е рождаются не каждое десятилетие, и то, если есть часть ключа или примерное представление о содержимом.
То, что Таргус увидел в альтернативном будущем Земли 1970-х годов, прекрасно показывало ему, что вычислительная техника будет становиться всё мощнее и мощнее, поэтому любые шифры рано или поздно будут разгаданы, не считая тех, которые имеют абсолютную криптографическую стойкость.
И было бы прекрасно ввести что-нибудь вроде одноразовых шифроблокнотов, только Таргус даже теоретически не допускал мысли, что такая технология достанется хоть кому-то.
Шифры Арканиума или «Каламус» — это шифры для использования широким кругом лиц, в первом случае с применением шифровальной машин, а во втором простым листом бумаги и карандашом. То есть для ежедневного радиообщения легионов, флота, администрации городов, губернаторств, союзных государств и так далее. Одноразовый шифроблокнот — это хорошо для нерегулярной переписки с агентурой при наличии у противника хорошей криптографии, поэтому в текущие славные времена он избыточен и крайне опасен в случае утечки технологии. В руках компетентного специалиста эта технология может создать множество проблем для Таргуса и его дела.
«Каламус» же ломается относительно неплохо, если знать как.
— Получается, этот шифр вы, Ваше Светлейшее Высокородие, отдали Её Высочеству специально? — утончила Зозим.
— Я когда-то что-то делал просто так? — усмехнулся Таргус. — Я не сомневаюсь, нет, я уверен, что очень скоро этот шифр станет достоянием немытых германцев, немытых франков, немытых англичан и всех, кто проявляет хоть какой-то интерес к России. Они быстро удостоверятся, что их примитивными методами, например, частотным анализом, «Каламус» не сломать, поэтому сочтут его достаточно надёжным, а я в это время буду знать об их переписке всё, при этом не придётся возиться с чем-нибудь оригинальным и стойким, на что иногда способны даже тупые варвары. Но главное — существование надёжного и рабочего шифра в руках всех окружающих стран замедлит прогресс в этой области, так как они если и будут что-то делать, то только в направлении «совершенствования» и без того достаточно совершенного «Каламуса».
Шпионы, кукующие сейчас в Александриненсбурге, используют всякую дилетантскую криптографическую похабщину, которая на раз ломается обычным отделом дешифровки, значит, Елизавета Петровна пока что не успела разбазарить вверенные секреты.
Общаются шпионы обычно со своими координаторами, например, платный шпион короля Франции недавно получил от кардинала де Флёри инструкции касательно встречи новых агентов, которые прибудут в Александриненсбург с особым поручением. Комитет Внешних Дел, который возглавляет Зозим, принял вопрос в разработку и прямо сейчас выясняют все обстоятельства вокруг «особого поручения». Пока что им удалось узнать, что это имеет отношение к Промзоне, что не является чем-то удивительным. Сейчас все шпионские дела окружающих стран так или иначе связаны с Промзоной. Она стала для них чем-то вроде их религиозного символа — Святого Грааля. Любая страна, сумевшая выведать все подробности методов производства или даже выкрасть несколько десятков специалистов, в течение следующих двадцати лет, при условии наличия административной воли, возвысится над остальными. Поэтому на Промзону не может попасть никто. Но это не значит, что никто не пытается. Пытаются.
— Передашь через Клавуса, — велел Таргус, увидев, что Зозим запечатала письмо. — Не лично в руки, через один из оптимальных тайников.
— Будет сделано, Ваше Светлейшее Высокородие, — встала со стула и поклонилась Зозим.
Она сейчас целая графиня, к ней сватаются различные хлыщи, но романтика её не слишком интересует, насколько смог установить Таргус, засылавший к ней несколько подходящих кандидатов из легионеров. Вероятно, её захватила власть, даруемая им. По её решению умирают или остаются жить люди, кто-то что-то узнаёт или остаётся в неведении, а всё благодаря тому, что Таргус отправил её в свободный полёт, давая лишь общие направления для деятельности и вмешиваясь в её работу лишь в исключительных случаях, но постоянно приглядывая за её ходом. Зозим знает, что Таргус следит за ней, но для бывшей рабыни ненавязчивый пригляд не является чем-то новым и уникальным. В целом, у неё нет интересов, которые она не может удовлетворить работая на Таргуса, потому источников будущих конфликтов возникнуть тоже вроде как не может. Тем не менее, абсолютного доверия ей оказано не было, впрочем, как и никому вообще. Он не доверял даже себе, не говоря уж и об остальных.
Была ещё одна вещь, помимо происходящего бесконтрольно дворцового переворота в России.
Эрик Урбан аф Лингрен…
Убийца его «родителей» скрылся, исчез бесследно. В его действиях видится кое-какое представление о подпольной деятельности, поэтому поиски его ни к чему не привели, но зато удалось очень многое узнать о его прошлых делах в Швеции и Дании.
Талантливый счетовод, явно в прошлой жизни серьёзно работал в этой сфере, так как шпионы Зозим выяснили, что он «открыл» и доказал несколько законов экономики, причём ради конспирации не особо афишировал, но тем не менее запатентовал. Также аф Лингрен стал отцом такого явления как акционерное общество, что законодательно утверждено и очень широко распространено в Швеции и Дании, о чём Таргус, разумеется, знал, но даже не задумывался, что такая простая и понятная вещь может не зародиться здесь самостоятельно, а являться плодом деятельности иномирного внедренца.
Уникальным также было умение аф Лингрена вести дела не только ряда акционерных обществ, которыми он владел, но и даже целого государства, благодаря чему конкретно Швеция неплохо восстановилась после Великой Северной войны.
Из-за этого деятеля Таргус в спешном порядке открыл в Кильском и Эгидском университетах факультеты экономики, выпускники которых будут работать в экономическом отделе Комитета Внешних Дел. Такие вещи надо внимательно отслеживать, так как аф Лингрен может работать не один и не в одной стране. Будет приятно выявить какого-нибудь адепта Порядка или Хаоса по его экономическим следам. Функционируй такой экономический отдел лет десять назад, аф Лингрена бы вычислили задолго до того, как он сумел бы хоть что-то предпринять. Это будет уроком.
Помимо поисков следов хаотического ублюдка Таргус не упускал из внимания наглых сельскохозяйственных бизнесменов, которые всё ещё хотят в большой бизнес.
Недавно они пришли к нему с требованием послаблений, так как законы ограничивают их в возможностях расширения и получения сверхприбылей. На самом деле Таргус такими жёсткими методами ликвидировал риск образования монополий. Он как никто другой знал, что монополии на определённом этапе начинают диктовать государству свои условия и фактически руководить ими без личной ответственности.
В США 1970-х годов он читал цитату Амброза Гвиннета Бирса, который когда-то сказал: «Корпорация: хитроумное изобретение для получения личной прибыли без личной ответственности». Вот именно к этому стремятся эти ещё вчера бесправные крестьяне.
Они прекрасно понимают, что такие условия для ведения бизнеса, какие предоставляет им Таргус, не может предложить никто, но они видят упускаемые прибыли, поэтому уже забыли вчерашние тяжёлые деньки, когда феодалы с них драли по три шкуры. Но старых феодалов, за исключением пары упёртых баронишек, уже нет, есть только один землевладелец — Таргус Силенций Виридиан. Он также и единственный буржуа на землях Шлезвига, единственный курфюрст, а также единственный крупный промышленник. Здесь это называют абсолютизмом, но Таргус называл это единственным адекватным способом ведения дел.
Феодалы — это лица со своими интересами, которые они ставят выше интересов Таргуса, из-за чего сильно ему не нравятся. Можно было бы ввести «свободный рынок», наплодить буржуев, но внезапно получится так, что буржуи заменят собой отмерших феодалов, а затем начнут борьбу за власть, сначала друг с другом, а затем с Таргусом. Друг с другом они будут драться отчаянно, люто, со всякими заказными убийствами, наёмными армиями и так далее, а в итоге останется только один, самый жирный и крупный монополист всего мыслимого, что есть в Шлезвиге. И это при живом курфюрсте!
А потом, осознав, что дальше расширяться можно только за границы курфюршества, жирный и гигантский монополист залупнётся на курфюрста, а у того армия. В итоге курфюрст уничтожит монополиста, отнимет у него всё и станет единовластным владельцем всего в курфюршестве.
Потому что нет такого явления как «свободный рынок». В естественных условиях этот свободный рынок кто-то занимает. Это Таргус понял ещё в своём родном мире, где Сенат активно вмешивался в дела крупных картелей и синдикатов, чтобы искусственно сократить их присутствие на рынке. Когда экономисты из специального отдела Арканиума точно устанавливали, что какой-либо синдикат начал брать на себя слишком много, его принудительно сокращали, распределяя его долю среди остальных синдикатов и картелей или создавая новых, более мелких игроков. Если кто-то залупался, будучи несогласным с политикой государства, его сокращали физически. Было одно дело у Таргуса, который прошёл курс психокоррекции и готовился к заброске в свой первый параллельный мир. Ликвидация цели прямо посреди Рима, необходимо было ровно в полдень пристрелить главу концерна «Линум эт металлум» из снайперской винтовки. Он всё спланировал и привёл в исполнение секунда в секунду, правда, чисто сработать не удалось, так как за рядом с тушкой главы концерна находилась его секретарша, которой расплющенной крупнокалиберной пулей оторвало голову. Она не должна была попасть под раздачу, но после контакта с целью пули летят в непредсказуемом направлении…
Ровно в полдень того дня умерло ещё восемьдесят акционеров, решивших вступить в противостояние с бездушным механизмом, имя которому — государство.
Помня обо всей этой истории с неизбежной монополизацией, Таргус подумал: а зачем тянуть всю эту многолетнюю волокиту, если всё так и так закончится текущим положением дел, в котором он владеет всем в СВОЁМ курфюршестве?