Джоэл рассмотрел набросок.
— Ее защиту атаковали меловики. Много меловиков.
— Бедняжка, — тихо произнес Фитч. — Внутри круга нашли следы крови. Кто бы это ни сделал, ему известен глиф Расщепления. Значит, он побывал на Небраске.
— Но, возможно, она до сих пор жива?
— Мы можем только надеяться.
— И что требуется от вас?
— Выяснить, кто стоит за всем этим. Или по крайней мере дать инспектору максимум информации о преступнике.
— С помощью одного-единственного рисунка? — удивился Джоэл.
— Есть кое-что еще.
Фитч вытащил два других листка. Это были наброски, выполненные в той же реалистичной манере, в которой какой-нибудь студент-художник мог бы изобразить вазу с фруктами. На первом — схема деревянного пола, на втором — часть кирпичной стены и на обоих — фрагменты пересекающих рисунки линий.
— Что это за линии? — спросил Джоэл.
— Не знаю точно. Их нарисовали мелом, первую — внутри, прямо у входа в дом, вторую — на наружной стене.
— Это не рифматические линии.
Первая линия была неровной и изломанной, как очертания горных вершин. Вторая представляла собой закручивающийся узор, похожий на детский кренделек. Что-то в нем показалось Джоэлу странно знакомым.
— Ты прав. И зачем кому бы то ни было их рисовать? — спросил Фитч. — Чтобы отвлечь нас и запутать? Или тут что-то другое?
Джоэл указал на первый листок с защитой Мэтсона.
— Мы полагаем, что ее нарисовала Лилли?
— Около круга были обнаружены остатки мела, — сказал Фитч. — По составу он совпадает с тем, который используется в Армедиусе. К тому же, этот вариант защиты Мэтсона — моя разработка. Каждый преподаватель обучает немного по-своему, и я могу определить работу своих студентов. Круг рисовала Лилли, это абсолютно точно. Знаешь, она была одной из лучших в классе. Очень смышленая.
Джоэл стал изучать круг.
— Его… атаковало огромное количество меловиков, профессор, — произнес он. — Может быть, даже чересчур. Они мешали друг другу. Кто бы это ни сделал, у него не слишком хорошая стратегия.
— Согласен, — ответил Фитч. — Хотя его стратегия могла заключаться в том, чтобы задавить численным превосходством.
— Да, но на прошлой неделе, когда я и Мелоди рисовали с вами, вы сказали, что защита Мэтсона очень устойчива против линий Созидания. И что лучший способ противостоять ей — линии Силы. А на этом круге нет следов от линий Силы, только следы укусов и лап меловиков.
— Молодец, Джоэл, — похвалил Фитч. — Ты и правда отлично подмечаешь многие вещи в рифматике. Я тоже это заметил, но какие из этого следуют выводы?
— Нельзя нарисовать столько меловиков сразу, — продолжил рассуждать Джоэл. — Чтобы прорваться сквозь защиту Мэтсона, потребовались бы хорошо прорисованные, сильные меловики. У обороняющегося всегда преимущество, так как его меловики подпитываются от точек привязки. С учетом этого сомнительно, что атакующий успел бы закончить меловиков, достаточно сильных для подобного разрушения, в одно время с противником, выбравшим защиту Мэтсона.
— Следовательно…
— Меловики были нарисованы заранее, — понял Джоэл. — Тогда ясно, почему не нашли охранный круг атакующего! Ему не было нужды защищаться, так как у Лилли не осталось времени перейти к нападению. Должно быть, его меловики поджидали где-нибудь, изолированные линиями Запрета, пока Лилли не оказалась поблизости. А потом он их выпустил.
— Да! — воскликнул Фитч. — Я подумал в точности то же самое!
— Но это практически невозможно, — засомневался Джоэл.
Меловики с трудом поддавались контролю, им требовались точные простые команды. Например: двигаться вперед, повернуть направо, двигаться, пока не упрешься в стену. Или: двигаться вперед, атаковать, как только встретится мел.
— Как вообще кому-то удалось взломать дверь и натравить на Лилли армию меловиков?
— Не знаю, Джоэл. Но интересно, связано ли это как-то с этими двумя линиями? Последние две недели я потратил на поиски подсказок в книгах. Может, эта изломанная линия — на самом деле небрежно нарисованная линия Силы? Если изобразить линию недостаточно точно, она теряет рифматические свойства и превращается в обычный рисунок мелом на земле. Вторая линия похожа на линию Охраны. Иногда с мелом творятся странные вещи, но мы не понимаем почему.
Притянув табурет, Джоэл уселся рядом.
— Это бессмысленно, профессор. Если бы меловики были настолько послушны, нам не требовались бы линии Охраны. Было бы достаточно просто носить с собой маленькие коробочки с меловиками наготове.
— Верно, — согласился Фитч. — Если только кто-то не совершил открытие, которое нам пока недоступно. Например, новые команды для меловиков. Очень напоминает…
— Что?
Фитч немного помолчал.
— Диких меловиков.
Джоэл похолодел.
— Они в ловушке, — напомнил он. — На Небраске. За сотни миль отсюда.
— Да, конечно. Глупости. К тому же, дикие меловики не оставили бы в покое человеческое тело. Они бы обглодали его и оставили после себя изувеченный труп. А тот, кто это сделал, забрал Лилли с собой. Я…
Фитч замер на полуслове, так как в дверь постучали.
— Кто там еще?..
Профессор подошел к двери и открыл ее. На пороге стоял высокий мужчина с синей полицейской шляпой под мышкой. Через его плечо была перекинута длинная винтовка.
— Инспектор Хардинг! — воскликнул Фитч.
— Профессор, — поприветствовал его Хардинг. — Я только что вернулся со второго места преступления. Можно войти?
— Конечно, конечно. О, хм-м, прошу прощения за беспорядок.
— Да уж. Без обид, любезный, но такое неряшливое жилище никогда бы не прошло проверку в боевых условиях!
— Тогда хорошо, что мы не в боевых условиях, — заметил профессор, закрыв за инспектором дверь.
— У меня для вас очень важная информация, Фитч. — У Хардинга был низкий, звучный голос человека, который привык говорить громко и которому подчинялись. — Я жду от вас огромных успехов в нашем деле, солдат. На кону жизни!
— Я делаю все, что в моих силах, — ответил Фитч. — Правда, не уверен, смогу ли помочь. Знаете, я очень старался, но, возможно, моя кандидатура — далеко не лучшая…
— Не скромничайте! — Хардинг прошел вглубь помещения. — Йорк о вас очень высокого мнения, и не бывает лучшей рекомендации, чем та, что исходит от вышестоящего командующего! Теперь, думаю, нам нужно…
Заметив Джоэла, инспектор осекся.
— Ну и ну, что тут у нас за молодой человек?
— Мой научный ассистент, — пояснил Фитч. — Помогает мне с нашим проектом.
— Какой у него уровень допуска?
— Он хороший парень, инспектор. Очень надежный.
Хардинг оглядел Джоэла.
— Я не могу заниматься этим в одиночку, инспектор, — продолжил Фитч, — и понадеялся, что получится использовать мальчика. Я имею в виду, официально. Что скажете?
— Как тебя зовут, сынок? — спросил Хардинг.
— Джоэл.
— Не рифматист, как я погляжу.
— Нет, сэр. Прошу прощения.
— Никогда не проси прощения за то, кто ты есть, сынок, — отозвался инспектор. — Я тоже не рифматист и горжусь этим. Это пару раз спасло мне жизнь на поле боя! Те создания, они в первую очередь нападают на пыльников и часто не обращают внимания на нас, обычных людей. Забывают, что ведро старой доброй кислоты уничтожит их так же быстро, как рифматические линии.
— Сэр, — улыбнулся Джоэл. — Простите за любопытство… но вы полицейский или солдат?
Хардинг опустил глаза на свою синюю полицейскую форму с золотыми пуговицами.
— Я отслужил пятнадцать лет на Небраске, на восточном фронте, сынок, — ответил он. — В военной полиции. Недавно меня перевели сюда, в гражданское отделение. Мне… немного сложно перестроиться.
Инспектор снова перевел внимание на Фитча.
— Парень вроде не промах. Если вы готовы за него поручиться, мне этого достаточно. А теперь поговорим. Что вам удалось выяснить?
— К сожалению, к тому, что я рассказал вам два дня назад, прибавить нечего. — Фитч подошел к письменному столу. — Я почти не сомневаюсь, что мы имеем дело с рифматистом, причем очень сильным и умным. Я собираюсь поручить Джоэлу заняться данными переписи и составить список всех рифматистов, проживающих поблизости.
— Хорошо, — ответил Хардинг. — Но в полицейском участке уже это сделали. Я пришлю вас список.
Джоэл испустил вздох облегчения.
— Он также просмотрел старые данные, — добавил Фитч, — и выписал рифматистов, которые исчезли при странных обстоятельствах или умерли. Может быть, в прошлом найдется какая-то зацепка.
— Отличная идея, — одобрил Хардинг. — Но что насчет самих рисунков? Мои люди в состоянии справиться с цифрами, Фитч. Но рифматика, эта проклятая рифматика, — вот что нас останавливает.
— Мы над ними работаем.
— Я в вас верю, Фитч! — Хардинг хлопнул профессора по плечу, вытащил из-за пояса свиток и положил его на стол. — Вот рисунки со второго места преступления. Дайте знать, как что-то обнаружите.
— Да, конечно.
Хардинг подался вперед.
— Я считаю, что дети живы, Фитч. Каждый момент на вес золота. Тот подонок, что все это затеял… он насмехается над нами. Я это чувствую.
— Что вы имеете в виду?
— Первая девушка. — Хардинг поправил винтовку на плече. — Она жила всего в трех домах от федерального полицейского участка. После первого исчезновения я удвоил патрули на улицах. Второго студента забрали из особняка в квартале, который патрулировался прошлой ночью. Дело не в похищениях. Те, кто стоят за всем этим, хотят, чтобы мы знали, что им все равно, насколько мы близко.
— Понятно, — ответил Фитч, и на его лице отразилось беспокойство.
— Я доберусь до него, — сказал Хардинг. — Кто бы это ни был, я его найду. Нельзя нападать на детей на моей территории. Я рассчитываю на вас. Надеюсь, вы подскажете мне, где искать, Фитч.
— Я приложу все усилия.
— Отлично. Спокойной ночи, бойцы, и постарайтесь как следует. Свяжусь с вами позже.
Инспектор отрывисто кивнул Джоэлу и покинул комнату.