Возле стадиона можно купить легкие закуски. Ни один матч не может обойтись без кофе с ликером, который продается в крошечных банках размером с кассету для кинокамеры. Кофе с ликером боргетти — вот что повысит вашу способность вскакивать с места при каждом забитом голе и повторении его на огромных экранах с южной и северной окружностей стадиона. Южные трибуны предоставляют места болельщикам «Ромы», а фанаты «Лацио» во время местных матчей предпочитают северную сторону. В честь обеих команд распевают песни, от которых никак не отвязаться (особенно от «Grazie Roma»), а во время представления игроков перед матчем фанаты оглушительно выкрикивают хором имена своих героев.
Посещение футбольных матчей, возможно, даст представление о том, как много веков назад проходили публичные зрелища в знаменитом амфитеатре — Колизее. Совершенно понятно, что древние римляне ощущали праздничную атмосферу не меньше сегодняшних фанатов на стадионе. Гладиаторские игры являлись непременной частью празднеств, каждый день посвящался какому-то одному варианту умения убивать. Начало играм положили ритуалы, сопровождавшие похороны знаменитого человека. В такие дни полагалось принести в жертву некоторое количество рабов и положить их на погребальный костер вместе с хозяином. Гладиаторские представления были таким же большим бизнесом в древние времена, как и современный футбол. Некоторые бойцы, несмотря на риск (все они были рабами), могли разбогатеть и получить свободу за большой выкуп. Они делали блестящую карьеру и обеспечивали себя до конца жизни. Те, кто проигрывал, орошали кровью песок арены.
Построенный, как мы уже упоминали, императором Веспасианом для римского плебса на территории, где некогда стоял Золотой дом Нерона, Колизей (или правильнее, амфитеатр Флавия) был самым большим в своем роде в Римской империи. Здание невероятно элегантно: четыре яруса аркад с переходом между главными архитектурными ордерами: дорический нижний этаж сменяется ионическим, третий ярус коринфский, а четвертый — римский, сложный ордер. Огромный эллипс, как у стадиона «Олимпико», Колизей вмещал более 60 000 зрителей. Ведутся ученые споры относительно анализа общественных функций и практики развлечений. Нам необходимо восстановить то, что мы знаем об обычаях, связанных с играми, из большого наследства фрагментарных сведений. Неудивительно, что ни один серьезный автор не оставил подробного отчета о том, что там происходило. Хотя известно, что весталкам вместе с бывшими консулами и первосвященниками разных государственных культов выделялись лучшие места на мраморных скамьях возле арены, мы не слишком уверены в том, что женщины были постоянными зрителями. Еду зрителям продавали уличные торговцы как внутри, так и снаружи амфитеатра. Стадион, как и в наши времена, можно было покинуть менее чем за восемь минут. В жаркую погоду, если игры затягивались с вечера до середины следующего дня (начинались они рано), приглашали стоявших в Остии моряков, и они натягивали над зрителями тент, сделанный из парусов.
Многие столетия Римская католическая церковь смотрела на Колизей с благоговейным ужасом как на место мученичества стойких христиан. Впрочем, археологические и документальные свидетельства (в этом мы убедились в предыдущих главах) доказывают, что такие гонения чаще совершались в других цирках города. Колизей ныне — место наибольшего притяжения туристов. На фоне великого здания можно сфотографироваться рядом с крепким парнем, изображающим центуриона. Ежегодно в страстную пятницу папа совершает здесь крестный ход. То, что Колизей связывают со смертью, подчеркивают литературные источники. Часто говорилось, что возле Колизея можно подхватить смертельную римскую лихорадку. Именно здесь малярийный комар укусил Дэзи Миллер, героиню Генри Джеймса, закончив тем самым авантюрную карьеру молодой женщины. И туристы XVIII–XIX веков, будучи убеждены, что поездка в Рим без прогулки по Колизею лунной ночью будет неполной, хорошо знали о подстерегавшей их опасности.
Если современный футбольный стадион напоминает о гладиаторских боях, то горячая поддержка фанатами «Ромы» и «Лацио» больше похожа на поведение древних зрителей во время колесничных гонок. Возницы выступали командами — красные, голубые, белые и зеленые. Болельщики тоже делились на команды, после заезда напивались и устраивали в городе беспорядки. Рим передал это наследство потомкам. В Константинополе VII века после поражения «зеленых» вспыхивали волнения, и дело доходило до национального кризиса. Поведение болельщиков через византийский канал перешло в современный, по временам варварский мир.
После того как вокзал Термини сделал «круговую подтяжку лица», пообещав при этом нетерпимость к любым проявлениям антиобщественного поведения, самым главным раздражителем для гостей Рима сделались карманники и агрессивные попрошайки, перекочевавшие в метро.
Печально известные линии «А» и «В», делящие город на четыре части, почти постоянно заполнены народом, так что возможностей для воровства предостаточно. План строительства римского метро был составлен еще в 1890 году, однако работы были отложены вплоть до 1960-х годов, поскольку боялись разрушить археологические ценности, находившиеся здесь буквально на каждом шагу. Для решения этой проблемы прорыли линии значительно глубже, чем где-либо еще, но переговоры о начале строительства линии «С» каждый раз наталкивались на категорический отказ лобби, курирующего вопросы исторического наследия. Линию «А» удалось проложить сквозь Монте-Марио в направлении озера Браччиано, обеспечив тем самым связь с доселе изолированным, но оживленным жилым районом, однако в обозримом будущем мало на что еще можно надеяться. То, чего не смогли сделать в юбилейный год, вряд ли осуществимо в менее значительные даты.
Хотя метро и автобусы — прекрасное место для карманников, ограбления как таковые в Риме относительно редки. Это не означает, что вы не станете жертвой оравы цыганских детей, шныряющих по популярным местам и высматривающих туристов. Те прикрываются газетами и картонными подносами, стараясь спрятаться от ловких детских пальцев. Тем не менее в Риме мало осталось мест, в которые опасно ходить. Самые бедные районы не так бедны, как сорок лет назад, и римляне не приучены совать нос в чужие дела. Много раз я видел группу безнадежно потерявшихся японских девушек, едущих на автобусе в противоположном от центра направлении. При этом я думал, что самое худшее, что может с ними случиться, это если им продадут по завышенной цене прохладительные напитки или если толстый владелец бара попросит их сфотографироваться с ним, прежде чем пошлет в правильном направлении. Лондон или Нью-Йорк гораздо опаснее, несмотря на кажущуюся большую сексуальную сдержанность.
Святой Ансельм, архиепископ Милана в IV веке во время посещения Рима одобрительно высказывался о религиозной жизни города и порицал ее, вернувшись домой. Это, я думаю, теологический эквивалент одновременного обладания шарфами «Лацио» и «Ромы». Жизнь Рима можно воссоздать лишь в самом первоисточнике. Я вспоминал, что ел когда-то в Английском колледже, траттории «Дель’Омо» и даже обычной римской закусочной, пытался восстановить в своем воображении те блюда, которые там вкушал, однако всякий раз меня постигала неудача. Считаю досужими разговоры о том, что все дело в ингредиентах: мол, в Лондоне, Нью-Йорке, Манчестере или Москве они другие. Но ностальгия по Риму вызвана не только едой. Тоску по городу можно исправить, только очутившись там. Ничто другое не поможет. Мне не терпится туда приехать, я стою на краю пропасти и готовлюсь к исполнению желания, но протестантский страх — получить то, чего хочется, — тревожит душу. К счастью, в гиды себе я взял практичного святого, чьи слова стали эпиграфом этой главы. Обратите внимание, что он предпочитает поститься, а не праздновать, я же обнадеживаю себя тем, что мне удастся и то и другое. Интересно, как часто стипендия позволит мне насладиться хорошим обедом в «Дель ’Омо»? Возможно, мы там с вами увидимся.
ЭпилогПокидая Рим
Наш мир в этой книге был ограничен римскими стенами и пространством в несколько миль, с домами и садами, примыкающими к городу. Такова была моя цель, и я не собираюсь оправдываться. Но, следуя по выбранному маршруту сквозь пространство и время, возможно, вы спросили себя, а покидают ли римляне свой город. Мы слышали, как много людей приезжали сюда с коротким визитом либо оставались здесь, но что известно насчет увеселительных поездок самих горожан? Как они проводят свободное от тяжелой работы время? Что римляне думают о мире? Время, проведенное вне города, у них можно разделить на два вида: gita, то есть прогулка, и villeggiatura — более продолжительная увеселительная поездка. При этом они традиционно живут в своем доме на море или в горах. Десять лет назад, студентом, я испробовал оба вида отдыха. Сейчас обдумываю, как получше распланировать такие поездки, когда поселюсь в Риме.
В Английском колледже было дополнительное деление gita — на «ленивую и активную» разновидность. В первом случае мы поднимались в четверг поздно (свободный от лекций день в семинариях Рима), пили кофе и отправлялись в короткую поездку на поезде или автобусе в какой-нибудь симпатичный городок с интересными достопримечательностями и — самое главное — с отличным рестораном. Ленч длился два или три часа, и в перспективе по возвращении у нас был легкий ужин в колледже. «Активная» поездка была совсем другого рода. Поднимались до рассвета, садились на автобус и ехали в отдаленную деревню в Апеннинах и, подкрепившись лишь парочкой сэндвичей с копченой колбасой, отправлялись автостопом через горы, переходили вброд речки. На обратном пути садились в автобус в какой-нибудь крошечной деревеньке. Часто приезжали домой так поздно, что ужин уже заканчивался, а в холодильнике было почти пусто. За мое короткое пребывание в колледже я испробовал обе разновидности поездок. Мне понравилось и то и другое, хотя я тщетно надеялся, что преимущества одного вида исключат недостатки другого.