Я даже рада его уходу. Я уже устала слушать его резкие суждения. Он никогда не позволит мне забыть мои ошибки.
Интересно, как другие люди справляются с осознанием того, что их родители стыдятся их? Я сама борюсь с ним уже в течение многих лет, но по-прежнему не знаю, как мне быть.
Девичнику, который мы с Саммер так хотели сегодня устроить, не состояться. Мы заходим в «Малоун» и видим у бара Холлиса, Нейта и Хантера. Заметив нас, Нейт предлагает сесть за столик, а ямочкам Нейта отказать невозможно. Мы усаживаемся рядом с бильярдными столами, и Холлис объявляет, что нам нужно заказать шоты.
– После сегодняшней тренировки они нам просто необходимы, – мрачно говорит он.
Я машу рукой Джесси Уилксу и его девушке Кейти, которые гоняют шары за одним из дальних столов. Кейти радостно машет в ответ.
– Это была жесть, – соглашается Нейт.
Я снова поворачиваюсь к ним.
– Да, папа сказал, что сегодня тренировка была напряженной. – Я выразительно смотрю на Хантера.
– Ага, тренер поливает меня грязью за моей же спиной? – насмешливо спрашивает он.
– Уверена, он сказал мне то, что до этого говорил тебе прямо в лицо. Я знаю своего отца, он никогда не церемонится.
– О, сегодня тренер устроил ему хорошую взбучку, – с веселым блеском в глазах говорит Нейт.
– И что ты сделал, чтобы заслужить это? – спрашиваю я Хантера.
Он пожимает плечами.
– Опоздал на десять минут.
– Мне кажется, он больше разозлился из-за того, что ты привел девчонку в раздевалку, – добавляет Холлис.
У меня отвисает челюсть.
– Ты привел девчонку в раздевалку? Только не говори мне, что он застукал вас, когда вы предавались любовным утехам!
Хантер раздраженно трясет головой.
– Блин, да ничего такого не было. Вчера я остался у нее на ночь, она подвезла меня на тренировку, и ей захотелось посмотреть арену изнутри. Именно поэтому я и опоздал – устроил ей небольшую экскурсию.
– Что это была за цыпочка? – спрашивает Холлис. – Та, с которой ты познакомился на вечеринке Джесси? Или кузина Пьера из Монреаля?
– Вау, ну ты даешь, сердцеед! – подкалываю его я. – В жизни нашего Хантера прямо-таки настоящий парад девиц!
Он ухмыляется мне.
– А кому не нравятся парады?
– Я обожаю парады, – поддакивает Холлис. – Когда я был маленьким и мы жили в Сан-Франциско, там проходил такой гей-парад… – Экран его телефона вдруг загорается, он умолкает и быстро прижимает его к уху. – Нельзя звонить мне каждые пять минут, Рупи! В жизни все не так.
Когда из телефона раздается ее пронзительный голос, я утыкаюсь в свою руку и начинаю ржать. Саммер рядом со мной тоже не может удержаться от смеха.
– И что ты сделаешь, установишь GPS на мой телефон? Я с парнями, ясно? – Пауза. – Да, Бренна и Саммер тоже здесь. – Снова пауза. – Если тебя это так беспокоит, мать твою, приезжай к нам! Я пригласил тебя.
Что? Он теперь приглашает ее в разные места?
– Тогда достань фальшивое удостоверение! – рычит Холлис. – Знаешь что? Да плевать мне, что ты злишься! Вот. Я это сказал. Мне плевать. Ты всегда на что-то злишься, и это уже начинает сводить меня с ума.
И как бы странно это ни было, в его тоне нет ни капельки ярости. Больше того, мне кажется, он влюблен в это бешеное торнадо, которое мы нечаянно – ладно, специально – направили к нему.
– Хорошо… – Майк умолкает каждые несколько секунд, чтобы послушать. – Хорошо… Хорошо… Хорошо… Нет. Нет, я не буду извиняться. Если хочешь, можешь приехать сюда. Я к тебе не поеду. Пока, Фелиция[18].
Он вешает трубку.
Я удивленно поднимаю брови.
– Ты сбросил?
Холлис не обращает на меня внимания. Ссутулив широкие плечи, он лихорадочно что-то печатает.
– Ей пишешь? – сухо спрашивает Нейт.
– Извиняюсь за то, что сказал «Пока, Фелиция», – бормочет Холлис, но телефон начинает звонить у него в руках, и он отвечает. – Я же сказал тебе, что не могу сейчас говорить. И прости, что сказал «Пока, Фелиция». Но серьезно! Пока, Фелиция!
Он снова вешает трубку и снова принимается печатать, наверное, чтобы извиниться за второе «Пока, Фелиция».
Нейт оглядывает нас.
– Как же мне это нравится! Я один такой?
Саммер до сих пор хихикает как сумасшедшая.
– Это похоже на кошмарный сон, но мне тоже нравится.
Она перебрасывает свои светлые волосы через плечо и выходит из-за стола.
– Хочу поменять музыку. И заодно, раз уж встала, закажу нам выпить. Что будешь? – спрашивает меня подруга. – Текилу? «Фаербол»?
– Водку, – решаю я.
Нейт издает звук, как будто его сейчас стошнит.
– Ох уж эти девчонки и их водка.
– Ой, прости, чтобы угодить твоему утонченному вкусу, закажем что-нибудь сладенькое и фруктовое? – наигранно вежливым тоном спрашиваю я.
Хантер усмехается.
– Шоты с водкой для всех, – говорю я Саммер.
Она уходит, и от меня не ускользает, как взгляд Хантера задерживается на ее заднице. Саммер и правда круто выглядит в джинсах-скинни.
– Все еще неровно к ней дышишь, а? – толкая его локтем, спрашиваю я.
– Нет. – И его ответ звучит вполне искренне.
– Правда? – Я хмурюсь. – Тогда почему ты так по-свински ведешь себя с ней?
– Не веду я себя по-свински. Я просто живу своей жизнью, Бренна.
– Каждую ночь трахая новую девушку?
– И что с того? – Хантер опускает свои мускулистые руки на стол и сцепляет пальцы. Мне нравятся его руки. Пусть в последнее время он ведет себя как последний козел, у него отличные руки. – Я же в колледже! Если мне хочется спать со всеми девушками подряд, никто мне этого не запретит.
– Ну конечно. Но можно спать со всеми девушками подряд и при этом не относиться по-свински к своим друзьям, знаешь ли.
– Я не отношусь к вам по-свински, – снова повторят он. – Но Фитц сделал из меня дурака, и я не стану притворяться, что этого ничего не было. Я спросил его, есть ли между ними что-то, и он уверенно заявил, что нет. А потом позволил мне пригласить ее на свидание, зная при этом, что она втрескалась в него. И вот во время свидания она уходит прямо посреди ужина и едет домой, чтобы заняться с ним сексом. – Хантер тихо усмехается. – Но в конце концов козел почему-то я.
– Тут он прав, – соглашается Нейт.
Да, не стану отрицать, Хантер прав. Но я подруга Саммер, и знаю, что она не хотела обидеть его.
Ладонь Хантера сжимает мое плечо.
– Двигайся. Мне нужно выйти.
– Не уходи из-за меня.
Он закатывает глаза.
– Я собираюсь в сортир.
Когда Хантер исчезает в толпе, Нейт придвигается на его место и закидывает руку мне на плечи.
– Ну, что думаешь о финале? Есть идеи, как нам остановить Коннелли?
Я замираю. Почему у меня должны быть какие-то идеи, как остановить Коннелли? Я изучаю лицо Нейта. Он знает, что в эти выходные я ходила на свидание с Джейком? Кто-то видел нас вместе?
– Почему ты меня спрашиваешь? – едва слышно спрашиваю я.
– Потому что ты шаришь в хоккее? Или потому что сейчас живешь с тренером, и он заставляет тебя часами пересматривать записи матчей?
Ох, ну вот, я становлюсь параноиком.
– Ну да, так и есть, – признаюсь я.
– Тогда дай мне хоть что-то, что мы сможем использовать против Гарварда.
– Так, не знаю, говорил ли тебе кто-нибудь, но… Джейк Коннелли очень быстрый.
Нейт фыркает от смеха и дергает меня за прядь волос.
– Ну надо же! А я-то был не в курсе. Кто-то говорил мне, что у него было прозвище Молния, но я решил, это из-за того, что он любит грозы.
Я усмехаюсь.
– Слышала, он ярый охотник за штормами. – Но тут мой тон становится совершенно серьезным. – Откровенно говоря, Коннелли, можно сказать, неуязвим. Он лучший хоккеист среди всех колледжей страны.
– Спасибо, – ворчит Нейт.
– Посмотри мне в глаза, и скажи, что считаешь себя лучше него.
Проходит секунда, и Нейт бросает на меня сердитый взгляд.
– Ладно, он самый лучший хоккеист среди всех колледжей страны.
– Вам остается лишь постараться замедлить его. А что касается Брукса Уэстона, просто не попадайтесь на его провокации.
– Легко сказать! – присоединяется к беседе Холлис. – Когда ты весь на адреналине, а этот ублюдок насмехается над тобой прямо тебе в лицо? Так и хочется съездить ему по морде!
– Это правда, – соглашается Нейт, – он тот еще мудак.
– Кто мудак? – возвращаясь за столик, спрашивает Саммер.
– Брукс Уэстон, – отвечаю я. – Ну, твой лучший друг.
– Он не мой лучший друг. Мы просто вместе учились в старшей школе.
Холлис тут же набрасывается на нее:
– Ты уже несколько раз за этот год тусовалась с ним!
– И что?
– Видите, народ? – Холлис тычет в Саммер указательным пальцем. – Это лицо предателя!
– С кем он разговаривает? – шепчу я Нейту. – Это мы «народ»?
– Наверное?
– Боже ты мой! – восклицает Саммер, когда Холлис снова принимается печатать. – Эта девчонка держит тебя под каблуком! Ты же знаешь, что тебе не обязательно все время писать ей?
– Да неужели? – Его голубые глаза вызывающе вспыхивают. – Хочешь, чтобы этот ураган ворвался в наш дом и весь вечер орал на меня?
– А мне-то что? Она же будет орать не на меня.
– Да неужели? – повторяет он, в этот раз растягивая каждую гласную. Потом машет в воздухе своим «айфоном». – Мне достаточно будет отправить ей сообщение о том, что ты сказала про нее какую-нибудь гадость, и она будет взрывать твой телефон.
Саммер бледнеет.
– Ты не посмеешь.
– Так я и думал.
Официант приносит нам водку, но мы решаем дождаться Хантера. Он плюхается на сидение рядом со мной и тянется за своим стаканом. Мы поднимаем шоты, даже Холлис, взгляд которого вновь прикован к телефону. Под каблуком, это точно.
– За нашу победу над Гарвардом в финале! – говорит тост Нейт.
Водка выжигает дорожку от горла до самого желудка. Уф! Я и забыла, как сильно она на меня действует. Почему-то сильнее, чем любой другой алкоголь.