в страницу. В том, что касалось возврата всех этих бумаг на место, Петра была дотошна, как никогда.
В других ящиках обнаружились новые документы. В одной папке ей попались квитанции и счета-фактуры на импорт и экспорт грузов, осуществляемые лондонской фирмой под названием «Англо-египетская грузовая компания» с адресом на Эрлс-Корт-роуд. Было здесь и туристическое агентство «Ар-Джей-Эн трэвел» – на Хогарт-роуд, также в районе Эрлс-Корт. Петра вспомнила, что поблизости находилось и студенческое общежитие «Аль-Шариф», что вряд ли было совпадением. Она поставила в уме галочку, что эту связь следует исследовать. Что еще интереснее, обнаружила счет от фирмы электриков в западной части Лондона: в клетке, в которой должна была стоять дата, обнаружился FAT/3. В списке было двенадцать строк, все как одна в виде кода продукта. Просмотрев список, Петра закрыла папку и двинулась дальше.
В одной из папок лежали письма, отправленные от имени и на имя «Тележенекс», французской фирмы, производившей системы наведения ракет. Серра действовал от имени и по поручению клиента, который сам был брокером некоего анонимного конечного пользователя. Ей попались также ежемесячные платежи на частный счет от небольшой компании «Мюррей-Гардайн», канадского производителя вооружений. Что любопытно, платежи поступали со счета в Мехико; Петра уже знала, что фирма владеет незаконным производством противопехотных мин в Гвадалахаре.
В других папках также обнаружилось огромное количество информации, и немалая ее часть была связана с Лондоном: арабские газеты, ближневосточные дипломаты, банки, рестораны, грузовые компании, отели, риелторские фирмы, авиакомпании, частные лица. Почти к каждой строчке прилагалось контактное имя, но лишь одно моментально бросилось ей в глаза: «Александрийская текстильная компания, импортер одежды / Кадик И.».
Когда Серра проснулся, Петра притворилась, что все еще спит. Он прошаркал в ванную, и она услышала, как включился душ. Через полчаса Петра тоже встала с постели и завернулась в его серый шелковый халат. Серра она нашла в кухне, где тот возился с блестящей хромом кофемашиной. Рука, в которой он держал чашку и блюдце, подрагивала.
– Доброе утро, – сказала Петра.
Он вздрогнул и пролил себе на пальцы обжигающий напиток. Петра прислонилась к стене и сложила на груди руки. Серра сел за оцинкованный стол и закурил «Мальборо». Его взгляд был мутным, белки глаз – желтого цвета. Сероватая кожа прибавляла ему как минимум еще десяток лет.
– Ты не слишком хорошо выглядишь.
Он посмотрел на пустые бутылки из-под бургундского рядом с раковиной.
– Если честно, чувствую себя дерьмово.
– Похмелье?
– Хуже. Наверное, заболел. Не знаю…
Петра равнодушно пожала плечами:
– Надеюсь, это не заразно.
Левая рука Серра потянулась, чтобы потереть правое плечо.
– И еще, как назло, плечо разболелось…
Она улыбнулась:
– Значит, это правда?
– Что именно?
– Что парижане – самые большие ипохондрики во всем мире.
Наполнила чайник, поставила его на конфорку и зажгла газ.
– Во сколько ты уезжаешь? – спросил Серра.
– Через полчаса.
Он потер подбородок.
– Хотелось бы обсудить с тобой одну вещь.
– Может, отложим этот разговор? Мне не нравится твой вид.
– Нет. Откладывать нельзя. Речь идет о Халиле.
Ей оставалось надеяться, что Серра не заметил, как она втянула в себя воздух. Впрочем, он, похоже, был не в том состоянии, чтобы что-то замечать.
– А что с ним не так?
Серра задумчиво затянулся сигаретой.
– Не знаю, прав или нет, но он уверен, что США ведут крестовый поход против ислама.
– Не слишком оригинальная идея.
– Зато искренняя.
– Возможно, даже верная, – добавила Петра.
– Именно.
– Я не мусульманка, поэтому мне трудно судить. Ведь это не задевает меня лично.
– Пожалуй. Но, возможно, тебя лично задевает американский империализм.
– То, что задевает меня лично, – это мое личное дело.
Они поцеловались, обнялись и поцеловались снова.
– Как съездила? – спросил Фрэнк.
Петра посмотрела ему в глаза.
– Жутко устала.
Он привел ее в кухню, где тотчас взялся заваривать чай. Она сидела на металлической табуретке и наблюдала за ним. Фрэнк задавал ей вопросы, Петра придумывала на них ответы. Да, поездка прошла вполне успешно, но в Брюсселе было холодно и сыро. Нет, она не знает, когда ей предстоит очередная поездка.
Кухня была прежней. Фрэнк был прежним. Все точно такое же, как и раньше. Она могла выбросить из головы, что у нее был секс с Марком Серра.
Фрэнк повернулся и предложил ей чашку зеленого чая. Приняв ее у него из рук, Петра поставила чашку на стол и взяла его за руку.
– Я так скучала по тебе, – сказала она.
Сейчас без пяти шесть утра, и я сижу в гостиной Фрэнка с чашкой кофе в руках. На мне его толстый черный свитер, почти до колен. Колючая шерсть царапает мне кожу. Я бодрствую уже несколько часов.
Рози, одна из внутренних сотрудниц Маджента-Хаус, как-то раз рассказала мне про Грету Мюллер, восточногерманскую шпионку, работавшую в Британии с 1981 года и до падения режима Хонеккера в Восточной Германии. В международном шпионском сообществе Мюллер превратилась в своего рода легенду. Выдавая себя за шведку – она бегло говорила по-шведски, – Грета вошла в контакт с оперативником из Центра правительственной связи по имени Роджер Болтон и даже год спустя вышла за него замуж. Более того, она не просто вышла за него замуж, но и родила от него трех сыновей и дочь. Ее разоблачили лишь тогда, когда тайные документы Штази были преданы огласке. К тому моменту, когда в МI-5 забили тревогу – менее чем через двадцать четыре часа после того, как стало известно ее настоящее имя, – Мюллер исчезла, бросив мужа и четверых детей. Как стало понятно во время допроса, Болтон все это время ни о чем не догадывался. Да и с какой стати? Она ни разу не дала ему даже малейшего повода. По его словам, они даже ездили в гости к ее родителям, бабушке и деду их детей – в Стокгольм. Разумеется, бабушка и дед также оказались фальшивыми родственниками, талантливыми статистами экстравагантного обмана. Никто не знает, где сейчас Грета Мюллер и жива ли она вообще. Но ее репутация не пострадала.
Я делаю глоток кофе из чашки. Замужество, дети, целое десятилетие обмана… Как ей это удавалось? Возможно, она сумела избежать критической ошибки, которую допустила я. Избежать коварных побочных эффектов любви. Стоит допустить в игру сердце, как оно тотчас берется за свою подрывную работу. Мне казалось, что разум и сила воли послужат мне надежным щитом. Увы, я ошиблась.
Прошлой ночью мы занимались с Фрэнком любовью, и это было прекрасно. Когда мы целовались, моя душа как будто перетекала мне в рот, а когда я смотрела в его глаза, он был для меня целым миром и всем, что только в нем есть. Ничто другое не имело значения и не существовало. Но стоило мне закрыть глаза, как я видела Серра. И чем сильнее пыталась прогнать его из своих мыслей, тем упрямее он сопротивлялся.
Я хочу Фрэнка, но не могу получить его без Серра. Фрэнк – мое будущее, Серра – ключ к нему. Вернее, он – ключ к одному будущему, одному из многих. Я в ловушке и не знаю, что мне делать.
«Александрийская текстильная компания». Это название было намалевано краской рядом с дверью в дальней части склада. Прошлый раз я вошла в здание вслед за Исмаилом Кадиком с фасада. Сейчас без пяти минут двенадцать ночи; в это время здесь пусто – и будет пусто до самого утра.
Убедившись, что маленький черный рюкзак крепко сидит у нее на спине, Петра несколько раз согнула пальцы в черных перчатках. На ладони и кончики пальцев был нанесен специальный резиновый спрей, облегчавший хватку. На всякий случай она окинула взглядом переулок, но никого не увидела.
Рядом с водосточной трубой валялись четыре картонки из-под китайской еды. От противного кисло-сладкого запаха ее замутило. Петра начала карабкаться вверх по стене. Несмотря на сырость, подошвы ботинок ни разу не соскользнули с кирпичей. Менее опытный скалолаз наверняка сделал бы своей целью три небольших окошка справа от себя в надежде на то, что хотя бы одно из них не закрыто. Но целью Петры была крыша. Наверху водосточной трубы она попробовала на прочность желоб. Тот закачался. Тогда Петра переключила внимание на бетонный карниз и пробежала по нему пальцами. Бетон стал скользким от дождя, но она была уверена в себе. Сначала на карниз легла ее правая рука; Петра тотчас распласталась и напрягла пальцы. За правой рукой последовала левая. Когда обе руки крепко лежали на карнизе, она ослабила ноги, которыми сжимала водосточную трубу.
На секунду посмотрела вниз, в переулок. Сверху тот казался темным ущельем, зажатым между задними стенами двух зданий. Застыв неподвижно, она на миг представила себе Фрэнка, одиноко спящего в своей постели, уверенного в том, что на «Бриль-Мартен» случилось какое-то ЧП и она вынуждена работать всю ночь.
Попытаться раскачаться и запрыгнуть наверх было слишком рискованно. Вместо этого Петра, чувствуя жар в напряженных бицепсах, подтянула тело выше – так, чтобы подбородок оказался на одном уровне с руками. Ей осталось преодолеть еще восемнадцать дюймов. Собрав силы, она подтянулась еще выше, нащупала одной рукой заднюю стенку карниза и, как только рука нашла опору, перелезла через карниз.
Оп-ля! Легко и просто. Спасибо материнским генам. Бойд наверняка бы оценил по достоинству ее движения.
Чувствуя, как ей за шиворот стекают капли дождя, она прогулялась по крыше. В самом центре располагалась большая вентиляционная установка. Петра заметила также четыре окна – по одному в каждом углу. Перешагнув через разбросанные по рубероиду части строительных лесов, она посмотрела на соседние здания. Их верхние этажи терялись в сырой темноте. Дорога внизу была подсвечена оранжевым светом уличных фонарей. Из соседнего паба, смеясь и сыпля скабрезностями, вышла кучка пьяных посетителей. Одного из них вырвало прямо на капот припаркованной рядом машины. Где-то вдали ночь прорезал вой полицейских сирен.