Я усмехаюсь.
– Ну да… Она слишком опекает меня. Мы выросли вместе.
Бренна слабо улыбается.
– Это нечто большее, чем просто дружеская опека.
– Вряд ли.
– Помнишь, мы как-то говорили о том, что все мужики глупые?
Я бросаю на нее хмурый взгляд.
– И когда мы об этом говорили?
– Ой, точно. Это были мы с Саммер. Забудь о том, что я только что сказала, Джейки. – Она хлопает ресницами, изображая невинность. – Мужчины совсем не глупые.
На фильм уже никто не обращает внимания. Мы уютно устроились под одеялом и весь прошедший час безбожно дразним друг друга. Рука Бренны постоянно касается моего члена. В какой-то момент она даже начинает ласкать его и… вдруг снова тянется за попкорном, оставив меня с синюшными яйцами.
Я же то и дело задеваю ее соски через футболку, и вот они уже твердые, как ледышки, и упираются в мою ладонь. Когда она пытается пихать свои сиськи в мои руки, я беру чашку с попкорном и начинаю увлеченно чавкать.
Где-то на середине фильма Бренна нажимает на кнопку «стоп» и убирает пульт на стол.
Я смотрю на нее, притворяясь рассерженным.
– Вообще-то я смотрел!
– Да неужели? Тогда расскажи мне, Джейк, о чем этот фильм.
Я пытаюсь вспомнить хоть что-то, но терплю фиаско.
– Об инопланетянах?
– Неправильный ответ. – Ухмыляясь, Бренна практически утаскивает меня в спальню, где упирает руки в боки и говорит: – Ложись!
Но я не глупый мужчина, что бы она там себе ни думала, и делаю, как сказано.
И в ту же секунду я оказываюсь совершенно голым и полностью в ее распоряжении. Она покрывает меня поцелуями, двигаясь вниз, ее мягкие губы скользят по моей груди, теплый язык касается живота. Бренна облизывает мои косые мышцы, ее дыхание щекочет мою кожу. И вдруг она садится и снимает с себя одежду. Теперь мы оба голые, и мой член торчит между нами, как огромный штырь.
Бренна издает счастливый стон.
– Ты чертовски сексуальный.
– Ты тоже.
Наступает моя очередь счастливо стонать, потому что ее рот опускается ниже, и вот она уже сосет мой член. Я лениво провожу пальцами по ее волосам, направляя голову.
– Это приятно.
– Просто «приятно»?
– Очень приятно?
– Просто «очень приятно»?
– Господи, детка!
Ее смех щекочет головку моего члена.
– Я шучу. Прости. Недавно Саммер точно так же донимала меня, и я обозвала ее засранкой.
– М-м-м-хм, а потом ты решила провернуть то же самое со мной?
– Угу.
– И это мужчины глупые?
– Ты называешь меня глупой, когда я делаю тебе минет? Потому что тогда я заканчиваю.
Проклятье! Она права. Мужчины глупые.
– Прости меня, – умоляю я ее.
Ухмыляясь, она продолжает свою мучительную пытку. Когда ее язык касается нижней части моего члена, яички обжигает наслаждением, и они натягиваются. Бренна обхватывает ладонью мою мошонку, сжимает ее, и мои бедра выгибаются.
– Ох, черт! Как хорошо!
Бренна увеличивает темп, ее язык вращается вокруг моей головки при каждом движении рукой, а вторая ладонь продолжает ласкать яички. Они начинают пульсировать, мое сердце бешено колотится, и я хватаю в кулак волосы Бренны, чтобы остановить ее.
– Нет, – хрипло говорю я, – я не хочу так кончать. Хочу быть в тебе.
– Я тоже.
Бренна берет с тумбочки презерватив и надевает его на меня. Я щипаю за кончик, чтобы убедиться, что все в порядке, и маню ее своим членом.
– Присаживайтесь, – любезно предлагаю я.
– Боже, Джейк! Что за дурость?
– Правда? Разве он тебя совсем не привлекает? – Я снова помахиваю своим членом.
– Привлекает, – сдается Бренна и садится на меня верхом, но пока не вводит меня в себя.
Мой член тяжело прижимается к моему животу. Бренна упирается ладонями в мою грудь и наклоняется. Ее груди соблазнительно покачиваются, а идеальные губы прижимаются к моим. Мы целуемся, и я издаю хриплый гортанный стон. Она проглатывает этот звук, и когда наши языки соприкасаются, меня словно пронзает электрический разряд, от кончика языка до головки члена. Че-е-е-ерт, я до безумия хочу эту девушку.
– Тебе нравится, когда тебя дразнят, – замечает Бренна. – Интересненько.
– С чего бы?
– Большинству парней не хватает терпения. – Она трется щекой о мою щетину, а потом целует шею. – Какой-нибудь другой парень уже давно перевернул бы меня и взял сзади.
– Может, мы сейчас не будем говорить о других парнях? Давай лучше поговорим об этом парне? – Я притягиваю ее голову к своим губам, и в этот раз мой язык проникает в ее рот, и это ее стон тонет во мне. – Но да, – шепчу я, – мне нравятся прелюдии. Нравится растягивать удовольствие.
– Тебе нравится умолять? – Голос Бренны тоже охрип.
– Кто умоляет?
– Ты. Пока еще нет, но скоро будешь.
Она снова начинает целовать и сосать мою шею и трется своим обнаженным телом о мое. Мой член по-прежнему зажат между нами, и мне безумно хочется оказаться в ней.
– Пожалуйста, – прошу я, и Бренна заливается дьявольским смехом, потому что заставила-таки меня умолять.
Она приподнимается, берет в руку мой член и вводит его в себя. Святые небеса! Невероятное ощущение.
Глаза Бренны темнеют от наслаждения. Она перекидывает волосы через плечо, и они каскадом струятся вдоль ее тела, закрывая один сосок. Мои пальцы пробираются сквозь темные пряди и щипают его.
– Трахай меня.
Но Бренна неспеша двигает бедрами.
Она снова дразнит меня. И мне снова это нравится. Я смотрю на ее груди и издаю стон, когда она приподнимает их руками. Боже, это так сексуально. Я поглаживаю ее бедра, массирую большим пальцем клитор. Никак не могу перестать касаться ее. И, похоже, Бренна не против. При каждом моем прикосновении она стонет, всхлипывает или довольно вздыхает.
– Ты мне нравишься, Джейк, – мурлычет она.
– Ты мне тоже нравишься.
Ее пульс ускоряется, и мои глаза закрываются. Она не просто нравится мне. Кажется, я влюбляюсь в нее. Но говорить вслух я этого не буду, особенно когда мы занимаемся сексом. Как я слышал, девушки не воспринимают всерьез фразу «я тебя люблю», сказанную во время секса. Думают, что это в нас говорит сперма.
Но сперма не имеет никакого отношения к тому теплому чувству, что разрастается в моей груди. Я никогда еще не испытывал ничего подобного, и поэтому знаю, что оно настоящее. И это не обычная похоть, уж поверьте мне. Это нечто совершенно новое.
Я точно влюбляюсь в эту девчонку.
Бренна скачет на мне верхом, и ее груди розовеют.
– Они такие красивые, – шепчу я, нежно сжимая их.
Она наклоняется вперед.
– Поласкай их ртом.
Что я и делаю, сначала уткнувшись в мягкую плоть носом, а потом захватив один из сосков губами. Ее киска сжимается вокруг меня, и она начинает двигаться быстрее.
– Близко?
Бренна молча кивает. Ее дыхание становится сбивчивым. Она уже не столько скачет на мне верхом, сколько яростно трется о меня. Мне приходится схватить ее за бедра, чтобы немного успокоить, так сильно дрожит ее тело.
– Хорошая девочка. Давай!
И Бренна падает на мою грудь и пытается отдышаться. Пока она пребывает в экстазе, я впиваюсь пальцами в ее талию и поднимаю бедра вверх, врезаясь в нее до тех пор, пока не кончаю сам.
Через несколько секунд Бренна приподнимается и, удерживая презерватив, вынимает меня из себя. Потом поворачивается на бок и устраивается поудобнее. Я прижимаю ее к себе, и мы засыпаем.
33Бренна
Мне нравится квартира Джейка. Она большая, просторная, и здесь всегда уютно и тепло, в отличие от моего подвала в Гастингсе, где всегда царит пробирающий до костей холод. Знаю, что не смогу остаться тут навсегда, но пока наслаждаюсь своим пребыванием здесь. С ним.
Некоторые мои друзья по-прежнему не разговаривают со мной, и это отстойно, но я уже начинаю относится к этому спокойно. Джона Хемли не специально сломал Хантеру запястье. Я убеждена, что это был несчастный случай. И конечно, Хантер тоже ни в чем не виноват: он же не знал, что переспал с девушкой Джоны. Это Вайолет – или как ее там – притворилась одинокой, изменив своему парню. Но все же она была девушкой Джоны, и парень, понятное дело, сорвался. Да, он отреагировал очень резко, но случилось то, что случилось.
И раз уж речь зашла о досадных ситуациях, сегодня мои друзья снова ощутили горечь поражения. Комитет Первого дивизиона по хоккею с шайбой среди мужчин провел отбор кандидатов, и Брайара не оказалось в числе тех шестнадцати команд, которые будут участвовать в национальном чемпионате. Гарвард прошел автоматически, потому что выиграл регулярный сезон. Еще из нашей конференции прошли Принстон и Корнелл, потому что их рейтинг оказался выше.
Сейчас по телевизору дикторы как раз анализируют финалы конференций. Я сижу в телефоне, пока Джейк смотрит программу, но как только Кип Хаскинс произносит знакомое имя, тут же поднимаю голову.
– Они говорят про Нейта? Прибавь звук.
Джейк нажимает на кнопку на пульте. Телевизор начинает звучать громче.
– Этот матч должна была выиграть команда Брайарского университета, – говорит Кип своему соведущему.
Я поворачиваюсь к Джейку с широкой улыбкой.
– Слышал, Джейки? Даже дикторы так считают.
– Ну-ну, но только вы не выиграли тот матч, верно?
– Тише, детка, я же смотрю!
Он фыркает.
В это время Кип приводит довольно разумные аргументы.
– Двое их лучших игроков были выведены из матча. Ты сможешь положа руку на сердце сказать, что противостояние было равным? Точно так же в сезоне восемьдесят третьего – восемьдесят четвертого годов «Ойлерз» играли в финале за Кубок Стэнли без Уэйна Гретцки и Пола Коффи.
– О, идите к черту! – возмущается Джейк. – Как он может сравнивать Хантера Дэвенпорта и Нейта Родса с Гретцки и Коффи!
– Но они и правда очень хороши, – замечаю я.
Джейк в изумлении смотрит на меня.