Я уже представлял себе путь к Риму, когда Аид добавил:
— А еще этот Марк очень интересуется бессмертными существами. Говорил что-то о том, что нам есть чему поучиться друг у друга.
Значит, алхимик знал о существовании таких, как я. Это могло быть как хорошим знаком, так и ловушкой.
Но у меня не было выбора.
Аид потянулся и достал откуда-то из-за трона изящную амфору с золотыми узорами. Когда он открыл её, по пещере разлился аромат, от которого даже мне, бессмертному, захотелось жить еще сильнее.
— Амброзия, — пояснил он, отхлебнув прямо из горлышка. — Настоящая, олимпийская. Не та дрянь, что боги младшего поколения пьют.
Я поднял бровь. Аид редко делился божественной едой с простыми смертными. Или с бессмертными вроде меня.
— Чего тебе от меня нужно?
— Скукотища, — протянул он, вытирая рот тыльной стороной ладони. — Сидишь тут в вулкане, людишки наверху суетятся, а поговорить не с кем. Давно с тобой не играли.
О, я помнил наши игры. Аид был азартен, как все боги подземного мира, и не любил проигрывать.
— Что предлагаешь?
— Кости, — он материализовал в руке пару костяных кубиков. — Или карты, если хочешь. У меня есть колода, которую Гермес потерял в покер прошлым летом.
— Ставки?
Глаза Аида загорелись предвкушением.
— Если я выиграю — снова сожгу тебя. Но на этот раз медленно, со всеми подробностями. Буду наслаждаться процессом.
— А если я?
Аид задумался, покрутив кубики в ладони.
— Дам тебе кое-что полезное для твоих странствий, — он ухмыльнулся. — У меня есть один артефакт, который может пригодиться тому, кто ищет смерть в мире живых.
Любопытство взяло верх. За века я научился ценить божественные артефакты — они редко подводили в критический момент.
— Что за артефакт?
— А вот это ты узнаешь, только если выиграешь, — Аид встряхнул кубики, и они зазвенели, как колокольчики. — Согласен?
Я посмотрел на него внимательно. Аид не был самым честным игроком среди богов, но он всегда держал слово. А риск… что ж, меня и так уже сжигали сегодня.
— Согласен. Во что играем?
— Простая игра, — Аид положил кубики на каменный выступ между нами. — Кидаем по очереди, у кого больше сумма после трех бросков — тот и выиграл.
Я кивнул. Честно, насколько это возможно с богом.
— Начинаешь ты, — великодушно предложил Аид.
Взял кубики. Они были теплыми от жара пещеры и странно тяжелыми. Бросил — пять и шесть. Одиннадцать.
— Неплохо для начала, — прокомментировал Аид и подхватил кубики. Его бросок — четыре и три. Семь.
— Моя очередь, — я снова кинул кости. Три и два. Пять. В сумме шестнадцать.
Аид нахмурился и бросил свои кости с чуть большей силой. Шесть и шесть. Двенадцать. В сумме девятнадцать.
— Последний бросок решает всё, — пробормотал он.
Я взял кубики, чувствуя их вес. Нужно было не меньше четырех, чтобы сравняться, или больше, чтобы выиграть.
Бросил.
Два кубика покатились по камню, звеня в тишине пещеры. Остановились.
Шесть и четыре. Десять.
Двадцать шесть в сумме.
Аид посмотрел на результат и расхохотался — громко, от души.
— Ну надо же! Выиграл всё-таки. Давно так не веселился.
Он встал и подошел к одной из стен пещеры, провел рукой по камню. Стена разошлась, открывая тайник.
— Получай, северянин. Заслужил.
Аид извлек из тайника простое на вид кольцо — белое золото с черным ониксом, в котором играли отблески лавы. Никаких гравировок, никаких украшений. На первый взгляд — обычное украшение.
— Выглядит скромно, — заметил я, осторожно взяв кольцо.
— Лучшие артефакты всегда выглядят скромно, — усмехнулся Аид. — Только дураки делают волшебные предметы блестящими и заметными.
Я надел кольцо на безымянный палец правой руки. Оно идеально село, словно было создано специально для меня. Никаких особых ощущений — ни тепла, ни холода, ни покалывания.
— И что оно делает?
— Позволяет влиять на мысли простых людей, — Аид потянулся и снова плюхнулся на трон. — Но только на тех, чья воля слабее твоей. А у тебя, северянин, воля крепкая — века тренировки.
Я покрутил кольцо на пальце, разглядывая оникс. В его глубине что-то мерцало.
— Как именно влиять?
— Внушение, убеждение, легкий контроль, — Аид махнул рукой. — Не превратишь человека в марионетку, но можешь заставить его поверить в то, что он сам хочет услышать. Или не заметить того, что видеть не должен.
Полезная вещица для путешествий. Особенно если мне предстояло искать алхимика в Риме, где каждый второй — информатор, а каждый третий — наемный убийца.
— Есть ограничения?
— Само собой. На сильных магов не действует. На жрецов тоже — их вера защищает. И на других бессмертных, разумеется. — Аид ухмыльнулся. — Да и пользоваться часто не советую. Кольцо питается твоей жизненной силой. Для обычного человека это было бы смертельно, но ты же бессмертный.
Я кивнул. Честный обмен — игра на риск за полезный артефакт.
— Спасибо, Аид. Пригодится.
— Только помни, — бог подземного мира вдруг стал серьезным. — Кольцо раскрывает не только чужие мысли, но и твои собственные. Будь осторожен с тем, чего желаешь. Иногда люди готовы поверить в самую страшную правду, если она избавляет их от необходимости думать.
Я посмотрел на него внимательно. За шутливым тоном прозвучало что-то важное.
— Личный опыт?
— Личный опыт, — подтвердил Аид. — Я правлю царством мертвых уже несколько тысячелетий. Знаю, на что способны люди, когда их разум… направляют в нужную сторону.
Он встал, давая понять, что наша встреча подходит к концу.
— Ну всё, северянин. Развлек меня, получил награду. Теперь ступай к своему алхимику. И помни — если твой поиск смерти приведет к чему-то интересному, заходи, расскажешь.
Я поклонился — дань уважения богу, который оказался честнее, чем я ожидал.
— Увидимся, Аид.
— Надеюсь, не скоро, — рассмеялся он. — Хотя с твоей тягой к неприятностям… кто знает.
Жар пещеры проводил меня к выходу, а кольцо на пальце напоминало о себе едва ощутимым весом. Впереди был Рим, алхимик и, возможно, долгожданная смерть.
Интерлюдия
**ИНТЕРЛЮДИЯ: ВЗГЛЯД ИЗ ПРЕИСПОДНЕЙ**
Тишина опустилась на огненные чертоги Этны, словно саван на остывающий труп. Аид медленно поднялся с базальтового трона, его темные одежды шелестели, сливаясь с танцующими тенями пещеры. Последние отголоски шагов Виктора Крида растворились в глубинах вулкана, но эхо их встречи все еще отзывалось в душе бога подземного мира.
«Какой странный смертный», — подумал Аид, хотя знал, что Крид был далеко не смертным. Этот голубоглазый северянин излучал древнюю силу, проклятье Всеотца лежало на нем тяжким бременем. И все же… что-то в нем было иным. Не просто жажда смерти — такое Аид видел тысячи раз. Нет, в Криде жила особая решимость, граничащая с безумием.
Бог подземного царства подошел к каменному столу, где еще лежали кости от их игры. Крид выиграл честно — это приходилось признать. Кольцо из белого золота с черным ониксом исчезло с пальца Аида, перейдя к новому владельцу. Хорошо, что северянин не знал истинной силы этого артефакта. Влияние на слабовольных — лишь малая часть его возможностей.
— Гадес, — тихо позвал знакомый голос.
Аид обернулся. Из стены выступила высокая фигура в темном плаще — Танатос, олицетворение смерти, его верный слуга и брат.
— Он ушел? — спросил крылатый бог.
— Да. Направился в Рим, как я и советовал, — ответил Аид, снова садясь на трон. — Интересно, что из этого выйдет.
Танатос приблизился, его бледное лицо выражало беспокойство:
— Ты дал ему слишком много информации, брат. Этот Марк…
— Марк — лишь инструмент, — перебил Аид. — Крид бы и так нашел способ добраться до философского камня. Я лишь направил его по нужному пути.
— Нужному для кого? — В голосе Танатоса звучала тревога. — Помнишь предсказание Мойр? «Когда бессмертный возжаждет смерти, земля содрогнется, и тени прошлого восстанут». Разве это не о нем?
Аид задумчиво кивнул. Конечно, помнил. Три сестры-судьбы произнесли эти слова еще во времена Титаномахии, когда сам Аид только утверждался в своих владениях. Тогда пророчество казалось далеким и туманным. Но теперь…
— Возможно, и о нем, — медленно произнес владыка мертвых. — Но подумай, Танатос. Что если это шанс? Шанс изменить сам порядок вещей?
— Объясни.
Аид встал и начал расхаживать по пещере, его шаги отдавались гулким эхом:
— Веками мы служим. Зевсу, судьбе, космическому порядку. Я правлю мертвыми, ты забираешь жизни, Посейдон управляет морями. Все по законам, установленным еще до нашего рождения. — Голос бога становился все страстнее. — А что если эти законы можно переписать?
— Ты говоришь о революции против самих основ мироздания, — прошептал Танатос.
— Я говорю о свободе! — Аид резко обернулся к брату. — Крид не подчиняется обычным правилам. Проклятый Одином, но не принадлежащий ни одному пантеону полностью. Он — аномалия, способная нарушить привычный ход вещей.
Танатос покачал головой:
— И ты готов рискнуть всем ради этого? Рискнуть самим существованием?
— А что у нас есть? — горько усмехнулся Аид. — Вечность в одной и той же роли? Бесконечное повторение одних и тех же функций? Посмотри на Олимпийцев — они деградируют, погружаются в интриги и мелочные распри. А что мы? Мы даже не живем, Танатос. Мы просто существуем.
Бог смерти долго молчал, обдумывая слова брата. Наконец, он тихо спросил:
— И что ты планируешь?
— Ничего конкретного, — признался Аид. — Пока что я просто дал Криду возможность идти своим путем. Но если он действительно найдет способ изменить природу бессмертия…