Хмурый Джейкон Галоглас прислонился к низкой каменной ограде рядом с двумя мушкетами, накинув на плечи чем только не провонявший зеленый эльдакрский мундир. Сидевший рядом Тайбард зарядил еще один мушкет и поставил его к стене, рядом с винтовкой Эмберли.
— Я-то думал, может, мы смотаем отсюда удочки, — пробормотал Галоглас.
— Не похоже, — заметил Тайбард, осматривая полоску леса в трехстах шагах от стены.
Стена, окружавшая сад мэра, где прятались пятьдесят стрелков, с этой стороны была шириной не более сорока футов. Через дорогу стояло три дома. Там укрытий не хватало, и Мулграв приказал притащить повозки и телеги. Впереди зиял глубокий ров, когда-то выкопанный, чтобы скот не забредал в огороды при домах. Во рву тоже прятались стрелки во главе с Ланфером Гостеном. Всем эльдакрцам велели не высовываться.
— Я думал, что, может, пойду с вами на север, — снова забубнил Галоглас. — Что, может, отдохну от войны. Может, там и осяду.
— Слишком много «может».
Галоглас поднял голову, выглянул из-за стены и прикинул расстояние до леса. Бегущий с легкостью осилит его за минуту. Если с копьем или мушкетом — за две минуты, но не больше. Занималась заря, значит, в любой момент на них бросится пять сотен пехоты и полторы тысячи всадников. Кавалерия преодолеет это расстояние в три раза быстрее. Какие же получаются шансы? В Эльдакрском полку примерно девяносто стрелков, у половины из которых — по два мушкета. Большинство хороших стрелков перезаряжались достаточно быстро, чтобы стрелять по три раза в минуту. От непосильной арифметики начала болеть голова. Как ни прикидывай, а девяносто стрелков никак не сдержат решительного наступления, даже если кавалерия действительно пойдет с другой стороны. Даже если они все так хороши, как Тайбард Джакел, им удастся перебить лишь половину противников. Галоглас тихо выругался.
— Ты мне еще спасибо не сказал, — напомнил он.
— Серый Призрак тебя поблагодарил, — ответил Тайбард. — Я сам слышал. А что, ты ради «спасибо» это сделал?
— Да я вроде тебе был жизнью обязан. Правда, не думал, что из-за этого самому помирать придется. Чувствуешь оттуда, как воняет этот мундир?
— Да, душок крепенький.
— Не думал, что помру в вонючем мундире, который к тому же мне велик.
— Видишь вон того здоровяка? — Тайбард ткнул пальцем в сторону Каммеля, который опять уснул. — Это его мундир.
— Он у него провонял настолько, что его можно к стенке прислонять. Если я тут не помру, пусть забирает обратно.
— Слушай, мне никогда не нравилась твоя трепотня о потаскушках, но лучше говори о них, чем о смерти.
— Я не боюсь смерти, — ответил Галоглас. — Я просто шансы подсчитал.
— Будь оптимистом. Ты сейчас мог бы там шагать, как раз под моим прицелом.
— Вряд ли. Если бы не я, у вас вообще не было бы шансов.
— Верно, — согласился Тайбард. — Не жалеешь?
— Конечно, жалею! Я даже не знаю, почему все это происходит. Вы что, и правда решили присоединиться к Людену Максу?
— В первый раз слышу.
— Вот и я тоже. И куда делся Серый Призрак?
— Без понятия, — пожал плечами Тайбард.
— Ну, успокоил! Хорошим же я окажусь идиотом, если он сейчас ускачет, а нас здесь бросит!
— Он этого не сделает.
— Ты его лучше знаешь, — с сомнением ответил Галоглас.
— Я его почти не знаю. Зато знаю, что он всегда первым идет в атаку и никогда не приказывает нам того, с чем сам бы не справился. Думаю, он затеял упреждающий удар. А какой командир Мэйси?
— Откуда мне знать? — огрызнулся Галоглас. — Я его почти не видел. И зачем только встретил его в лесу? Вот братец у него — настоящий подонок. Ну попадись он мне сейчас на глаза! — Внезапно Галоглас рассмеялся. — Нет, я плохой стрелок, пусть лучше он попадется тебе на глаза. Ты хоть раз в жизни промазал, Джакел?
— Было пару раз. Из этой винтовки — ни разу.
— Я его покажу, когда подойдет кавалерия. Какие в Шелдинге шлюхи?
— Вот теперь я тебя узнаю, — улыбнулся Тайбард.
До них донесся звук далекого выстрела. Тайбард оглянулся на юг.
— Похоже, ваша кавалерия узнала, за что его прозвали Серым Призраком.
К ним, пригнувшись, подобрался Мулграв.
— Они в зоне видимости. Ждите команды. Передайте по цепочке.
Галоглас сдержал желание выглянуть из-за стены. Его сердце заколотилось, но, как и всегда перед битвой, он ощутил надвигающееся спокойствие.
«Просто очередной бой», — сказал он себе, берясь за мушкет.
Первые лучи восходящего солнца осветили пики восточных гор. Мулграв прятался за повозкой, наблюдая за вышедшим из-за укрытия противником. Седовласый фехтовальщик выглянул и снова бросил взгляд на ряды красных мундиров. Они подходили не торопясь, в свободном порядке. Их мушкеты сверкали новым изобретением — длинными штыками. Волнение не отразилось на лице Мулграва. Он знал, что должен подавать пример солдатам. В поле зрения появлялись все новые и новые солдаты. От одного до другого сохранялось не меньше десяти футов, такое построение сведет к минимуму эффект беглого огня.
Неужели они ждут засаду?
Мулграв опытным взглядом оценил их количество. На открытое место вышли уже пять сотен солдат. На правом фланге показалась группа улан, и сердце Мулграва пропустило один удар. Если Гэз ошибся, и основные силы ударят здесь, Эльдакрский полк сметут в одно мгновение. Наконец он понял, что всадников всего тридцать, и немного успокоился.
Теперь все зависело от того, какая сторона проявит большую дисциплину.
Во Втором Королевском полку служили не новички. Эти в панику не ударятся.
Время первого залпа следует рассчитать до секунды. Слишком рано — и залпу не хватит силы, чтобы произвести необходимый эффект, слишком поздно — и расстояние до линии обороны станет меньше, чем до леса. В любом случае враг предпочтет нападение.
Мулграв жестко посмотрел на противника. Знают ли они, во что ввязались?
Его внимание привлекло несколько человек в центре первой шеренги. Они шли осмотрительно, но некоторые переговаривались — хороший знак. Приближение к обороняемой позиции заставляет чувствовать себя одиноким, и солдаты редко разговаривают друг с другом.
Когда первый ряд отошел от леса на сто шагов — треть общего расстояния, Мулграв скомандовал:
— Приготовиться!
Все стрелки поднялись и установили ружья на стену. Мулграв затаил дыхание. Если хоть один недоумок выстрелит раньше времени, то все пропало. Остальные начнут вразнобой палить вслед за ним, и ничего не получится.
Никто не выстрелил.
Первый ряд наступавших замер в нерешительности. Шедшие следом не остановились, тем самым нарушив строй.
— Пли! — рявкнул Мулграв.
Завизжали пули, многие солдаты в первых рядах упали. Серый дым заклубился над стеной, воздух наполнил едкий запах пороха.
— Целься!
Пятьдесят стрелков схватились за вторые мушкеты, остальные стали быстро перезаряжать разряженные.
— Пли!
В пехоту Второго Королевского полетел второй залп.
Некоторые пехотинцы стали отступать, другие решили не сдавать позиций. Один из офицеров начал собирать солдат и отдавать приказы.
— Джакел! — крикнул Мулграв.
Снайпер оглянулся, и фехтовальщик указал на офицера. Тайбард кивнул и прицелился.
Мулграв обернулся направо, где в глубоком рву ждали приказа люди Ланфера Гостена.
— Гостен! Не стрелять, пока не станет ясно, что будут делать кавалеристы.
— Да, сир.
Тайбард Джакел выстрелил. Командовавший офицер упал, выронив саблю.
— Приготовиться к залпу! — крикнул Мулграв.
Над стеной снова возник стройный ряд мушкетов. Раздался неровный залп со стороны врага. Большая часть пуль попала в стену, но нескольких стрелков задело.
— Пли!
Почти все эльдакрцы, подчинившись инстинкту самосохранения, выстрелили по первому ряду, по тем, кто перезаряжал мушкеты. Эти упали, но прочие мушкетеры начали организованно отступать к лесу. Кавалеристы однако пришпорили коней и ринулись вперед.
Это был безрассудный шаг, достойный самого Гэза Макона. Если уланы прорвутся, то воодушевят пехоту, и у нее появятся свежие силы на новую атаку. Всадники удачно подгадали время между залпами, но их офицеру следовало заметить, что на этот раз стреляли не все.
Уланы скакали вперед, опустив копья. На мундирах голубой парчи играли первые лучи солнца.
— Гостен, приготовиться! — крикнул Мулграв. Пятьдесят эльдакрцев прицелились. Прогремели выстрелы.
Двадцать улан выпали из седел. Еще четыре лошади упали вместе с седоками.
Шестеро оставшихся пригнулись и снова пришпорили коней. Раздалось еще несколько выстрелов. Четверо упали. Мулграв забрался на перевернутую повозку и вытащил пистолет. Один из двух улан повернул коня обратно. Ему в спину полетели три пули, и он выпал из седла.
Последний пришпорил коня, одним изящным прыжком перескочил через уложенные в спешке укрепления и направился на Мулграва.
Это был Конран Мэйси, тот самый офицер, который хотел увести лошадей.
— Сдавайтесь, сир, — сказал Мулграв, поднимая пистолет. — Смертью вы ничего не добьетесь.
— Зато я убью вас, жалкий предатель.
— Вас обманули, сир. Здесь нет предателей. Никто из нас не собирался присоединяться к Людену Максу. Это ложь.
Мэйси спешился, воткнул копье в землю и вытащил саблю.
— Хватит ли вам храбрости, сир, сразиться со мной? Или вы не только предатель, но и трус?
Мулграв поставил курок пистолета на предохранитель, убрал его в кобуру, наклонился за повозку и взял свой клинок. Мэйси хлопнул коня по крупу, и тот отошел. Мэйси двинулся вперед.
— Вы совершили вторую ошибку, капитан, — сказал Мулграв. — Вы вмешались в личную вражду Винтерборна и Гэза Макона. Здесь нет предателей.
Мэйси бросился вперед. Мулграв парировал и качнулся в сторону. Зазвенела сталь. Мэйси нападал яростно, пытаясь превзойти Мулграва грубой силой. Мулграв уходил, парировал и блокировал удары, ни на мгновение не теряя равновесие.