— Мы много слышали о ваших целебных составах, мастер Марк. Но что скажете о главной цели — философском камне?
— Прекрасный вопрос, — Марк сделал небольшую паузу, создавая интригу. — Работа продвигается успешнее, чем я смел надеяться. Сегодня мы завершили создание каркаса — основы будущего камня.
В зале послышался заинтересованный гул.
— Каркаса? — переспросил претор Гай Муций. — Что это означает?
— Философский камень нельзя создать простым смешиванием ингредиентов, — объяснил Марк, входя в роль. — Сначала нужно создать… назовем это сосудом для алхимической силы. Мы используем метеоритное серебро — металл, упавший с небес и содержащий космическую энергию.
— Метеоритное серебро! — воскликнул богатый торговец Луций Красс. — Это же невероятно дорого!
— Истинные открытия требуют соответствующих вложений, — мудро заметил Марк. — Но результат превзойдет все ожидания.
Сенатор Тит Ливий наклонился к соседу:
— А что, если он действительно близок к успеху?
Марк это услышал и улыбнулся.
— Позвольте развеять ваши сомнения демонстрацией, — сказал он, доставая из складок тоги небольшую склянку. — Это побочный продукт сегодняшней работы — эссенция метеоритного серебра.
Он капнул содержимое в кубок с вином. Жидкость засветилась слабым серебристым светом.
— Попробуйте, — предложил он Эмилию. — Это абсолютно безопасно, но эффект заметен сразу.
Сенатор отпил из кубка и через несколько секунд удивленно поднял брови.
— Невероятно! — воскликнул он. — Я чувствую прилив сил, ясность мысли!
— Это лишь слабый отголосок того, что способен истинный философский камень, — скромно заметил Марк. — Представьте, какими возможностями будет обладать завершенный артефакт.
Остальные гости наперебой просили попробовать чудесную эссенцию. На самом деле в склянке была обычная настойка женьшеня с добавлением светящегося порошка из растертого жемчуга — красивый, но безвредный эффект.
— А сколько времени потребуется для завершения работы? — спросил Муций.
— При должной поддержке — не более трех месяцев, — ответил Марк. — Конечно, потребуются дополнительные материалы, более совершенное оборудование…
— И что вы предлагаете? — Красс уже доставал кошелек.
— Возможность стать соучастниками величайшего открытия в истории, — Марк обвел взглядом собравшихся. — Каждый, кто поддержит исследования, получит долю в будущих благах. А речь идет о продлении жизни, о победе над старостью и болезнями.
— Конкретнее? — потребовал один из торговцев.
— Философский камень способен продлить человеческую жизнь вдвое, а то и втрое, — спокойно сказал Марк. — Представьте — сто пятьдесят лет активной жизни вместо обычных семидесяти. Молодость, здоровье, сила разума до глубокой старости.
Глаза патрициев загорелись не менее ярко, чем при разговоре о золоте. Ведь что может быть ценнее жизни?
— А гарантии? — осторожно спросил Эмилий.
— Мой покровитель Корнелий уже вложил значительные средства и получает результаты, — ответил Марк. — Спросите его самого.
Корнелий гордо кивнул:
— Могу подтвердить — мастер Марк оправдывает каждую потраченную монету. Его настойки уже принесли мне здоровье, а перспективы…
— Неограниченны, — закончил за него Марк.
Следующий час прошел в обсуждении условий инвестирования. К концу вечера у Марка было десять новых «партнеров», готовых вложить общую сумму, которой хватило бы на содержание целого легиона.
— Блестящая работа, — сказал я ему, когда гости разошлись. — Ты превзошел самого себя.
— Спасибо за обучение, — ответил Марк, но в его глазах я заметил что-то новое. — Знаешь, мне начинает нравиться эта игра.
— Какая игра?
— Управление людьми. Они готовы отдать все за призрачную надежду на долгую жизнь. Это… опьяняет.
— Осторожнее, — предупредил я. — Власть над людьми может изменить человека не в лучшую сторону.
— А разве не в этом суть алхимии? — спросил он. — Превращение одного в другое?
Умный мальчик. Слишком умный.
— Возможно, — согласился я. — Но помни — мы играем с силами, которые можем не контролировать.
— Контролировать можно все, — уверенно сказал Марк. — Нужно только знать как.
Его самоуверенность настораживала. Успех кружил ему голову, а это было опасно. Особенно учитывая, что он еще не знал истинной природы наших экспериментов.
Но пока что его амбиции работали на меня. А значит, можно было продолжать игру.
Глубокой ночью, когда вилла погрузилась в сон, я спустился в подземелье к своим созданиям. Лидия и Марта ждали меня с нетерпением — их красота с каждым днем становилась все более сверхъестественной.
— Создатель, — прошептала Лидия, протягивая руки сквозь решетку. — Мы так жаждали вашего прихода.
— Нам нужна ваша кровь, — добавила Марта, и в ее голосе звучал едва сдерживаемый голод. — Только она дает нам истинную жизнь.
Я отпер клетки и сел между ними на каменный пол. Они устроились по обе стороны от меня, как две прекрасные хищницы, готовые к пиру.
— Пейте, — сказал я просто. — Сколько нужно.
Их клыки вонзились в мои запястья, и знакомая боль сменилась блаженством. Они пили жадно, и я чувствовал, как жизнь утекает из меня, как сознание становится туманным.
Но в этот раз что-то было по-другому. В момент, когда я приблизился к границе смерти, я почувствовал присутствие. Холодные объятия, знакомый запах увядающих цветов.
Хель.
Богиня смерти была здесь, незримо присутствуя в этом подземелье. Я ощущал ее руки на своих плечах, ее дыхание на шее. Она наблюдала за тем, как мои создания пьют мою бессмертную кровь.
От этого присутствия меня охватило странное опьянение. Не алкогольное, а какое-то мистическое — словно сама близость богини смерти дурманила разум.
— Интересный эксперимент, Виктор, — прошептал голос Хель прямо мне в ухо, хотя никого рядом не было. — Ты создаешь жизнь, питающуюся смертью.
Я попытался ответить, но губы не слушались. Кровопотеря и присутствие богини лишили меня дара речи.
Краем глаза я заметил движение в углу подземелья. На каменном выступе сидела птица — большой черный ворон с умными глазами. Он внимательно наблюдал за происходящим, словно изучал какое-то важное явление.
Ворон показался мне знакомым. Где-то я уже видел эти пронзительные глаза, этот гордый изгиб шеи…
— Хугин, — выдохнул я с трудом.
Один из воронов Одина. Память и Мысль — так звали птиц всеотца. Хугин и Мунин облетали все девять миров, собирая информацию для своего хозяина.
Ворон наклонил голову, словно подтверждая мою догадку. Значит, Один знал о моих экспериментах. Знал и… наблюдал.
— Он интересуется твоими достижениями, — прошептала Хель. — Создание новых форм жизни всегда привлекало его внимание.
Лидия и Марта продолжали пить, их тела наливались силой и красотой. Они становились все более совершенными, все менее человечными.
Проклятие Одина сработало как обычно — в момент критической кровопотери жизнь хлынула обратно в мое тело. Сердце заколотилось, раны начали затягиваться.
Но опьянение от присутствия Хель не проходило. Мир казался нереальным, словно я находился на границе между жизнью и смертью.
— Скоро, — прошептала богиня, и ее голос звучал как обещание. — Очень скоро ты найдешь то, что ищешь.
— Когда? — с трудом выговорил я.
— Когда научишься не создавать жизнь, а разрушать ее. Когда поймешь, что смерть — это не конец, а трансформация.
Ворон каркнул — резко, как приказ. Затем взмахнул крыльями и исчез в тенях подземелья.
Присутствие Хель тоже начало слабеть.
— Продолжай эксперименты, — прошептала она на прощание. — Ты ближе к цели, чем думаешь.
Холод исчез, остался лишь запах могильных цветов.
Лидия и Марта отстранились от моих рук, сытые и довольные. Их красота была теперь просто ослепительной — они походили на богинь древности.
— Спасибо, создатель, — прошептали они хором. — Мы ваши навеки.
Я кивнул, еще не полностью оправившись от видения. Но одно понял точно — мои эксперименты привлекли внимание богов. И это могло быть как благословением, так и проклятием.
Поднимаясь наверх, я думал о словах Хель. Научиться разрушать жизнь, а не создавать ее. Понять смерть как трансформацию.
Возможно, я искал решение не там, где нужно. Возможно, ключ к моей собственной смерти лежал не в создании новой жизни, а в понимании того, как эту жизнь можно остановить.
Камень смерти вместо камня жизни.
Интересная мысль.
Глава 10
Утром, после ночного кормления и странного видения с Хель, я чувствовал необычное беспокойство. Работа в лаборатории не шла — мысли постоянно возвращались к словам богини о разрушении жизни вместо ее создания.
Решив прогуляться и привести мысли в порядок, я позвал Лидию и Марту.
— Идемте в город, — сказал я им. — Нужно подышать свежим воздухом и подумать.
Мои создания с радостью согласились. После преображения они стали выглядеть настолько аристократично, что легко сходили за благородных дам в сопровождении богатого покровителя.
Мы неспешно прогуливались по мощеным улицам Рима. Лидия шла справа от меня, Марта — слева. Прохожие оборачивались, любуясь их неземной красотой, но женщины не обращали на это внимания — все их внимание было сосредоточено на мне.
— Господин выглядит задумчивым, — заметила Лидия, изучая мое лицо. — Что вас беспокоит?
— Философский камень, — честно ответил я. — Точнее, вопрос о том, чем его запитать.
— Запитать? — переспросила Марта.
— Любой магический артефакт требует источника энергии, — объяснил я, останавливаясь у фонтана. — Наш каркас из метеоритного серебра — это всего лишь сосуд. Но что будет его наполнять?