[35]. Буквально через несколько дней посыпались традиционные обвинения в предательстве с упоминанием о сребренниках Иуды. Информатор мафии утверждал, что присутствовал в 1988 году на встрече Андреотти с главой мафии Тото Рииной. На аудиенции вроде бы Риина поцеловал дона Джулио в обе щеки, а это — знак высокого поста целующего в Коза Ностре и зависимости от человека, которого тот целует. Отсюда следовало, что Андреотти не только находится под влиянием мафии, но и является ее членом, а возможно, что сам он — крестный отец Рима. Андреотти упорно отрицал такие нелепые обвинения и продолжал как пожизненный сенатор появляться в коридорах палаццо Мадама даже перед самым процессом. История сурово осудила Нерона и Александра VI, а нам придется терпеливо ждать, чтобы увидеть, как «Танджентополи» обойдется с политиками.
Глава девятаяПапы. Частная жизньПортрет Иннокентия X кисти Веласкеса
…полный старик в белой шапочке, в алой, расшитой золотом накидке и белой шелковой сутане… его лицо было добрым и почтенным, но не особенно внушительным.
Всякий раз, когда мы видим, как мир Ватикана вторгается в изолированное существование священников на острове Крэгги из комедийного телесериала «Отец Тед», мы становимся свидетелями римской карикатуры. Явлению Ватикана способствует позолоченный телефон в вялых руках беспрерывно курящего кардинала. На заднем плане телевизионного кадра мы видим людей в облачении, по-разному убивающих время: епископа, выбивающего дробь из барабана, двух других, склонившихся над карточным столом, еще одного, разглядывающего комикс. Сценарист-сатирик представляет целый ряд занятий, невинных по своему содержанию, но смешных применительно к подобным персонажам. Трудно представить себе частную жизнь старшего духовенства римской католической церкви, хотя и эти люди в большей или меньшей степени способны ею наслаждаться.
Папа Иоанн Павел II любил ходить в горы, хотя постановочные фотографии понтифика, предающегося этому занятию все в той же белой сутане, могут выставить здоровое увлечение в сатирическом свете. Его интерес к театру и поэзии труднее высмеять, особенно в контексте протестной литературы, направленной против нацистов и коммунистической диктатуры. Впрочем, и литература не всегда бывает серьезна.
В расцвете гуманистической юности Эней Сильвио Пикколомини, позднее Пий II, стал автором бестселлера «История Евриала и Лукреции». Этот ранний образец романа, основанного на любовных похождениях его друга, Каспара Шлика, возможно, прошел бы незамеченным, если бы реальный прототип не сделался канцлером императора Фридриха III, а автор — римским папой. Это все равно, как если бы выяснилось, что будущие генеральные секретари ООН и НАТО в юности снимались в эротических фильмах. Слова буллы — «пройти мимо Энея и сосредоточиться на Пии», призваны подчеркнуть серьезные изменения умонастроения и привлечь внимание мира к личной нравственной «реформации» папы в зрелом возрасте. И все источники считают эти перемены глубокими и окончательными.
Пий II не был последним папой — автором светской литературы. Сохранилась цветистая, но не боговдохновенная поэзия Маффео Барберини — Урбана VIII (1623–1644), и хотя, следуя примеру раннего предшественника, папы святого Дамаса (366–384), он перешел к сочинению гимнов для нового римского требника, качество стихосложения не улучшилось. Гораздо большим успехом пользовались плоды литературного творчества одного из протеже Барберини, Джулио Роспильози, избранного в возрасте 67 лет папой Климентом IX (1667–1669). Молодой человек, получивший образование в иезуитском ордене и разделявший либеральные взгляды, обратил на себя внимание Урбана VIII главным образом благодаря литературному и художественному таланту. В середине XVII века он неуклонно поднимался по карьерной лестнице в римской курии, не оставляя литературных занятий. Он написал либретто для оперы «Надейся, страждущий» («Chi soffre speri»). Исполненная в палаццо Барберини в 1639 году, она положила начало комическим операм, в основу сюжета которых легли греческие мифы и библейские сказания. Джон Мильтон, посетивший в то время Рим, был одним из 3500 зрителей на представлении. Опера стала самым ярким явлением в числе карнавальных развлечений того года. Декоратором спектакля был Бернини, в антрактах зрителям подавали обед. С таким талантом к комедийным постановкам, живи он сейчас, папа Климент IX, возможно, работал бы сценаристом телесериала «Отец Тед».
Клименту не пришлось бы ехать далеко, чтобы проверить, не исказили ли его сценарий. Это путешествие отняло бы у него около получаса, если двигаться от ближайшей к Ватикану станции метро «Оттавиано» по линии А в направлении Альбанских гор. Центр итальянской телевизионной продукции и киноиндустрии «Чинечитта» представляет собой комплекс площадок, студий и павильонов для киносъемок. Он подарил свое имя послевоенному пригороду, уютному, как и большинство римских предместий. Местонахождение «Чинечитты» удовлетворило требования продюсера фильма: относительное спокойствие и много света. Основал и субсидировал студию Муссолини. Он хотел сделать ее орудием фашистской пропаганды и противоядием от «продажной» зарубежной кинопродукции. «Чинечитта» должна была воспевать национальные и патриотические ценности. В 1950-е и 1960-е годы студия прославилась на весь мир такими эпическими работами (финансируемыми США), как «Камо грядеши» (1951), «Бен Гур», «Клеопатра» (1963). В этот период было создано около тысячи фильмов с иностранными актерами, такими как Роберт Тейлор, Чарлтон Хестон и Элизабет Тейлор. Они добавили Риму кинематографического гламура. Но своими успехами «Чинечитта» обязана не только трансатлантическому сотрудничеству. Шедевры Федерико Феллини «Сладкая жизнь» и «Рим» вознесли Марчелло Мастроянни на вершину мирой славы; кроме того, в кинематографе возникло неореалистическое и сатирическое направление, о чем возвестил своим появлением фильм Роберто Росселлини «Рим — открытый город» (1945).
Италии есть чем гордиться: отечественная киноиндустрия добилась сравнительной независимости от глобальных голливудских тенденций, несмотря на крепкие связи между эмигрировавшими профессионалами и оставшимися на родине коллегами. Давняя традиция посещать спектакли гастролирующих провинциальных оперных трупп сменилась у итальянцев привычкой ходить в кино. Послевоенный бум кино замечательно, хотя и сентиментально переданный Джузеппе Торнаторе в фильме «Кинотеатр “Пара-дизо”», лишь оттеняет позднейший упадок. В послевоенные времена каждому церковному помещению, переделанному в кинотеатр, старались придать национальные черты; тогда же стало очевидным снижение интереса к оперным театрам — от Удине до Бари и от Шакки до Сан-Ремо. Студия «Чинечитта» вплотную занялась англоязычными кинофильмами. Восхитительные комедии, где блистал бурлескный талант Антонио де Куртиса (Тото), живописующие конфликты между деревенским священником доном Камилло и его приятелем, мэром-коммунистом, выплеснулись на экраны в 1940—1950-х годах. В это время формировались таланты Феллини, Пьера Паоло Пазолини и Лукино Висконти.
Вы можете совершить экскурсию на студию, но она совсем не похожа на калифорнийские студии «Юниверсал» с впечатляющими передвижными конструкциями. Римский кинематограф живет в храме, хоть и в исправно функционирующем, но все-таки храме. В его ворота вы входите с благоговением. Возможно, там сейчас снимают всего лишь вторую серию «Семейного доктора» («Un Medico in Famiglia»), одну из последних и самых популярных телевизионных мыльных опер, которая записывается в третьем киносъемочном павильоне, однако вы можете ощутить атмосферу как прошлого, так и великого настоящего. Энтони Мингелла, итальянец по происхождению, получивший англосаксонское образование, кажется, поставил целью популяризировать Италию в качестве постоянного места для киносъемок, словно она когда-либо нуждалась в рекламе. В начале 2000 года его «Талантливый мистер Рипли» увлек нас в прошлое Италии, в ее самые волшебные уголки, в том числе и лучшие места Вечного города. Мой приятель Алессандро Фабрицци работал над фильмом и отвечал за дубляж оригинала для итальянского зрителя, сам он из тех римлян, чья кровь бьется в унисон с пульсом кино. Его бабушка снималась в мыльной опере о доне Камилло — играла жену мэра.
«Чинечитта» до сих пор обрастает колонией иностранных «рабочих лошадок» — сценаристами, техниками, актерами второго плана. Они собираются вечерами в пятницу в баре «Виктория» на виа Джезу. Если вы захотите сказать автору, как вам удалось улучшить его последний сценарий, или — если вы актер, — что смогли бы стать музыкальным помощником капитана Корелли, — ваш шанс здесь. Удивительно, как две пинты популярного шотландского пива «The Devil’s Kiss» могут развязать язык!
Климент IX, благодаря ли расслабляющим парам алкоголя или без оных, а также двум Джонатанам Ричардсонам, отцу и сыну, художникам и коллекционерам, оказался навсегда причастен к такому важному жанру, как исторический юмор. В вышедшем в 1722 году каталоге «Описание некоторых статуй, барельефов, рисунков и картин с изображением Италии и проч.» англичане впервые попытались описать наиболее значимые произведения искусства Италии, главным образом Рима. Ричардсон Старший (1665–1745) выступил в роли писателя, а Ричардсон Младший (1694–1741) — в роли исследователя. Ричардсоны отмечали, что сюжеты самых жестоких карикатур братьев Аннибале и Агостино Каррачи из Болоньи им навеяла одна из любовниц престарелого папы. Конечно, искусство карикатуры было продолжено последователями Каррачи — Бернини, Маратти и Мола. Выставка опубликованных Британским музеем римских барочных рисунков 1620–1700 годов и шестой каталог серии, посвященный итальянским рисункам, дают возможность увидеть разнообразие и изобретательность тех, кто делал карикатуры на папский двор, часто с разрешения папы. Носы-картошки, звероподобные лица, гротескная одежда. Эта традиция восходит к античным греческим сатирам, запечатленным в керамических росписях.