Каладин заставил себя побежать туда, где уронил копье. Небесные кружили над ними, готовясь к атаке. Сил держалась рядом, наблюдая. Теперь их собралось две дюжины. Каладин окинул их взглядом, надеясь…
Вот она. Он поднял копье в сторону Лешви, которая парила в стороне от остальных, одетая в одежду, слишком длинную для боя – даже в воздухе. Это событие застало ее врасплох.
«Пожалуйста, – подумал он. – Прими бой».
Это была его лучшая надежда. Он не мог сражаться со всеми сразу, он едва мог противостоять Преследователю. Если он хотел получить хоть какой-то шанс добраться до узла, ему нужно было сразиться с единственным противником – тем, кто не был столь безжалостен, как Лезиан Преследователь.
Он беспокоился, что и так потерял слишком много времени. Но если бы ему удалось заставить Лешви согласиться на дуэль…
Она подняла копье в его сторону.
– Сил, – сказал он, – иди к колодцу и найди узел. Вероятно, это сапфир, и рядом должна быть стеклянная сфера, как та, которую мы видели раньше.
– Хорошо. Скорее всего, он будет под водой. Вот что сказал Сородич. Рядом с насосными механизмами. Ты умеешь… плавать?
– В этом нет необходимости, ведь буресвет поддерживает меня, а фабриаль двигает, – сказал Каладин, поднимая руку и взмывая в воздух над рынком. – Но колодец, скорее всего, находится под усиленной охраной. Наш лучший шанс уничтожить фабриаль – вырваться из этой схватки и полететь прямо к нему, а затем ударить по устройству, прежде чем кто-нибудь поймет, что я делаю. Мне нужно, чтобы ты стала моим проводником.
– Звучит неплохо. – Она колебалась, глядя на него.
– Со мной все будет в порядке, – пообещал Каладин.
Она улетела, чтобы выполнить его просьбу. Возможно, он уже опоздал. Он чувствовал, как что-то меняется. Уныние подступало с новой силой, навалилась тяжесть. Он мог только предполагать, что это было результатом деятельности Сплавленной, которая искажала суть Сородича.
Что ж, он не мог продолжать, пока Сил не подготовит дорогу, так что придется обойтись текущим планом. Каладин подлетел к Лешви, держа руку над головой. Эта поза придавала ему чересчур пафосный вид, но он все равно старался вести себя уверенно.
Лешви носила то же тело, что и в прошлый раз, мускулистое, высокое, завернутое в струящуюся черно-белую одежду. Ее копье было короче обычного – возможно, оно предназначалось для боя в помещении.
Правильно. Что ж, Каладин надеялся показать себя в этой битве достаточно хорошо, чтобы дать Сил время провести разведку. Он выключил фабриаль и рухнул, крутясь в воздухе. Несколько секунд свободного падения – он почувствовал себя почти как настоящий ветробегун. Опасное ощущение, которое едва не привело к тому, что он попытался маневрировать руками. К счастью, Каладин не забыл включить устройство, когда приблизился к крышам.
Он остановился с болезненным рывком, прижав к боку согнутую руку. Эта поза придавала ему наибольшую устойчивость: он как будто стоял прямо, с левым локтем вплотную к торсу, сохраняя равновесие.
Каладин ухватился за рычаг устройства, и левая рука потянула его вперед, в полет над крышами магазинов. Это было жалкое подобие настоящего маневра ветробегуна, но Лешви все равно нырнула следом, повторяя их предыдущие состязания.
Со слезящимися от боли глазами Каладин спрыгнул на крышу, повернулся к Лешви и вскинул над головой копье, сжимая его классическим захватом правой рукой. «Исцеляйся!» – мысленно обратился он к левой. Воительница зависла в воздухе, держа собственное оружие наготове.
Она явно осторожничала, поэтому Каладин зарядил часть крыши обратным сплетением, вообразив, как оно тянет Сплавленную за одежду. Наряд Лешви затрепетал, ткань потянулась к Каладину, но Сплавленная выхватила из-за пояса нож и срезала большую часть шлейфа. Ткань полетела вниз, порхая, и прилепилась к крыше.
Каладин снова поднялся в воздух, морщась от боли в плече.
– Что случилось, ветробегун? – приблизившись, спросила Лешви на языке алети с сильным акцентом. – Твои силы подводят тебя.
– Все равно сражайся со мной! – крикнул ей Каладин.
В ту же секунду он мельком увидел кроваво-красную ленту Преследователя, которая вынырнула из здания внизу.
Лешви проследила за его взглядом и, казалось, поняла, потому что подняла копье в атакующей стойке. Каладин глубоко вздохнул и опять вскинул оружие над головой, согнув локоть. Он был обучен этой хватке для боя со щитом и копьем. Она больше всего подходила для сражения в строю соратников, каждый с поднятым щитом – ах, ему их сейчас сильно не хватало…
Он подождал, пока Небесная приблизится, затем ударил ее, заставив увернуться. Лента Преследователя порхала неподалеку, шныряя между наблюдающими Сплавленными.
Лешви сделала еще несколько символических попыток вступить с ним в бой, и на мгновение схватка показалась почти честной. Затем она взмыла в воздух и пролетела над его головой, в то время как Каладину оставалось только крутануться, затем отключить свое устройство и упасть на несколько футов, прежде чем снова повиснуть лицом к ней. Она склонила голову набок, отлетела в сторону и атаковала его снова.
Он попытался уклониться, но был слишком неповоротлив. Ее копье вонзилось ему в левую руку, заставив застонать от боли. Из раны потекла кровь, и, как и прежде, она не сразу зажила. На самом деле его буресвет реагировал медленнее, чем в начале боя.
Шквал, это ошибка. Он не мог драться с Лешви таким способом. Лучше на земле; он будет сражаться с превосходящим летающим противником, но хоть не окажется прикованным к месту. Если Навани рассчитывала, что эти устройства окажутся полезны в воздушном бою, ей предстояло их всерьез переработать.
Поэтому он сбежал, включив устройство и отправив себя в полет между двумя Небесными, которые послушно расступились, чтобы позволить Лешви следовать за ним. Даже Преследователь, казалось, с уважением отнесся к дуэли – его лента остановилась и исчезла внизу.
По крайней мере, эта часть плана Каладина сработала. К сожалению, Лешви явно сообразила, что он не может отклониться ни влево, ни вправо – и что его ускорение ограничено одним сплетением, максимальным и зависящим от конкретного противовеса. Он пересек огромный зал в считаные секунды и замедлился, чтобы не врезаться в стену, – тут-то она и налетела сзади. Сила удара заставила его нечаянно ухватиться за рычаг управления скоростью, и он вклинился в стену собственным кулаком, а Лешви прижала его сзади.
Она приставила нож к его шее.
– Это обман, Благословенный Бурей, – прошептала она ему на ухо. – Это не соревнование.
Он крепко зажмурился, борясь с болью от удара и пореза на руке – хотя рана, казалось, наконец-то заживала. Медленно, но, по крайней мере, это происходило.
– Мы можем упасть на землю, – прошипел он сквозь стиснутые зубы. – Сразиться на дуэли без потоков.
– Ты действительно так поступишь? Я думаю, у тебя нет времени. Ты здесь для того, чтобы вмешаться в дела Повелительницы желаний.
Каладин лишь хмыкнул в ответ, чтобы не тратить буресвет на разговоры.
Лешви, однако, отстранилась, позволив ему неловко повернуться, как он делал это раньше – в падении. Она опустилась на уровень его глаз. За нею он заметил Сил, которая быстро подлетела и нарисовала в воздухе глиф: «Готово».
Когда Лешви заговорила, он сосредоточился на ней, чтобы не выдать свой план.
– Сдавайся, – сказала Сплавленная. – Если ты сейчас отдашь мне свое оружие, я, возможно, сумею заставить Повелительницу желаний угомонить Преследователя. Вместе мы могли бы начать работать над созданием истинного правительства, которое обеспечит мир на Рошаре.
– Истинное правительство и мир? – переспросил Каладин. – Да вы же завоевываете нас!
– А разве ваш собственный вождь не так проложил себе дорогу к трону? – спросила она с искренним недоумением. – Твой и мой народ в этом смысле одинаковы. Кроме того, признай, мой правит лучше. С человеками, находящимися в нашей власти, не поступали несправедливо. Несомненно, они живут лучше, чем певцы под вашим господством.
– А твой бог? – спросил Каладин. – Ты можешь пообещать мне, что, как только человечество будет покорено, он не уничтожит нас?
Лешви не ответила, хотя и запела в ритме, смысл которого он не понимал.
– Я знаю людей, которые следуют за Враждой, – тихо сказал Каладин. – Я знаю их всю свою жизнь. Я ношу их клейма на своем лбу. Лешви, я мог бы довериться тебе за оказанную мне честь – если бы это не означало, что придется довериться и ему.
Она кивнула и, казалось, приняла это как веский довод. Она начала опускаться, возможно, чтобы вступить в бой, который он предложил, без связывания потоков.
– Лешви, – позвал он, когда она наполовину опустилась. – Должен отметить, что не соглашался драться с тобой внизу. Я просто предложил такой вариант.
– А в чем разница? – крикнула она.
– Я бы предпочел, чтобы ты не воспринимала это как нарушение клятвы.
Каладин высвободил фабриаль, направил его прямо на Сил и помчался в избранном направлении, пролетев над головой Лешви.
Он не стал проверять, ринулась ли она в погоню. Сил рванулась вперед, ведя его прямо через помещение к голубому бассейну в центре. Охранники заталкивали людей в здания, но путь был открыт. Остальные Небесные держались от Каладина на расстоянии, полагая, что он все еще сражается с Лешви.
Пролетая над колодцем, он выключил фабриаль, затем указал рукой вниз и включил снова. Он не промахнулся; втянул еще больше буресвета, когда плюхнулся в воду. Было больно – гораздо больнее, чем Каладин ожидал от чего-то столь мягкого, как вода. Однако рука продолжала тянуть его вниз, несмотря на сопротивление.
Быстро стемнело, и внутри проснулась паника: он никогда раньше не бывал так глубоко под водой. Его уши реагировали странно, болезненно. К счастью, буресвет поддерживал ветробегуна в холодной глубине, а еще давал свет, позволяющий увидеть фигуру внизу. Кто-то плавал рядом с группой светящихся драгоценных камней на стене, далеко от поверхности.