стантину, а может быть, и жене Галерия, Галерии Валерии, которая, как известно, исповедовала христианскую веру (как и ее мать, Приска, вдова Диоклетиана). Наиболее вероятная причина заключается в том, что Галерий и сам понял, что гонения потерпели неудачу. Построить унифицированное государство, уничтожив независимость христиан, так и не удалось, напротив, они только укрепились в своей вере и в следовании своему образу жизни, что наносило ущерб национальному единству и гармонии. Кроме того, страдания отдельных христиан не вызывали восторга у языческого населения.
Всего через несколько дней после этой резкой смены политики император скончался и был обожествлен. Однако его похоронили не в мавзолее, воздвигнутом им в Фессалонике. Останки Галерия перенесли на его родину, в Ромулиан, украшению и расширению которого он немало поспособствовал. Его смерть явилась последним ударом по уже давно давшей трещину тетрархии Диоклетиана, державшейся до сих пор лишь благодаря Галерию.
О характере Галерия судить трудно, поскольку христианские авторы всячески поносят его как главного подстрекателя гонений, несмотря на то, что на смертном одре он изменил свое отношение к их вере. Отчасти у них есть для этого основания, поскольку карательные меры не только были крайне бесчеловечными, но и не вели к поставленной цели. Галерий заслуживает уважения тем, что в конце концов это понял и предпринял соответствующие шаги. Судя по всему, он обладал строгими моральными устоями. По сути дела, это был честолюбивый, хоть и малообразованный человек, который умел только действовать. Кроме того, он, как и все основные тетрархи, был превосходным полководцем: поначалу он потерпел поражение в войне с персами, но своим упорством преодолел неудачу и превратил ее в триумфальный успех.
СЕВЕР II
Север II (император-соправитель, 306–307 гг.), друг Галерия, был выходцем из придунавийских земель. Его точное происхождение не установлено. Когда в 305 г. Диоклетиан и Максимиан отказались от власти в пользу Галерия и Констанция I Хлора соответственно, Максимиан в Медиолане назвал Севера своим цезарем. Приняв имена Флавия (в качестве приемного сына Констанция) и Валерия (в качестве приемного члена рода Диоклетиана), Север получил во владение Италию и Африку. Кроме того, к нему отошла Паннония, входившая прежде в сферу управления Галерия, который одобрил такой передел, поскольку Север, как и его собственный цезарь Максимиан II Даза, находились полностью под его влиянием.
Но эти назначения вызвали, по сведениям Лактанция, некоторое замешательство среди солдат, поскольку они почти не знали этих новых выдвиженцев. Куда лучше им был знаком сын Констанция, Константин, последний вкупе с сыном Максимиана, Максенцием, считал себя обойденным. Одна из причин того, почему Константин, когда Галерий разрешил ему отправиться к отцу на Рейн, двигался как можно более скрытно и осторожно, заключается в том, что он должен был пройти через Паннонию, принадлежавшую Северу, который не доверял ему, считая недовольным соперником.
Когда на следующий год Констанций умер, Галерий, теперь официально ставший старшим императором, провозгласил Севера августом на Западе, одновременно назначив Константина его цезарем. Последний, чисто дипломатический, шаг, предпринятый, чтобы на время успокоить Константина, вызвал раздражение у вновь обделенного Максенция и побудил его совершить в Риме переворот. Этому способствовали преторианцы, рассерженные тем, что Север приказал распустить их гвардию, ранее сокращенную Диоклетианом до размеров простого городского гарнизона. Узнав о перевороте Максенция, Галерий велел Северу выступить против мятежника, и в начале 307 г. тот послушно вышел из своей столицы, Медиолана. Северная Италия поддержала Севера, но оказавшись перед воротами Рима, ее войско взбунтовалось. Преданность своему бывшему военачальнику, Максимиану, который к этому времени вновь вернулся к политической жизни, не позволяла солдатам сражаться против его сына, и пока лазутчики все более подрывали их боевой дух, префект претория Севера по имени Ануллин предательски выступил против него, раздавая деньги солдатам, чтобы они дезертировали. Северу не оставалось ничего другого, как поспешно бежать на север с остатками войска. Максимиан последовал за ним в Равенну и навязал свои условия. Север согласился отказаться от должности августа при условии, что ему сохранят жизнь. Его как пленника привезли в Рим и, проведя по улицам, заточили в тюрьму в местечке Трес Таберна на Аппиевой дороге, чтобы иметь заложника на случай вторжения Галерия в Италию. Так и случилось спустя некоторое время. Но, когда наступление Галерия (как и до этого поход Севера) потерпело неудачу, Максенций казнил Севера.
Насколько нам известно, Север походил на своего врага Максенция терпимостью к христианам; во всяком случае, он, подобно Констанцию, не подвергал их жестоким гонениям. Кроме этого, о нем мало что можно сказать. Хотя его армия не смогла взять Рим, он был, видимо, неплохим военачальником, так как иначе его не назначили бы сначала цезарем, а потом августом. Автор, известный как аноним Валезия (безосновательно или нет), представляет его человеком, чей слабый характер вполне соответствовал его низкому происхождению, и заявляет, что единственным своим достоинством, дружбой с Галерием, он обязан впечатляющей способности к поглощению крепких напитков.
МАКСЕНЦИЙ
Максенций (Марк Аврелий Валерий) (отложившийся император, 306–312 гг.) родился около 278 г. Он был сыном Максимиана от его жены-сириянки Евтропии (слухи, что он был незаконнорожденным, распространялись его врагами).
Хотя Максенция возвели в ранг сенатора и пообещали выдать за него дочь Галерия, Валерию Максимиллу, он не получил ни консульства, ни военной должности. После смерти Констанция в 306 г., когда Галерий назначил Севера II и Константина августом и цезарем соответственно, Максенций с этим не согласился и поднял в Риме мятеж. Восстание, возглавляемое тремя военными трибунами, один из которых командовал городскими когортами (и был начальником свиного рынка), получило активную поддержку со стороны преторианцев, чью гвардию Север II приказал распустить. Выступление поддержало также большинство простых жителей Рима из-за их недовольства недавним указом, по которому они подлежали налогообложению. В итоге 28 октября 306 г. Максенция провозгласили императором. Переворот прошел почти бескровно, если не считать гибели городского главы.
Центральная и Южная Италия поддержали Максенция, равно как и Африка, являвшаяся основным поставщиком зерна для столицы. Но кроме возрожденной преторианской гвардии, у Максенция не было войск, а Северная Италия оставалась верной Северу. Максенций действовал с большой осторожностью. В частности, на выпущенной в Карфагене монете он называет себя лишь цезарем (CAESAR), а на других монетах не менее скромно опускает свой титул августа, именуя себя принцепсом (PRINC[eps]), и в то же время прославляет прочих августов и цезарей (AVGG. ET CAESS. NN. [Nostri]). В их число Максенций включил и своего отца Максимиана, которого вызвал из места его уединения. Кроме того, он выпустил монеты, где Константин именуется титулом «Предводитель Молодежи» в расчете на поддержку того, чьему возвышению он прежде препятствовал.
Больше всего Максенций жаждал признания со стороны Галерия, старшего из августов, но тщетно, ибо Галерий, помимо всего прочего, выступал против возрождения политически сильной преторианской гвардии. Он призвал Севера двинуться на Рим и свергнуть Максенция; но лазутчики Максенция подорвали боевой дух армии Севера. Она потерпела неудачу и была вынуждена отступить. После этого Максенций принял титул августа и получил признание Константина. Тогда сам Галерий двинулся на Апеннинский полуостров. Он без сопротивления дошел до Интерамны, но здесь его наступление прекратилось по тем же причинам, что и вторжение Севера. Максенций, удовлетворенный ролью властителя Италии, не стал преследовать отступающие войска. Весть о его успехах побудила перейти на его сторону Испанию, а это восстановило против него Константина, который считал эту область своей вотчиной. Максимиан также решил выступить против сына, но когда в 308 г. он прибыл в Рим, его тут же разоружили.
В том же году на встрече всех августов и цезарей в Карнунте Максенция объявили врагом народа. Это не подорвало его положение внутри Италии, но префект претория в Африке, Луций Домиций Александр, отделился от него и сам провозгласил себя императором. Как следствие, прекратились поставки зерна из Африки, что вызвало голод в столице и привело к столкновению между занимавшими привилегированное положение преторианцами и недоедающим населением. Во время этих беспорядков, по некоторым сведениям, погибло шесть тысяч человек. В конечном счете в 311 г. Максенций послал в Африку своего собственного префекта претория, Гая Руфина Волузиана, и Александр был убит; Карфаген жестоко пострадал за свою неверность, а его монетный двор перенесли в Остию. Максенций отпраздновал Триумф и выпустил монеты с надписью «Вечная победа» (VICTORIA AETERNA). Темы других монет совершенно неожиданны. На одной из них изображен в обожествленном виде его отец Максимиан, к этому времени уже тяжело больной. Максенций постарался забыть о том, что они стали врагами, поскольку его претензии на пост императора основывались на положении сына бывшего августа. На другой монете изображен обожествленный Констанций I с указанием, что он родственник (cognatus) Максенция (женатого на сестре Константина). Такое проявление почтения к покойному Констанцию, императору Запада, должно было показать, что Максенций претендует и на всю западную часть Империи. Иными словами, это не было попыткой примирения с Константином, а как раз наоборот, и стало ясно, что столкновения между ними не избежать.
Действительно, в 312 г. Константин с сорокатысячной армией перешел через перевал Мон-Женевр и оказался в Италии. Войско Максенция имело по меньшей мере четырехкратный перевес, хотя было не столь обученным и дисциплинированным, да и полководческие способности Максенция уступали таланту Константина. Константин сумел застать врасплох гарнизон Сегузиона и воздержался от разграбления города, что произвело благоприятное впечатление. А близ Августы Тавринов он разбил посланное Максенцием войско, удачно заманив в ловушку тяжелую конницу, на которую возлагались большие надежды. Вскоре в руках Константина оказались Верона, Мутина и большая часть Италии. Теперь Максенций рассчитывал лишь на заблаговременно укрепленные стены Рима, но когда подошло вражеское войско, он, испугавшись, что в осажденном городе его могут предать, все-таки решил дать сражение на открытой местности и сам последовал за своими военачальниками. После первой стычки на Фламиниевой дороге произошла решающая битва у Мульвиева моста через Тибр. Солдаты Максенция, зажатые между холмами и рекой, в полном замешательстве отступили, построенный из лодок мост распался и тысячи людей пошли ко дну, включая их предводителя.