й в левую щеку.
Ничего.
Ликантроп начал бы защищаться и попытался бы увернуться от металла, а не уставился бы в ужасе на белую лаковую перчатку. В прошлом Эрик не раз убеждался, что, если серебро не причиняет кому-то вред, это еще не дает полной уверенности, но сейчас он испытал облегчение. Значит, нет причин убивать ее на месте.
— Прошу прощения. — Он убрал кинжал. — Как вас зовут и что выделаете в Санкт-Петербурге? Почему интересуетесь убийствами детей?
Она посмотрела ему в глаза.
— Вы ведь не случайно остановились перед тем домом, да? Вы следили за мной и Надольным.
Эрик решил открыть ей часть правды.
— Не знаю, поверите вы мне или нет, но от вашей куртки невероятно сильно несет собакой или волком. Поэтому я обернулся к вам, когда вы стояли на мосту. — Дальше последовала ложь: — Я увидел, что вы сделали какие-то пометки, и решил, что вы журналистка. Я хотел спросить, не известно ли вам про смерти больше, чем остальным.
— Вы смогли унюхать, что я работаю с волками? И я должна в это поверить?
— Думайте, что хотите.
Снова послышались приближающиеся шаги, за ними — треск рации. Преследователи не собирались сдаваться и теперь, очевидно, разделились.
— Надо уходить.
Схватив женщину за руку, Эрик побежал в конец улицы, которая вела к тому месту, где он оставил «кайен». Без особых церемоний затолкав девушку в машину, Эрик в последний раз оглянулся. Пока ни тени преследователей. Хорошо.
Он сел за руль.
— Так вы репортер? — не унимался он.
— Биолог, — поправила она его и впервые пусть натянуто, но улыбнулась. — Мы с Надольным изучаем волков. В окрестностях Санкт-Петербурга мы выискивали следы, изучали воздействие города на животных. В чем-то это похоже на феномен белых медведей, которые вдруг решаются проникнуть в поселения людей, хотя по природе своей… — Тут она осеклась и протянула ему ладонь. — Магдалена Херука. Спасибо, что спасли мне жизнь, герр?..
— Эрик. Можете называть меня Эрик.
— Если будете называть меня Лена. — Она оглянулась, и Эрик угадал, что она высматривает мужчин, так долго наступавших им на пятки. — Что за затея с кинжалом?
— Тест, — коротко ответил он.
Лена рассмеялась.
— Вы проверяли, среагирую я на металл или на серебро? Вы верите в волков-оборотней? — Ее веселье как рукой сняло, когда она заметила его взгляд. — Я пошутила, — поспешно продолжила она. — Я только хотела пошутить.
— С чего это вы заговорили про оборотней? — спросил Эрик, перегибаясь на заднее сиденье, где под одеялом пряталось его оружие. Лене совсем незачем видеть винтовку.
— Я изучаю волков и поневоле часто слышу легенды. Всевозможные легенды. — Лена смотрела на замерзший канал, где двое полицейских старались держать подальше от кровавых пятен зевак и извращенцев. — Только не говорите, что вы из простаков, которые в это верят. — Переведя на него темно-зеленые глаза, она прочла по его лицу, по меньшей мере, часть правды. — Господи всемогущий, вы и правда фанатик! — Она кротко рассмеялась, хлопнул ладонью по бардачку. — Глазам своим не верю!
— Скажите, Лена, что вы с коллегой такого натворили, что правительство хочет от вас избавиться? — резко спросил он.
— Почему правительство?
— А кто еще может расхаживать по Санкт-Петербургу в масках и с оружием?
Лена на мгновение задумалась.
— Наверное, вы правы. Мы… мы долго находились рядом с одной запретной зоной. Надельный много фотографировал. — Она вдруг побледнела. — Нам нужно попасть в его квартиру! Там все бумаги. Результат полугодовой работы!
Протянув ей бинокль, Эрик выдвинул встроенный LCD-монитор и вывел на экран фотографии с места преступления.
— Сможете рассказать что-нибудь про следы?
Пока Эрик заводил мотор и трогался с места, Лена с любопытством рассматривала снимки.
— Определенно следы когтей. Когти как у крупной кош-mi Это когти не собаки или волка.
— А как насчет медведя?
М-м-м… нет, не оно. — Выключив монитор, Лена положила бинокль на заднее сиденье и при этом заметила приклад «бернарделли». — Вы правда очень-очень верите в оборотней, Эрик, да?
— А вот вам было бы гораздо лучше и впредь в них не верить, — ответил он и через тридцать метров остановился рядом с домом Надольного. — Мы опоздали.
Перегораживая проезжую часть, перед парадным стояла машина полиции, повсюду сновали полицейские в форме и люди в штатском, то и дело поднимали что-то с земли, фотографировали. Еще несколько человек опрашивали соседей.
— Возможно, и нет. — Лена с шумом выдохнула. — Сейчас вернусь.
Выскочив из машины, она перешла на другую сторону улицы и направилась прямиком к полицейским. Немного не дойдя до них, она вошла в соседнее парадное.
Эрик наблюдал за действиями полиции. Пока чистенький «порше» никто не, заметил, но долго это не продлится. Велики шансы, что, если они с Леной вскоре не исчезнут, их возьмут под подозрение.
Лена появилась через десять минут. И сделала именно то, что в подобной ситуации было абсолютно и совершенно неверно: побежала.
Двое полицейских подняли головы и удивленно посмотрели в ее сторону. Взяв себя в руки, Эрик постарался не стартовать слишком резко, чтобы их отъезд не походил на бегство. Но когда один из полицейских поднял ко рту рацию, дольше ждать было нельзя.
Прижимая к груди толстую папку, Лена запрыгнула в машину.
— Поехали отсюда!
— Пристегните ремень.
— Что? — Она смотрела на полицейских в формах, бросившихся к их машине.
— И паче я не тронусь с места. Пристегните ремень.
Выругавшись, она подчинилась. «Кайен», урча, ожил и тронулся от обочины — подчеркнуто медленно и в соответствии с правилами дорожного движения. Лишь когда загорелись синие полицейские мигалки и взвыли сирены, Эрик вдавил педаль газа. В качестве пункта назначения он ввел в систему навигации координаты загородной дачи, где его семья иногда проводила выходные. Ему нужно поехать туда. И не только потому, что там они будут в безопасности.
— «Двести метров по прямой, на перекрестке налево».
— Как вы достали документы?
— В квартиру Надольного можно пройти из коридора соседнего парадного. Дверной проем заклеен обоями, но Надольный как-то мне про него рассказывал. Какая-то причуда прошлых жильцов. Пришлось потрудиться, но обои прорвались. Так я попала в его квартиру, — возбужденно рассказывала биолог.
— Незамеченной?
— Конечно, нет! Сами попробуйте проломиться внезапно сквозь стену. Но мне удалось более-менее убедительно сделать вид, что я принимаю участие в расследовании. — Лена достала из кармана куртки пластиковую карточку. — Мой читательский билет из Москвы. Я махнула им перед носом у тех, кто снимал отпечатки пальцев в квартире, и назвала себя следователем по особым делам. По всей видимости, слово «Москва» произвело на них сильное впечатление.
— И вы просто так сказали им, что забираете папку с собой?
— Вот именно. — Она улыбнулась. — Когда явились настоящие копы, я предпочла очень быстро смотаться.
— «Налево. Потом четыреста метров прямо».
На большой скорости Эрик заложил левый вираж, скользнул через перекресток и, к ужасу Лены, направился к набережной вдоль покрытого льдом канала. К тому времени на хвосте у них уже было двое преследователей: два «вольво» неброского темно-серого цвета, но с мощными моторами в не одну сотню лошадиных сил.
— Что вы делаете, Эрик?
— «Триста метров по прямой».
Эрик указал на систему спутниковой навигации.
— Разве вы не слышите?
Он обогнул двух пешеходов и так ловко провел внедорожник мимо фонарного столба, что между ним и боковым зеркалом не поместился бы листок бумаги.
— Да она же у вас сломана!
— «Двести метров прямо, потом повернуть налево».
— С ней все в порядке. Она выбирает самые оптимальные варианты.
Лена поискала взглядом мост над каналом, но ни одного не нашла.
— И где, скажите на милость, нам поворачивать налево?
За боковым стеклом летели мимо люди, припаркованные машины, светофоры… «Кайен» несся со скоростью сто пятьдесят километров в час, мотор счастливо гудел, и время от времени на лобовое стекло выстреливали струйки воды. Лена изо всех сил вцепилась в подлокотник.
— Эрик, там ничего нет!
— Хотите пари?
— Эрик!
— «Сейчас налево».
Сломя голову он пересек разделительную линию на встречную полосу, пронеся под носом у встречных машин и вылетел с набережной на лестницу, ведущую на площадку причала у самой воды.
— Вот и наш съезд.
— «Через пятьдесят метров направо».
Колеса громыхали по ступенькам, Эрика и Лену основательно трясло, пока «порше» не выскочил на плиты причала, на полной скорости направляясь к его концу.
Эрик почувствовал, как колеса оторвались от камня.
Лена вскрикнула.
Как перышко, внедорожник приземлился после двухметрового прыжка на толстый лед канала, подпрыгнул пару раз и затрясся дальше.
— «Внимание, поворот направо».
В нескольких миллиметрах от стенки канала Эрик выровнял машину, которую занесло юзом, отпустил сцепление, а потом снова нажал педали сцепления и газа. В заднее зеркальце ему было видно, что машины полиции не решились на подобный каскадерский трюк и остановились на верхних ступенях набережной.
— Вы совершенно сумасшедший, — выдавила Лена, стирая с нижней губы кровь. Судя по всему, она прокусила ее, когда ремень безопасности рывком натянулся и поймал ее тело, которое ускорение бросило вперед.
— Только потому, что я слушаюсь женщины? — с усмешкой спросил он и последовал указаниям женского голоса из системы навигации, который вскоре вывел их из лабиринта замерзших каналов туда, где их никто не ждал. От полиции они отделались.
Когда они выехали за пределы города, Эрик позвонил Анатолию и объяснил, что случилось. После позвонил в полицию и заявил об угоне своего «порше».
Лена молча следила за его действиями.
— Для безумца вы слишком хороший организатор, Эрик, — задумчиво сказала она, когда «порше» уже катил по шоссе через лес к даче и радостно урчал по снегу. — Я что, впуталась в войну двух секретных служб?