– Ну вот, – негромко приговаривал он, – скоро дело будет сделано! Уже совсем скоро!
Я не успел допить свою чашу с вином, как в харчевне появился запыхавшийся Ксенон, закутанный в шерстяной темно-коричневый плащ, несмотря на жару. Он прятал под плащом короткий меч. В харчевне было довольно много народу, почти все места за столами были заняты. На вспотевшего взлохмаченного Ксенона, одна рука которого была вымазана кровью, никто не обратил внимания. В харчевне стоял гул от множества громких мужских голосов.
Ксенон бухнулся на скамью рядом с Клувианом и стал торопливо стирать кровь с руки краем плаща.
– А, наконец-то! – приветствовал я его. – Говори, приятель! Как все прошло?
– Хвала богам, все прошло гладко, – тихо проговорил Ксенон, чуть наклонив голову ко мне. – Мы перебили всех людей, сопровождавших носилки, умертвили и носильщиков. Только Красса в носилках не оказалось.
– Как не оказалось? – удивился Клувиан.
– Кто же был в носилках? – нетерпеливо спросил я.
– Какая-то матрона, наверное, жена Красса, – ответил Ксенон, утирая пот со лба. – Она упала в обморок, поэтому мы не стали ее убивать, только сняли с нее золотые украшения.
Клувиан досадливо ударил себя кулаком по колену.
– Где вы совершили нападение на носилки? – Я посмотрел в глаза Ксенону. – Много ли оказалось рядом случайных прохожих?
– Все случилось в Змеином переулке, – сказал Ксенон. – Нам повезло, прохожих в том месте не было вовсе. Из окон домов, конечно, не могли не заметить эту бойню, но вряд ли кто-то из живущих там плебеев смог запомнить наши лица. Я был в капюшоне, а мои люди заранее вымазали щеки и лбы сажей.
– Какое-то время сидите в своих норах и не высовывайтесь! Я сообщу тебе через Клувиана новый план действий. – Вынув из сумки кожаный мешочек с серебряными монетами, я протянул его Ксенону. – Это твоим людям за труды. А это награда тебе. – Я снял с пальца золотой перстень с изумрудом и положил его на стол перед Ксеноном.
Коротко бросив слова благодарности, Ксенон тут же удалился.
Мы с Клувианом, оставшись вдвоем, подвели неутешительные итоги. Нам было ясно, что теперь Красс будет начеку, удвоит число своих телохранителей и, конечно же, станет избегать малолюдных неприметных улиц и переулков. Красс непременно тщательно расследует это кровавое дело, постарается выйти на исполнителей и на заказчиков этого покушения. Обладая столь несметными богатствами, Красс может нанять целую армию соглядатаев, наводнив ими весь Рим. Пребывая в унынии и досаде, мы с Клувианом ломали голову над тем, как нам теперь подобраться к Крассу, но ничего толкового не могли придумать.
В последующие три дня мы с Клувианом сосредоточили свои усилия на том, чтобы завязать полезные знакомства среди вольноотпущенников и клиентов, входивших в окружение знатных нобилей. У Красса должны быть недоброжелатели среди сенаторов и всадников, рассудил я, ведь богатство Красса не может не вызывать зависть у римской знати. Если бы нам удалось выйти на одного такого завистника через его клиентов, то этот патриций, возможно, стал бы орудием против Красса в наших руках. Я полагал, что там, где не справился кинжал, вполне может справиться яд.
И тут удача улыбнулась нам с совершенно неожиданной стороны.
Гуляя по Риму, Эмболария однажды столкнулась с одним из местных ваятелей по имени Исидор. Внешняя стать самнитки восхитила ваятеля, который искал натурщицу для изготовления из мрамора статуи богини Юноны. Исидор осыпал Эмболарию таким обилием комплиментов, что она невольно растаяла и согласилась позировать ему, благо за это ей причитались кое-какие деньги.
По верованиям древних римлян, Юнона была царицей неба и женой Юпитера. Юнона почиталась римлянами как заступница и покровительница женщин, устроительница браков и как дарительница семейного счастья. Главное святилище Юноны находилось в Капитолийском храме Юпитера, где ей был отведен особый придел. Главным празднеством в честь Юноны были Матроналии, отмечавшиеся ежегодно первого марта. И вообще Юноне были посвящены Календы, то есть первое число каждого месяца, когда полагалось приносить ей жертвы.
Ваятели и художники изображали Юнону в виде молодой статной женщины с пропорциональной фигурой, с густыми волосами, с лицом, выражающим твердую волю, с диадемой на голове и скипетром в правой руке. Если богиню Венеру зодчие и живописцы изображали обнаженной, а богиню Диану в очень короткой тунике, то Юнона всегда изображалась на фресках и в мраморных статуях облаченной в длинные одежды.
Эмболария стала ходить в мастерскую ваятеля Исидора, позируя ему по несколько часов в день. Сведя знакомство с другими натурщиками и со слугами ваятеля, Эмболария выяснила, что Исидор – весьма известный в Риме зодчий, к нему постоянно поступают заказы на бюсты и статуи как от различных италийских городов, так и от частных лиц. К примеру, статую Юноны Исидору заказали власти города Ланувии для тамошнего храма, посвященного супруге Юпитера.
Однажды Эмболария вернулась из мастерской Исидора, с трудом скрывая свое волнение.
Мы с Клувианом чистили рыбу, собираясь пожарить ее на раскаленных углях, вид взволнованной Эмболарии заставил нас ненадолго прервать это занятие.
– Сегодня в мастерскую к Исидору приходил Марк Красс! – с горящими глазами вымолвила Эмболария. – Я видела его вот как вас! Красс пожелал, чтобы Исидор изготовил из мрамора его бюст. С завтрашнего дня Красс тоже станет позировать Исидору.
– Красс был один или со свитой? – сразу же спросил Клувиан, переглянувшись со мной.
– С ним было всего два телохранителя, – ответила Эмболария. – Красс пришел в мастерскую пешком. И так же удалился.
– Мастерская Исидора находится на Авентине, а на этом холме у Красса имеется еще один дом, где живет его старший сын с женой, – проговорил я, размышляя вслух. – Значит, этот дом стоит неподалеку от мастерской Исидора, коль Красс пришел туда пешком и без свиты. Нам нужно убить Красса прямо в мастерской ваятеля. – Я взглянул на Эмболарию. – Как думаешь, это возможно?
– Вполне, – кивнула Эмболария. – Я сама смогу это сделать. Спрячу под одеждой кинжал и заколю им Красса. Его телохранители не смогут мне помешать.
– Нет, на это дело мы пойдем все вместе, – твердо сказал я. – Нужно действовать наверняка! Сейчас ты набросаешь план мастерской и мы придумаем, как и где нам будет сподручнее прикончить Красса и его телохранителей.
Достав из бронзовой жаровни погасший черный уголек, я протянул его Эмболарии, жестом велев ей рисовать схему дома ваятеля прямо на полу. Сбросив с головы покрывало и опустившись на колени, Эмболария уверенно принялась за дело, чертя углем на деревянном полу короткие прямые линии, образующие квадраты и прямоугольники.
Глава третья Цена ошибки
Авентинский холм был излюбленным местом жительства римских зодчих. Причина этого была проста: рядом находилась река Тибр, по которой в Рим на кораблях доставляли глыбы мрамора из Этрурии и Лигурии. Дом ваятеля Исидора стоял на перекрестке Мраморной улицы и Голубиного переулка. Собственно дом ваятеля находился на Мраморной улице, а примыкавшая к дому мастерская выходила на узкий Голубиный переулок В мастерскую можно было попасть как прямо из дома Исидора, так и по отдельному входу со стороны переулка. Планируя покушение на Красса, мы с Клувианом и Эмболарией решили использовать этот запасной выход, чтобы быстро ускользнуть с места преступления по узкому извилистому переулку в сторону многолюдного Велабра.
Эмболария отправилась в дом ваятеля, как обычно, с утра. У себя под одеждой она спрятала короткий гладиаторский меч. Мы с Клувианом должны были появиться в доме Исидора, только когда туда пожалует Красс. До поры до времени нам предстояло выжидать, держа под наблюдением дом зодчего. Эмболария описала нам внешность Красса. По ее словам, это был коротконогий, довольно грузный человек с квадратной головой. У него были короткие светлые волосы, широко поставленные глаза, небольшой прямой нос, маленький, как у женщины, рот. Ни усов, ни бороды у Красса не было.
Спрятав под плащами кинжалы, мы с Клувианом заняли выжидательную позицию на другой стороне улицы напротив дома Исидора, делая вид, что читаем объявления написанные мелом на каменной стене. По Мраморной улице в обоих направлениях двигались люди, в основном это были слуги и клиенты проживающих на Авентине богачей, спешившие куда-то с поручениями. Я был весь на взводе, пребывая в сильнейшем нетерпении. Клувиан же держался спокойно и невозмутимо.
Меня не покидала мысль о том, что если сегодня утром Красс умрет благодаря моим усилиям, то я разом убью двух зайцев. Во-первых, обеспечу Спартаку победу над Римом. Во-вторых, наконец-то смогу вырваться из глубин прошлого и вернусь к Регине, в милый моему сердцу двадцать первый век.
Наше ожидание растянулось на целый час, если не больше.
Вдруг Клувиан осторожно тронул меня за руку кивком головы указав мне на трех человек, идущих к дому Исидора со стороны храма Прозерпины. Случайные прохожие почтительно уступали дорогу этой троице. Впереди важно вышагивал невысокий толстый вельможа в длинной белой тоге с пурпурной полосой по нижнему краю. За ним следовали два плечистых молодца в коротких туниках и плащах.
Я впился глазами в широкое круглое лицо вельможи покрытое легким загаром. Густая тень от домов слегка скрадывала черты знатного римлянина. Я глянул на Клувиана, спрашивая его взглядом: «Ну что, это Красс?» Молчаливый выразительный взгляд Клувиана гласил: «Да, это Красс!»
– Хвала богам! – чуть слышно прошептал я одними губами.
Повернувшись лицом друг к другу, мы с Клувианом изображали беседу двух приятелей, обсуждающих одно из прочитанных объявлений. Сами же искоса наблюдали за тем, как Красс и двое его телохранителей постучались в дверь дома Исидора, окрашенную в темно-красный цвет. Дверь отворилась, и эти трое вошли в дом.
Пока все шло по плану.