Но у побежденных римлян был папа, епископ Рима, власть которого укреплялась тем, что резиденцией готских королей был не Рим, а удаленная от него Равенна, и тем, что готы, будучи арианами, не относились и не особо вмешивались в дела римской никейской церкви. Добавим к этом то обстоятельство, что в никейском (будущем католическом) христианстве ариане считались еретиками и, таким образом, епископ Рима стоял выше еретических готских королей, а эти правители избегали обострять отношения с папой, поскольку опасались вызвать недовольство византийских императоров. Опять же, на пап можно было возложить некоторые чиновные функции, например — разбор споров между духовенством и мирянами. Возрастание политического могущества духовенства после смерти Теодориха способствовало установлению еще более глубокого сотрудничества между королевской властью и римской церковью.
Готская знать кое-как мирилась с тем, что Амаласунта заигрывала с римлянами и римской церковью, однако ее сношения с византийским императором Юстинианом I переполнили чашу терпения. Когда в 534 году Аталарих умер (как принято считать — от пьянства, в которое его вовлекло окружение), Амаласунта предложила корону своему двоюродному брату Теодахаду с условием, что она продолжит управление государством. Однако вскоре после коронации «он [Теодахад] вывез ее [Амаласунту] из равеннского дворца и заточил в изгнании на острове Бульсинийского озера, где она, прожив в печали весьма немного дней, была задушена в бане его приспешниками»[67] (убиение горячим паром в бане было распространено в Римской империи).
Юстиниан I, мечтавший наложить руку на западные земли, воспользовался случаем и объявил остготам войну, как месть за убийство Амаласунты. В ходе этой войны Рим несколько раз переходил из рук в руки, отчего пришел в сильный упадок и оскудел населением, которое уменьшилось до тридцати тысяч, но в конечном итоге в 552 году перешел под власть византийцев.
Историческим смыслом шестидесятилетнего существования готского королевства стало спасение древней римской культуры от варваров. Во всяком случае, так принято считать в наши дни.
В 529 году на холме близ города Кассино, ныне находящемся в ста двадцати километрах к юго-востоку от Рима, Бенедикт из Нурсии[68] основал первый в Западной Европе монастырь, давший начало католическому монашескому ордену бенедиктинцев.
Герберт Коул. Ангел показывает Юстиниану модель собора Святой Софии. 1912 год
Бенедикт, сын знатного человека по имени Евпроб, пришел в 494 году в Рим четырнадцатилетним юношей, чтобы учиться наукам. Падение нравов и вообще вся обстановка в городе, недавно перешедшем к Теодориху, настолько ужаснули его, что он решил бежать от мира в какое-нибудь уединенное место. Идею поддержала сестра-близнец Бенедикта, которую звали Схоластикой. Сначала Бенедикт поселился в пещере близ Субьяко в области Лацио. Многие уважаемые патриции отдавали Бенедикту на воспитание своих детей. Нам неизвестно точное число учеников Бенедикта, но то, что они делились на двенадцать групп, свидетельствует о том, что их было много.
Ян Эразм Квеллин. Святой Бенедикт приказывает разрушить храм Аполлона в Монте-Кассино. Середина XVII — начало XVIII века
Подвиг первого монаха пришелся не по душе местным священникам, которые завидовали славе Бенедикта и видели в нем опасного конкурента. Они решили опорочить его, для чего однажды привели в пещерный монастырь семь прекрасных гетер, которые начали соблазнять учеников Бенедикта. Некоторые не устояли и потому Бенедикт решил покинуть оскверненное место. Следуя за ангелами, указывавшими ему дорогу, он достиг холма, на котором жили язычники. Бенедикт уничтожил языческие алтари и приказал ученикам разрушить храм Аполлона, на развалинах которого был выстроен монастырь. Легенда гласит, что дьявол пытался мешать строительству, но его козни не имели успеха.
Лоренцо Монако. Святой Бенедикт принимает святых в орден. Конец XIV века
У Бенедикта появились последователи. Новые монастыри основывались как в пещерах, так и в городах. «Монашеская община должна была ответить на вопрос, может ли осуществиться Царствие Божие на земле; но земные интересы с течением времени превратили этот демократический институт святых в карикатуру. Когда человеческое существование замыкается в тесные границы мистической свободы, где не имеют места ни борьба со страстями мира, ни наслаждение им во всем его богатстве, мы можем сказать, что такое существование не согласно с природой вещей, но тем не менее оно не превосходит нашего понимания. Чем меньше общество проникнуто любовью к человеку, чем меньше в нем свободы, чем больше оно бедствует, тем больше в нем встречается людей, которые или по необходимости, или по своей доброй воле отрекаются от мира с его безобразием и отдаются идеалу, отвечающему их внутренним стремлениям».[69]
Большинство монастырей были мужскими, но, наряду с ними, основывались и женские. Богатые люди начали основывать монастыри на собственные средства. Так, например, дальний родственник Бенедикта, Григорий из знатного рода Анициев, основал в своем дворце на Склоне Скавра[70] монастырь, посвященный апостолу Андрею. И это был далеко не единственный монастырь, основанный этим благочестивым христианином, который в 590 году стал епископом Рима. После 1000 года монастырский храм упоминается в документах как посвященный святому Григорию. Церковь Святого Григория Великого на Целии (Сан-Грегорио-Маньо-аль-Челио) существует и в наши дни. Правда, то здание, которое можно увидеть сегодня, было построено в первой половине XVII века по проекту архитектора Джованни Баттиста Сориа и являет собой замечательный образец зрелого римского барокко. Как говорят экскурсоводы — обязательно к посещению.
Монастыри стали мощным оружием Римской церкви, оружием, которое помогло противостоять натиску очередных ариан, пришедших в Италию с северо-востока в 568 году.
Глава девятая. Нашествие длиннобородых и египетский мор
«Старое предание рассказывает по этому поводу забавную сказку: будто бы вандалы обратились к Годану[71] с просьбой даровать им победу над винилами и он ответил им, что даст победу тем, кого прежде увидит при восходе солнца. После этого, будто бы Гамбара [мать предводителей винилов] обратилась к Фрее, супруге Годана, и умоляла ее о победе для винилов. И Фрея дала совет приказать винильским женщинам распустить волосы по лицу так, чтобы они казались бородой, затем, с утра пораньше, вместе со своими мужьями, выйти на поле сражения и стать там, где Годан мог бы их увидеть, когда он, по обыкновению, смотрит утром в окно. Все так и случилось. Лишь только Годан при восходе солнца увидел их, как спросил: «Кто эти длиннобородые?» Тогда Фрея и настояла на том, чтобы он даровал победу тем, кого сам наделил именем. И таким образом Годан даровал победу винилам. Все это, конечно, смешно и ничего не стоит, потому что победа не зависит от человеческой воли, а скорее даруется провидением.
И тем не менее верно то, что лангобарды, первоначально называвшиеся винилами, впоследствии получили свое название от длинных бород, не тронутых бритвой. Ведь на их языке слово «lang» означает «длинный», a «bart» — борода».[72]
Лангобардское королевство в 751 году
Предполагается, что изначально лангобарды жили в низовьях Эльбы на территории современной Нижней Саксонии. Когда-то они служили римским императорам в качестве так называемых «федератов» — союзных племен, охранявших границы империи за жалованье и право спокойно жить на охраняемой территории. Впрочем, на самом деле спокойствие могли покупать императоры, откупавшиеся от воинственных варварских племен. Но, так или иначе, союз с Римом способствовал развитию лангобардов, позволял перенять у империи много полезного.
В 565 году скончался византийский император Юстиниан I Великий, покоритель остготов. Одним из итогов победы Византии в войне с готами стало подчинение папского престола Константинополю. Римская церковь была вынуждена признать решения Пятого Вселенского Собора христианской церкви, созванного в 553 году в Константинополе по инициативе Юстиниана. Не вникая в детали, можно сказать кратко — признание решений, принятых в Константинополе, ставило Римскую церковь в подчиненное положение. Не исключено, что римские церковники говорили между собой: «А ведь при готах было лучше».
Воссоединение Запада с Востоком было прервано смертью Юстиниана, которому наследовал его любимый племянник Юстин известный как император Юстин II, которого заслуженно можно было бы прозвать Юстином Неудачником, поскольку его единственным успешным действием было устранение своего кузена-конкурента сразу же после прихода к власти.
Почувствовав слабость Византии, лангобарды в 568 году вторглись в северо-восточную Италию и основали там Фриульское герцогство, ставшее плацдармом для дальнейших завоеваний на Апеннинском полуострове. Лангобарды действовали умно — ударяли в наиболее слабые места. Они не «наползали» на Италию, а словно бы растекались по ней ручейками. В результате византийские владения были расколоты на несколько анклавов. Сыграла свою роль и пассивность местного населения, еще не залечившего раны, нанесенные прошлой войной. Кроме того, люди надеялись, что лангобарды облегчат налоговое бремя (в Византийской империи с подданных традиционно старались получить как можно больше).
Рим во время нашествия лангобардов являл собой весьма прискорбное зрелище. Путешественник во времени, перенесшийся из I века в VI, решил бы, что он попал в какой-то другой город, небрежную копию или жалкое подобие Рима. Город ветшал и пустел. Многие представители знати, а также ремесленники и торговцы, надеявшиеся хорошо устроиться на «спокойном» Востоке, переселились в Константинополь. Византийские власти, в отличие от готов, не проявляли заботы о состоянии римских построек, ведь чем хуже выглядел Рим, тем ярче проявлялось превосходство Константинополя. Нити судьбы ткутся причудливо. Кто мог в то время знать о грядущем новом величии Рима и о том, что в 1453 году Константинополь будет завоеван османским султаном Мехмедом II?