Человек в костюме скептически посмотрел на нас. Еще немного и сморщил бы нос.
– Сожалею, сэр. К сожалению, все столы заняты. Место освободится не раньше полуночи.
– Габриэль, пойдем, – прошептала я, но он только снова сжал мою руку и достал что-то из внутреннего кармана пиджака.
– Посмотрите, пожалуйста, еще раз. Нам бы очень хотелось отдельный кабинет и омаров, – произнес он с обаятельной улыбкой и сунул метрдотелю в руку наш ваучер вместе с фишкой. Где он взял ее и… мои глаза расширились. Это была фишка на пятьсот долларов.
Метрдотель тоже бросил на нее взгляд. Удивительно, как быстро его скептический взгляд исчез, уступив место чрезвычайно вежливой улыбке.
– Конечно, если господа пожелают следовать за мной, – тихо проговорил он, сунул ваучер и взятку в карман и повел нас через ресторан.
Наш стол был окружен несколькими раскидистыми цветочными букетами, так что звуки слышались только как тихое фоновое бормотание. С облегчением улыбнувшись, я повернулась к Габриэлю.
Подвинув мне стул, метрдотель поинтересовался, что мы хотели бы выпить помимо шампанского.
– Только шампанское, – сказал Габриэль.
Я бросила на него укоризненный взгляд. Неужели он строит из себя мачо из «Пятидесяти оттенков», типа женщины не могут заказывать себе сами?
– И колу! – добавила я.
Как только метрдотель ушел, мой спутник сморщил нос.
– Кола к омарам? Ты деревенщина!
Я весело покачала головой.
– Ты когда-нибудь ел омаров? – поинтересовалась я, расстилая тканевую салфетку на коленях.
Габриэль посмотрел вниз и поиграл зубцами своей серебряной вилки.
– Как посмотреть. Считаются ли чипсы со вкусом омара?
– Нет.
– Тогда нет.
– Я так и думала. Не волнуйся, я покажу тебе, – пообещала я.
Габриэль заинтересованно посмотрел на меня.
– Значит, ты уже ела омаров?
– Да. – Официант принес шампанское и колу. Я подождала, пока он снова исчезнет, прежде чем продолжить: – Всякий раз, когда мои родители находятся дома одновременно, мы по воскресеньям ходим есть омаров. Мне кажется, они даже не в курсе, что можно есть что-то другое.
– Значит, брат и сестра Прайс богаты? – тихо осведомился Габриэль, кружа шампанское в бокале. Его черная рубашка была чуть расстегнута, открывая взгляду светлую гладкую грудь. Я сглотнула и заставила себя посмотреть ему в глаза, что оказалось лишь немногим лучше. Из-под полуприкрытых век мерцали серые глаза, а на лоб падала прядь волос.
– Наши родители состоятельны. Мы с Ксандером ничем не владеем, – уточнила я, потягивая колу. Возникла короткая пауза. – А у тебя? – нерешительно спросила я. Потому что, в сущности, мало что знала о парне, который сидел передо мной. За исключением того, что в свете свечей его глаза выглядят особенно красиво. Словно расплавленное серебро.
– Всегда были только я, моя мама и не так много денег, но я ни в чем больше не нуждался.
– Твоя мама, Пейтон и… Талия? – осторожно осведомилась я.
Габриэль напрягся и посмотрел на меня нечитаемым взглядом.
– Да. Думаю, как ты и Итан.
На этот раз напряглась я. Мы уставились друг на друга через стол. Невысказанные вопросы потрескивали между нами, переплетаясь с чем-то, что медленно, но верно поднимало крошечные волоски на моих предплечьях. Я сглотнула и с облегчением выдохнула, когда принесли заказ. Два официанта тащили гигантских красных омаров. Габриэль вытаращился на них так, словно они могли в любую минуту прыгнуть ему на колени.
– О черт! Я недооценил, сколько у этих тварей ног. И что это такое? Антенны? – спросил он, поглаживая длинные тонкие усики, которые подрагивали в воздухе.
Я рассмеялась и взяла в руки большие щипцы.
– Смотри и учись, деревенщина, – поддразнила я, разрывая панцирь между головой и телом. Не уклоняясь от испуганного взгляда Габриэля, я занесла острый нож над телом и разрезала животное пополам. У парня приоткрылся рот. Потом я схватила щипцы и быстрым движением вырвала клешни. Габриэль пожал плечами. Затем я взяла длинную тонкую вилку для омаров и вытащила мясо из полости клешней. В завершение разложила все на своей тарелке и полила небольшим количеством свежего растопленного масла.
– Вуаля, теперь ты, – сказала я, запихивая себе в рот кусочек омара.
Габриэль с шумом закрыл рот и уставился на своего омара.
– Нет, спасибо. Мы с Фредом счастливы такими, как есть.
– Ты только что дал омару имя? – весело поинтересовалась я.
– Фред. Его зовут Фред, и Фред теперь должен посетить психотерапевта, потому что ему пришлось смотреть, как ты убила его приятеля Клауса!
– О святые небеса, – вздохнула я, меняя тарелки местами и начиная проделывать с Фредом то же самое, что и с Клаусом. Черт! Теперь уже я назвала так это блюдо! Габриэль потрясенно наблюдал, как я разбираю его друга. Когда я закончила, он выпил шампанское прямо из бутылки.
– Э-э, ешь сама, Саммер, – медленно произнес он. – Кажется, я остаюсь с шампанским.
– Серьезно? – подняла я брови.
– Он так укоризненно смотрит на меня, – жалобно проговорил Габриэль. – Я не могу съесть Клауса.
Я фыркнула и сунула себе в рот кусочек омара, но при этом мой взгляд упал на укоризненные глаза Фреда, и ком застрял у меня в горле. Кашляя, я взяла из рук Габриэля бутылку и выпила пару больших глотков.
– Черт возьми, Габриэль, теперь я тоже не могу есть омара, – выдавила я.
Парень сделал жалостливое лицо.
– Извини… но мы все еще можем съесть хлеб, – предложил он и окунул кусок в масло. Я повторила за ним, и мы запили каждый кусок большим количеством шампанского, чем требовалось. Газированный напиток вскоре ударил мне в голову, и я стала наблюдать за своим спутником из-под полуприкрытых век.
– Можно тебя кое о чем спросить? – пробормотала я и подождала, пока он обратит на меня внимание. – Что произошло между тобой и Талией? Мой брат виноват, что вы больше не вместе?
Габриэль вздохнул, взял у меня из рук бутылку и сделал большой глоток.
– Я расскажу тебе о Талии, когда ты расскажешь мне об Итане.
Я взяла бутылку и тоже выпила.
– Не о чем говорить. Ты был прав тогда в автобусе. Итан… – я глубоко вздохнула, – хочет быть со мной.
– Но ты не хочешь, – решительно заявил Габриэль.
– Нет, – согласилась я и удивилась сама себе. Разве я когда-нибудь признавалась в этом так ясно и открыто? – И я чувствую себя ужасно из-за этого. Вообще нет причин, по которым я не хочу быть с ним. Итан – это все, чего я могла бы желать от парня. Он идеален. Он – мой дом.
Пальцы Габриэля некоторое время барабанили по бутылке, прежде чем он бросил на меня резкий взгляд.
– Прости, если я слишком переступаю черту, но похоже, что ты действительно не должна быть с ним, – спокойно сказал он.
Я беспомощно пожала плечами.
– Я встречаюсь с ним в Далласе на концерте классической музыки. До тех пор мне нужно понять, чего я по-настоящему хочу.
– И поэтому ты здесь? Чтобы понять, чего по-настоящему хочешь?
Я кивнула и одновременно покачала головой.
– Да, но…
– И что же ты решила? – хрипло спросил Габриэль.
Наши взгляды встретились, и я с грустной улыбкой убрала прядь волос с лица.
– Я знаю, что не хочу быть с Итаном. – Я глубоко вздохнула. – И, хотя я не понимаю, что между тобой и мной, но это лучше, чем все, что было раньше, – проговорила я, втягивая воздух. А затем схватила бутылку шампанского и вылила в себя последний глоток. Габриэль молчал и так напряженно смотрел, что я покраснела. У меня вырвалось глупое хихиканье. – Это была моя смертельно скучная история. Теперь твоя очередь. Как насчет тебя и Талии?
Габриэль скривил лицо и заказал еще бутылку шампанского, а также бурбон. Мы молча ждали, пока принесут алкоголь. Он выпил, а потом наконец начал рассказывать.
– Мы с Талией были помолвлены. – Слова звучали отрывисто, словно парень заставлял себя выжимать каждое слово.
Теперь я смотрела на него с открытым ртом.
– Что… что, серьезно? – пробормотала я.
Габриэль грустно улыбнулся и одним движением опустошил стакан бурбона.
– Да, совершенно серьезно. В день окончания средней школы я сделал предложение, и она сказала «да». Я был влюбленным идиотом. – Он так глухо рассмеялся, что у меня сжалось сердце. Габриэль тем временем снова перешел к шампанскому. Прежде чем он закончит свой рассказ, надо будет заказать следующую бутылку. – После этого я отправился на гастроли с The Only, но Талия, похоже, не возражала. Ей нравилось, что я знаменит. Больше, чем мне самому. – На его лице промелькнуло болезненное выражение. – После средней школы она мечтала сделать карьеру актрисы. Вначале ей доставались только мелкие роли, но она поднялась безумно быстро. Я был очень рад за нее, но мы виделись все реже и… – Габриэль осекся и сделал следующий глоток, – многое произошло. То, чем я не особенно горжусь. Мы с Ксандером познакомились, когда он только переехал в Нью-Йорк. Мы хорошо понимали друг друга, но с Талией они, по-видимому, понимали друг друга лучше.
Он уставился в свой пустой стакан и выглядел при этом так грустно, что я уже собиралась попросить его остановиться. С каждым словом у меня все сильнее разрывалось сердце.
– Однажды ночью я застал ее в машине твоего брата возле клуба. Я… черт, я сломал Ксандеру нос, – признался он, глядя на меня с опаской. Он словно хотел убедиться, что я тоже не сломаю ему нос.
– А потом ты расстался с ней и разорвал помолвку? – осторожно предположила я.
Габриэль кивнул.
– Через несколько дней, да. Я сказал, что оставляю ее. И знаешь, что она ответила?
– Что же? – прошептала я.
– Она просто сказала «Нет!» и ушла, – горько засмеялся Габриэль, пролив немного шампанского. Вероятно, к этому моменту он уже выпил достаточно. Я осторожно взяла у него бутылку и вместо этого протянула ему руку, чтобы он держался за нее.
– Она не хотела расторгать помолвку? – удивленно протянула я.
Габриэль кивнул.