Я сосредоточился на своей новой способности управлять кровью. Несколько капель поднялись из порезанной ладони и медленно опустились в тигель. Расплав вспыхнул ярким светом.
— Боги, — прошептал Марк. — Это невероятно.
— Теперь ты, — сказал я. — Добавь каплю своей крови и сосредоточься на энергии ци. Представь, как твоя жизненная сила вливается в металл.
Марк неуверенно надрезал палец и добавил кровь в смесь. Я видел, как он пытается применить то, чему научился в упражнениях цигун.
— Хорошо, — одобрил я. — Чувствуешь связь?
— Да, — выдохнул он. — Словно металл... живой.
Работа продолжалась весь день. Мы формировали каркас, используя древние техники и современные знания. Метеоритное серебро оказалось удивительно податливым — оно словно само знало, какую форму должно принять.
Постепенно в наших руках рождалось нечто прекрасное — кристалл сложной формы, размером с куриное яйцо. Его грани отражали свет необычным образом, создавая иллюзию глубины и движения внутри.
— Это основа, — объяснял я, пока мы работали. — Каркас, который будет содержать философскую субстанцию. Но сам камень еще не готов.
— А что нужно для завершения?
— Особые ингредиенты, — туманно ответил я. — Субстанции, которые содержат концентрированную жизненную силу.
Я не сказал ему, что главным ингредиентом будет эссенция, извлеченная из моих созданий. Вампирши и ликантроп содержали в себе искаженную, но мощную жизненную энергию. Правильно переработанная, она могла стать основой для камня, способного воздействовать на саму природу жизни и смерти.
К вечеру каркас был готов. Он лежал в специальном футляре, слабо пульсируя собственным светом.
— Он живой, — шептал Марк, не отрывая взгляда от кристалла. — Я чувствую, как он дышит.
— В некотором смысле — да, — согласился я. — Мы создали нечто среднее между живым существом и минералом. Сосуд для чистой алхимической силы.
— А когда мы сможем завершить работу?
— Скоро, — пообещал я. — Очень скоро.
Но сначала нужно было подготовить особые ингредиенты. И для этого потребуются мои верные создания.
Лидия и Марта должны были сыграть ключевую роль в создании того, что поможет мне наконец найти покой.
Вечером того же дня Корнелий устроил торжественный ужин в честь наших "алхимических успехов". В триклинии собралось человек пятнадцать — сенаторы, богатые торговцы, даже один из преторов. Все они слышали о чудесных настойках и хотели лично познакомиться с "великим алхимиком".
Я наблюдал из-за колонны, как Марк входит в зал. За последние недели он кардинально изменился — уверенная походка, безупречная тога, аристократические манеры. Никто не поверил бы, что еще месяц назад это был неудачник-шарлатан.
— Достопочтенные господа, — торжественно произнес Корнелий, — представляю вам мастера Марка — выдающегося алхимика, чьи открытия уже приносят пользу лучшим людям Рима!
Аплодисменты. Марк поклонился именно так, как я его учил — с достоинством, но без высокомерия.
— Благодарю за теплый прием, — сказал он, и голос звучал уверенно. — Надеюсь, сегодня вы убедитесь, что слухи о моих скромных достижениях не преувеличены.
Сенатор Марк Эмилий, которого я помнил по встрече в термах, подался вперед.
— Мы много слышали о ваших целебных составах, мастер Марк. Но что скажете о главной цели — философском камне?
— Прекрасный вопрос, — Марк сделал небольшую паузу, создавая интригу. — Работа продвигается успешнее, чем я смел надеяться. Сегодня мы завершили создание каркаса — основы будущего камня.
В зале послышался заинтересованный гул.
— Каркаса? — переспросил претор Гай Муций. — Что это означает?
— Философский камень нельзя создать простым смешиванием ингредиентов, — объяснил Марк, входя в роль. — Сначала нужно создать... назовем это сосудом для алхимической силы. Мы используем метеоритное серебро — металл, упавший с небес и содержащий космическую энергию.
— Метеоритное серебро! — воскликнул богатый торговец Луций Красс. — Это же невероятно дорого!
— Истинные открытия требуют соответствующих вложений, — мудро заметил Марк. — Но результат превзойдет все ожидания.
Сенатор Тит Ливий наклонился к соседу:
— А что, если он действительно близок к успеху?
Марк это услышал и улыбнулся.
— Позвольте развеять ваши сомнения демонстрацией, — сказал он, доставая из складок тоги небольшую склянку. — Это побочный продукт сегодняшней работы — эссенция метеоритного серебра.
Он капнул содержимое в кубок с вином. Жидкость засветилась слабым серебристым светом.
— Попробуйте, — предложил он Эмилию. — Это абсолютно безопасно, но эффект заметен сразу.
Сенатор отпил из кубка и через несколько секунд удивленно поднял брови.
— Невероятно! — воскликнул он. — Я чувствую прилив сил, ясность мысли!
— Это лишь слабый отголосок того, что способен истинный философский камень, — скромно заметил Марк. — Представьте, какими возможностями будет обладать завершенный артефакт.
Остальные гости наперебой просили попробовать чудесную эссенцию. На самом деле в склянке была обычная настойка женьшеня с добавлением светящегося порошка из растертого жемчуга — красивый, но безвредный эффект.
— А сколько времени потребуется для завершения работы? — спросил Муций.
— При должной поддержке — не более трех месяцев, — ответил Марк. — Конечно, потребуются дополнительные материалы, более совершенное оборудование...
— И что вы предлагаете? — Красс уже доставал кошелек.
— Возможность стать соучастниками величайшего открытия в истории, — Марк обвел взглядом собравшихся. — Каждый, кто поддержит исследования, получит долю в будущих благах. А речь идет о продлении жизни, о победе над старостью и болезнями.
— Конкретнее? — потребовал один из торговцев.
— Философский камень способен продлить человеческую жизнь вдвое, а то и втрое, — спокойно сказал Марк. — Представьте — сто пятьдесят лет активной жизни вместо обычных семидесяти. Молодость, здоровье, сила разума до глубокой старости.
Глаза патрициев загорелись не менее ярко, чем при разговоре о золоте. Ведь что может быть ценнее жизни?
— А гарантии? — осторожно спросил Эмилий.
— Мой покровитель Корнелий уже вложил значительные средства и получает результаты, — ответил Марк. — Спросите его самого.
Корнелий гордо кивнул:
— Могу подтвердить — мастер Марк оправдывает каждую потраченную монету. Его настойки уже принесли мне здоровье, а перспективы...
— Неограниченны, — закончил за него Марк.
Следующий час прошел в обсуждении условий инвестирования. К концу вечера у Марка было десять новых "партнеров", готовых вложить общую сумму, которой хватило бы на содержание целого легиона.
— Блестящая работа, — сказал я ему, когда гости разошлись. — Ты превзошел самого себя.
— Спасибо за обучение, — ответил Марк, но в его глазах я заметил что-то новое. — Знаешь, мне начинает нравиться эта игра.
— Какая игра?
— Управление людьми. Они готовы отдать все за призрачную надежду на долгую жизнь. Это... опьяняет.
— Осторожнее, — предупредил я. — Власть над людьми может изменить человека не в лучшую сторону.
— А разве не в этом суть алхимии? — спросил он. — Превращение одного в другое?
Умный мальчик. Слишком умный.
— Возможно, — согласился я. — Но помни — мы играем с силами, которые можем не контролировать.
— Контролировать можно все, — уверенно сказал Марк. — Нужно только знать как.
Его самоуверенность настораживала. Успех кружил ему голову, а это было опасно. Особенно учитывая, что он еще не знал истинной природы наших экспериментов.
Но пока что его амбиции работали на меня. А значит, можно было продолжать игру.
Глубокой ночью, когда вилла погрузилась в сон, я спустился в подземелье к своим созданиям. Лидия и Марта ждали меня с нетерпением — их красота с каждым днем становилась все более сверхъестественной.
— Создатель, — прошептала Лидия, протягивая руки сквозь решетку. — Мы так жаждали вашего прихода.
— Нам нужна ваша кровь, — добавила Марта, и в ее голосе звучал едва сдерживаемый голод. — Только она дает нам истинную жизнь.
Я отпер клетки и сел между ними на каменный пол. Они устроились по обе стороны от меня, как две прекрасные хищницы, готовые к пиру.
— Пейте, — сказал я просто. — Сколько нужно.
Их клыки вонзились в мои запястья, и знакомая боль сменилась блаженством. Они пили жадно, и я чувствовал, как жизнь утекает из меня, как сознание становится туманным.
Но в этот раз что-то было по-другому. В момент, когда я приблизился к границе смерти, я почувствовал присутствие. Холодные объятия, знакомый запах увядающих цветов.
Хель.
Богиня смерти была здесь, незримо присутствуя в этом подземелье. Я ощущал ее руки на своих плечах, ее дыхание на шее. Она наблюдала за тем, как мои создания пьют мою бессмертную кровь.
От этого присутствия меня охватило странное опьянение. Не алкогольное, а какое-то мистическое — словно сама близость богини смерти дурманила разум.
— Интересный эксперимент, Виктор, — прошептал голос Хель прямо мне в ухо, хотя никого рядом не было. — Ты создаешь жизнь, питающуюся смертью.
Я попытался ответить, но губы не слушались. Кровопотеря и присутствие богини лишили меня дара речи.
Краем глаза я заметил движение в углу подземелья. На каменном выступе сидела птица — большой черный ворон с умными глазами. Он внимательно наблюдал за происходящим, словно изучал какое-то важное явление.
Ворон показался мне знакомым. Где-то я уже видел эти пронзительные глаза, этот гордый изгиб шеи...
— Хугин, — выдохнул я с трудом.
Один из воронов Одина. Память и Мысль — так звали птиц всеотца. Хугин и Мунин облетали все девять миров, собирая информацию для своего хозяина.
Ворон наклонил голову, словно подтверждая мою догадку. Значит, Один знал о моих экспериментах. Знал и... наблюдал.
— Он интересуется твоими достижениями, — прошептала Хель. — Создание новых форм жизни всегда привлекало его внимание.