд сосредоточенный, проговорил замедленно:
— Ближе не подойти… Он почует нас по трепету почвы издали, а шея у него длинная… Сэр Ричард, вы отсюда сможете попасть в нору?
— Странный вопрос, — ответил я. — А что нужно?
— Если привязать к стреле вот такой амулетик… совсем небольшой… жаль с ним расставаться… то стрела долетит?
Не отрывая взгляда от норы, он нащупал ожерелье с оберегами. Пальцы быстро перебирали амулеты и талисманы, прошлись до конца, вернулись, щелкнуло, одна из каменных фигурок оказалась в ладони. Я взял этот камешек с полустертыми рунами, взвесил на ладони, обычная галька, только слишком теплая, руки человеческие не могут нагреть до такой температуры.
— Смогу.
— Тогда сделайте!
Я привязал амулет к стреле, все затаили дыхание, Альдер смотрит изумленно, вид у него таков, что уже знает силу камешка. Я натянул тетиву, прицелился, оттянул еще. Все перевели взгляды на черный туннель, послышался сухой щелчок тетивы, стрела на миг исчезла в синем небе, затем у самой норы возникла крохотной темной черточкой. Я старательно держал ее взглядом, направляя именно в глубину, чтобы она ушла туда по крутой дуге, начала падать вертикально…
Даже не успел понять, попал ли туда вообще, однако земля дрогнула, качнулась, под нами прокатился глухой грохот. Из туннеля выплеснулась ревущая струя огня, широкая и стремительная, напор таков, что достигнет облаков. Мы пригнулись, затылки ожгло раскаленным воздухом, словно над нами пронесся реактивный самолет. В десятке шагов слева, а затем и в сотне шагов за гребнем в небо прямо из земли взметнулись ревущие столбы огня.
— Запасные норы, — прошептал Клотар.
Я понял его только по движению губ, огонь расшвыривает комья земли с таким надсадным воем, что мурашки по всему телу, все трясется перед глазами, а когда фонтан огня, как гейзер, выметнулся чуть ли не за четверть мили отсюда, я понял, что амулет Клотара в самом деле сумел развить чудовищную температуру, словно взорвавшийся в туннеле метрополитена бензовоз.