Но это были не единственные «нерегулярные» войска, сопровождающие римские легионы в качестве поддержки. Псевдо-Гигин перечисляет множество других этнических подразделений, которые он явно выделяет среди вспомогательных войск (Об устройстве военных лагерей. 19; 29–30). Среди наиболее экзотических отрядов, созданных в восточных провинциях, можно назвать особые отряды дромедариев (погонщиков верблюдов), которые действовали в Сирии, Аравии и Египте в качестве эскорта, курьеров, патрулей. Траян создал первый такой отряд – ala I Ulpia dromedariorum Palmyrenorum.
Подобные воины могли быть предоставлены также и римскими союзниками. Такие отряды высоко ценились при боевых действиях в незнакомой местности, в условиях непривычного для легионеров ландшафта (например, в горах или пустыне), но, кажется, были малоэффективны в кампаниях как постоянные единицы легионов, вспомогательных войск и numeri.
Изображение солдата вспомогательных войск на постаменте колонны в претории Майнца. Середина I в. н. э.
Римскую армию немыслимо представить себе без ее неотъемлемой части – вспомогательных войск[200]. В эффективном взаимодействии в ходе военных операций легионы и вспомогательные подразделения представляли собой силу, которой не было равных много веков подряд. Термин auxilia относился ко всем частям (кроме легионов и прежних союзников), в состав которых входили конница и разные типы пехоты. Эти части, именовавшиеся когортами, формировались по образцу легионных когорт, то есть состояли из шести центурий под командованием центурионов, и насчитывали около 500 человек. Их снаряжение тоже было унифицировано. Лучников также объединили в когорты; по-прежнему использовали и пращников, хотя, по-видимому, отдельных частей из них не создавали. Во второй половине I в. н. э. были созданы более крупные вспомогательные части – примерно тогда же, когда была расширена первая когорта легиона. Эти части состояли из десяти центурий, соответствующих пяти двойным центуриям усовершенствованной первой когорты.
Пращники. Рельеф колонны Траяна
Определенные связи между легионами и вспомогательными войсками все же прослеживаются по некоторым надписям, в которых они упоминаются совместно: legio I Minervia Pia Fidelis Severiana Alexandriana cum auxiliis – «Первый Минервин легион Благочестивый Верный Севровский Александровский с вспомогательными частями» (CIL III 8017) и legio III Augusta et auxilia eius – «Третий Августов легион и его вспомогательные части» (CIL VIII 2637), хотя вспомогательные войска чаще использовались в качестве гарнизонов крепостей на границах Империи. Но в случае боевых действий эти войска всегда шли плечом к плечу с легионами, чаще всего занимая место на флангах армий. Такое размещение на флангах хорошо прослеживается по письменным источникам, рассказывающим о битвах при Идиставизо (Тацит. Анналы. II. 16), против Такфарината (Тацит. Анналы. II. 52), против Боудикки (Тацит. Анналы. XIV. 34) и о второй битве при Бедриаке (Тацит История. III. 21). О таком же размещении говорит и Арриан в своем «Построении против аланов». Только одно исключение описывается в источниках – упоминавшаяся выше битва при Иссе (194 г. н. э.), в которой легионы по всему фронту сформировали первую линию, поддерживаемую огнем лучников, стрелявших поверх голов легионеров. Впрочем, Дион Кассий склонен оправдывать такую формацию узостью пространства между морем и склонами гор, где происходил бой (Дион Кассий. LXXIV. 7).
Ауксилия в бою. Рельеф колонны Траяна
Братание солдат вспомогательных войск. Колонна Траяна
Однако источники I в. н. э. свидетельствуют и о том, что в это время вспомогательные войска могли действовать на поле боя независимо от легионов. Еще во времена Тацита нередки были случаи, когда воины различных народностей сражались оружием, распространенным на их родине, и применяли привычную для себя тактику боя. На колонне Траяна появляются колоритные персонажи в покрытых шкурами шлемах. Есть несколько интерпретаций изображенных персонажей. Одни считают их телохранителями императора из числа германцев[201]. К. Цихориус видел в них представителей «германской когорты»[202]. Другие исследователи даже проводили параллели с «воинами-псами» или берсерками (ведь два воина изображены именно в медвежьих шкурах), но почти все, вслед за Цихориусом, считают их германцами. Если присмотреться внимательнее к рельефу, то можно заметить сохраненную на медвежьей шкуре нижнюю челюсть, что совсем нехарактерно, если судить по изображениям, для носимых знаменосцами и горнистами шкур. Таким образом, на данной сцене изображены всё же германцы, в более узком смысле, видимо, «воины-псы» или берсерки. Звероподобные «превращения», являющиеся высшей формой развития боевой ярости, известны у всех германцев. Во время атаки берсерк как бы уподоблялся соответствующему зверю. Иные вообще шли в бой без всякого доспеха, изумляя своим поведением противника. Некоторые такие полуголые воины показаны на колонне Траяна даже среди телохранителей императора.
Пехотинец вспомогательных войск. Середина I в. н. э.
Германский «берсерк» из числа телохранителей Траяна. Реконструкция на основе рельефов колонны Траяна
Телохранитель императора, вооруженный дубиной. Деталь рельефа колонны Траяна
Многонациональные вспомогательные войска поражали римлян своей пестротой и отношением к защитному вооружению. Если некоторые, кичась своей безудержной храбростью, презирали доспехи, то другие порой пользовались даже более тяжелым доспехом, нежели это было принято в самих легионах. Вспомогательная конница могла быть закована в доспехи с ног до головы (катафрактарии и клибанарии) и даже имела на вооружении специальные турнирные доспехи, которые нашли применение в так называемых кавалерийских турнирах (hippika gymnasia) (Арриан. Тактика. 32. 3–44. 3). На этих состязаниях подразделения могли показать не только свою выучку в ведении конного боя, но еще и блеснуть богато украшенным доспехом, включавшим в себя и характерный шлем с антропоморфной маской-забралом. Впрочем, кажется, что применение таких шлемов с масками не ограничивалось лишь турнирами. В пользу боевого применения некоторых обнаруженных археологами образцов (особенно тех, что датируются I в. н. э.) свидетельствует достаточная толщина железного листа, из которого они изготовлены. Например, железная маска из погребения галльского кавалериста у Шаснара имеет толщину 4 мм, а маска из Майнца – 2–3 мм, причем нужно учитывать, что первоначально она была обтянута еще и бронзовым листом. Некоторые находки позволяют говорить о большом разнообразии оборонительного вооружения всадников вспомогательных войск, подчас носившего отпечаток влияния оружейных традиций других народов (например, восточных соседей – сарматов и парфян). Так, в погребении кургана «Рошава Драгана», входящего в состав фракийского могильника в Чаталке, найден полный комплект вооружения фракийского аристократа, похоже, служившего в римской армии, который включал в себя и довольно интересный панцирь из скрепленных между собой вертикально расположенных полос металла[203], а большая часть предметов вооружения носит сарматский характер, подтверждаемый наличием характерных тамг. Скорее всего воин приобрел эти трофеи, принимая участие в походах римлян против сарматов в конце I в. н. э. или во время дакийских войн Траяна[204].
Маска конника вспомогательных войск, входившая в состав так называемого турнирного доспеха для hippikagymnasia. Реконструкция А. Е. Негина на основе фрагментарно сохранившегося экземпляра из Урспринга. Середина – конец II в. н. э.
Доспехи фракийского конника-ауксилария из погребения у Визе. Середина I в. н. э.
Доспехи фракийского конника-ауксилария из погребения в Чаталке. Конец I – первая половина II в. н. э.
Хотя в столкновениях с варварами ауксилия первой атаковала противника, вся слава и почести все равно доставались именно легионерам, а значение вспомогательных войск в победе практически всегда умалялось, им отводилась малопочетная второстепенная роль. Зато на рубежах Империи количество ауксилариев было просто огромным – охранять границы им доверяли.
На колонне Траяна вспомогательная пехота представлена довольно широко. Там показаны и обычные пехотинцы, и лучники в конических шлемах, и полуголые варварские союзники; все эти персонажи рельефов выполняют весьма различные роли. Они не только сражаются, но и помогают легионерам в их нелегких трудовых буднях. Более чем пятнадцать сцен изображают, как легионеры строят укрепления, вырубают леса, собирают урожай или занимаются иной хозяйственной работой, а воины вспомогательных подразделений находятся у них, что называется, на подхвате. В противоположность этому лишь четыре сцены изображают легионеров сражающимися, в то время как вспомогательная пехота ведет бой на четырнадцати рельефах. При этом ауксиларии показаны более злобными, чем легионеры: они убивают пленников и жгут дакийские деревни. Рельефы очень выразительны в передаче дикости воинов вспомогательных подразделений; во всех сценах, где изображены подношения отрезанных вражеских голов императору, это делают не легионеры, но исключительно ауксиларии. Один рельеф изображает даже, как один такой вояка, все еще ведущий бой, чтобы освободить руки для оружия, не желая потерять драгоценный трофей в виде отрезанной головы, несет ее в зубах, закусив за длинные волосы. Однако в этой сцене отражена не просто жажда подтверждения своей храбрости и удачи в бою. Здесь, как и на надгробии галльского конника Инса из племени треверов, обнаруженном в Ланкастере (Calunium?), отражен известный обычай кельтских воинов обезглавливать поверженного врага, довольно подробно описанный Диодором Сицилийским, который сообщает: «Убитым врагам они отрубают головы и вешают их на шеи своих коней, а окровавленные доспехи врагов передают слугам и увозят военную добычу, распевая боевые песни и победный гимн. Лучшую часть добычи они прибивают к стене своего дома, как, бывает, поступают с добычей охотники. Головы наиболее выдающихся из врагов они бальзамируют кедровым маслом и бережно хранят в ларцах, показывая затем гостям и похваляясь тем, что или кто-то из предков, или их отцы, или сами они не приняли предлагаемого за ту или иную голову выкупа» (Историческая библиотека. V. 29. 4–5).