5(1) Некий Нумериан, учитель из тех, которые обучают детей грамоте, по какому-то делу отправился из Рима в Галлию, а там стал выдавать себя за римского сенатора, направленного Севером для набора войск. Поначалу он собрал небольшие силы и перебил несколько всадников из конницы Альбина, а также совершил некоторые другие дерзкие вылазки, сражаясь на стороне Севера.(2) Прослышав об этом, Север посчитал, что этот человек — действительно один из сенаторов, и послал ему письмо с похвалой и приказанием набрать еще больше войск. А тот, увеличив свой отряд, продемонстрировал удивительные успехи, в частности захватил и отправил Северу семнадцать с половиной миллионов денариев.(3) После того как Север одержал окончательную победу, этот человек явился к нему, причем не стал ни скрывать правду, ни просить, чтобы его на самом деле сделали сенатором. Имея возможность быть возвеличенным и почестями, и богатством, он не захотел этого и провел остаток своей жизни в сельской местности, получая от Севера маленькое пособие на свои повседневные нужды.
6(1) Схватка между Севером и Альбином близ Лугдуна происходила следующим образом. И у того, и у другого было по сто пятьдесят тысяч воинов, и оба они присутствовали на поле сражения, так как борьба шла не на жизнь, а на смерть, хотя ни в одной из битв до сих пор Север личного участия не принимал.(2) Альбин превосходил своего противника в знатности и образованности, но Север лучше знал военное дело и был превосходным полководцем. Случилось так, что в предшествующей баталии Альбин победил Люпа, одного из военачальников Севера, и уничтожил немало его воинов. На сей раз картина сражения была весьма разнообразной, и успех неоднократно склонялся то на одну, то на другую сторону.
(3) В самом деле, войска Альбина, стоявшие на левом фланге, были разбиты и бежали в лагерь, а воины Севера, преследуя их, ворвались туда вместе с ними и стали убивать врагов и грабить их палатки. В то же самое время воины, поставленные Альбином на правый фланг, находились под защитой замаскированных рвов и ям, слегка прикрытых землей. Подойдя к ним вплотную, они стали метать дротики с большого расстояния, а затем перестали продвигаться вперед, но, напротив, повернули назад, словно охваченные страхом, чтобы побудить врагов устремиться за ними.(4) Так оно и произошло. Воины Севера, раздраженные непродолжительным наступлением противника и исполненные презрения к врагам из-за их скорого бегства, бросились на них, полагая, что расстояние между ними легко преодолимо, но, когда они достигли рвов, их постигло страшное несчастье.(5) Дело в том, что те, кто находился в передних рядах, стали падать в ямы, как только обрушились наземные перекрытия, а те, которые следовали за ними, стали спотыкаться о тела передних, терять равновесие и проваливаться вниз. Остальные в страхе отступили назад, но внезапность поворота привела к тому, что они не только сбивали с ног друг друга, но и опрокинули тех, которые шли в арьергарде, столкнув их в глубокий овраг. (6) Многие из них погибли, как и многие из тех, которые провалились в ямы, кони и люди вперемешку. В этой сумятице погибали и те, которые находились между рвами и оврагом, осыпаемые стрелами и метательными снарядами. Увидев это, Север с преторианцами бросился им на помощь, однако не только не выручил их, но и едва не погубил преторианцев, да и сам, потеряв коня, оказался в смертельной опасности.(7) Когда он увидел, что все его люди обратились в бегство, то разорвал на себе плащ и, обнажив меч, ворвался в ряды бегущих, рассчитывая, что либо они, устыдившись, повернут обратно, либо он сам погибнет вместе с ними. Некоторые, видя его в таком состоянии, действительно остановились и повернули обратно, но при этом внезапно столкнулись лицом к лицу с теми, которые следовали за ними по пятам, и, обратив в бегство всех преследователей, перебили множество из них, полагая, что это люди Альбина.(8) Тут им в подмогу появилась и пришедшая с фланга конница под командованием Лета, которая и довершила разгром. Дело было в том, что Лет, пока исход битвы был неясен, выжидал, надеясь, что оба соперника погибнут, а оставшиеся в живых воины с обеих сторон передадут верховную власть ему; когда же он увидел, что перевес склонился на сторону Севера, то вступил в бой.
7(1) Так Север одержал победу, но римская армия потерпела тяжелое поражение, поскольку с обеих сторон пало неисчислимое множество воинов. Это несчастье заставило скорбеть даже многих из числа победителей.(2) Действительно, перед их взором простиралась равнина, целиком заполненная мертвыми телами людей и коней; некоторые из них лежали изувеченные множеством ранений, словно порезанные на куски, другие, не получив ран, были завалены кучами мертвых тел, везде было разбросано оружие и струились целые ручьи крови, которые даже стекали в реки.(3) Альбин нашел убежище в каком-то доме возле Родана, но когда он заметил, что все окрестные места заняты вражескими отрядами, то покончил с собой. Я рассказываю об этом не то, что было написано Севером, а то, что было на самом деле. Увидев тело Альбина, Север сполна насладился этим зрелищем, потешив и глаза, и язык, а затем велел отрезать ему голову и выбросить всё остальное, а голову отослал в Рим и выставил на шесте.(4) Показав этим поступком, что у него нет никаких оснований считаться хорошим императором, он тем самым внушил и нам, и народу еще больший страх, чем тот, который вызывали его предписания, присылаемые в Рим. Ведь теперь, уже подавив всякое вооруженное сопротивление, он стал изливать на безоружных весь тот гнев, который накопился у него в прежние времена. Но больше всего он поразил нас тем, что стал называть себя сыном Марка и братом Коммода и тому самому Коммоду, над которым еще недавно глумился, воздал божественные почести.
8(1) Произнося перед сенатом речь, в которой он восхвалял суровость и жестокость Суллы, Мария и Августа как более надежный способ правления и порицал милостливость Помпея и Цезаря, принесшую гибель им самим, Север привел и некоторые доводы в защиту Коммода,(2) сделав выговор сенаторам за то, что они несправедливо обесчестили этого правителя, хотя сами в большинстве своем вели еще худший образ жизни. «Если Коммод, — говорил он, — и давал повод для негодования тем, что собственноручно убивал диких зверей, то ведь и один из вас, старый консуляр, вчера и позавчера в Остии забавлялся с блудницей, изображавшей самку леопарда.(3) Однако, о боги, он же участвовал в гладиаторских боях! А из вас разве никто не участвует? Зачем же тогда и для чего некоторые купили его щиты и те самые золотые шлемы?» Зачитав эту речь, он приказал освободить тридцать пять человек, обвиненных в том, что они держали сторону Альбина,(4) и впоследствии относился к ним так, как будто против них и не было никаких обвинений (а это были не последние люди в сенате), однако посредством сенатского голосования отправил на смерть двадцать девять других, среди которых, разумеется, был и Сульпициан, тесть Пертинакса.
(5) Все притворялись, будто держали сторону Севера, но выдавали себя, как только приходили неожиданные известия, не будучи в силах скрывать то, что таили в душе. Когда их ушей внезапно достигал какой-то слух, они реагировали неосторожно, и этим, а также выражением лица и поведением буквально все показывали свое истинное настроение. Некоторые же выдавали себя еще более явно, слишком усердствуя в притворстве.
LXXIV 9(5) Север взялся за тех, кто подлежал наказанию... использовать против них в качестве доносчика Эруция Клара, чтобы, с одной стороны, испортить репутацию этого человека, а с другой — сделать обвинительные свидетельства более заслуживающими доверия в глазах общества ввиду знатности и славы обвинителя. Ему самому он пообещал сохранить жизнь и безопасность.
(6) Когда же тот предпочел умереть, но не заниматься таким доносительством, Север обратился к Юлиану и уговорил взяться за дело его. За это он предоставил ему свободу, по крайней мере в том смысле, что не подверг его казни или бесчестию. Ведь его утверждения он самым тщательным образом сверял с показаниями, полученными под пыткой, ни во что не ставя положение, которое тогда занимал этот человек.
LXXV 5(4) Ввиду того, что обитатели Каледонии не придерживались своих обещаний и готовились выступить на защиту меатов, а также из-за того, что Север в это время был занят войной в соседней стране, Люп был вынужден купить у меатов мир за большие деньги. Он захватил всего нескольких пленников.
9(1) После этого Север выступил против парфян. Дело в том, что, пока он был занят гражданскими войнами, они, пользуясь безнаказанностью, захватили Месопотамию, выступив в поход с огромными силами, и чуть было не взяли Нисибию. Этот город они тоже заняли бы, если бы его не спас Лет, который выдержал там осаду.(2) Благодаря этому он умножил свою славу, будучи и без того замечательным человеком и в частной, и в общественной жизни, и в дни войны, и во времена мира. Когда Север прибыл в упомянутую Нисибию, он застал там гигантского кабана, который атаковал и убил всадника, пытавшегося свалить его, полагаясь на собственную силу. Этого кабана с немалым трудом захватил и прикончил большой отряд воинов, причем в его поимке приняли участие тридцать человек.
Тушу его доставили Северу.(3) Поскольку парфяне не стали дожидаться Севера и отправились восвояси (а предводителем у них был Вологез, брат которого сопровождал Севера), то император, построив суда на Евфрате, стал продвигаться вдоль реки по суше и по воде. Благодаря тому что построенные корабли были чрезвычайно быстроходными и хорошо снаряженными (а лес вдоль Евфрата и окрестная местность предоставили Северу запас древесины в полном изобилии), он быстро взял Селевкию и Вавилон, оставленные противником.(4) Захватив вслед за тем Ктесифон, Север позволил воинам разграбить его целиком и перебил множество людей, а живыми взял в плен около ста тысяч человек. Впрочем, он не стал ни преследовать Вологеза, ни даже удерживать Ктесифон, но ушел оттуда, словно единственной целью его похода было разграбление этого города. Такое решение объяснялось отчасти незнанием местности, отчасти недостатком припасов.(5) Возвращался он другим путем, поскольку древесина и фураж для скота, обнаруженные на прежней дороге, были израсходованы полностью. Из его воинов одни шли пешком вверх по течению Тигра, а другие плыли на судах.