Римское владычество на Востоке: Рим и Киликия (II в. до н. э. — 74 г. н. э.) — страница 6 из 17

Рим и Киликия в 78–67 гг. до н. э

§ 1. Кампания Публия Сервилия Ватии Исаврика

В 78 г. до н. э. Гнея Корнелия Долабеллу сменил Публий Сервилий Ватиа, первый из длинного ряда консуляров, управлявших Киликией. Согласно свидетельству Цицерона, Сервилий управлял Киликией в течение quinquennium, с 78 по 74 г. до н. э. (Cic. In Verr., II, 3, 211) и был сменен на своем посту Окиавием. Поздние авторы — Евтропий (V, 23) и Орозий (VI, 3) — говорят о tnennium, но они подразумевают лишь три года активных военных действий (77–75 гг. до н. э.). Провинция, доставшаяся Сервилию, по-прежнему называлась «Киликия», поскольку важнейшей задачей проконсула оставалась борьба с пиратами. При этом термин «провинция Киликия» был связан скорее с задачами наместника, чем с территорией.

В 77–75 гг. до н. э. Сервилий вел боевые действия в Киликии, Ликии, Памфилии и Исаврии. К тому моменту область, контролируемая пиратами, включала в себя все побережье Киликии Трахеи и районы по обеим сторонами Тавра, а также почти все побережье Памфилии. Памфилийцы пользовались своими гаванями как опорными пунктами для морского разбоя; они либо сами занимались пиратством, либо предоставляли пиратам свои гавани для сбыта добычи и в качестве якорных стоянок. Так, в Сиде были устроены верфи для киликийских пиратов, торгующих здесь захваченными пленниками (Strab., XIII, 3, 2). В горах Тавра находились владения морского разбойника Зеникета, которому были подвластны Корик, Фаселида и много местностей в Памфилии (Strab., XIII, 5, 7). Население разоренной Муреной Кибиратиды оказывало поддержку Зеникету и его отрядам на горе Солиме, возвышающейся над Фаселидой, а племена исавров и гоманадов — киликийским пиратам.

Новый наместник Киликии отплыл из Тарента весной 78 г. до н. э., еще до смерти Суллы. В его подчинении находились молодой Юлий Цезарь, который, однако, служил в Киликии недолго (Suet. Div. Jul., 3), а также Тит Лабиен. Скорее всего, активные операции против пиратов начались не ранее весны следующего года: летом и зимой 78 г. до н. э. Сервилий вел подготовку к кампании, собирая, в частности, флот (о нем сообщает Анней Флор — III, 6).

Из сообщений Аннея Флора (III, 6), Евтропия (VI, 3) и Орозия (V, 23,21) становится очевидным, что вначале Сервилий действовал на море. Морская кампания (ликийско-памфилийская стадия) Сервилия датируется, видимо, 77–76 гг. до н. э. Описание боевых операций 77–76 гг. до н. э. содержалось и в не дошедшей до нас 90-й книге Тита Ливия (Ер., 90) и во фрагментах «Истории» Саллюстия (Fr. I, 130; II, 87). Районом военных действий было море между Критом, Киреной, Ахайей и мысом Малеей, где бесчинствовали пираты под руководством Исидора. Сервилию удалось рассеять пиратские миопароны с помощью тяжелого военного флота, состав которого неизвестен. Победа далась ему нелегко. Вытесненные с моря пираты укрылись в Фаселиде и горных крепостях, которые Сервилию пришлось штурмовать (Ann. Flor., I, 41, 3–5). В его распоряжении было четыре или пять легионов. Сервилий пленил знаменитого главаря пиратов Никона, но тому удалось бежать, разбив оковы; впрочем, Сервилию удалось взять его в плен вторично (Cic. In Verr., И, 5, 79).

По мысли X. Ормерода, в морском сражении у побережья Ликии Сервилию помогал флот городов Ликийской лиги[117]. Из Ксанфа происходят три надписи (IGRR, III, 607 а, 607 Ь, 620), посвященные наварху Ликии Эхмону, одержавшему победу над противником сначала на море — у Хелидонских островов, а затем на суше. Если X. Ормерод прав, то Сервилий вместе с Эхмоном разбили флот пиратов в районе указанных островов. Однако мы не можем не согласиться с резонным замечанием Д. Мэйджи, который допускает, что надписи могут датироваться более ранним временем и относиться к самостоятельной кампании полисов Ликийской лиги против пиратов: Д. Мэйджи обратил внимание на то, что в текстах надписей не упомянуты римские силы. Если бы Эхмон действительно был союзником Сервилия, то факт дружбы с римлянами вряд ли бы был оставлен без внимания в надписях[118].

До взятия Исавр Публий Сервилий захватил Атталию и Олимп в Памфилии, Фаселиду в Ликии, Ороанду в Писидии, земли Аперы (Cic. De leg. agr., И, 50) и Элеуссы. Атталия, находившаяся рядом с Киликией, сохраняла дружеские отношения с римлянами. В 85 г. до н. э. она отправила свой флот в помощь Лукуллу. Едва ли есть основания полагать, что Атталия сдалась Зеникету или помогала пиратам. Но она обладала прекрасной гаванью и контролировала пути через Ликию и часть ликийского побережья. Поэтому Сервилий после разгрома пиратского флота и укреплений Зеникета присоединил Атталию к территории своей провинции (Cic. De leg. agr., 1,15; II, 50). Таким образом, он увеличил территорию провинции за счет восточного побережья Ликии и Атталии. При этом он не предпринял попыток захватить морское побережье Киликии Асперы[119]. Существует, однако, мнение[120], основанное на интерпретации фрагмента Саллюстия (Hist., Fr. II, 81) и эпитомы 90-й книги труда Ливия, что Сервилий все же оккупировал часть Киликии Трахеи и овладел всем южным побережьем Малой Азии. Напомним, что Саллюстий сообщает о захвате Сервилием Корика, а эпитоматор Ливия говорит о действиях этого римского военачальника против киликийцев. Но Саллюстий мог иметь в виду город Корик, находившийся в Ликии, а не в Киликии; что касается Ливия, то, согласно устоявшейся традиции, «киликийцами» называли всех пиратов, так что вовсе не обязательно, что он подразумевал под этим термином коренных жителей Трахеи.

Сервилию пришлось предпринять экспедицию в горы Тавра, где находились укрепление пиратского вождя Зеникета и Олимп — гора и одноименная крепость. Территория, контролируемая Зеникетом, включала в себя часть Ликии — гору Солиму.

Не исключено, что сам Зеникет был киликийским пиратом; он вторгся в Ликию с моря, укрепился на Олимпе и распространил свою власть до Фаселиды на побережье Памфилии. Страбон сообщает, что кроме Фаселиды ему были подвластны Корик и много местностей в Памфилии (XIV, 5,7). По мнению X. Ормерода, Олимп — это современный Тахталы-Даг. Владея горой Солимой, Зеникет обезопасил себя от нападения с суши; с другой стороны, его безопасность гарантировалась союзом с киликийскими пиратами на море. Обеспечение безопасности хозяина Фаселиды было одной из самых важных задач киликийских пиратов, поэтому возможно, что крупное морское сражение в начале кампании Сервилия (Ann. Flor., I, 41, 4 = III, 6) римляне провели против киликийских союзников Зеникета еще до того, как Сервилий захватил побережье Ликии[121].

Цицерон сообщает, что «пресловутая Фаселида, которую завоевал Публий Сервилий, раньше не принадлежала киликийцам и не была стоянкой разбойников; жителями ее были ликийцы и греки. Но она была расположена на мысе (Корик. — М. Л.), выдававшемся в море так далеко, что морские разбойники, выходя на кораблях в море из Киликии, часто приставали к ее берегам… пираты вступили в сношения с этим городом; сначала торговые, а затем также и в союз» (Cic. In Verr., II, X, 21). После взятия Сервилием горы Солимы Зеникет сжег себя и свой дом (Strab., XIV, 5, 7).

Кампания в Киликии Трахеи развернулась после подчинения Ликии и Памфилии. Путь в Киликию шел вдоль побережья, мимо крепости Коракесия — главного опорного пункта пиратов. X. Ормерод обратил внимание на то, что никто из античных авторов не сообщает о взятии Сервилием этой крепости; факт захвата Коракесия, если бы он состоялся (а как известно, именно взятие Коракесия поставило позднее точку в кампании Помпея), не мог, конечно, остаться незамеченным авторами. Имеется, однако, сообщение Саллюстия о том, что Сервилий завоевал киликийский Корик (Hist., Fr. 1,130; II, 81). Страбон также сообщает, что Сервилий завоевал Корик, который вместе с Олимпом и Фаселидой принадлежали Зеникету (XIII, 5, 7). Текст показывает, что Страбон имел в виду Корик в Ликии, а не в Киликии или Памфилии (где имелись одноименные местности). Страбон и Саллюстий упоминали разные Корики; это приводит к закономерному выводу, что Сервилий не углублялся в Киликию Трахею.

Заключительная часть кампании Сервилия — война против исавров и орондов. Эпитоматор Ливия сообщает, что в 76–75 гг. до н. э. Сервилий покорил в Киликии исавров (Ер., 93). По утверждению Евтропия (VI, 3) и (Эрозия (V, 23), война продолжалась три года (77–75 гг. до н. э.) и закончилась падением Исавр. Территориально Исаврия относится к Ликаонии, но Анней Флор неслучайно называет ее «цитаделью всей Киликии» (III, 6 = 1, 41, 5), что как нельзя лучше характеризует ее стратегическое значение. Исавры занимали область на северном склоне Тавра, граничащую с территорией гомонадов в Писидии, в союзе с которыми они оказали ожесточенное сопротивление римлянам. Задача Сервилия состояла в подчинении народов северного склона Тавра, начало которому было положено еще Муреной, оккупировавшим Кибиратиду. Операции Сервилия велись против трех народов — исавров, гомонадов и ороандов.

Главными крепостями исавров были два города — Старые и Новые Исавры, распространившие свою власть на множество других селений. Все они были разбойничьими селениями, доставлявшими много неприятных хлопот римлянам и, особенно, Сервилию. Сервилий разрушил большинство пиратских укреплений (Strab., XII, 6, 2). После длительных военных операций против исавров он взял город Ороанду, затем осадил Старые Исавры. Римский военачальник мог использовать три возможных пути, которые вели в Исавры:

1) от побережья Киликии Трахеи через Ларанды (но в таком случае следует предположить, что Сервилий должен был иметь плацдарм в Киликии Трахее, без которого этим путем он был не в состоянии воспользоваться);

2) из Киликийских ворот через Кибистры, Ларанды, Дербу, Старые Исавры — до Новых Исавр;

3) с плацдарма в провинции Азия через Апамею, Аполлонию и Антиохию в Писидии (впрочем, использование этого пути наименее вероятно: никаких свидетельств о пребывании Сервилия в

Азии в данное время нет, а Антиохия тогда была независимым городом).

Если отдать предпочтение пути через Киликийские ворота (путь с востока на запад), то нужно предположить, что Киликия Педиада находилась в тот период в руках римлян, и Новые Исавры пали раньше Старых Исавр. Но если учесть, что упомянутый Саллюстием город ассоциируется со Старыми Исаврами, то становится очевидным, что Сервилий должен был двигаться с запада. Скорее всего, Сервилий оперировал в двух регионах: сначала на побережье Ликии и Памфилии, затем — в области от озера Коралиды до Исавр. О проникновении римлян в другие регионы сведений не существует. Лико-памфилийская стадия кампании завершилась в 77 или 76 г. до н. э.; Сервилий утвердился в Памфилии, превратив ее в плацдарм для последующих операций. Очевидно, именно из Памфилии Сервилий отправился в поход через Тавр; данный путь привел его в земли ороандов. В каком направлении шло наступление дальше — неизвестно. Возможно, в ходе борьбы с ороандами и гомонадами римлянами была захвачена территория между озерами Коралидой и Трогитидой[122].

Итак, вероятно, Сервилий прошел через Киликийские Ворота до Кибистр, пересекая часть Каппадокии. Однако поскольку Каппадокия была независимым царством, с которым Рим имел мирный договор, очевидно, что для этого перехода по ее территории требовалось согласие каппадокийского царя. Сервилий форсировал средний Тавр и никогда не видел Киликии, которая была его официальной провинцией; обратный путь Сервилий совершил вдоль северного склона Тавра. Он первым из римлян прошел через Киликийские Ворота[123].

На 75 г. до н. э. приходится кульминация кампании Сервилия, завершившаяся штурмом Старых и Новых Исавр. До недавнего времени имелись неясности относительно локализации данных поселений. Старые Исавры идентифицировались с городом на вершине холма Зенгибар Калеси, где было найдено множество надписей императорской эпохи. Этот город был впоследствии перестроен Аминтой Галатским. Что касается Новых Исавр, то их поиски безуспешно велись к северу и востоку от реки Карсамб[124]. Наконец, в сентябре 1970 г. археолог А. Холл нашел новую надпись на северо-западе от Бозкыра — современного административного центра в долине реки Карсамб, в 10 км западнее холма Зенгибар Калеси[125]:

SERVILIVS G. F. IMPERATOR

HOSTIBVS VICTEIS. ISAVRA. VETERE.

САРТА. CAPTIVESIS. VENVM DATEIS.

SEI. DEVS. SEIVE. DEAST. QVOIS. IN.

TVTELA. OPPIDVM. VETVS. ISAVRA.

FVITvac. VOTVM. SOLVIT

Хорошая сохранность надписи предполагает, что камень не был перенесен с места, где был воздвигнут памятник. Не могли его доставить и с холма Зенгибар Калеси. Следовательно, город должен был располагаться близко к Бозкыру, на берегу реки Карсамб. Это подтверждают и нарративные источники: Саллюстий и Фронтин описывают, как Сервилий штурмовал oppidum (у Саллюстия — на берегу реки, без названия (Hist., Fr. И, 87), хотя ясно, что речь идет о Старых Исаврах; у Фронтина (III, 7, 1) город назван просто Исавры). Другой реки, кроме Карсамба, в этом районе нет. При штурме Сервилий потерял так много своих людей, что рвы были заполнены телами. Осаждавшим пришлось отступить. Сервилий приказал отвести воды реки, и через несколько дней горожане, страдавшие от жажды, капитулировали; город был сожжен, а жители проданы в рабство. Устрашенные жестокостью римлян при штурме Старых Исавр жители Новых Исавр прислали послов с просьбой о мире на любых условиях. Сервилий подступил к городу со всеми силами, запретил своим солдатам мародерствовать и ждал капитуляции. Когда по его приказу ему выдали сто заложников, он потребовал, чтобы капитулировавшие выдали также перебежчиков, оружие и все метательные машины. Этот ультиматум вызвал восстание в городе. Сервилий занял гору рядом с Новыми Исаврами, где находилось святилище Великой Матери богов, затем покорил город. Подавив исавров, он вернулся в Рим для празднования триумфа (Sail. Hist., Fr. 11, 87) и получил прозвище Исаврийского.

Находка надписи прояснила ситуацию: Старые Исавры находились на берегу реки у селения Бозкыр и были взяты, когда воды Карсамба были отведены от города. Стало быть, город, расположенный на холме Зенгибар Калеси, — Новые Исавры (ставшие позже столицей Аминты Галатского). Содержание надписи свидетельствует, что во время осады Старых Исавр была проведена церемония, близкая к evacatio. Когда город был взят, а пленные проданы, Сервилий исполнил обет, данный божеству-покровителю. Камень представляет собой строительный блок, вероятно, один из тех, из которых состояло здание, построенное по обету. Если же Сервилий действительно провел церемонию evacatio, то тогда следует признать несостоятельным традиционное мнение, что римляне никогда не проводи evacatio вне Италии[126].

Друзья Сервилия из сената объявили его великим завоевателем; он получил титул императора и право на триумф. Его считали первым римским полководцем, перешедшим Тавр. Умер он в 44 г. до н. э. (Dio Cass., XLV, 16,1) в почете и славе. Поздние историки считали его покорителем не только Исаврии, но и Киликии. Так, Веллей Патеркул утверждал, что Сервилий Исаврик завоевал Киликию (I, 39, 2). На самом деле его успехи были гораздо скромнее: он подчинил власти римлян западное побережье Ликии и северный район Тавра; но побережье было всего лишь узкой полосой суши, а Исаврия, по мнению В. Рэмсэя (с которым мы не совсем согласны), не имела ни стратегического, ни экономического значения. Покорение исаврийских городов не способствовало решению главной задачи — истреблению пиратства, поскольку города находились слишком далеко от моря. Как бы там не было, заслуга Сервилия состояла в том, что он добавил к ager publicus земли Аперы (ager Aperensis) и Олимп (Ликии), Фаселиду и Атталию (Памфилии), земли Гедусана (ager Gedusanus — позднее Элеуссы)[127].

Между тем достижения Сервилия оцениваются исследователями весьма скептически: города разбойников, удаленные от главных центров торговли и роскоши, не угрожали экономическим интересам Рима. Если присоединение Атталии дало возможность римлянам контролировать равнинную часть Памфилии, то покорение узкой прибрежной полосы на юго-западном побережье Малой Азии и периферийного района на северо-востоке Тавра дало скромный результат: новая провинция не представляла для Рима сколько-нибудь значительного приобретения ни в географическом, ни в административном планах[128].

Тем не менее кампания Сервилия все-таки не была совсем бесплодна: множество пиратов и их судов попало в руки римлян; Ликия, Памфилия, Ликаония, Исаврия, Западная Киликия были опустошены; области разрушенных Сервилием городов были присоединины к провинции Киликия.

Исаврийская кампания свидетельствует, что Ликаония входила в состав новой провинции Киликия с самого начала. В реальности Сервилию, как и его предшественникам, не удалось радикально решить проблему искоренения пиратства. Морские разбойники не были настолько усмирены этими поражениями, чтобы оставить свой промысел и жить на суше; после ухода римлян они вернулись в свои воды и стали опустошать берега Сицилии и Кампании на более обширном пространстве, чем раньше (Ann. Flor., I, 41, 6–7). Ликаонские города Дерба и Ларанды позже принадлежали пирату Антипатру Дербету (Strab., XII, 1, 4; 6, 3). Античные историки описывают злодеяния пиратов в южной Эгеиде (Cic. De imp. Gn. Pomp., 31; 55; PL.ut. Pomp., 24; App. Mithr., 92–93; Dio Cass., XXXVI, 20–23). Надписи сообщают об ограблении храмов Делоса и городов Малой Азии (IGRR, XII, 5, 653, 860).

С другой стороны, как считает В. Рэмсэй, найденные в Эфесе надписи (одна из них посвящена Сервилию и богине Роме, другая — только Сервилию) свидетельствуют о том, что его культ не мог быть учрежден прежде, чем пираты действительно были подавлены им хотя бы временно. Начав свою кампанию в Эфесе, Сервилий вернулся в гавань этого города спустя четыре года — после долгого похода вдоль северного склона Тавра[129]. Между тем нельзя не сказать, что В. Рэмсэй, возможно, ошибся, отнеся данные надписи к личности Сервилия Ватии Исаврийского: Е. М. Штаерман, например, считала, что эти дедикации были посвящены совершенно другому человеку — наместнику Азии в 46–44 гг. до н. э. проконсулу Публию Сервилию Исаврийскому, и в них нашел отражение культ римского наместника как «спасителя» и «благодетеля» вместе с Ромой[130].

В период своего наместничества Сервилию, по-видимому, приходилось вмешиваться в отношения между откупщиками и киликийскими общинами, что следует из письма Цицерона (Att., VI, 1,16), сообщавшего, что Сервилий сохранил плату за ссуду, установленную откупщиками путем соглашений до него.

После окончания наместничества Сервилия главное значение Киликии римляне по-прежнему видели не в том, что она была зоной борьбы с пиратством, а в том, чтобы посредством нее сдерживать нарастающую мощь Митридата VI Евпатора и Тиграна. Это было очевидно уже из того, что в борьбе против пиратов и городов Памфилии Сервилий провел два года, а Исаврийская война, главной целью которой было установление прямого пути в Каппадокиию, длилась целых три года. Война 78–75 гг. до н. э. указывала на необходимость вмешательства римлян в дела Митридата и Тиграна, захватившего Каппадокию и Сирию. Что же касается пиратства, то, как было сказано выше, Сервилий так и не решил эту проблему; пиратство не было уничтожено и только переместилось в другие края, в особенности в один из старейших его центров — на остров Крит.

Стратегические функции провинции Киликия, после того как ее покинул Сулла, рассматриваются в специальной статье Р. Сайма[131], который полностью игнорирует ее роль в сдерживании Митридата и ограничивает эти функции только контролем над маршрутами из Азии в Киликию и Сирию. В действительности только после 63 г. до н. э. римская Киликия стала полностью прикрывать южные границы провинции Азия и обеспечивать нужды дислоцируемых в последней войск.


§ 2. Киликия в период кампании Лукулла

Политическая ситуация в Малой Азии накануне Третьей Митридатовой войны. К началу третьей войны с Митридатом обстановка на Востоке продолжала оставаться чрезвычайно сложной. Мир с Митридатом, восстановленный Суллой в 82 г. до н. э., не снял напряженности между Римом и понтийским и армянским царями. Зять Митридата Тигран проводил активную завоевательную политику, включая в состав Великого Армянского царства все новые и новые страны, в том числе и находившееся в состоянии распада государство Селевкидов. Еще в 83 г. до н. э. он изгнал Антиоха X Благочестивого (Арр. Mithr., 105) и присоединил к своему царству Сирию и Восточную Киликию, принадлежавшую ранее Селевкидам. Солы и другие города были разрушены, и жители этой части Киликии и Каппадокии были переселены в Армению и Месопотамию (Plut. Luc., 21). С 83 по 69 г. до н. э. Тигран назывался в сирийских хрониках местным государем, а Восточная Киликия и Сирия стали армянской сатрапией, которой в течение четырнадцати лет управлял наместник царя Магадат (Арр. Syr., 48).

По оценке Т. Моммзена, у берегов Киликии и Сирии стояли азиатские войска численностью до пятисот тысяч человек. Даже если эти подсчеты завышены, следует признать наличие в регионе огромных военных контингентов стран, враждебных Риму. Римляне не могли недооценивать опасность; еще в 78 г. до н. э. Марций Рекс заявил в сенате, что Митридат только и ждет момента, чтобы напасть на провинцию Азия. В 75 г. до н. э. в своем обращении к римскому народу консул Гай Аврелий Котта вновь акцентирует внимание на том факте, что в Азии и Киликии, где присутствуют огромные военные силы Митридата, римлянам приходится держать войска (Sail. Hist., Fr. I, 3, 7). Аврелий Котта продолжил дело своего предшественника Сервилия (Sail. Hist., Fr. II, 47, 7). Римские армии в Азии и Киликии были усилены и приведены в боевую готовность. При этом римляне вовсе не желали форсировать начало войны.

Начало и ход войны. В 75 г. до н. э. умер царь Вифинии Никомед IV Филопатор, завещавший царство римлянам, которые не замедлили завладеть этой страной. Одновременно была преобразована в провинцию Кирена, доставшаяся Риму еще в 96 г. до н. э.; в 75 г. до н. э. туда был направлен римский наместник. Годом позже на Крите и на южном побережье Малой Азии римляне начали операции против пиратов, с которыми заключил союз Митридат. Эти мероприятия не могли не вызвать соответствующей реакции со стороны Митридата, и тот зимой 75/74 г. до н. э. объявил римлянам войну и вступил в Вифинию. В это время в Киликии скоропостижно скончался недавно прибывший на смену Сервилию новый наместник — проконсул Луций Октавий (Sail. Hist., Fr. И, 98; PL.ut. Luc., 6), и сенат принял решение послать в Азию и Киликию Луция Лициния Лукулла.

Весть о смерти Октавия застала Лукулла в Риме. Многие магистраты, жаждая получить эту провинцию, заискивали перед самым влиятельным политиком Рима — Публием Цетегом, как человеком, способным помочь им в этом. Консул 74 г. до н. э. Лукулл, которому была предназначена по жребию Цизальпинская Галлия, использовал все средства, чтобы не упустить Киликию. Сама по себе Киликия его не очень привлекала, но с новым назначением открывалась перспектива получения права ведения войны с Митридатом VI Евпатором в соседней Каппадокии (Plut. Luc., 6). Узнав о романе Цетега с некой Пресцией, имевшей на того огромное влияние, Лукулл смог добиться расположения последней, и она помогла ему воплотить в жизнь его честолюбивые замыслы. По словам Плутарха, Цетег сразу принялся всюду восхвалять Лукулла и «сосватал» ему Киликию (Plut. Luc., 6).

Итак, против Митридата были отправлены консулы 74 г. до н. э. Марк Аврелий Котта и Луций Лициний Лукулл. Последний был назначен наместником Азии и Киликии; он набрал в Италии легион и переправился в Малую Азию, где принял командование еще над четырьмя легионами (Plut. Luc., 7). Лукулл приказал двум из них, оставленным в Киликии Сервилием, присоединиться к нему в Азии. С этой армией он должен был вторгнуться в Понтийское царство, а его коллега во главе флота и другого отряда направился в Пропонтиду. Одновременно было необходимо очистить море от пиратов, поддерживающих Митридата. Поэтому в 74 г. до н. э. римляне планировали комбинированное наступление на Киликию Трахею — на суше (по северному склону Тавра) и на море. Однако операции на суше были отложены из-за смерти наместника Киликии — Луция Октавия. Тогда по решению сената Марк Антоний получил imperium infinitum (Cic. In Verr., II, 2, 8; III, 213; Veil., II, 31) и curatio infinita totius orae mantimae (Ps.-Ascon., 202; 259) для очищения Средиземного моря от пиратов[132]. Такой полноты власти никто еще не имел до него; только Помпей спустя семь лет получил точно такие же полномочия (в 67 г. до н. э). Можно было бы найти в данной связи и более удачную кандидатуру, но выбор пал именно на Антония: его отец воевал против киликийцев в 102–100 гг. до н. э., его жена была дочерью консула 90 г. до н. э. Луция Цезаря, а сам он слыл человеком добрых нравов и щедрой натуры. Но назначение Антония командующим флотом, состоявшееся, вероятно, под влиянием всесильного Цетега, оказалось роковой ошибкой сената. Вследствие некомпетентности Антония планы боевых действий на море были сведены на нет еще до того, как римский флот смог дойти до побережья Киликии[133]. Главным результатом деятельности Антония было вторжение на Крит, который был вторым по значению пиратским центром после Киликии (Plut. Pomp., 29). Истратив колоссальные суммы денег, в 72 г. до н. э. Антоний, безуспешно воевавший с критянами и за свои неудачные действия иронично прозванный современниками «Критским», скончался (Liv. Ер., 97; Ann. Flor., III, 7; Арр. В. Sic., 6; Dio Cass., Fr. 108).

He рассматривая в деталях ход Третьей Митридатовой войны, отметим, что вначале в Малой Азии понтийскому царю сопутствовал успех. Многие города и народы поддержали его. Он разбил римскую армию под Халкедоном, затем осадил Кизик и поместил вторую армию в Ликаонии, чтобы воспрепятствовать подходу римлян с юга. Его полководец Эвмах быстро пересек Фригию, перебил много римлян и подчинил Писидию, Исаврию и Киликию, успешно ведя боевые действия до тех пор, пока галатский тетрарх Дейотар не остановил его продвижение (Арр. Mithr., 75). Киликийцы, исавры и писиды поднялись против римлян.

Однако затем ситуация изменилась в пользу римлян как на суше, так и на море. В 73 г. до н. э. Лукулл успешно оперировал на территории Понтийского царства. Он осадил важнейшие города, в частности, Евпаторию, Фемискиры, Амис, Кабиры и др. Примечательно, что в данной кампании принимал участие бывший наместник Азии и Киликии Лициний Мурена, чей опыт оказался весьма полезен Лукуллу; во главе двух легионов Мурена осаждал Амис в 72 г. до н. э. Сам Лукулл одержал победу над понтийской армией под Кабирами, занял Понт и осадил понтийские города, в том числе и Синопу, захваченную «киликийцами», поддержавшими Тиграна. Обороной Синопы руководили командир пиратов Селевк и начальник гарнизона Бакхид. В ходе штурма города было перебито восемь тысяч пиратов (Strab., XII, 3, 11; PL.ut. Luc., 23; Eutr., VI, 8,1). Хотя античные авторы и называют противников Лукулла «киликийцами», вряд ли это утверждение стоит понимать буквально: выше отмечалось, что данным термином называли всех пиратов, хотя, несомненно, какая-то часть осажденных пиратов действительно могла происходить из Киликии. Осада понтийских городов продолжалась более двух лет (72–70 гг. до н. э.).

В 69 г. до н. э. Лукулл получил известие о том, что Митридат и Тигран намерены вступить в Ликаонию и Киликию, чтобы начать военные действия в провинции Азия (Plut. Luc., 23). Появившись в Армении и разбив войска Тиграна, Лукулл осадил столицу его царства — Тигранокерты. Римский полководец рассчитывал на поддержку большого количества греков, насильно переселенных сюда из Киликии, и варваров, которых постигла та же судьба (Plut. Luc., 26). Во время осады Тигранокерт сатрап Магадат вывел из Восточной Киликии и Сирии все войска на помощь царю (Арр. Syr., 48–49). К 68 г. до н. э. Киликия, Пафлагония, Вифиния и другие территории, захваченные Тиграном, перешли в руки Лукулла (Plut. Luc., 33; Eutr., VI, 8, 1). Дальнейший ход войны мы рассматривать не будем.

Города Киликии Кампестриды, оказавшие помощь римлянам в изгнании Тиграна, получили в награду независимость, о чем свидетельствует тот факт, что они стали пользоваться собственными эрами. Так, например, эра Мопсуестии началась осенью 68 г. до н. э., эра Малла в 68 г. (или 67 г.) до н. э. Монеты Мопсуестии и Малла показывают, что данные города Киликии не входили к этому времени ни в состав государства Селевкидов, ни в состав Армянского царства. Однако этот период независимости длился недолго: спустя пять лет, когда последний царь Сирии был низвергнут Помпеем, равнинная Киликия была формально присоединена к Сирии. После заключения мира с Тиграном Помпей потребовал включения Киликии Кампестриды в состав римской провинции Сирия (Арр. Mithr., 105; 118). Таким образом, Помпей добавил Киликию к владениям Рима[134]. Что же касается Лукулла, то этот наместник Киликии за семь лет пребывания на Востоке ни разу не посетил своей провинции.


§ 3. Наместничество Квинта Марция Рекса

К началу 68 г. до н. э. положение Лукулла стало затруднительным. В армии и Риме росло недовольство. Солдаты, проведшие под открытым небом две зимы во время осады Кизика и Амиса, роптали. В Риме его обвиняли во властолюбии и корыстолюбии, следствием которых считали затягивание Лукуллом войны. Популяры оказывали давление на сенат, предоставивший одному человеку безграничную власть — два ординарных наместничества и важное чрезвычайное командование: в руках Лукулла находились Киликия, Азия, Вифиния, Понт, Армения и территории до Фасиса (Plut. Luc., 23–24). Вняв жалобам на Лукулла, сенат отправил в 67 г. до н. э. в провинцию Азия одного из преторов, а в Киликию — проконсула Квинта Марция Рекса с тремя вновь набранными легионами (Sail. Hist., Fr. III, 14; Dio Cass., XXXVI, 14, 2; 15, 3; 17, 1). Однако отправка набранных для Киликии легионов под командованием Марция Рекса была задержана консулами 67 г. до н. э. Гаем Кальпурнием Пизоном и Манием Ацилием Глабрионом из-за опасной ситуации, сложившейся в государстве вследствие того, что Юлий Цезарь покинул свою провинцию (Дальнюю Испанию) ранее срока и прибыл в латинские колонии в Транспаданской Галлии (Suet. Div. Jul., 8). Зная честолюбие Цезаря, власти в Риме не исключали вероятности того, что Цезарь попытается склонить эти колонии, добивавшиеся римского гражданства, на какой-нибудь дерзкий шаг.

Марций Рекс приходился Лукуллу сводным братом. По пути в провинцию он останавливался в Греции, о чем свидетельствуют надписи (CIL, 1/2, 747 = Dessau, 868). Вызывает интерес маршрут, выбранный новым наместником: Марций Рекс со своими легионами двигался в свою провинцию южным путем — через Ликаонию (Sail. Hist., Fr. V, 14–15; Dio Cass., XXXVI, 15,1), а далее — через Киликийские Ворота в Киликию Кампестриду. Этот факт заставляет предполагать, что Кампестрида в 67 г. до н. э. входила в состав провинции Киликия.

В то время счастье изменило Лукуллу — римские войска потерпели поражение в битве при Зиеле, одновременно в армии назревал мятеж, связанный с предстоящей демобилизацией ветеранов и назначением нового главнокомандующего римскими силами в Вифинии и Понте — консула Мания Ацилия Глабриона. Попав в трудную ситуацию у Талавры в Малой Армении, Лукулл послал за помощью к новому наместнику Киликии, прибывшему по пути в свою провинцию в Ликаонию. Но Марций Рекс заявил, что его солдаты отказываются идти в Армению. Глабрион отказался принять командование, и Лукуллу пришлось справляться с трудностями одному. Так же безрезультатно обращался за помощью к Марцию Рексу (а также Глабриону и Лукуллу) и каппадокийский царь Ариобарзан I, когда войска Митридата оккупировали все его царство.

В 67 (или 66 г.) до н. э. Марций Рекс посетил в Антиохии одного из двух последних представителей династии Селевкидов — Филиппа II (65–64), занявшего трон вскоре после изгнания Лукуллом Тиграна из Сирии[135]. Перед Филиппом трон занимал Антиох XIII Азиатский (69–64) до тех пор, пока его враги не вернули Филиппа, находившегося в изгнании в Киликии. Нет никаких оснований считать, что Марций Рекс был послан в Антиохию с какой-то специальной миссией из Рима, а не сделал это по собственной инициативе; он прибыл в сирийскую столицу, будучи проконсулом Киликии.

Цели визита Марция Рекса неоднократно являлись предметом дискуссии историков[136]. По одной из гипотез, визит Марция Рекса объясняется попытками римлян получить от Антиохии деньги в качестве субсидии или контрибуции для ведения войны с киликийскими пиратами. Но такая интерпретация цели приезда Марция Рекса весьма сомнительна: во-первых, точно неизвестно, когда именно Марций Рекс посетил Антиохию — до или после окончания войны с пиратами (они были разбиты летом 67 г. до н. э.); во-вторых, трудно представить, чтобы Антиохия могла оказать тогда римлянам какую-либо помощь. Отсюда предпочтительнее предполагать следующее: римляне поддержали Филиппа II, посаженного на трон вождем орды арабских кочевников Азизом, а поскольку претендент находился до этого момента в изгнании в Киликии, то именно проконсул данной провинции и был отправлен в Антиохию, чтобы помочь новому царю утвердиться на престоле. Соответственно он прибыл в Сирию, чтобы требовать от Филиппа деньги за то, что Рим признал его царем. О тесных отношениях Филиппа с Римом свидетельствует надпись из Диокесарии в Киликии, в которой он имеет титул φιλορώμαιος[137].

Источники сообщают, что Марций Рекс построил в сирийской столице ипподром (цирк) и дворец царя на собственные средства (Malal., 225, 7–11). Но в это едва ли можно поверить. Скорее всего, Марций Рекс просто отремонтировал старые постройки, разрушенные катастрофическим землетрясением в Сирии за несколько лет до его визита (Just., XL, 2, 1–2). Вероятно, деньги на реконструкцию дал римский сенат в целях поддержки нового царя. Археологические данные подтверждают, что здание цирка относится к I в. до н. э., следовательно, Марций Рекс действительно мог построить его, но мог и восстановить то, что было разрушено землетрясением[138].

Марций Рекс поручил командование флотом своему зятю или шурину Публию Клодию, однако тот был захвачен пиратами. Сам Марций Рекс почти не занимался военной деятельностью в Киликии. Он провел целый ряд дипломатических переговоров с врагом, устроил дружественный прием Менемаху, одному из командиров Тиграна, дезертировавшему от царя к римлянам (Dio Cass., XXXVI, 17, 2). Ничего более Марций Рекс в провинции не совершил. Пассивность в военной деятельности Марция Рекса в провинции в период его недолгого наместничества объясняется, возможно, тем, что главная задача, стоявшая перед наместником Киликии — ликвидация пиратства, была решена Помпеем, которому по закону Габиния был предоставлен империй примерно в то же самое время, когда Марций Рекс отбыл в провинцию (Cic. De imp. Gn. Pomp., 34, 44, 52, 57; Pro Com., I, 31; Strab., XIV, 3, 3; Liv. Ep., 99; Veil., II, 31, 2; PL.ut. Pomp., 25–28; App. Mithr., 94–96; 32, 4; Ann. Flor., I, 41, 7; Dio Cass., XXXVI, 23–24, 30, 36–37; Eutr., VI, 12; Zonar., X, 3; Ps.-Ascon., 57). В связи с этим фактом необходимость в наместничестве Марция Рекса отпала, и тот вскоре был смещен Помпеем, получившим командование не только над Киликией, но и над всеми восточными провинциями. Киликия вошла в состав владений Помпея (Dio Cass., XXXVI, 43,1; 48, 2).

Вернувшись в Италию, Марций Рекс ожидал триумфа вне стен Рима в течение трех лет, правда, тщетно: помпеянцы считали достойным триумфа только Помпея, обличенного чрезвычайными полномочиями для войны с пиратами (по Габиниеву закону 67 г. до н. э.) и с Митридатом (по Манилиеву закону 66 г. до н. э.). Поэтому Марций Рекс (как и Квинт Метелл Критский), являвшийся подчиненным Помпея, из-за происков сторонников последнего был лишен права на триумф (Sail. Cat., 30, 4).

***

Подводя итог изложенному в данной части, отметим, что, наверное, еще Сулла осознал, что Киликия стала в стратегическом отношении более важной провинцией, чем Азия. Военная функция Киликии была очевидной: провинция прикрывала Азию от возможного нападения с Востока. Любой проконсул провинции Киликия имел дело с огромной по протяженности границей и тремя близлежащими вассальными царствами — Галатией, Каппадокией и Коммагеной. Передвигаясь по центральной дороге из Азии в Сирию, он должен был наблюдать еще за одним рубежом, тянущимся вдоль всего юга от Писидии, за которым находился дикий район Тавра, населенный разбойниками и управляемый династами, лишь номинально признававшими власть Рима. Еще один факт доказывает исключительное значение военной провинции Киликия: Долабелла, Сервилий, Октавий, Лукулл, Марций Рекс — все они были консуляры, в то время как такая важная провинция, как Азия, управлялась не консулярами, а пропреторами или даже иногда квесторами[139].


Часть II