ывать его Прекрасным Замком на Скале, или же Замком на Скале Андели.
Из уст в уста передавалась легенда, будто бы короли Франции и Англии вступили из-за этой великолепной крепости в заочный спор. Филипп Август заявил, что возьмет ее, будь она даже сделана из железа. На это Ричард Львиное Сердце ответил, что защитит ее, будь она даже сделана из масла. Вероятно, при жизни Ричарда штурмовать Шато-Гайар для Филиппа действительно было бы делом безнадежным. Даже много позже, когда бразды правления Анжуйской империей перешли к бесталанному Жану Безземельному, французской армии понадобилось целых полгода, чтобы взять замок.
Шато-Гайар закрыл разрыв в оборонительной системе Нормандии, образовавшийся после падения Жизора. Однако Ричард Львиное Сердце думал не столько о защите, сколько о нападении. Замок прекрасно подходил для роли передовой базы, откуда можно было безнаказанно наносить удары по фортам Филиппа Августа. Воины, оружие и припасы из богатых арсеналов Руана прибывали в Андели по хорошо защищенной дороге – через Пон-де-л’Арш, Водрей, а затем по мосту Порт-Жуа, который Ричард приказал восстановить после того, как его разрушил в июле 1195 года Филипп Август во время своего поспешного отступления.
Помимо сухопутного маршрута транспортировка припасов и переброска воинских отрядов осуществлялась также и водным путем – по Сене. Специально для Руана неким корабельным мастером Галфридом из Байонны были построены галеры. Еще в Средиземноморье Ричард проявил себя умелым флотоводцем, а ныне собирался воспользоваться своим преимуществом против Франции. Он заложил флот из семидесяти кораблей, которые незамысловато называл курсориа, что в переводе с латыни означает просто быстроходное судно.
В силу своего расположения на северо-восток от Нормандии и близости к основному району боевых действий Фландрия не могла не стать целью военных, экономических и дипломатических атак. Ричард Львиное Сердце вознамерился оторвать ее от союза с Францией. Обстановка, сложившаяся во Фландрии, сильно напоминала ему ситуацию в Тулузе.
Отец нынешнего графа тоже умер недавно – в 1195 году. 25-летний Бодуэн IX Фландрский (он же Бодуэн VI де Эно) также поначалу оставался верен обязательствам, взятым его предком в отношении короля Франции. Он оказал немалую помощь Филиппу Августу во время осады Омаля, прислав на помощь французам сильный отряд. Рычагов политического давления на него у Ричарда Львиное Сердце не было, однако экономические связи с Англией исторически имели для графства огромное значение.
Фландрия представляла собой густонаселенную и промышленно развитую страну. Ее крупнейшими экономическими центрами считались Брюгге, Ипр, Гент и Лилль. Населению требовались продукты питания, ткачам – шерсть. Ни того ни другого Фландрия производить в достаточном количестве не могла – зерно, как и шерсть, в значительных объемах поставляла Англия. Это означало, что графы Фландрские были куда более уязвимы для экономического давления, чем политического.
Эмбарго на торговлю с Фландрией Ричард ввел еще в 1194 году, но быстрых результатов оно дать не могло, тем более что контрабандисты не сидели сложа руки. Хотя слуги короля Англии строго следили за ними и жестоко карали их при поимке, прибыльная противозаконная торговля не прерывалась ни на один день.
Дабы продемонстрировать и контрабандистам, и фламандцам серьезность своих намерений, Ричард Львиное Сердце совершил карательный набег на порт Сен-Валери, что находился в соседнем с Фландрией графстве Понтье. 15 апреля 1197 года он сжег город и опустошил его окрестности. Ему досталось много добычи, в том числе мощи святого Валарика, которые он приказал перенести в Нормандию. В гавани им было захвачено несколько английских судов, груженных зерном и другим продовольствием для Фландрии. Ричард приказал моряков повесить, суда – сжечь, а все грузы – конфисковать. Тем самым Бодуэну IX был дан недвусмысленный намек на то, что питать в дальнейшем надежды на контрабандистов вряд ли стоит.
Оставив графа Фландрского дозревать до нужного решения, Ричард Львиное Сердце озаботился примирением со старым другом. Папа Целестин III и кардиналы весьма благосклонно относились к героическому королю, земли которого были отняты в то время, когда он служил Господу в крестовом походе. Целестин III заявил Уолтеру де Кутансу, что Руанская епархия вполне обойдется без утесов на Сене, если за них будет предложена должная компенсация. Послы Уолтера де Кутанса и Ричарда Львиное Сердце согласовали условия примирения, которые были одобрены папой. Затем Целестин III снял интердикт с Нормандии, а Ричард передал Уолтеру де Кутансу порт Дьеп вместо Андели, чем размолвка между друзьями была исчерпана.
В мае 1197 года Ричард Львиное Сердце был уже в Гурнэ, откуда вместе с сэром Уильямом Маршалом предпринял набег на Бове, захватив 19 мая замок Мийи. Король постоянно упрекал своего соратника в том, что тот не дорожит жизнью и лезет в самое пекло, но и его самого, рвущегося в гущу схватки, приходилось подчас удерживать чуть ли не силой. Одновременно в Бове орудовала и другая анжуйская армия под командованием Меркадье, сильно возвысившегося благодаря неизменному покровительству Ричарда Львиное Сердце, которому капитан был беззаветно предан:
Да будет известно как в настоящем, так и в будущем, что я, Меркадье, – слуга владыки Ричарда, блистательного и славного короля Англии, герцога Нормандского и Аквитанского, графа Анжуйского и Пуатевинского, на стороне какового владыки короля я сражался верно и усердно, и воле его не сопротивлялся, и его приказы незамедлительно выполнял. И по этой причине был так принят королем и так ему дорог, что стал командиром его армии[307].
Audentis Fortuna juvat[308] – судьба помогает отважным. Храбрецу Меркадье сопутствовала удача: ему посчастливилось захватить в плен самого Филиппа де Дрё епископа Бовеского. Воинственный прелат узнал о том, что войско Ричарда осадило замок Мийи, немедленно вооружился и во главе своих людей ринулся на выручку гарнизона. Однако не успел он отъехать от своего города, как наткнулся на отряд Меркадье, в схватке с которым потерпел поражение и был схвачен.
Капитан наемников поспешил с радостной вестью к своему патрону, прервав его утренний сон криком: «Вставай, Ричард, вставай!» Король Англии ликовал – ему в руки попался самый злейший враг после Филиппа Августа. Он приказал заковать Филиппа де Дрё в цепи, отправить в Руан и заточить его там в темницу. От Целестина III немедленно прибыли послы, укорявшие Ричарда за арест духовного лица и требовавшие «освободить дражайшего сына папы». Однако Ричард наотрез отказался вернуть епископу свободу, упирая на то, что прелата схватили вовсе не во время церковной службы, не в митре и сто́ле. Он спешил на битву в полном вооружении и в шлеме. От короля Англии папа получил кольчугу Филиппа де Дрё и такой ответ: «Посмотри, отец, сына ли твоего эта одежда или нет [Быт. 37:32]»[309]
Столь же жестко Ричард отвечал и бовеским клирикам:
Рассудите меня с вашим господином. Все то зло, которое мне либо причинили, либо побуждали причинить, ныне забыто – кроме одного. Когда я возвращался с Востока и был задержан императором Римлян, со мной обращались мягко, как подобает вести себя с королевской особой, и содержали с надлежащим почетом. Но однажды вечером явился ваш господин. Ради какого дела он пришел и что обсуждал ночью с императором, я изведал уже наутро. Слишком тяжелой стала для меня рука императора: вскоре я был отягощен таким количеством железа, какое едва ли смогли унести лошадь или осел. А теперь вынесите справедливый приговор: на какое заключение надлежит мне обречь вашего господина, который вынудил моего пленителя так обращаться со мной?[310]
Воинственность Филиппа де Дрё сослужила ему в данном случае плохую службу.
Из Бове торжествующий Ричард вернулся в Нормандский Вексан, где с ходу взял замок Дангу, расположенный всего в 7 километрах от Жизора.
К началу лета 1197 года избранная Ричардом тактика непрерывного давления на Фландрию принесла свои плоды. Его посланники во главе с Уильямом Маршалом неустанно стращали Бодуэна IX тяжкими последствиями экономической блокады. Они умело подогревали недовольство графа Фландрского потерей в 1192 году Артуа – права Филиппа Августа на графство покоились на достаточно шаткой основе, и при большом желании их можно было оспорить. Послы убеждали Бодуэна встать на сторону Ричарда и обещали, что тяжкое торговое эмбарго будет немедленно снято, что графу выплатят все долги по пенсиону, что он получит сверх того щедрый подарок в 5 тысяч марок. Не последнее место в их посулах занимали намеки на возможность отвоевания Артуа в рамках общей кампании против Франции. Советники, приближенные и родственники графа Фландрского также не были обойдены вниманием и дарами.
Против такого напора верность Бодуэна IX союзу с Филиппом Августом не устояла. В начале июля он приехал в Нормандию, где подписал с Ричардом Львиное Сердце договор, содержащий в числе прочих пунктов обязательство не заключать перемирия или мира с королем Франции без согласия Ричарда. В перечне свидетелей соглашения оказались подписи трех сеньоров из нормандского приграничья – Робера де Бомона графа де Мёлана, Гийома де Кайю и Юга де Гурнэ. В 1193 году они переметнулись к Филиппу Августу, опасаясь за целостность своих владений. Ныне же отступники вновь изъявили покорность Ричарду, так как почуяли, откуда ветер дует.
Воодушевленный заключенным союзом, 20 июля 1197 года Бодуэн вторгся в Артуа, в то время как Ричард двинул свою армию на юг, в Берри. Стратегия двойного удара была реализована успешно. Филипп Август поначалу не оценил всю опасность маневра врагов, полагая первоначальной своей задачей сохранение Вексана. Все усилия он сосредоточил на возвращении Дангу. Только после восстановления контроля над замком король Франции с сильным войском выступил на север. Но Бодуэн не терял времени даром: к тому моменту пало несколько крепостей, включая Дуэ, а фламандцы осадили Аррас – столицу графства.