– У нас нет особого выбора, – сказала Ясна, вынудив его повернуться к ней. – Вы следили за тем, что недавно происходило в Алеткаре и Йа-Кеведе, генерал?
– У меня были свои неприятности. Но да. В обеих странах случились гражданские войны.
– Наша война была не гражданской, – возразил Далинар.
Спорный вопрос. Соперничество с Садеасом, борьба на Расколотых равнинах, итоговое предательство Амарама…
– Как это ни назови, – сказала Ясна, – последние несколько лет дорого обошлись нашим двум королевствам. Йа-Кевед потерял практически всю королевскую семью, а после убийства короля – и большинство выдающихся генералов. Нам жилось ненамного лучше. Нашу правящую верхушку несколько раз обрубили.
– Мы рассредоточены, – добавил Далинар. – Многие из наших лучших полевых генералов нужны в Азире. Когда я услышал, что у нас есть шанс спасти человека, который целый год в одиночку сдерживал вторжение певца…
Далинар шагнул в середину иллюзии, и она отнеслась к нему – хоть это и было не сразу заметно – не так, как к остальным. Цвет кружился рядом, но нити буресвета протянулись, соединяясь с ним. Как руки просителей, обращенные к королю.
– Я хочу знать, что вы видите. – Далинар провел рукой по карте. – Мне нужен ваш анализ того, что мы делаем. Нужна ваша помощь. В обмен мы используем наши силы, чтобы вернуть Гердаз. Помогите мне вернуть Алеткар, и я не пожалею сил, чтобы освободить ваш народ.
– Иметь на своей стороне Черного Шипа – это и впрямь кое-что новенькое, – заметил Норка. – Но прежде чем я дам какие-либо обещания, скажите мне, почему у вас так много войск, расквартированных здесь, здесь и здесь.
Он указал на несколько укреплений на южной границе Алеткара, недалеко от океана.
– Нам нужно удержать порты.
– Хм. Да, я предполагаю, что это оправдание работает для других членов вашей коалиции.
Далинар поджал губы, глядя на Ясну. Шут за ее спиной приподнял брови и прислонился к дальней стене. На собраниях он вел себя непривычно тихо, но по его лицу скользила целая вереница насмешливых улыбок.
– Скопление врагов здесь, за рекой. – Норка указал в нужное место. – Если бы вы действительно заботились только о них, вы бы укрепили позиции прямо напротив, чтобы предотвратить удар, когда река пересыхает между бурями. Вы этого не сделали. Любопытно. Конечно, в этом случае вы ослабили бы свой тыл. Такое чувство, что вы не доверяете тому, кто прикрывает вашу спину…
Низенький генерал посмотрел Далинару прямо в глаза и многозначительно замолчал. Шут кашлянул в ладонь.
– Я думаю, Таравангиан работает на врага, – со вздохом сказал Далинар. – Год назад кто-то позволил вражеским войскам напасть на Уритиру, и – несмотря на отговорки и уклонения, которые убедили остальных, – я уверен, что это сделала Сияющая Таравангиана.
– Опасно сражаться в войне, где твой самый сильный союзник – это и твой самый большой страх. И Сияющие, которые перешли на сторону противника? Как такое могло случиться?
– К сожалению, они не единственные, – сказала Ясна. – Мы потеряли целый орден, неболомов – и они мучают Азир, из-за чего нам приходится постоянно отправлять в этот регион новые силы. Пыленосцы ходят по лезвию ножа, на грани бунта, часто игнорируя приказы Далинара.
– Тревожно. – Норка прошел вдоль границы Алеткара, минуя Ясну. – И здесь скопление. Вы хотите вторгнуться на свою родину, не так ли? Хотите вернуть Холинар.
– Продолжим медлить – проиграем войну, – сказала Навани. – Враг становится сильнее с каждым днем.
– С этой оценкой я согласен. Но атаковать Алеткар?
– Мы хотим провести большое, мощное наступление, – объяснил Далинар. – Мы пытаемся убедить других монархов, чтобы они увидели, как это важно.
– Ах… – проговорил Норка. – Да, и посторонний генерал, со свежим подходом, был бы кстати, не так ли?
– Мы надеемся.
– И все же вы не могли не попытаться завоевать мое доверие, да? Решили показать мне это пораньше, переманить на свою сторону. Не хотите нарваться на неожиданности?
– У нас было… достаточно сюрпризов на собраниях монархов, – сказала Навани.
– Полагаю, винить вас не стоит, – проговорил Норка. – Нет. Вины нет. Но вопрос остается. Чего вы хотите от меня, Холины? Подкрепления того, во что уже верите, или правды?
– Я всегда хочу знать правду, – сказал Далинар. – И если вы знаете что-нибудь о моей племяннице, то вам известно, что она без колебаний говорит правду, какой ее видит. Невзирая на последствия.
– Да. – Норка посмотрел на Ясну. – Я знаю о вашей репутации, ваше величество. Что же касается Черного Шипа… Два года назад я бы вам не поверил. – Норка поднял палец. – А потом моя племянница прочла мне книгу. Полностью, да. Мы раздобыли копию, что было трудно, и я слушал с большим интересом. Я не доверяю Черному Шипу, но, возможно, я могу доверять человеку, который написал те слова, которые написали вы.
Он изучал Далинара, словно взвешивая что-то. Затем Норка повернулся и зашагал по карте.
– Возможно, я смогу помочь вам разобраться с этим бардаком. Вы не должны нападать на Алеткар.
– Но… – начал Далинар.
– Я согласен, что вам нужно перейти в наступление, – продолжил Норка. – Однако, если Таравангиан не заслуживает доверия, экспедиция в Алеткар сейчас обернется катастрофой для ваших сил. Даже без опасности предательства враг слишком силен в этом районе. Я провел немало времени, сражаясь с ними, и могу сказать вам, что в вашей стране их позиции прочны. Мы не сможем легко их вытеснить и уж точно не сможем это сделать, ведя войну на два фронта.
Норка остановился в Азире, затем указал на сражение в Эмуле:
– Здесь враг зажат между вами и соперничающими силами. Они используют этих неболомов, чтобы отвлечь вас от их уязвимых мест. Ваш враг не имеет выхода к морю, страдает от серьезных проблем снабжения, изолирован от своих союзников в Ири и Алеткаре. Хотите большое наступление, от которого будет толк? Верните Эмул, вытолкните Приносящих пустоту – певцов – из Макабака. Вам нужно консолидироваться, сосредоточиться на том, где враг слабее всего. Вам не нужно бросать свои армии на самые укрепленные позиции противника в безрассудной попытке удовлетворить свою уязвленную алетийскую гордость. Вот вам правда.
Навани посмотрела на Далинара: от этих слов он опустил плечи, будто сдулся, и она почувствовала негодование. Он так сильно хотел освободить свою родину.
Она не была тактическим гением, как Далинар. Она не стала бы возражать, если бы он настаивал на том, что освобождение Алеткара – правильный шаг. Но то, как он повернулся – склонив голову, когда Норка произносил свою тираду, – сказало ей, что он не сомневался в правоте генерала.
Возможно, Далинар и сам все понимал. Возможно, ему нужно было услышать это от кого-то другого.
– Давайте мы предоставим вам более подробные донесения, – сказала Ясна. – Чтобы вы проверили, подтверждают ли факты то, что подсказывает чутье.
– Да, это было бы мудро, – согласился Норка. – В конце концов, во многих запертых комнатах можно обнаружить путь к бегству.
– Адолин, ты не окажешь любезность? – попросила Ясна. – Да, и ты, Шаллан. Проводите нашего гостя в зал военных совещаний и дайте ему доступ к письмоводительницам и любым картам из архива. Тешав, я думаю, сможет предоставить точные цифры и последние данные по боевой обстановке. Изучите их внимательно, Норка. Через несколько недель мы встретимся с монархами, чтобы обсудить наше следующее большое наступление, и мне потребуется готовый план.
Норка поклонился ей и ушел вместе с Адолином и Шаллан. Как только он покинул комнату – карта рассеялась с уходом Шаллан, – Ясна неуловимо изменилась. Ее лицо стало меньше походить на маску. Забыв про царственную походку, она подошла и уселась за маленький столик. Наедине с членами семьи эта женщина сняла корону.
«Семьи и Шута», – подумала Навани, когда долговязый мужчина, одетый во все черное, пошел за вином. Она не знала, были ли слухи об этих двоих правдой или нет, и не чувствовала себя вправе задать вопрос. Для матери было странно испытывать такое нежелание побеседовать с дочерью на интимные темы. Но… это ведь была Ясна.
– Я беспокоился об этом. – Далинар сел за стол напротив Ясны. – Мне нужно убедить его, что боевые действия необходимо вести в направлении Алеткара.
– Дядя, ты намерен упорствовать?
– Возможно.
– Он почти сразу все понял. Таравангиан должен знать, что мы ему не доверяем. Мы не можем нанести удар по Алеткару прямо сейчас. Мне так же больно, как и тебе, но…
– Знаю, – сказал Далинар, когда Навани села рядом с ним и положила руку ему на плечо. – Но у меня ужасное предчувствие. Оно нашептывает, что нет никакого способа выиграть эту войну. Не против бессмертного врага. Я беспокоюсь о поражении, но больше беспокоюсь о чем-то другом. Что мы будем делать, если вынудим их покинуть Азир и они согласятся прекратить военные действия? Сдадимся ли мы Алеткару, если это означает конец войны?
– Не знаю, – ответила Ясна. – Все равно что запрягать чуллов до того, как мы их купим. Мы не знаем, возможен ли такой компромисс, как ты предлагаешь.
– Невозможен, – встрял Шут, потягивая вино.
Навани нахмурилась, глядя на него. Он подошел и рассеянно протянул Ясне кубок, а собственный опрокинул, уткнувшись в него похожим на клюв носом.
– Шут? – спросил Далинар. – Опять остришь?
– Вся соль во Вражде, Далинар, но с тобой никто на эту тему не шутит. – Шут уселся с ними за стол, не спрашивая разрешения. Он всегда вел себя так, словно обедать с королями и королевами было для него обычным делом. – Вражда не пойдет на компромисс. Он не согласится ни на что, кроме нашего полного подчинения – возможно, уничтожения.
Далинар нахмурился, затем посмотрел на Навани. Она пожала плечами. Шут часто говорил так, словно знал то, чего не должен был знать. Они не могли понять, притворяется он или говорит серьезно, но любые попытки надавить приводили лишь к насмешкам.
Далинар благоразумно промолчал, обдумывая предложенный любопытный факт.