Я н к и. Следовательно, цилиндр — путеводная звезда, образец, нечто достойное, чтобы к нему стремились. Тоже неплохо. Так я завлеку людей, и однажды они сами станут истопниками, трубочистами и так далее.
К л а р е н с. А рыцари примирятся с этим?
Я н к и. К тому времени они уже станут иными.
К л а р е н с. Лучше?
Я н к и. Иными, я сказал.
К л а р е н с. Но люди останутся у них в подчинении?
Я н к и. Ты должен рассматривать это во взаимосвязи. И не забывай: мы накапливаем богатства. Они в наших руках, и мы распределим их. Каждый получит столько, сколько пожелает. И таким образом раздоры прекратятся сами собой. Ясно?
К л а р е н с. Не знаю, шеф.
Я н к и. Но, Кларенс, мальчик…
К л а р е н с. Не знаю, как вы переубедите рыцарей и образумите людей. До тех пор пока все, что вы творите, приписывается только вам, им и в голову не придет, что они сами способны, например, обслуживать эту паровую машину. Вы для них волшебник.
Я н к и. Как раз при помощи паровой машины я докажу, что я никакой не волшебник, а просто умная голова.
К л а р е н с. Вы намереваетесь объяснить им паровую машину?
Я н к и. Почему бы нет? Все мои изобретения в конце концов должны доказать, насколько велик человеческий ум, если он правильно действует.
К л а р е н с. Если, шеф. Если действует.
Я н к и. Но ты ведь уже понял, что я кто угодно, только не волшебник. Когда люди осознают, что это в их силах, они перестанут думать о чертовщине.
К л а р е н с. Не знаю, шеф.
Я н к и. Я начну с небольших примеров, на уровне советов домохозяйкам, так сказать. Как кипит вода и приподымается крышка, знает в конце концов каждый. А где, кстати, Алисанда?
К л а р е н с. Пошла за песком. Кончился, когда она протирала передачу.
Я н к и. Передачу? Да вы с ума сошли! Песком передачу? Вот дура! Черт возьми, я сам виноват.
К л а р е н с. Почему?
Я н к и. Оттого, что связался с бабой.
К л а р е н с. Но ведь вы ее взяли.
Я н к и. Она стряпает, убирает. Что — мне самому этим заниматься?
К л а р е н с. А вы не объяснили ей машину?
Я н к и. Еще чего! Боже мой, передача испорчена.
К л а р е н с. Поправимо, шеф.
Я н к и. Ты еще будешь учить меня.
К л а р е н с. О…
Я н к и. Пожалуй, ты прав. Надо разобрать цилиндр.
К л а р е н с. Если повернуть маховик, то шток выйдет из цилиндра, и его можно будет обтереть. Так проще, по-моему.
Я н к и. Один — ноль в твою пользу.
Оба с большим трудом вращают маховик.
К л а р е н с. И вы хотите, чтоб они поверили, что вы никакой не волшебник? Воздух, мол, крутит колесо, которое еле проворачивают двое мужчин?
Я н к и. Ты забываешь, что ветряные мельницы они уже проглотили.
К л а р е н с. Ветряные мельницы движутся ветром, а ветер…
Я н к и. Ветер — воздух.
К л а р е н с. …а ветер относится к ведомству Мерлина.
Я н к и. Ветряные мельницы построили мы.
К л а р е н с. Но Мерлин ведает погодой. Вы сами назначили его. Люди верят, что он заказывает ветер, который приводит в движение наши мельницы. Вам следовало убить Мерлина.
Я н к и. Я не хочу крови. Дай-ка масленку.
К л а р е н с. Мерлина надо было убить.
Я н к и. Мельницы нужны. Все, что мы строили и еще построим, служит разумному. Главное — результат. Мерлину этого не остановить. Паровая машина заставит умолкнуть всех скептиков.
Появляется А л и с а н д а.
А л и с а н д а. Вот песок, сэр Хозяин. Вы, наверно, сердитесь, что я не успела почистить.
К л а р е н с. Не ругайте ее. Я сам потом все улажу. (Уходит.)
Я н к и. Ничего, не беспокойся. Но чистить надо только вот здесь и здесь, сделай милость.
А л и с а н д а. Как прикажете, сэр Хозяин. (Протирая цилиндр машины, она обнаруживает на нем свое искаженное зеркальное изображение.) Господи, ну и уродина я!
Я н к и. Глупышка. Ты вовсе не уродина.
А л и с а н д а. Я же вижу!
Я н к и. Забавная штука — зеркало, а? Успокойся. Погляди, разве я красивее?
А л и с а н д а. Теперь мне все понятно!
Я н к и. Что тебе понятно?
А л и с а н д а. Все! О, боже, с таким лицом…
Я н к и. У тебя очень красивое лицо.
А л и с а н д а. Вы обманываете меня! Все меня обманывали! Все!
Я н к и. Ну перестань, хватит!
А л и с а н д а. То-то я удивлялась, почему вы меня и знать не желаете.
Я н к и. Алисанда… Сэнди…
А л и с а н д а. Я даже не решалась говорить вам «ты», настолько вы были холодны ко мне. Ах, это ужасно! Ведь я тебя так любила…
Я н к и. А теперь больше не любишь?
А л и с а н д а. Все кончено, все. Найду пещеру в лесу, где меня ни один человек не увидит…
Я н к и. Ты меня действительно любила?
А л и с а н д а. Безумно…
Я н к и. Хоть сказала бы. (Покрывает ее лоб множеством поцелуев.) Словечко бы хоть сказала.
А л и с а н д а. Ты целуешь меня как ребенка, заметил? Господи, какая я страшная! (Хочет уйти.)
Я н к и. Останься, пожалуйста.
Пока он выпрямляет молотком серебряную пластину, Алисанда снова порывается уйти.
Кто это здесь такой непослушный?
Алисанда останавливается.
Ну, конечно, молодые дамы. Таковы уж они: глотают с удовольствием любой комплимент, запросто воображают, что они такие, какими им хочется быть, тем более что влюбленные песики уверяют их, что они такие и есть, а потом вдруг появляется зеркало — правда в лицо — и увы и ах! (Протягивает ей зеркало.) Поглядись-ка, Сэнди. Взгляни только разок, и мы выбросим эту штуковину.
Алисанда знакомится с зеркалом.
А л и с а н д а. Ты великий волшебник. Самый великий. Величайший на свете. Но ты и самый большой на свете плут! Я красивее королевы — а мы с тобой спим в разных комнатах.
Я н к и. Сэнди…
А л и с а н д а. Слушай, Янки, ты чмокнул меня в лобик, как ребенка, а мне хотелось бы, чтобы ты целовал меня, как женщину.
Я н к и. Сегодня вечером, если угодно.
А л и с а н д а. Очень угодно, Янки.
Колокольный звон. Появляется е п и с к о п с о с в и т о й.
Отдам тебе всю душу, если дашь мне свою.
Е п и с к о п. Не дарите того, что вам не принадлежит.
Я н к и. Преосвященство!..
Е п и с к о п. Дочь моя… Вы были заняты, как я заметил, и наверняка слышали благовест, но не наших колоколов.
А л и с а н д а. Ваше преосвященство, прошу вас, поразмыслите не откладывая, если можно, — не распорядится ли святая церковь, чтобы мужчина и женщина, обретшие друг друга, остались бы навсегда неразлучными с благословения божия и в силу тайного обета, а не как теперь, когда по воле случая, коварством, а то и насилием их разлучают, — если вам это понятно.
Я н к и. Сэнди…
Е п и с к о п. Спокойно, господин Хозяин, предложение неглупо. Нам тоже всегда казалось достойным наказания то, с какой легкостью мужчина по образу язычников — ибо безбожен обычай, которому следуют рыцари, — с какой легкостью, повторяю, мужчина меняет женщин. Церковь на вашей стороне, госпожа. Супружество станет законом.
А л и с а н д а. Так соедините нас немедля. Ведь я люблю его и не хочу терять. Милый плутишка!
Я н к и. Причем — дабы история тут ничего не исказила — следует особо подчеркнуть, что это зло — брак — зародилось в женской голове.
А л и с а н д а. Преосвященство, сочетайте нас браком!
Я н к и. Алисанда, попрошу тебя!
Е п и с к о п. Повремените немного и уж извините меня, старика: мне еще надо придумать для этой цели подходящее обрамление. Вы знаете, что я, как слуга божий, дал обет безбрачия, но желание радоваться и мне не чуждо. А радость для слуги божьего — церковный обряд. Дайте мне придумать обряд, и тогда благословлю.
А л и с а н д а. О’кэй.
Свита приносит зеркало.
М о н а х - з в о н а р ь. Позвольте.
М о н а х - с е к р е т а р ь. Поглядите на это чудо, преосвященство.
Ц е р к о в н ы й с л у ж к а. Серебро, которое показывает лица.
Е п и с к о п (посмотрев в зеркало). Сколько же лиц должно быть у бога, если мы созданы по его образу и подобию. (Обращаясь к монаху-секретарю.) Забудьте это изречение. (К Янки.) Эта серебряная пластина… возможно, мне понадобится. Во время службы интересно знать, что делают прихожане, когда поворачиваешься к ним спиной. Я поставлю его на алтаре, и оно мне покажет, чем занимается община, когда я читаю молебен.
Г о л о с К л а р е н с а. Ну что, шеф, банда еще не явилась?
Е п и с к о п. Явилась, мой юный друг, явилась.
К л а р е н с (входит). О, ваше преосвященство, я и не предполагал…
Я н к и. Посмотри, не идут ли король с королевой.
А л и с а н д а. Бегу! (Уходит.)
Е п и с к о п. Он не придет.
Я н к и. А рыцари?
Е п и с к о п. Никто не придет.
Я н к и. А торжественное открытие?.. Ну, это уж слишком! Я сложу с себя полномочия!
Е п и с к о п. Поэтому я и пришел. Там встревожены. Какие-то события здесь — не знаю какие — перепугали господ Галахада и Саграмора. А также художника. Сыграло свою роль слово «чертовщина», так сказать, рольку.
Я н к и. Идиотство! Паровая машина как раз наоборот…
Е п и с к о п. Кому вы это говорите? Мы с вами знаем, что весьма неправедно полагаться на черта больше, чем на бога. Славная женушка, эта Алисанда. Наслаждайтесь любовью. Жизнь может оказаться очень короткой, при известных условиях.
Я н к и. Я отказываюсь от своей должности.
Е п и с к о п. Ваша должность и ваши чары. Предоставьте их всецело в иное распоряжение. В богоугодное.
Я н к и. Что вы имеете в виду?
Е п и с к о п. Новое чудо — назовем это в общепринятом стиле — обладает, как я слышал, большими силами и быстротой.
Я н к и. Правильно. Сейчас покажу…
Е п и с к о п. Не надо. Верю и так. Одолжите эти силы богу. То, что примет бог, не может быть чертовщиной. Понимаете?