– У вас есть зонтик?
– Зонтик?! У меня? Вы что, издеваетесь?
Пибоди вздохнула, вылезла из машины и под проливным дождем побежала к витрине. Заглянув внутрь, она покачала головой, и Ева указала рукой на квартиру над магазином. Пибоди пришлось подняться по железной лестнице, ведущей на второй этаж. Вернулась она через несколько минут, промокшая до нитки.
– Никакого ответа. Охрана самая примитивная. Если, конечно, не считать пучка зверобоя над дверью.
– Это что такое? – удивилась Ева.
– Такое растение, – пояснила Пибоди и достала из кармана свою веточку. – Вот. Оберегает от нечистой силы.
– Вы носите в кармане траву, сержант?!
– Теперь – да. – Пибоди убрала зверобой обратно в карман. – Могу и вам одолжить.
– Нет, спасибо. Меня от колдовства защитит оружие.
– А я в последнее время не брезгую и такими средствами.
– Ну, если вам это помогает… – Ева оглянулась по сторонам. – Давайте зайдем в кафе напротив. Возможно, они знают, почему Исида решила закрыться средь бела дня.
– Может, у них есть приличный кофе, – сказала Пибоди и оглушительно чихнула. – Если я простужусь, это будет ужасно. Эта гадость не отстает от меня недели по три.
– Вам, наверное, нужен какой-нибудь цветочек, оберегающий от вирусов. – С этими словами Ева решительно вылезла из машины и направилась к «Кофе Оле».
Интерьер в мексиканском стиле был неплох. Яркие цвета, среди которых преобладал оранжевый, создавали радостное настроение даже в такой пасмурный день. «Конечно, с роскошной виллой Рорка на берегу Мексиканского залива сравнивать нелепо, – подумала Ева, – но и в пластмассовых цветочках, и в быках из папье-маше есть некое очарование». Из колонок неслась зажигательная мексиканская мелодия.
В кафе – возможно, из-за дождя – было полно народу, но, как заметила Ева, на еду никто особенно не набрасывался. Перед многими стояли только чашки с кофе, судя по запаху – соевым.
– А ведь сегодня, кажется, финальный матч по бейсболу, да, Пибоди?
– По бейсболу? – Пибоди снова чихнула. – Понятия не имею. Я им не интересуюсь.
– Точно, финал сегодня. И, полагаю, сейчас как раз самое время делать ставки.
Пибоди казалось, что голова у нее набита ватой, и это было очень дурным знаком. Однако кое-что она еще соображала.
– Вы думаете, это подпольная букмекерская контора?
– Есть такое подозрение. Может, это нам на руку. – Ева присела у стойки и подозвала бармена, темноволосого мужчину с усталым взглядом.
– Будете есть здесь или возьмете с собой?
– Ни то, ни другое, – ответила Ева. Но, услышав, как Пибоди снова чихнула, сжалилась над ней. – Нам один кофе и несколько ответов на наши вопросы.
– Кофе у меня имеется. – Бармен налил в крохотную, не больше наперстка, чашечку какого-то густого варева. – А ответов нет.
– Может, сначала выслушаете вопросы?
– Мадам, у меня полон зал посетителей. Я подаю кофе, на беседы времени не остается. – Он поставил кофейник на стойку и собрался отойти, но Ева ухватила его за руку.
– А какие у вас прогнозы на игру?
Бармен быстро оглянулся по сторонам, после чего покосился на Пибоди в форме.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Отлично понимаете. Если я и моя коллега задержимся здесь на несколько часов, ваш бизнес пойдет прахом. Мне лично на него наплевать, но могу и заинтересоваться.
Не отпуская запястья бармена, Ева развернулась и пристально посмотрела на двоих мужчин, сидевших в противоположном углу.
Не прошло и десяти секунд, как они решили попить кофе в другом месте.
– Как вы думаете, много времени мне потребуется, чтобы избавить вас от посетителей?
– Что вам от меня надо? Я исправно плачу все, что положено. И «крыша» у меня есть.
Ева отпустила руку бармена. Ей было неприятно слышать, что кто-то из полицейских его покрывает.
– Я не буду вмешиваться в ваши дела, если вы не станете меня злить. Расскажите мне о магазинчике напротив. О «Пути души».
Бармен с явным облегчением вздохнул, сообразив, что она пришла не по его душу. В мгновение ока став любезным, он снова наполнил чашку Пибоди и аккуратно вытер стойку.
– Вы про колдунью? Она сюда не ходит. Кофе не пьет, понимаете?
– У нее сегодня закрыто.
– Да? – Он прищурился, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь пелену дождя. – Странно.
– Когда вы видели ее в последний раз?
– Так… – Бармен в задумчивости почесал в затылке. – Дайте вспомнить… Кажется, вчера, перед закрытием. Точно. Она закрывает обычно около шести. Я как раз мыл окна. В нашем городе грязь к ним так и липнет.
– Это верно. Итак, она закрыла магазин в шесть. А потом?
– Ушла куда-то с парнем, который с ней живет. Пешком. Они всегда ходят пешком.
– А сегодня вы ее не видели?
– Вроде нет. Она живет над магазином, а я живу в городе. Мне кажется, работа должна быть отдельно, а дом – отдельно.
– Кто-нибудь из ее людей сюда заходит?
– Нет. Нет, только некоторые покупатели. И мои посетители порой заглядывают к ней за амулетами. Мы с ней мирно сосуществуем. Она мне не мешает. Я даже купил у нее браслетик жене ко дню рождения. Миленький такой, из разноцветных камешков. Дороговато, пожалуй, но женщинам нравится подобная ерунда.
Бармен снова протер прилавок. На просьбу кого-то из посетителей налить еще кофе он не отреагировал.
– У нее что, неприятности? По-моему, с ней все в порядке. Странная, конечно, но безобидная.
– А что вам известно про девушку, которая у нее работала? Блондинка лет восемнадцати.
– Такая субтильная? Я видел, как она приходила и уходила. Всегда оглядывалась, словно боялась, что кто-то со спины на нее набросится.
«И набросились», – подумала Ева.
– Спасибо. Если вы увидите Исиду сегодня, позвоните мне. – Она положила на стойку свою карточку и расплатилась за кофе.
– Нет проблем. Жалко будет, если с ней что случится. Она, может, и психованная, но безобидная. – Ева уже собралась было уходить, но бармен ее остановил. – Да, кстати, о психах. Я тут видел одного на днях – вечером, после закрытия.
– И что это был за псих?
– Какой-то парень. А может, и женщина. Трудно сказать. Он был в черном плаще с капюшоном. Стоял на тротуаре и смотрел на ее окна. Просто стоял и смотрел. Мне даже не по себе стало, я пошел по другой стороне улицы. Дошел до остановки, оглянулся… И знаете что? Там уже никого не было, кроме кошки. Вот странно!
– Да, – пробормотала Ева, – странно.
– Я видела кошку, когда погибла Алиса, – сказала Пибоди по дороге к машине. – На мостовой.
– В городе полным-полно кошек.
Но Ева отлично помнила ту, которую видела сама. Черную, довольно упитанную и злую.
– Исидой мы займемся позже. Сейчас мне надо побеседовать с медэкспертами: пора готовить сообщение для прессы. – Она открыла машину, и тут Пибоди снова чихнула. – Может, они посоветуют, что делать с вашим насморком.
Пибоди утерла нос ладонью.
– Я лучше заскочу в аптеку. Патологоанатомов я предпочитаю сторониться.
Пибоди отправилась переодеваться в сухое, а Ева уселась у себя в кабинете и стала просматривать результаты вскрытия.
Время наступления смерти и ее причину она определила правильно. Впрочем, это было нетрудно – разрез на горле и дыра в груди давали достаточно для того оснований. А еще эксперты обнаружили присутствие в крови галлюциногенов и стимуляторов – все из разряда запрещенных.
Итак, Лобар умер, получив сексуальное удовольствие, накачанный наркотиками. Кто-нибудь, вероятно, счел бы это счастливым концом… Правда, ему таки перерезали горло.
Ева взяла запечатанный в пластиковый пакет нож и стала его разглядывать. Отпечатков, как и ожидалось, никаких. На лезвии только кровь жертвы. Она рассматривала черную резную ручку, испещренную загадочными письменами и символами. Нож, похоже, старинный, но владельца вряд ли удастся установить: лезвие дозволенной длины, такие не нужно регистрировать. Конечно, можно побродить по антикварным и оружейным лавкам да и по магазинчикам, где продают всякие магические предметы. Но на это уйдет несколько недель, а толку не будет почти никакого.
Поскольку через двадцать минут предстояла встреча с прессой, Ева уселась за компьютер и приступила к работе. Не успела она вчитаться как следует в описание орудия убийства, как дверь распахнулась и в кабинет вошел Фини.
– Я слышал, тебя подняли с постели на рассвете.
– Ага. – Сердце у нее сжалось – не от воспоминаний о том, что она увидела, а от того, что ей снова придется изворачиваться. – И новости были не из приятных.
– Тебе не нужна помощь? – спросил Фини с грустной улыбкой. – Я ищу, чем бы себя занять.
– Пока что справляюсь, но, если что, дам тебе знать.
Он подошел к окну, потом вернулся к двери. «Какой у него измученный вид, – подумала Ева. – И печальный».
– А в чем там дело? Ты что, знала этого парня?
– Не совсем. – Ева замялась. Боже, ну что ему отвечать? – Я говорила с ним однажды – в связи с делом, над которым работаю. Но вытянула из него немного. Скорее всего, он знал больше, чем мне рассказал, однако сейчас об этом можно только догадываться. – Она глубоко вздохнула: на душе было муторно. – Думаю, тот, кто это сделал, хотел досадить мне и Рорку. Большинство полицейских держат свой адрес в секрете, а мне никуда не скрыться.
– Это цена, которую тебе приходится платить за известность. Ты счастлива? – неожиданно спросил Фини.
– Конечно. – Еве казалось, что у нее на лбу написано, какой виноватой она себя чувствует.
– Хорошо. Хорошо… – Он сунул руку в карман, достал пакетик со своими любимыми орешками, но Еве не предложил, а просто повертел пакетик в руках. – Трудно работать в полиции и жить полноценной жизнью. Фрэнку это удавалось.
– Знаю.
– Сегодня прощание с Алисой. Ты пойдешь?
– Постараюсь. Если не возникнет ничего срочного, обязательно пойду.
– Знаешь, Даллас, никак не могу с этим справиться. Бренда просто обезумела от горя. Моя жена сейчас с ней, а я не мог этого выдержать и пошел на работу. Но сосредоточиться никак не получается.