Над водой монорельс удерживался массивными железными колоннами, забитыми в дно, и, хотя между островами глубина океана не достигала и тридцати метров, строительство монорельсовой дороги оставалось задачей нетривиальной. Новые пути сообщения прокладывали и по сей день, все больше опутывая шестьдесят островов Северной Америки замысловатой стальной паутиной.
Впереди Джоэл увидел узел, в котором сходилось пять монорельсовых путей. Два из них стремились на юго-запад, в сторону Западной Каролины, и далее по пути следования, тогда как остальные дугой убегали на юго-восток, вероятно к Флоридскому атоллу. Ни один из них не шел на восток. О строительстве монорельса в Европу поговаривали давно, однако глубина океана оставалась серьезным препятствием для воплощения этого смелого проекта.
Поезд зашел на круг, огибающий узловую спираль из монорельсов, и Джоэл увидал из окна, как машинист локомотива дернул за рычаг и над крышей возникло какое-то хитроумное приспособление. Крюк этого устройства перевел железнодорожную стрелку в новое положение, и уже несколько секунд спустя их состав помчался к Восточной Каролине по юго-восточному пути.
Фитч и Хардинг, откинувшись на спинку сиденья, пребывали каждый в своих думах. Профессор изучал книгу, а инспектор строчил в блокноте заметки. Эхо недавней спешки раздавалось причудливым контрапунктом к их теперешней безмятежности. Ничего, кроме как сидеть и ждать, им более не оставалось. И хотя находились острова друг от друга сравнительно недалеко, путешествие через обширные проливы занимало по нескольку часов.
Джоэл, в свою очередь, наблюдал за океанскими волнами, что бурлили в каких-то пятнадцати метрах у них под ногами. Было что-то завораживающее в том, как они вздымались и разбивались о колонны. Минуты сменяли одна другую, поезд начал сбавлять ход: завод батареи были почти на исходе, и ослабшая пружина сообщала шестерням все меньше и меньше энергии.
В конце концов поезд замер прямо посреди океана. Затем вагон задрожал, раздался приглушенный металлический щелчок, и в работу включился второй двигатель. Состав вновь двинулся с места. Впереди замаячила полоска суши. С тех пор как они покинули Армедиус, прошло почти два часа.
«Интересно, как там, в Восточной Каролине? – задался вопросом оживившийся Джоэл и тут же сам себе и ответил: – Наверное, точно так же, как и в Новой Британнии… Острова-то находятся по соседству!»
Чутье Джоэла не подвело, и в какой-то мере его ожидания оправдались. Восточная Каролина и в самом деле напоминала родной остров – в особенности пышной лиственной растительностью.
И все же различия имели место. Каменных городских джунглей здесь не наблюдалось. Их заменяли лесные массивы с обширными усадьбами, таившимися в густых зеленых зарослях. Городки, попадавшиеся им по пути, насчитывали от силы пару десятков домов. Когда поезд вновь начал замедляться, Джоэл различил впереди еще один городок. Даже не городок, а скорее коттеджный поселок. Деревянные дома находились друг от друга на достаточном удалении, что практически исключало возможность случайной встречи соседей.
– Неужели на этом острове одни особняки? – спросил Джоэл, когда поезд начал снижение к станции.
– Это вряд ли, – отозвался Фитч. – Восточное побережье – излюбленное место тех, у кого есть деньги на загородное поместье, тогда как западное – для городских жителей. Хотя я сомневаюсь, что в Восточной Каролине сыщется второй Джеймстаун. Чтобы увидеть такое великолепие, боюсь, придется ехать до самого Денвера!
«Великолепие? – Джоэл удивленно взглянул на профессора: ему бы и в голову не пришло сказать подобное про Джеймстаун. – Город как город…»
Поезд лязгнул механизмами и замер. На перрон высыпали немногочисленные пассажиры – в основном полицейские. Остальные, похоже, намеревались ехать дальше – на западное побережье острова, куда следовал поезд.
Джоэл, Фитч и Хардинг подскочили с диванчика купе и вышли в полуденную духоту. Бригада рабочих уже взгромоздилась на леса и приступила к замене пружинных батарей.
– Солдаты, шагом марш! – скомандовал Хардинг, торопливо спускаясь по ступенькам и направляясь к выходу со станции.
Стоило им сойти с поезда, как инспектором вновь овладело лихорадочное нетерпение. Джоэл, нагруженный свитками и книгами Фитча, старался не отставать. Правда, теперь ему было значительно легче, ведь он одолжил сумку через плечо у одного из офицеров.
Они пересекли гравийную дорогу, затененную поездом, и Джоэл уже было подумал, что сейчас придется трястись в экипаже, как вдруг увидал невдалеке величественное белое здание – судя по всему, особняк рыцаря-сенатора. Фитч, Хардинг и полицейские ринулись вдоль дороги к зданию.
Только когда добрались до высокого кованого забора – точь-в-точь как в Армедиусе, – Джоэл позволил себе отереть пот со лба. Лужайка, раскинувшаяся в тени деревьев перед портиком особняка с массивной колоннадой, благоухала свежескошенной травой. Часть полицейских топтала идеально подстриженный газон, а часть охраняла ворота. Рядом же толпились мужчины в дорогих костюмах и шляпах. Когда Хардинг, Джоэл и Фитч направились через лужайку к особняку, им навстречу устремилась два полицейских.
– Как же мне надоело это разгильдяйство! Надо непременно утвердить в рядах полицейских воинское приветствие! – бормотал Хардинг, глядя на бесцеремонно приближающихся коллег. – Нет, вы только посмотрите на них! Точно на прогулке!
– Инспектор! – обратился один из офицеров к Хардингу и пошел с ним в ногу. – Территория оцеплена. Дом под охраной. Как вы и просили, внутрь никого не пускали, только вынесли тела прислуги. Порог комнаты мальчика никто не переступал.
Хардинг удовлетворенно кивнул:
– Сколько жертв?
– Четыре, сэр.
– Распыли меня налево!.. Сколько свидетелей?
– Сэр… – Офицер на мгновение замолк. – Мне жаль, но эти четверо несчастных и были нашими свидетелями.
– И больше никто ничего не видел?
– Не видел и не слышал, сэр, – покачал головой полицейский. – Тела прислуги обнаружил сам рыцарь-сенатор.
Хардинг застыл посреди лужайки как громом пораженный.
– Он был тут?..
– Рыцарь-сенатор ночевал у себя. Всего в двух комнатах от спальни, откуда похитили его сына.
Хардинг переглянулся с Фитчем. Оба казались озадаченными. Злоумышленник, кем бы он ни был, мог с легкостью расправиться и с рыцарем-сенатором. Интересно, почему он ограничился убийством прислуги и похищением его сына?
– Идемте, – скомандовал Хардинг. – Профессор, я надеюсь, вам не станет дурно от вида крови?
– Ну, я… – побледнел Фитч.
Взбежав по мраморным ступеням портика, они прошли через парадные двери из благородной красной древесины и очутились в белом вестибюле. Там их поджидал высокий мужчина в цилиндре и монокле. Он обеими руками опирался на трость и хмурился.
– Инспектор! – приветствовал он Хардинга.
– Привет, Эвентайр! – отозвался Хардинг.
– Позвольте спросить, а вы кто будете? – поинтересовался Фитч.
– Капитан Эвентайр, – представился мужчина. – Служба безопасности сэра Кэллоуэя.
Они двинулись вперед, и Эвентайр пошел бок о бок с Хардингом.
– Инспектор, должен сказать, мы весьма недовольны произошедшим!
– Серьезно?.. – огрызнулся Хардинг. – Ты так говоришь, будто я из штанов выпрыгиваю от радости по случаю исчезновения парня Кэллоуэя!
Эвентайр фыркнул:
– Ваши люди должны были давным-давно разобраться с этой проблемой! Рыцарь-сенатор, мягко говоря, очень раздражен. Он недоумевает, почему полиция Новой Британнии под вашим руководством допустила, чтобы ситуация вышла из-под контроля! Вы не справились со своей работой и подвергли опасности семью рыцаря-сенатора! По вашей вине родовое гнездо Кэллоуэев разорено!
– Во-первых! – Хардинг воздел палец кверху. – Я не имею никакого отношения к полиции Новой Британнии. Я федеральный инспектор! Во-вторых! Свою вину я не признаю. Если у вас короткая память, капитан, то я вам напомню! Не далее как вчера вечером я убеждал рыцаря-сенатора, что его сыну лучше вернуться в академию Армедиуса, которая находится под усиленной охраной. Если этот дуралей и должен кого-то винить, так в первую очередь себя. Послушай он меня, ничего подобного не произошло бы!
Хардинг остановился и ткнул пальцем Эвентайру в грудь.
– И в-третьих! Капитан, мне кажется, в первую очередь именно ваши люди, а не полиция Новой Британнии должны вызывать у вашего господина раздражение и массу вопросов. Скажите-ка, где вы все пропадали, когда похищали сына рыцаря-сенатора?
Эвентайр покраснел. Инспектор и капитан уставились друг на друга и молчали, пока второй наконец не отвел взгляда. Хардинг пошел к лестнице на второй этаж. Джоэл и Фитч шагали следом – за ними поспешил и Эвентайр.
– А это, как я понимаю, рифматисты?
– Они самые, – кивнул Хардинг.
– Скажите, инспектор, – не унимался Эвентайр. – А почему федеральное бюро не возьмет рифматиста на полную ставку? Надо думать, если ваша организация и в самом деле такая серьезная и всемогущая, как об этом все трубят, вероятно, вы должны были предусмотреть подобную ситуацию.
– Но мы не предусмотрели, – отозвался Хардинг. – А почему? Да потому что рифматисты – эти пыльники! – никогда прежде не убивали людей! Теперь, прошу извинить меня и моих подручных, нам нужно исследовать место преступления. Получше приглядывайте за своим господином, капитан Эвентайр… И не суйте свой нос в мои дела!
Эвентайр остановился как вкопанный и проводил их недобрым взглядом.
– Частная служба безопасности… – пробормотал Хардинг, когда они отошли подальше. – Наймиты, вот кто они такие! Никогда не доверял им на передовой. Они преданны, пока звенят в карманах монеты… Так, вот мы и пришли.
Завернув за угол, они в действительности оказались на месте преступления. Джоэл побледнел, когда увидел несколько подсохших коричневато-красных луж.
«Хорошо, что тела все-таки убрали…»
В небольшом коридоре, где даже ковер был белым, расплывшиеся кровавые отметины прежде всего бросались в глаза.