— Не юли, будь добр, — поморщился Ричард.
— И не собирался, — нахмурился Джордж. — Я откровенен сейчас, как никогда, Дикон. Король Генрих безумен, и, поверь мне, сын Анжуйской не лучше. Кроме того, я не желаю довольствоваться подачками.
Глостер сощурился и скрестил руки на груди.
— Вот я и подумал... — Кларенс отвернулся. Лучше уж глядеть на полог шатра, чем на такого брата. Впрочем, он тут же изменил своему решению. Ричарда следует держать в поле зрения, мало ли. Совсем обезумел мальчишка. — У меня большая армия. Если она поддержит Эдуарда, он простит прошлые обиды.
— Вполне возможно, — Дик повёл плечом, но глядеть сущим вепрем перестал.
— Он будет благодарен мне... Кроме того, Уорвик в качестве близкого родича отвратителен. Он считает, будто я обязан ему.
— А разве нет?
— Я сам принимаю решения, пора понимать это. Особенно создателю королей!
Дик усмехнулся. Он понял, почему Невилл не пожелал заменить одного брата другим и предпочёл сына Анжуйской:
— А как же верность, Джордж?
Кларенс махнул рукой, словно отгонял нечто невидимое, но надоедливое до невозможности.
— Я передам брату твои слова, — пообещал Глостер.
— Когда я распоряжусь выпустить его.
— Ты сделаешь это немедля! — прорычал Ричард. — Когда ждать армию?!
— Позже, — пообещал Джордж. — В Ковентри я присоединюсь к вам.
Войска ещё следовало собрать.
Кларенс подозвал начальника эскорта и отдал все необходимые распоряжения. Ричард кивнул и отправился к своему обожаемому Эдуарду.
Джордж действительно размышлял над тем, как бы ему вновь перейти на сторону Йорков. Он ожидал гораздо большего от Ланкастеров, а получил невесть что. Стать королём, если принц Уэльский умрёт бездетным. И сколько же ждать в таком случае? Да и после Анны Невилл, которая мужа от себя откровенно гонит, принц Уэльский может жениться на ком-нибудь посговорчивее и поплодовитее.
А у Йорков герцог Кларенс первый в очереди на трон. Ведь брак Эдуарда с Елизаветой заключён не по правилам и будет аннулирован сразу же после смерти короля. Сколько б ни произвела на свет эта старая ведьма, все её отпрыски будут всего лишь бастардами.
Такое положение обнадёживало, и изрядно. Старший брат может погибнуть в бою. Он, конечно, неплохой воин, но до Ричарда ему далеко. И кто тогда возглавит дом Йорка? Дик никогда не хотел короны, да он и не знал бы, что с ней делать. Правильно говорил Уорвик на его счёт: идеальный рыцарь, но не король.
О чём подумал Эдуард, когда увидел пленителей, Ричард решил не интересоваться. Воины герцога Кларенса втрое превышали численность их небольшого отряда. Приветствовать младшего брата и своё освобождение Его Величество вышел слегка растрёпанным и бледным. Держался, однако, ровно и смиренно, а большего и не требовалось от короля... пока.
Они продолжили свой путь и даже осадили Ковентри. В нём находился Уорвик, и пройти мимо для Эдуарда оказалось невозможным. Но ни захватить город, ни выманить Невилла оттуда и навязать сражение не удалось. Старый лис никуда не спешил и наверняка рассчитывал на подход ланкастерских сил.
В конце концов, Маргарите надоела бы армия бывшего короля, неспешно бредущая к столице. Она выступила бы навстречу, и тогда воины Йорка оказались бы в капкане между Ковентри и подошедшими войсками Ланкастеров. Вряд ли кому-нибудь удалось бы выжить.
— Он тянет время, — день ото дня повторял Дик.
— Я знаю. Я жду Кларенса, — отвечал король.
По правде говоря, Ричард на брата уже не рассчитывал. Сон и произошедший разговор словно разрушили в душе плотину, удерживающую столь долго копившееся раздражение. Раньше Дик оправдывал Джорджа практически во всём. Глостер видел его неуёмную жажду власти и умение подстраиваться под людей и обстоятельства ради малейшей выгоды. Но, казалось, все плохие поступки Кларенс совершает случайно, а не по злому умыслу.
— Думаешь, он заодно с Уорвиком?
Ричард потупил взгляд. Он и сам не знал ответа.
— Я думаю, корона важнее и этого городишки, и графа, — неловко сменил тему Глостер.
В этот момент полог шатра распахнулся. Вошедший караульный доложил о подходе армии герцога Кларенса.
— Ну? Я молодец! Молодец же? — с довольным видом восклицал Джордж.
Кларенс освободил от своей тяжести спину серого в яблоках жеребца и обнял брата-короля. Рассмеялся, рассказал забавное происшествие, постигшее его в дороге, — едва ли не под ноги коню бросилась чёрно-бурая лисица, — и вообще вёл себя так, словно последних лет и не было.
— Дикон! — Кларенс посмотрел на младшего брата и распахнул объятия.
— Рад приветствовать тебя в рядах наших сил, — сухо произнёс Ричард и раскланялся с ним, как с посторонним.
Кларенс слегка спал с лица и наверняка затаил обиду. Дик лишь повёл плечом и поспешил покинуть шатёр Эдуарда, сославшись на важное дело.
Объединённое войско повернуло к Лондону. Уорвик же покинул Ковентри и теперь преследовал Эдуарда. От своего плана он не отказался. Кингмейкер считал, что перед Йорком закроют ворота. И тогда бывший король окажется в весьма затруднительном положении — между городом и движущимся за ним по пятам войском графа. Оказавшиеся в подобном положении рыцари либо сдавались на милость победителям, либо героически гибли. Оба варианта Невилла устраивали.
Однако он ошибся и не учёл, насколько надоели Ланкастеры собственной стране.
Уже на подходе к Лондону эскорт Эдуарда вырос, и значительно. Йоркисты словно только и ждали, когда бывший монарх подойдёт к столице. Неподдельной радостью светились и лица рядовых лондонцев. Для Эдуарда не просто оставили открытыми ворота. Старейшины Лондона самолично вышли навстречу и вручили ключ от города.
Глава 4
Копыта коней стучали по мостовой, однако их цокота практически не было слышно. Отовсюду раздавались выкрики и здравицы. Подобного оживления Ричард не видел даже во время торжественного въезда в город перед турниром. Челядь выстроилась по пути следования королевского эскорта, образовав шевелящийся и галдящий живой коридор. Все окна в этот весенний день оказались открыты. Из них выглядывали дамы и бросали цветы. Откуда-то вдруг зазвучали слова старой песни. Их подхватили первые аккорды лютни, но и они очень быстро смолкли в общем гуле. Лондон встречал монарха и ликовал.
Речи о смирении и просьбы о герцогстве Йоркском не звучали более. Эдуард во всеуслышание заявил:
— Я пришёл за своей страной и короной!
Последние его слова потонули в восторженном рёве толпы.
Заминка произошла лишь непосредственно у королевского дворца. Оказалось, Генрих VI запёрся в тронном зале.
— А вы объявили ему, что это более не его зал? — поинтересовался Эдуард у вышедших к нему растерянных слуг.
— Его Величест... — запнулся старший из них.
— Генрих Ланкастер, — нашёлся более молодой, — не желает слышать ни о чём, — бойко отрапортовал одетый в синее мужчина, покосился на окружившую короля толпу и понизил голос до шёпота. — Он полагает себя хрустальным сосудом и боится быть разбитым.
Эдуард кинул на Ричарда удивлённо-смеющийся взгляд:
— Точно хрустальным? Возможно, ты ошибся, и король полагает себя глиняным кувшином?..
Слуга покраснел, затем побледнел, но ответил ровно, с должным почтением и твёрдостью:
— Нет, мой король. Именно хрустальным.
— Полагаю, — прервал Ричард не ко времени затеявшуюся шутку, — пара стражников вполне в состоянии справиться с этой проблемой.
Он кивнул нескольким воинам и, спешившись, первым вошёл во дворец. Король направился за ним. С губ Эдуарда не сходила довольная улыбка. Не покинула она их и тогда, когда на просьбы открыть раздался душераздирающий вопль, а в стену с той стороны ударило нечто тяжёлое и массивное.
— Уж не разбился ли то наш Генрих Ланкастер? — вопросил король.
— Приступайте! — распорядился Ричард.
Воины налегли на двери, но не успели они что-либо предпринять, как те распахнулись сами. В коридор выбежал бывший правитель. Его бледное лицо перекосилось от ужаса. Глаза выпучились, а изо рта стекала слюна.
— Помогите! — визжал Генрих.
Ланкастер скользнул безумным взглядом по лицам присутствующих. Кто-то начал шептать молитву. Стоящий справа от Ричарда герцог Бэкингем осенил себя крестом, а воин, застывший слева, схватился за оберег, висящий на шее, и чуть вышел вперёд, прикрывая плечом герцога Глостера.
— Ты! — выкрикнул Ланкастер, наконец разглядев Эдуарда. Его палец, странно скрюченный, ткнул Йорка в грудь. Рот скривился в почти зверином оскале и немедленно изобразил благодушную улыбку.
Ричард ощутил боль в ладони, и только потому понял, насколько сильно сжал рукоять меча.
— Брат мой! — взвыл король, раскрыл объятия и кинулся на Эдуарда. Тот не успел отпрянуть и вообще предпринять хоть что-то. — Брат! Ты ведь защитишь меня? Я сосуд... Сосуд! А они так жаждут разбить меня!..
— Защищу, — пообещал Йорк, тщетно пытаясь высвободиться. — Я спрячу тебя в Тауэре.
— Тауэр? — вопросил Генрих. По лицу Ланкастера пробежала судорога. Брови сползли к переносице в попытке вспомнить. — Тауэр! Да! В нём хорошо и спокойно. Хочу! Хочу в Тауэр.
— Вот и хорошо, — проговорил Эдуард. — Да отцепите его от меня кто-нибудь! Дикон!..
Ричарду совершенно не хотелось прикасаться к умалишённому. Благо его опередили. Воины, которым так и не выдалось выломать двери в тронную залу, — а ведь сколько историй могли бы рассказать они приятелям у костров, девицам на постоялых дворах и собственным внукам, — подскочили к Ланкастеру. Вышедший вперёд Гастингс едва успел их остановить. Из того, как бывшего короля отдирали от короля нынешнего, уж точно вышла бы байка на века!
— Прошу вас, идёмте со мной, — произнёс лорд ровным голосом, в котором не прозвучало и нотки эмоции. — Я отведу вас в Тауэр.