овал, чтобы любые военные действия на протяжении всего этого срока были безусловно запрещены. Ричард же ни под каким видом не собирался давать передышку тем, кто ему изменил.
Мирные переговоры провалились, едва начавшись, и война продолжилась. Филипп Август вознамерился вторгнуться в долину Луары через слабо укрепленную границу. Однако Ричард Львиное Сердце разгадал его маневр и противопоставил ему свой план: он хотел навязать французам открытый бой и разгромить их. В начале июля Ричард разбил лагерь у Вандома, перегородив дорогу, по которой должен был двигаться Филипп, если бы желал попасть в вожделенную долину. И действительно, король Франции шел прямо на вражеские позиции, пока разведчики не доложили ему, что армия Ричарда стоит прямо перед ним. Филипп Август объявил, что наутро будет атаковать неприятеля, но сразу же после этого смелого заявления приказал развернуться и скорым маршем повел свои войска на север, спеша оторваться от неприятеля.
Ричард бросился в погоню, но страстное желание поквитаться с человеком, которого он ненавидел страстно, не заставило его потерять голову и наделать ошибок. Король Англии выделил сильный резервный отряд, командование которым поручил одному из самых опытных своих капитанов – Уильяму Маршалу. Ему было строго-настрого наказано не участвовать ни в преследовании, ни в грабеже обоза, но держать своих воинов в полной боевой готовности, чтобы отразить любую попытку французов контратаковать.
Французский арьергард Ричард Львиное Сердце догнал 4 июля неподалеку от Фретваля. Произошла короткая стычка, в результате которой французы были наголову разбиты. Слухи о разгроме быстро достигли армии Филиппа Августа, которую охватила паника. Она обратилась в беспорядочное бегство, торопясь укрыться в замке Шатодан. Ричард Львиное Сердце преследовал французов по пятам, не оставляя надежды захватить их короля. В пылу погони он загнал своего коня, однако верный Меркадье вовремя подвел ему свежего скакуна. Тем не менее Филиппу Августу удалось ускользнуть от преследователей.
В очередной раз победителям достался весь французский обоз. В числе трофеев оказались кони, шатры и значительная часть войсковой казны. В руки Ричарда попали также архивы, содержавшие, помимо прочего, списки тех из его подданных, кто был готов перейти на сторону врага. Наказание предателей последовало незамедлительно, и наложенные на них солидные штрафы пополнили воинскую кассу анжуйской армии.
За какие-то 40 дней из триумфатора и победителя Филипп Август превратился в неудачника, потерпевшего несколько унизительнейших поражений подряд, из которых особенно бесславными были два – под Вернёем, где он потерял свой осадный парк, и под Фретвалем, где лишился всего обоза и казны. Приняв во внимание все эти обстоятельства, Ричард Львиное Сердце решил, что в достаточной степени потрепал французов, чтобы у них в ближайшее время не возникало никаких военных поползновений. Следовательно, у него были развязаны руки для наведения порядка в своей отдаленной провинции – Аквитании.
Из Вандома армия Ричарда выступила на юг, чтобы завершить там дело, начатое Санчо Наваррским. В ходе сокрушительной кампании старый и грозный союз Эмара графа д’Ангулема и Жоффруа де Ранкона сеньора де Тайбур был уничтожен, о чем король с удовлетворением написал 22 июля своему верному юстициарию:
Ричард, милостью Божией король Англии, герцог Нормандский и Аквитанский, и граф Анжуйский достопочтенному отцу во Христе Хьюберту, той же милостью архиепископу Кентерберийскому, примасу всей Англии – привет. Знайте, что мы милостью Господа, который во всем блюдет справедливость, захватили Тайбур и Марсийяк, и все замки, и все владения Жоффруа де Ранкона. И мы захватили город Ангулем, и Шатонёф, и Монтиньяк, и Лашез, и все другие замки, и все владения графа д’Ангулема. Мы взяли город Ангулем и его цитадель за один вечер. И на землях, которые мы взяли в тех краях, мы захватили до трехсот рыцарей и 40 000 солдат[290].
По словам хрониста Ральфа де Дисето, декана лондонского собора Святого Павла, с явным удовлетворением комментировавшего успехи своего короля в деле умиротворения Аквитании, «если идти от замка Вернёй до самого Карлова креста[291], то там не осталось никого, кто бы мог выступить против него»[292].
К сожалению, свои прогнозы Ричард выстраивал несколько самонадеянно: к северу от Вернёя дела обстояли совсем не так хорошо, как в Аквитании. Филипп Август быстро оправился от нанесенного ему поражения и сделал контрход. Король Франции не случайно отказался бросить вызов Ричарду под Вандомом и бежал оттуда сначала к Фретвалю, а затем дальше на север, в Шатодан. И в экономическом, и в стратегическом плане долина Сены была для него куда важнее, чем долина Луары. За те немалые приобретения, которые ему посчастливилось сделать, пока Ричард находился в плену, он собирался побороться. Волнения в Турени и в Аквитании были спровоцированы им с главной целью – отвлечь внимание противника от Нормандии.
Пока Ричард Львиное Сердце усмирял Сентонж и Ангумуа, его враг собрал оставшиеся отряды и повел их на выручку Водрея. Этот замок, расположенный в каких-то двух десятках километров от Руана, после потери Нормандского Вексана был ключевой приграничной крепостью Анжуйской империи, контролировавшей мост Пон-де-л’Арш через Сену. Его падение в феврале 1194 года стало тяжелым ударом для Ричарда и огромным триумфом для Филиппа Августа. Естественно, нормандцы не оставляли надежды вернуть его под свой контроль. С июля 1194 года небольшое войско осаждало крепость. Командовали им Уильям д’Обиньи граф Эранделский и Жан Безземельный, который, собственно говоря, и «подарил» ее французам.
Марш армии Филиппа Августа от Шатодана до Водрея занял всего три дня, хотя в обычных обстоятельствах на преодоление такого расстояния потребовалась бы неделя. Эта стремительность помогла королю Франции застать неприятеля врасплох. Французы атаковали лагерь осаждающих на рассвете и одержали быструю победу. Кавалерии удалось бежать, но часть пехоты была захвачена в плен. Французы в некотором роде взяли реванш, также захватив осадный парк нормандцев, хотя он и был, конечно, победнее утерянного под Вернёем.
Несмотря на попытки французов обострить борьбу, инициатива и преимущество оставались на стороне Ричарда Львиное Сердце. Но его войска устали от быстрых переходов и частых сражений. Потрепанная армия Филиппа Августа еще в большей степени требовала передышки. Поэтому оба короля были не прочь дать себе небольшую передышку. Их представители 23 июля 1194 года встретились в Тильере-сюр-Авр и заключили перемирие.
Обе стороны оставляли за собой территории, которые фактически находились под их контролем. Поскольку в южных землях Анжуйской империи мир, порядок и границы Ричард к тому времени сумел восстановить, договор касался в основном гораздо более спорного размежевания в Нормандии. Из-за предательства и малодушия Жана Безземельного масштаб потерь, понесенных там Ричардом, был огромным. Неудивительно, что условия перемирия были однозначно больше выгодны французам.
Филипп Август удерживал за собой Водрей с близлежащими замками Лувье, Акиньи и Лери – все они располагались в непосредственной близости от Руана, немного южнее столицы. В его руках оставались также Жизор, Вексан, Вернон, Гайон, Паси, Илье-л’Эвек, Марсийи-сюр-Эр, Луи, Нонанкур и Тильер-сюр-Авр. Эти форты выстроились частой цепью, протянувшись практически по прямой на 90 километров с северо-востока на юго-запад, примерно на середине пути между Парижем и Руаном.
Ричарду пришлось смириться с тем, что владения его врагов – союзников Франции – занимали значительную часть северо-востока Нормандии. Сеньории Э и Арк теперь принадлежали самому Филиппу Августу, Омаль и Бовуар – Югу де Гурнэ, Мортемер – Гийому де Кайю. Ричарду Львиное Сердце в этом регионе отходили только лишь четыре разрушенных замка – Дренкур, Нёбур, Конш и Бретей. Однако главное недовольство владыки Анжуйской империи вызвала дарованная «перебежчикам» защита от его гнева и мести.
Перемирие должно было продлиться до Дня Всех Святых – 1 ноября 1195 года. На случай возникновения каких-то осложнений между двумя королями или же разночтений в тексте договора Филипп Август предложил оригинальный механизм их разрешения – вооруженную схватку, в которой сразилось бы по пять рыцарей с каждой стороны. Ричард Львиное Сердце пришел в восторг от этой идеи и потребовал дополнить ее важным пунктом – в числе участников обязательно должны лично присутствовать короли Англии и Франции. Это дополнение категорически не устроило Филиппа Августа, и от занятной схемы пришлось отказаться.
Тем не менее мысль о возможной пользе рыцарских забав прочно засела в голове у Ричарда. Она казалась ему настолько привлекательной, что он решил возродить турниры, запрещенные в Англии его отцом Генри II. Надо отметить, что в XII веке правила этих состязаний сильно отличались от принятых в Позднем Средневековье. В их основе лежала не демонстрация личного воинского мастерства, а умение слаженно сражаться в составе отряда. Собственно, они и представляли собой достаточно правдоподобную имитацию настоящего сражения.
Обращение с рыцарями, участвовавшими в турнире, было таким же, как в бою, – попавший в плен терял коня и снаряжение, а возможно, ему предстояло еще и заплатить выкуп. Учитывая немалую цену коней и доспехов, бедный рыцарь, искусный в обращении с оружием, имел шанс заработать себе не только славу, но и деньги. Рядом с рыцарями сражались пехотинцы, за боевыми порядками которых кавалерия могла перестроиться и перевести дух.
Турниры проводились на открытой местности, иногда охватывая территорию в несколько квадратных километров. Деревни, поля, виноградники, попавшие, на беду, в зону военной игры, страдали как от настоящей войны. Схватки легко перерастали в ожесточенные побоища и представляли угрозу общественному порядку, а также нередко приводили к жертвам – именно поэтому они и были запрещены королем Генри II. Но Ричард Львиное Сердце вновь разрешил турниры, поскольку понимал их ценность для тренировки воинов и не боялся ни волнений, ни мятежей. В письме Хьюберту Уолтеру от 22 августа 1194 года он подробно расписал правила проведения схваток: