– Тогда мы не договоримся, потому что на меньшее я точно не соглашусь.
– А если я соглашусь на меньшее?
Далинар неуверенно нахмурился. Мысли путались от усталости. Существо попытается обмануть его. Никаких сомнений. Поэтому он сделал то, что считал лучшим: промолчал.
Вражда тихонько усмехнулся, вращая скипетр и постукивая древком о золото у ног.
– Ты знаешь, почему я заставляю людей сражаться, Далинар? Почему я создал Азарта? Почему я поощряю войны?
– Чтобы уничтожить нас.
– Зачем мне вас уничтожать? Я ваш бог, Далинар. – Вражда покачал головой, глядя в бесконечную золотую даль. – Мне нужны солдаты. Для настоящей битвы, которая грядет, – не ради одного народа или одного жалкого продуваемого всеми ветрами континента. Это будет битва богов. Битва… за все сущее. Рошар – тренировочный полигон. Придет время, и я брошу вас против тех, кто не так хорошо обучен. Кто и сравниться с вами не может по закаленности, которую я обеспечу.
– Любопытно, – заметил Далинар. – Не знаю, заметил ли ты, но тактика «закаливания» привела к тому, что Сплавленные от нагрузки сходят с ума.
Свет внутри Вражды сделался ярче, – казалось, кожа божества вот-вот лопнет.
– Если твой защитник победит, я уйду на тысячу лет, – сказал он. – Отступлю на Брейз и больше не буду разговаривать, давать о себе знать или влиять на Сплавленных или спренов пустоты. Но я не могу их сдерживать. И тебе придется молиться, чтобы твоим потомкам повезло так же, как тебе, потому что я буду менее… снисходителен, когда вернусь.
Далинар начал было говорить, но Вражда перебил его:
– Дай мне закончить. В обмен на то, что ты откажешься от одной вещи, которую хотел, я откажусь от другой. Если я выиграю, то откажусь от своих грандиозных планов в отношении Рошара. Я покину эту планету на тысячу лет и брошу все, ради чего работал здесь. Я даю вам и певцам свободу самим заключать мир. Свобода для вас – и свобода для меня. Это все, что я прошу на случай своей победы: поскольку ты представляешь Честь, ты можешь ослабить его запреты, наложенные на меня. Что бы ни случилось на состязании, тебе больше никогда не придется беспокоиться обо мне. Все, чего я хочу, – убраться подальше от этой жалкой системы!
Все складывалось совсем не так просто, как обещал Шут. Далинара терзали сомнения. Впрочем, Шут мог сам о себе позаботиться. Договор подкреплял эту идею. Вражда предлагал другую, заманчивую перспективу. Избавиться от него, превратить эту войну в обычную…
Две силы тянули Далинара в разные стороны. Кому он доверяет? Он сомневался, что кто-либо из смертных – включая Ясну – сумеет составить договор, годный для сдерживания бога. Но просто взять и предоставить Шуту желаемое?
«Кому ты доверяешь больше? Шуту или богу гнева?»
На самом деле об этом и думать не стоило. Он не слишком доверял Шуту, а Вражде не доверял вовсе. Кроме того, раз уж Честь погиб, стремясь заточить это божество в ловушку здесь, на Рошаре, Далинару стоило верить, что Всемогущий так поступил неспроста.
Поэтому он повернулся спиной к Вражде:
– Отошли меня назад. Сегодня никакого соглашения не будет.
Вспышка неимоверного жара окатила его сзади. Далинар обернулся и увидел, что Вражда излучает яркий красно-золотой свет, его глаза широко раскрыты, зубы стиснуты.
«Стой на своем, – подумал Далинар. – Шут твердил, что он не может причинить тебе вред. Не нарушив своего слова… не навлекая на себя смерть…»
О последнем Шут не упоминал. Но Далинар стоял на своем, обливаясь потом, с бешено колотящимся сердцем. Пока наконец сила не ослабла, жар и свет не отступили.
– Я бы предпочел, – сказал Вражда, – заключить соглашение.
«Откуда такая спешка? Все дело в силе, верно? Она разрывает тебя на части за то, что ты медлишь. Она хочет выйти».
– Я предложил тебе условия, – сказал Далинар.
– А я объяснил, что не смогу их выполнить. Я могу наложить ограничения на себя, но не на своих последователей. Я могу потребовать, чтобы Сплавленные и Несотворенные отступили, – однако не все в настоящее время подчиняются моей воле. И я ничего не могу поделать с Царственными.
Далинар тяжело вздохнул.
– Ладно, – сказал он, – но я не могу согласиться на договор, который освободит тебя от этого мира. Поэтому мы должны сосредоточиться на нашем противостоянии, ты и я. Если я выиграю, ты будешь изгнан в Преисподнюю и полностью откажешься от всех притязаний. Если ты победишь, я сам отправлюсь в изгнание, и моим людям придется сражаться без моей помощи.
– Предлагаешь смертную жизнь за жизнь бога? – возмутился Вражда. – Нет, Далинар. Если я выиграю, я хочу Сияющих рыцарей. Силы Алеткара и Уритиру сдадутся моим Сплавленным, и твои Сияющие положат конец этой войне. Другие дурацкие королевства людей могут продолжать драться, если захотят, но твой и мой народы начнут готовиться к настоящей войне: той, которая начнется, когда боги других миров обнаружат силу связывания потоков. Твои наследники станут частью этого дела, как и ты.
– Я не могу вести переговоры за людей, которые еще не родились. И не могу обещать, что мои Сияющие последуют за тобой, как ты не можешь обещать, что Сплавленные будут повиноваться тебе. Как я уже сказал, это должно остаться между нами. Но… если ты победишь, я прикажу своим войскам отступить и прекратить боевые действия. Я откажусь от войны, и тем, кто захочет присоединиться к тебе, будет позволено это сделать.
– Мало, Далинар. Слишком мало…
Вражда тяжело, страдальчески вздохнул. Свет пульсировал внутри его, и Далинар почувствовал какое-то родство с древним богом. Ощутил его изнеможение, которое каким-то образом отражало собственную усталость Далинара.
– Я хочу гораздо большего, чем Рошар, гораздо большего, чем одна планета, один народ. Но мои люди… устали. Я измотал их этой вечной битвой. Они жаждут конца, пусть и ужасного. Ход войны изменился из-за того, что сделала твоя жена. Ты понимаешь.
– Да, – ответил Далинар.
– Настало время для истинного примирения. Настоящего финала. Разве ты не согласен?
– Я… да. Я понимаю. Что ты предлагаешь?
Вражда пренебрежительно отмахнулся от договора, составленного Шутом:
– Больше никаких попыток тянуть время и отослать меня прочь. Никаких полумер. Десятого числа следующего месяца у нас состоится состязание защитников. В десятом часу.
– Так скоро? Месяц заканчивается завтра.
– Зачем медлить? Я знаю своего защитника. А ты знаешь своего?
– Да, – ответил Далинар.
– Тогда давай прекратим ходить вокруг да около и займемся делом. Десятого числа встречаются наши защитники. Если ты победишь, я отступлю в те королевства, которыми сейчас владею, и добьюсь прекращения войны. Я даже отдам тебе Алеткар, верну твою родину.
– Мне нужен и Гердаз.
– Что? – изумился Вражда. – Этот бессмысленный клочок земли? Что он для тебя?
– Это вопрос клятвы, Вражда. Ты вернешь мне Гердаз и Алеткар. Оставь себе все остальные земли, которые захватил; в любом случае они в основном подчинились тебе добровольно. Я могу принять это, если ты останешься в ловушке на Рошаре, как и хотел Честь.
– Останусь, – сказал бог. – Хотя смогу отправлять агентов в другие части космера, используя Рошар как плацдарм. Но если я одержу победу в состязании защитников, то сохраню все завоеванное, включая Гердаз и Алеткар. И я хочу еще кое-что. Тебя, Далинар.
– Тебе нужна моя жизнь? Вражда, я намерен сам выступить в качестве защитника. Я умру, если ты победишь.
– Да, – сказал бог, его глаза сияли золотом. – Так и будет. И ты отдашь мне свою душу. Ты, Далинар, присоединишься к Сплавленным. Ты станешь бессмертным и будешь лично служить мне. Связанный клятвами. Ты будешь тем, кого я пошлю к звездам, чтобы служить моим интересам в космере.
Ледяной холод пробежал по телу Далинара. То же самое он чувствовал в первый раз, когда его ударили ножом. Удивление, недоверие, ужас.
«Ты присоединишься к Сплавленным».
– Мы договорились? – сказал Вражда, его кожа теперь светилась так ярко, что черты лица было трудно разобрать. – Ты получил от меня больше, чем я когда-либо собирался предложить. В любом случае война закончится и ты обеспечишь безопасность своих союзников. Ценой собственной души. Как далеко простирается твоя честь, Черный Шип?
Далинар колебался. Остановиться сейчас, когда Азир и Тайлена в безопасности, большая часть Рошара под защитой, а в случае победы у Алеткара и Гердаза есть шанс по-настоящему покончить с войной… Он и впрямь не думал, что такое возможно.
Ясна говорила о группах лидеров, о консенсусе. Она считала, что отдавать слишком много власти в одни руки опасно. Стоя посреди золотого поля, Далинар наконец-то ее понял. Новая сделка пойдет на пользу его союзникам – они, скорее всего, обрадуются. Но он не мог знать наверняка. И ему надо было принять решение.
Посмеет ли он? Рискнет ли собственной душой?
«Я должен сдержать его», – подумал Далинар. Его народ праздновал победу в Эмуле, но в глубине души он знал, что враг просто уступил. Предпочел сохранить свою власть в другом месте. Норка сам сказал: если бы Вражда хотел сокрушить Азир, он бы это сделал. Вместо этого он закрепил власть, которую имел. Вражда знал, что, контролируя Йа-Кевед, Алеткар и Ири, он владел самой сильной частью Рошара.
Без этой сделки Далинару предстояли годы борьбы. Десятилетия. Против врага, чьи Сплавленные постоянно возрождались. Годы обороны Алеткара подсказывали, что вернуть его будет очень трудно. Далинар вообразил, как его люди гибнут тысячами, безуспешно пытаясь захватить земли, которые он сам укрепил.
В конечном счете Далинар проиграет эту войну. Честь, можно сказать, подтвердил это. Ренарин говорил, что победа в традиционном смысле почти невозможна, пока Вражда ведет свои войска. И Таравангиан, которому Далинар не доверял, но верил, предвидел то же самое. Враг победит, изматывая их на протяжении веков, если понадобится.
Их лучший шанс – если защитник Далинара победит защитника Вражды. Если он потерпит неудачу, то единственным разумным вариантом для Далинара будет сдача в любом случае. Он знал это в глубине души. Но самое главное – это был его единственный реальный шанс освободить Ал