– Сколько?
– Тебя это не касается.
– Я хочу знать.
Мать посмотрела на Джоэла, и их взгляды пересеклись.
– Джоэл, это мой крест. Я не собираюсь губить твою жизнь. Хочу, чтобы ты начал ее свободным от ошибок и обязательств своих родителей. И непременно с хорошим образованием – за это спасибо ректору Йорку. А с проблемами твоего отца я разберусь сама.
С этими словами она вернулась к работе и продолжила скрести пол, очевидно полагая, что разговор окончен.
– А над чем отец работал? На что он тратил все свободное время? – спросил Джоэл, с остервенением бросаясь тереть камень. – Должно быть, он сильно верил во что-то, раз так рисковал?
– Большинство его теорий для меня так и осталось загадкой, – отозвалась мать. – Ты же помнишь, как он носился со своими идеями… Часами мог талдычить про процентное соотношение материалов в мелках! Он всерьез полагал, что сможет изменить своими мелками мир! И я верила ему, и Мастер мне свидетель.
На арене воцарилась тишина, только щетки шкрябали по каменному полу.
– Твой отец спал и видел тебя студентом Армедиуса, – тихо произнесла мать. – Он стремился разбогатеть, чтобы оплатить твое обучение в академии. Думаю, именно поэтому ректор Йорк позволил тебе учиться здесь бесплатно.
– Из-за этого ты так злишься, когда я занимаюсь спустя рукава?
– Отчасти… Ох, Джоэл, Джоэл… Разве ты не понимаешь? Я просто хочу, чтобы ты жил лучше нас. Твой отец… он стольким пожертвовал. Возможно, ему удалось бы преуспеть, и мы бы наконец зажили как нормальные люди… Если бы не эти треклятые исследования, отнявшие у него жизнь!
– Так ведь отец погиб от несчастного случая на пружинном монорельсе, – поднял голову Джоэл.
Мать ответила не сразу.
– Да, именно это я и хотела сказать. Когда он отправился в путешествие, чтобы поработать над своим очередным проектом, поезд сошел с монорельса. Если бы не это исследование, он был бы сейчас жив…
– Мам, – Джоэл посмотрел на нее. – Папа точно погиб от несчастного случая на монорельсе?
– Джоэл, ты же сидел у больничной койки отца, когда он умирал!
Джоэл нахмурился, но тут с матерью было не поспорить. Факты говорили сами за себя. Он хорошо помнил стерильную больничную палату, суетящихся вокруг людей в белых халатах, которые пичкали отца всевозможными медикаментами и пытались собрать его раздробленные ноги. Помнил Джоэл и вымученный оптимизм на лицах людей, твердивших, что отец обязательно выкарабкается. Они знали… Сейчас-то Джоэл понимал, что все они – и мать в их числе – уже тогда знали, что отец умрет. Только восьмилетний Джоэл надеялся и верил, нет, он был даже убежден, что отец непременно очнется и поправится.
Несчастье случилось третьего июля. Весь следующий день – а это было четвертое июля, день инициации, – Джоэл провел у больничной койки. Внутри все сжалось, когда он вспомнил, как держал отца за руку до последней минуты.
Несмотря на бесчисленное множество молитв, прочитанных Джоэлом в тот день в больнице, Трент в сознание так и не пришел.
Джоэл осознал, что плачет, лишь когда о черный камень разбилась слеза. Он быстро вытер глаза. И кто сказал, что время лечит?
Широкое добродушное лицо отца с улыбчивым взглядом из памяти Джоэла отнюдь не истерлось. Он помнил его хорошо, и от этого было еще горше.
– Может, мне и в самом деле не мешает поспать, – сказал Джоэл, поднимаясь на ноги и опуская щетку в ведро.
Он поспешил отвернуться, чтобы мать не заметила слез.
– Для тебя так будет лучше всего, Джоэл…
Юноша уже направлялся к выходу, когда мать окликнула его.
– Джоэл!
Тот помедлил.
– Тебе не о чем беспокоиться… Я имею в виду деньги. У меня все под контролем.
«Ну да… – подумал Джоэл. – Под контролем! Сначала ты убиваешься на работе, а затем изводишь себя пустыми тревогами. Но ничего, я найду способ помочь тебе! Не знаю как, но найду!»
– Хорошо, – сказал Джоэл. – Я просто сосредоточусь на учебе.
Мать вновь принялась драить пол, а Джоэл вышел из зала и направился через лужайку к общежитию. Не переодеваясь, он забрался в постель и внезапно обессилел.
Несколько часов спустя Джоэл проснулся от яркого солнечного света, бьющего в лицо. Поморгав, он осознал, что в кои-то веки заснул без усилия. Зевнув, он выбрался из-под одеяла и заправил постель. Правда, смысла в этом было не особенно много: через час или около того с работы возвращалась мать.
Открыв небольшой прикроватный сундук, Джоэл переоделся. В комнатке, за исключением кровати с сундуком да комода, ничего из мебели не имелось. Обиталище их было до того мало, что Джоэл, раскинув руки, мог дотянуться до обеих стен одновременно. Зевая, он отворил входную дверь с намерением посетить уборную в конце коридора, но только перешагнул порог, как остолбенел – коридор полнился людьми. Все они сновали и о чем-то оживленно переговаривались.
– Миссис Эмьюшир? – поймал Джоэл за руку спешившую мимо женщину. – Что стряслось?
– Джоэл, неужто ты еще не слышал? – воззрилась на него темнокожая египтянка.
– Не слышал чего? Я только проснулся.
– Третье похищение! – воскликнула женщина. – Еще один рифматист пропал! На этот раз – Чарльз Кэллоуэй!
– Кэллоуэй? – переспросил Джоэл: фамилия была ему знакома. – Вы имеете в виду…
– Он самый, Джоэл, – кивнула миссис Эмьюшир. – Сын рыцаря-сенатора Восточной Каролины. Прошлой ночью парня похитили прямо из фамильной резиденции. Зря они все-таки не послушались ректора! Бедняга! Сейчас бы сидел в академии жив, здоров и невредим!
– Сын рыцаря-сенатора! Подумать только! – воскликнул Джоэл.
Похоже, дела у них шли хуже некуда.
– Так ведь это еще не все! – зашептала миссис Эмьюшир, склонившись над его ухом. – Есть жертвы, Джоэл! Слуги мальчика были найдены на месте похищения мертвыми! А ведь они простые люди, никакие не пыльники! С них содрали кожу и выгрызли глаза, как будто…
– Как будто на них напали дикие меллинги… – прошептал Джоэл.
Миссис Эмьюшир отрывисто кивнула и поспешила дальше, желая поделиться новостью с кем-нибудь еще.
«Похищен или даже убит сын рыцаря-сенатора… – оцепенев, подумал Джоэл. – Убиты обыкновенные люди…»
За ночь ситуация изменилась кардинально.
Часть третья
Глава 15
Джоэл промчался через кампус и взлетел по лестнице к профессору Фитчу. Постучав и не получив ответа, он подергал ручку и обнаружил, что дверь не заперта. Недолго думая, Джоэл вошел.
– Одну минутку! – крикнул Фитч.
Профессор стоял у стола и торопливо собирал в кучу свитки, письменные принадлежности и книги. Выглядел он взъерошенным – сегодня даже больше, чем обычно. Волосы торчали клочьями, а галстук смотрел куда-то в сторону.
– Профессор? – позвал Джоэл.
– Ах, это ты, Джоэл… – выдохнул Фитч, оглядываясь. – Славно, что ты заглянул! Будь добр, подсоби мне со всем этим…
Дважды просить Джоэла не пришлось. Уже в следующий миг он стоял, нагруженный свитками под самый подбородок.
– Что происходит?
– Мы снова просчитались, – сказал Фитч. – Еще одно исчезновение!
– Это я уже знаю, – сказал Джоэл, следуя за профессором к выходу. – Что будем делать?
– Уже все позабыл? – спросил Фитч, закрыл за Джоэлом дверь и торопливо пошел вниз по лестнице. – Ты же сам предложил осмотреть место преступления до того, как полицейские уничтожат улики. Какими бы опытными они ни были, реалии рифматики им чужды. Кстати, этот вопрос я уже успел обсудить с инспектором Хардингом.
– Значит, они будут ждать, пока мы не приедем и не осмотрим место преступления?
– Ну, почти… Они не начнут, пока не появится Хардинг, – пояснил Фитч. – А он пока здесь, в Армедиусе. О похищении стало известно совсем недавно, поэтому, если мы…
– Рядовой Фитч!.. – гаркнул инспектор Хардинг, дожидавшийся профессора в компании полицейских. – Бегом марш!
– Бегу-бегу! – отозвался Фитч, ускоряя шаг.
Хардинг махнул рукой, и его подчиненные бросились врассыпную.
– Я переговорил с машинистом монорельса, поезд ждет только нас! – доложил инспектор, когда Фитч и Джоэл подошли. – Мои люди остаются охранять кампус. Пока мы не выясним, что происходит, рифматистам запрещено покидать стены академии без сопровождения полицейских.
– Очень мудрое решение, – отметил Фитч, стараясь не отставать от Хардинга, стремительно направляющегося к станции монорельса.
Джоэл поспешал следом, стараясь не растерять свитки. На лужайке неподалеку собрались студенты, чтобы поглазеть на работу полиции. В толпе промелькнули знакомые рыжие кудряшки.
– Эй!.. – вскричала Мелоди, расталкивая студентов и устремляясь к Джоэлу. – Куда это вы собрались?
Фитч оглянулся на вопли, и Джоэл поморщился от досады. Он до последней секунды надеялся, что профессор не обратит внимания.
– О!.. Мелоди, дорогая! В моем кабинете ты найдешь новое задание – несколько заградительных окружностей. Пока я в отъезде, потренируйся в их начертании.
– Опять срисовывать? – возмутилась девочка. – Да у нас тут кризис в полном разгаре!
– Ну-ну… – примирительно сказал Фитч. – Чтобы утверждать подобное, сначала необходимо понять, что происходит, а для этого нужны факты. Как раз за ними мы и отправляемся. Однако, какой бы напряженной обстановка ни была, тебе нужно продолжать практиковаться.
Мелоди выразительно посмотрела на Джоэла, но тот лишь сконфуженно пожал плечами.
– Команда «вперед»! – гаркнул Хардинг. – Сколько можно валандаться?.. Улики на месте преступления ждать не будут!
Уперев руки в бока, Мелоди осталась стоять на месте. Сердце Джоэла чуяло, что по возвращении придется выслушать очередную гневную тираду.
Наконец они добрались до станции, представлявшей собой большое кирпичное здание сквозного типа. По монорельсу Джоэл ездил всего несколько раз в своей жизни. Дедушка и бабушка жили на одном с ними острове, и путешествие до них на экипаже обходилось гораздо дешевле, чем на поезде. Других причин покидать городок, кроме как навестить дедушку и бабушку, у Джоэла попросту не было – не говоря уже о том, чтобы отправиться на соседний остров.