Интерлюдия
**ИНТЕРЛЮДИЯ: ВПЕЧАТЛЁННЫЕ ИНВЕСТОРЫ**
Гай Валерий Максим неспешно потягивал из кубка разбавленное вино и наблюдал за своими спутниками. Четверо влиятельных патрициев расположились в атриуме виллы Луция Корнелия, ожидая обещанной демонстрации алхимических способностей его протеже. Атмосфера была напряженной — слишком много золота было потрачено на различных «мудрецов» и «чародеев», чтобы относиться к очередному с легкомысленностью.
— Надеюсь, твой грек покажет нам что-то более существенное, чем фокусы уличных шарлатанов, — заметил Марк Лициний Красс, массивный мужчина с властным лицом. — Я уже потерял целое состояние на подобных авантюрах.
Корнелий улыбнулся с плохо скрываемой гордостью:
— Увидите сами, друзья. Марк изменился до неузнаваемости. То, что он покажет сегодня, превзойдет все ваши ожидания.
Гай Валерий скептически хмыкнул. Он знал Корнелия много лет и помнил его увлечения различными оккультными науками. Большинство из них заканчивалось разочарованием и потерянными деньгами.
— А где тот северянин, о котором ходят слухи? — поинтересовался Квинт Цецилий Метелл, худощавый аристократ с острыми чертами лица. — Говорят, именно он обучает твоего алхимика.
— Виктор предпочитает оставаться в тени, — ответил Корнелий. — Но его влияние на Марка очевидно. Вы сами это увидите.
В этот момент в атриум вошел человек, которого Гай Валерий едва узнал. Три месяца назад он видел Марка на одном из приемов — жалкого, забитого грека, который прятался по углам и заикался при разговоре. Теперь же перед ними стоял совершенно другой человек.
Марк был одет в тогу из тонкой шерсти, подчеркивающую его фигуру. Волосы аккуратно подстрижены и уложены в модном стиле. Но главное изменение было не во внешности — оно читалось в осанке, в походке, в том, как Марк смотрел на собравшихся патрициев.
Взгляд уверенного в себе человека, который знает себе цену.
— Добро пожаловать, благородные господа, — произнес Марк, и Гай Валерий удивленно поднял брови.
Голос! Раньше грек говорил тихо, неуверенно, постоянно запинаясь. Теперь же речь его была четкой, громкой, полной достоинства. Более того — исчез акцент, который выдавал его происхождение.
— Рад видеть вас в доме моего покровителя, — продолжал Марк, окидывая взглядом собравшихся. — Надеюсь, сегодняшняя демонстрация оправдает ваши ожидания.
Красс наклонился к Валерию и прошептал:
— Это тот же человек? Он выглядит совершенно по-другому.
— Уверен, что это он, — ответил Валерий, не сводя глаз с алхимика. — Но изменения действительно разительные.
Марк между тем подошел к небольшому столу, на котором были разложены различные предметы — металлические пластины, колбы с жидкостями, какие-то инструменты. Он двигался с уверенностью человека, который точно знает, что делает.
— Господа, — начал он, обращаясь к аудитории, — сегодня я покажу вам нечто, что изменит ваше представление о возможностях алхимического искусства.
Квинт Метелл скептически усмехнулся:
— Мы уже слышали подобные обещания. Обычно они заканчиваются дымовыми завесами и исчезновением «мудреца».
Марк спокойно посмотрел на него:
— Понимаю ваши сомнения, достопочтенный Квинт Цецилий. Слишком много шарлатанов опорочили благородное искусство алхимии. Но то, что вы увидите сегодня, не имеет ничего общего с уличными фокусами.
Тон, которым он это сказал, заставил Метелла замолчать. В голосе Марка звучала такая уверенность, что усомниться в его словах казалось неуместным.
— Прежде чем приступить к демонстрации, — продолжал алхимик, — позвольте объяснить теоретические основы того, что вы увидите.
Он взял в руки кусок меди и повертел его в лучах света:
— Древние учили, что все металлы суть различные стадии развития одной изначальной материи. Медь, олово, железо, серебро, золото — все они являются проявлениями единой субстанции, находящейся на разных уровнях совершенства.
Гай Валерий внимательно слушал. Он изучал философию в молодости и понимал, о чем говорит Марк. Но объяснения грека отличались ясностью и глубиной, которых он не ожидал от человека, еще недавно считавшегося дилетантом.
— Задача алхимика, — продолжал Марк, — состоит не в том, чтобы создать золото из ничего, а в том, чтобы ускорить естественный процесс развития металла. То, что природа делает в недрах земли за тысячи лет, мастер может завершить в своей лаборатории за часы.
— Это звучит разумно, — признал Красс. — Но как это осуществить на практике?
Марк улыбнулся — уверенной улыбкой человека, который держит в руках козырную карту:
— Посредством философского камня. Не того легендарного артефакта, о котором сочиняют сказки, а реального вещества, созданного по строгим научным принципам.
Он подошел к одной из колб и взял ее в руки. Внутри была какая-то красноватая жидкость, которая странно переливалась в свете факелов.
— Это — эссенция философского камня, — торжественно объявил Марк. — Результат месяцев напряженной работы и точных расчетов.
Валерий наклонился вперед, разглядывая содержимое колбы. Жидкость действительно выглядела необычно — она словно светилась изнутри, а при движении в ней возникали узоры, напоминающие языки пламени.
— Как это действует? — спросил четвертый патриций, Луций Домиций Агенобарб, который до сих пор молчал.
— Очень просто, — ответил Марк. — Несколько капель этой эссенции, добавленные к расплавленному металлу, запускают процесс трансмутации. Медь превращается в серебро, олово — в золото.
— Покажите, — потребовал Красс.
Марк кивнул и начал подготовку. Он зажег небольшую жаровню, поместил в нее тигель с кусками меди. Движения его были точными, профессиональными — так работают люди, которые знают свое дело.
Пока металл плавился, алхимик объяснял детали процесса:
— Важно точно рассчитать температуру. Слишком высокая — и эссенция разрушится, не успев подействовать. Слишком низкая — и реакция не начнется.
Патриции наблюдали в напряженном молчании. Гай Валерий заметил, что даже скептически настроенный Метелл перестал ерзать и внимательно следил за происходящим.
— Теперь самый ответственный момент, — произнес Марк, поднося колбу к тиглю.
Он добавил в расплавленную медь несколько капель красной жидкости. Раздалось шипение, поднялся пар странного цвета, а содержимое тигля заволновалось, словно закипая.
— Процесс идет, — комментировал алхимик. — Видите, как изменяется цвет? Медь постепенно превращается в серебро.
Действительно, красноватый оттенок расплавленного металла постепенно менялся, становясь все более светлым. Через несколько минут в тигле плескалась жидкость серебристого цвета.
— Невероятно, — прошептал Домиций.
Марк дал металлу остыть, затем извлек получившийся слиток. Он действительно выглядел как серебро — блестящий, тяжелый, с характерным звоном.
— Может ли кто-нибудь из присутствующих подтвердить подлинность результата? — спросил алхимик.
Красс, который немало торговал драгоценными металлами, взял слиток и внимательно осмотрел:
— Это настоящее серебро, — заключил он. — Высокой пробы.
Присутствующие обменялись взглядами. То, что они только что видели, противоречило всем представлениям о возможном и невозможном. Но факт оставался фактом — медь превратилась в серебро у них на глазах.
— Впечатляющая демонстрация, — сказал Валерий. — Но у меня есть вопрос. Если вы можете создавать серебро, почему не золото?
Марк задумчиво покачал головой:
— Золото — это высшая форма металлической материи. Для его создания требуется более совершенная эссенция, которую я пока не могу изготовить в достаточных количествах.
— Что мешает? — поинтересовался Метелл.
— Редкие ингредиенты, — ответил алхимик. — Некоторые минералы можно найти только в определенных местах. Другие требуют сложной обработки. И, конечно, финансовые ресурсы.
Вот оно, подумал Валерий. Сейчас начнется главная часть представления — просьба о деньгах.
Но Марк не торопился с предложениями. Вместо этого он продолжал объяснять технические детали:
— Создание истинного философского камня — работа не одного человека. Требуется команда помощников, полностью оборудованная лаборатория, годы исследований.
— Сколько времени это займет? — спросил Красс.
— При надлежащем финансировании — год, может быть, полтора, — ответил Марк. — Но результат превзойдет все ожидания. Готовый философский камень будет способен превращать в золото любые количества металла.
— А какова стоимость проекта? — деловито поинтересовался Домиций.
Марк назвал сумму, которая заставила патрициев поперхнуться вином. Двести тысяч сестерциев — состояние, на которое можно было купить несколько вилл или снарядить торговую экспедицию в дальние страны.
— Это очень много, — заметил Метелл.
— Это капля в море по сравнению с прибылью, — парировал алхимик. — Представьте: неограниченное количество золота. Возможность финансировать любые проекты, влиять на политику империи, обеспечить богатство своих семей на века вперед.
Его слова действовали на патрициев как магия. Все они были богаты, но кто из богачей не мечтал стать еще богаче?
— Но как мы можем быть уверены в успехе? — спросил Валерий.
Марк серьезно посмотрел на него:
— Гарантий в этом мире не существует, достопочтенный Гай Валерий. Но подумайте: разве то, что вы видели сегодня, не является достаточным доказательством?
Он указал на серебряный слиток, который по-прежнему лежал на столе:
— Я уже умею превращать медь в серебро. Философский камень — это просто следующий шаг, более совершенная версия того же процесса.