Верные друзья Ричарда – Конрад I фон Виттельсбах архиепископ Майнцский и Адольф I фон Берг архиепископ Кёльнский – доставили его к матери. Всего Ричард Львиное Сердце провел в неволе 1 год, 6 недель и 3 дня. Первым делом после выхода на свободу он отправил в Святую землю Саля де Брюеля с письмами к Анри II графу де Шампань королю Иерусалима и к другим правителям Утремера. В них Ричард заверял своих бывших соратников, что его планы остаются неизменными и он вернется в Святую землю в обещанный срок, чтобы продолжить борьбу с неверными и освободить Иерусалим – если к тому времени Господь поможет ему установить мир в своих владениях и отомстить врагам.
В тот день, когда перед королем Англии распахнулись двери его темницы, Генрих VI и имперские князья послали Филиппу Августу и Жану Безземельному ультиматум. Они требовали безусловного возврата Ричарду замков, городов и земель, которые были неправедно отторгнуты у него, пока он находился в плену у императора, а в случае отказа угрожали выступить на стороне короля Англии против короля Франции.
Игнорировать столь блестящий дипломатический успех и продолжать считать Ричарда Львиное Сердце всего лишь туповатым воякой, заносчивым, аполитичным и безрассудным правителем было бы слишком самонадеянно даже для откровенных недругов короля. За время пребывания в плену Ричарду удалось превратить Генриха VI, который не отличался ни человеколюбием, ни добросердечием, если не в друга, то как минимум в союзника. В течение каких-то шести месяцев даже риторика императора изменилась кардинально. Из «врага нашей империи», как именовал он Ричарда в конце 1192 года, тот превратился в «нашего возлюбленного друга, прославленного короля Англии»[280]. Пусть между Генрихом и Ричардом не возникло никакой взаимной приязни, но император однозначно был вынужден играть на людях роль доброжелательного друга и союзника. Это давало бывшему пленнику несомненные преимущества, добиться которых помогла трезвая оценка ситуации и адекватная реакция на ход событий.
В поведении имперских князей искреннее расположение к Ричарду сыграло определенную роль, однако в большей степени он обрел союзников благодаря щедро раздаваемым пенсионам. Так или иначе, но в лигу его поддержки вошли архиепископы Майнцский и Кёльнский, Симон фон Лимбург князь-епископ Льежский, Генрих I Смелый герцог Брабантский, Генрих III герцог Лимбургский, Дирк VII граф Голландский, Конрад II фон Ротенбург герцог Швабский, Конрад фон Штауфен пфальцграф Рейнский, Бонифацио маркиз Монферратский и другие видные представители знати. К коалиции поневоле пришлось присоединиться и Леопольду V герцогу Австрийскому, который не испытывал абсолютно никаких симпатий к Ричарду, но был связан заключенным договором и опасался идти против доминировавших в Священной Римской империи веяний.
Несмотря на решительный настрой и громкие речи новоявленных союзников, прямой военной помощи от них Ричард Львиное Сердце получить не рассчитывал, тем более что к немцам он относился скептически еще со времен крестового похода. Однако созданная в его поддержку лига вполне способна была одним своим существованием заставить Филиппа Августа поумерить аппетит и, действуя в своих собственных корыстных интересах, лишить короля Франции одного из самых ценных его союзников – графа Фландрского. Это полностью подтверждал весьма информированный Гизельберт из Монса, занимавший должность канцлера Фландрии:
И он обещал помощь герцогу [Брабантскому. – В.У.] против графа Фландрского и Геннегауского и маркиза де Намюр, а все союзники обещали ему помощь против короля Франции. Так, по крайней мере, они могли вести большую войну с графом Фландрским и Геннегау, а граф никоим образом не смог бы оказать помощь владыке королю Франции[281].
Ричард Львиное Сердце был полон решимости отстоять целостность своих владений. Вопреки расхожему мнению, он воспринимал наследство отца как неделимое, несмотря на пестроту и разнородность входивших в него земель, а посему не собирался мириться с тем, что у него обманом отняли значительную их часть.
Филиппу Августу, как человеку хитроумному и проницательному, нетрудно было предугадать намерения Ричарда Львиное Сердце. Времени для реализации своих преимуществ после освобождения короля Англии из плена у него оставалось не так много, следовало поторапливаться. Поэтому Филипп оставил закулисные интриги и перешел к активным действиям. Он двинул армию на территории, которые ему уступил Жан по договору от января 1194 года. До сей поры эта передача существовала только на бумаге, и король Франции спешил подтвердить ее фактической аннексией.
Для начала Филипп Август вторгся в Нормандию. В течение февраля он захватил Эврё, Нёбур, Водрей и несколько других менее значимых замков, часть из которых приказал разрушить. Установив контроль над обоими берегами Сены в районе Руана, Филипп Август решился вторично осадить столицу Нормандии, но снова столкнулся с яростным сопротивлением ее защитников и опять был вынужден отступить. Потерпев неудачу под стенами Руана, король Франции развернул войско на юг и атаковал Санс. Там он принял оммаж от двух аквитанских вассалов Ричарда – Жоффруа де Ранкона сеньора де Тайбур и Бернара виконта де Брос. Впрочем, они никогда не отличались ни стойкостью, ни верностью.
В том же феврале 1194 года Филипп Август потребовал от Жана Безземельного включиться в кампанию против Ричарда. Тот послушно отправил в Англию своего доверенного слугу Адама из Сент-Эдмундса. Гонец вез приказы констеблям английских замков, принадлежавших Жану, немедленно привести вверенные им крепости в состояние боевой готовности для отражения возможных атак королевских войск. К несчастью для брата-изменника, его гонец оказался глупцом. Получив приглашение на обед к Хьюберту Уолтеру архиепископу Кентерберийскому, он вел себя там нагло и хвастливо, безуспешно пытался запугать присутствовавших прелатов и баронов дружбой своего хозяина с королем Франции. Однако достиг Адам прямо противоположного. В числе гостей был мэр Лондона Генри ФицЭйлвин – потомок саксов, богатый торговец, человек решительный и хладнокровный. Он приказал немедленно арестовать незадачливого болтуна. При Адаме были найдены подписанные Жаном Безземельным грамоты, которые немедленно передали членам Королевского совета. Ознакомившись с содержанием документов, советники решили, что измена Жана не вызывает сомнений. Поскольку арестовать преступника не представлялось возможным, ибо он находился во Франции, был издан приказ о конфискации всех его владений. Временными управляющими в них совет постановил назначить Уильяма графа Солсберийского и Уильяма де Феррерса графа Дербийского.
Сказали свое веское слово и прелаты. На конвент в Вестминстерском аббатстве собрались все ведущие английские священнослужители: Хьюберт архиепископ Кентерберийский, Юг д’Авалон епископ Линкольнский, Ричард ФицНил епископ Лондонский, Гилберт Гленвилл епископ Рочестерский, Годфри де Луси епископ Уинчестерский, Генри де Салли епископ Вустерский, Уильям де Вер епископ Херефордский, Генри Маршал епископ Эксетерский, а также многие аббаты и клирики Кентерберийской епархии. Они пригрозили предать анафеме Жана Безземельного, а также всех его сторонников и советников, если те не откажутся от враждебных действий по отношению к королю Англии и не признают свою вину.
Прелаты не ограничились одними суровыми декларациями: в характере английских священнослужителей высшего ранга нередко органично сочетались любовь к Господу и к кровавым битвам. Именно такого склада людьми оказались архиепископ Кентерберийский и князь-епископ Даремский. Примас всей Англии[282] лично возглавил штурм замка Малборо, а после его падения осадил и заставил сдаться поочередно замок Ланкастер и неприступный монастырь на острове Сент-Майклс-Маунт – Горе Святого Михаила. Тем временем неукротимый епископ Даремский обложил замок Тикхилл в Йоркшире. Ноттингем подвергся атаке светских лордов – свои отряды под его стены привели сразу несколько графов.
Ричард Львиное Сердце возвращался в Англию неспешно. Сначала он в сопровождении матери и канцлера Гийома де Лоншана отправился в Кёльн, где провел три дня в гостях у могущественного архиепископа Адольфа фон Берга. 12 февраля тот отслужил в соборе Святого Петра мессу в честь освобожденного короля, выбрав для нее весьма актуальную тему: «Теперь я вижу воистину, что Господь послал Ангела Своего и избавил меня из руки Ирода» (Деян. 12:11). Всем присутствующим было очевидно, что архиепископ произносит проповедь в честь высокого гостя, и никто не удивился крайне нелестному сравнению императора Генриха VI с Иродом.
Из Кёльна Ричард направился в Лёвен, куда прибыл 16 февраля. 25 февраля он был в Брюсселе, следуя в Антверпен, главный порт Брабанта. Там его ждал флот, специально присланный за ним из Англии. Король взошел на борт галеры шкипера Алана Тренчмера, но, вопреки ожиданиям, не отдал приказа немедленно пересечь Ла-Манш. Напротив, корабль прошел вдоль южного побережья и бросил якорь в заливе Звин. Казалось бы, королю не следовало задерживаться в пути, когда его страна находилась в опасности, но у Ричарда были свои соображения на этот счет.
К тому времени Филипп Август установил контроль над портами Фландрии, Булони и Восточной Нормандии. Ричард допускал, что ему придется столкнуться с французами не только на суше, но и на море. Поэтому он решил, пользуясь случаем, тщательно исследовать прибрежные районы, где могло происходить сосредоточение военных сил неприятеля. Ночи Ричард проводил на борту большого корабля из Рая в комфортабельной каюте, но каждое утро переходил на галеру шкипера Тренчмера и отправлялся обследовать побережье в районе Звина или острова в устье реки Шельды, которую французы называли Эско.
Остальной флот Ричарда Львиное Сердце выполнял не менее важную задачу. Крейсируя от Звина до самого Амстердама, он запугивал Бодуэна VI де Эно графа Фландрского, мешая ему снять войска с побережья и отправить их против герцога Брабантского, с которым у короля Англии был заключен союз.