– Говорила! Марка, скажи!
– А ты их не слушай и думай своей головой, сынок, – сказал Жорик.
Анжелика негодующе фыркнула:
– Воспитатель!
– Дядя Олег, можно я выйду?
– Ребята, я голодный как волк! Анжелика, успокойся, я принес твой любимый «Бейлис». Давайте за стол, ребята. Может, пусть уже выходит? Анжелика?
– Выходи, хулиган, – разрешила Анжелика. – И скажи спасибо дяде Олегу!
…Теплая домашняя атмосфера. Анжелика, конечно, взрывная и крикливая, но отходчивая. А Жорик пять лет не может поправить полку или положить отвалившуюся в ванной плитку, так как каждую свободную минуту занят своим американским наследством – пожилым «Бьюиком», заработанным потом и кровью за океаном на нервной работе дальнобойщика, у которого отказывает то одно, то другое… у «Бьюика» то есть. Какая жена, скажите на милость, терпела бы все эти железки в спальне под кроватью, в кладовке и под диваном, кроме Анжелики? Никакая. А она покричит-покричит да успокоится, и снова мир в доме. Расхаживает целый день в шлепанцах с собачьими мордами – подарок Жорика, – в цветастом халате, с клубничной маской на лице, с кружкой кофе и мобильником под ухом; выпроваживает молодняк в школу и в садик, сочиняет список, что купить, и сует мужу в карман, распихивает ногами живность – хомяков, щенков, ящериц – и смотрит одним глазом сериал. Монах вкусил все прелести их семейной жизни, когда у него не было своей квартиры и он проживал у них между побегами в пампасы – на расхлябанном диване с выпирающими пружинами. Тогда же он понял, что семейная жизнь суть ежедневный труд и не все способны. Как сказал один мудрец: жениться надо не на тех, с кем можешь ужиться, а на тех, без кого не можешь жить. Повезло Жорику!
…Они хорошо сидели. Анжелика утерла слезы, отошла, улыбалась и пила ликер, Монах и Жорик принимали коньячок, а детишки налегали на сладкое. Посреди стола сидел хомяк и ел сыр. Девочки подкидывали ему новые кусочки. Хомяка звали Шарик… Впрочем, возможно, это был сын или даже внук того Шарика, которого помнил Монах. В первый раз он глазам не поверил… Сейчас же удивился бы, если бы хомяка там не было. Человек ко всему привыкает.
– Анжелика, ты в курсе последних новостей? – закинул удочку Монах. – В городе полно слухов, говорят всякое…
– Господи, конечно! – всплеснула руками Анжелика. – Сатанисты! Жертвы!
И тут понеслось! Жорик только и успел спросить: «Какие еще сатанисты?», как его снесло ураганом бурного монолога Анжелики:
– Сатанисты! Секта! Ловят и убивают молодых красивых женщин! Рисуют сатанинские символы на лице, обрезают волосы, жертву загадывают на картах Таро, специальные агенты высматривают похожих в торговых центрах, идут следом, делают фотки, умыкают в безлюдных местах, запихивают в машину и увозят на базу, которая в лесу, накачивают наркотой, вынимают органы, обрезают волосы и рисуют знаки, потом снимают кино, выставляют в сером Интернете и выбрасывают в парке, а еще…
– …они не отражаются в зеркале! – перебил Жорик. – Анжелка, ты себя слышишь? Совсем от сериалов мозги поехали?
– Это у тебя поехали! – парировала Анжелика. – За своими железками света не видишь. Отстал от жизни, зла на тебя не хватает. А как жену с рынка привезти с мешками, так нет, барахлит и не едет! Купил бы приличную тачку… «Ланос», как все нормальные люди!
– «Ланос»? «Ланос»?! – Жорик захлебнулся от негодования. – Да мой «Бьюик»… Что ты вообще в этом понимаешь?
– Чего тут понимать! Машина должна ездить. Мне чихать, «Ланос» или не «Ланос».
– Ребята, ребята, о чем спор! – попытался урезонить супругов Монах. – Анжелика права, машина должна ездить. Купите еще одну, только и всего. На одной возить Анжелику, другую ремонтировать и получать удовольствие. Мне бы ваши проблемы!
– Вот! – торжествующе закричала Анжелика. – Слушай, что умный человек говорит!
– Анжелика, ты что-то сказала про Интернет… В каком смысле выкладывают фотки? – спросил Монах. – Ты что-то видела?
– Не видела, но должны быть, сейчас все выкладывают! Им же нужен зритель, если никто про них не знает, им не в кайф, если бы только убить, так не рисовали бы и не стригли, а просто закапывали в лесу. Неужели непонятно? Им нужно донести идею…
– Какую? Каков критерий отбора жертв, так сказать?
Анжелика задумалась. Жорик подмигнул Монаху: заткнул фонтан, мол, молоток!
– Ну… не знаю. Молодые, красивые, самостоятельные… Независимые! Во! Секта из неудачников, ловят сильных, независимых и мстят. Мужик сейчас дохлый пошел, мы их забиваем во всех сферах, а они не хотят терять позиции, сбиваются в стаи и мстят. Это гендерный вопрос! Мужчины против женщин. Они против нас. В секте нет женщин, одни неудачники с личным конфликтом. И знаки придумали, и волосы стригут… запугивают, прячутся… Слабаки!
– Да-а-а… – протянул Монах. – Интересная точка зрения. А что дальше? Сколько еще…
– …убьют? – Анжелика задумалась. На лице Жорика обозначилось выражение: «Господи, о чем они?» – Еще хотя бы одну… я так думаю. Говорят, до трех раз невозможно поймать, а потом нужно залечь на дно и переждать. «Три» – магическое число, и у них на лице треугольник. Точно! Еще одну.
– Э-э-э… спасибо, Анжелика, – сказал озадаченный Монах. – Ты, однако, мыслитель. Жорик, слышишь? Она у тебя мыслитель.
– Ага, щас! Мыслитель мыслит молча, а тут вся мысль в гудок уходит. Гудит и гудит, как на пожар.
– Ой, ладно! Сам ты гудишь… молча! Кому еще котлеты? Олежка, ты ничего не ешь, еще жареной картошечки?
– Правда секта? – спросил Жорик. – А что полиция? Или опять на тебя вся надежда?
– Полиция работает. Мы с Лешей по мере сил стараемся, так как причастны каким-то боком… Мы были в «Английском клубе», когда исчезла жена бизнесмена.
– Вы были в «Английском клубе»? – воскликнула Анжелика. – И все видели своими глазами?
– Не видели – нечего было. Просто муж вдруг стал шуметь, что жена исчезла, и потребовал менеджера…
– Не понял? – сказал Жорик. – Что значит «исчезла»?
– Вышла из зала и не вернулась. Он принес шампанское – она попросила, – а ее нет.
– Куда вышла?
– Нос попудрить! – закричала Анжелика. – Вышла и вышла! А чего он хотел от менеджера? Тот не обязан следить за его женой.
– Не обязан. Растерялся, наверное.
– Э нет! – Анжелика помотала пальцем: – Ни фига! Ошибаетесь, мальчики.
– А что?
– А то! Сразу заподозрил, что она с кем-то за его спиной, и засуетился, видать, был опыт. Представь меня и Жорика: я вышла, и что он, сразу кинется искать? – Она фыркнула: – Да он просто не заметит! Как они жили?
– Черт их знает. Иван Денисенко, фотограф, сразу сказал, что она сбежала с любовником. Тем более она красавица, а он так себе. Да никто и внимания не обратил, мы были уверены, что она вернется. Леша даже хотел навести справки, но на другой день нашли женщину в парке, и он отвлекся. Потом напросился в гости к этому бизнесмену и стал свидетелем, как тот говорил с кем-то по телефону. Леша сразу заподозрил, что требовали выкуп. Тем более его супруги нигде не было видно, а Добродеев втайне надеялся, что она покажется.
– Вот и мотив, – сказал Жорик. – А то сразу секта, сатанисты! Все гораздо проще. Деньги!
– А первая жертва тоже богатая? – спросила Анжелика.
– Нет. Первая – приезжая, продавщица из Березового. Выехала из дома четырнадцатого днем, вечером ее, видимо, встретили на нашем автовокзале. А пятнадцатого нашли… в парке. Тот же знак на лице, волосы…
– Значит, не выкуп, – подвела итог Анжелика. – С нее нечего брать. И со второй тоже не выкуп. Если выкуп, незачем убивать и рисовать знаки. Твой Леша ошибся, деньги ни при чем. Слышишь, Жорик? Ни при чем! А что за мужик этот бизнесмен? Если меня, к примеру, убьют, то это Жорик! Слышишь, Олежка? Так и знай.
– За что? – спросил Монах.
– Ой, да мало ли! Железки из кладовки выкинула!
– А ты не выкидай, – сказал Жорик. – И вообще, может, хватит о страшилках? Сколько можно? В кои веки собрались… Не о том говорим. Предлагаю еще по котлетке и принять за дружбу!
Предложение не вызвало возражений, и Жорик потянулся за бутылкой…
Глава 8Интересное кино
Но клянусь тебе ангельским садом,
Чудотворной иконой клянусь,
И ночей наших пламенным чадом —
Я к тебе никогда не вернусь…
Монах добрался домой около одиннадцати вечера. Голова шла кругом, после общения с семейством Жорика он чувствовал себя уставшим и мечтал о своем безразмерном диване: представлял, как стащит дубленку и сапоги, достанет из холодильника бутылку минеральной и всю выпьет. Целый литр! А потом завалится до утра. Много ли человеку надо для счастья? Если подумать, не много. Базовые вещи, хлеб, вино и котлеты, а все остальное шелуха. Ну, еще зубы почистить.
Но человек предполагает, а судьба располагает. Не успел Монах достать литровую бутыль из холодильника и открутить крышку, как в дверь позвонили. Он от неожиданности облился ледяной водой и чертыхнулся. Часы показывали половину двенадцатого. Монах замер, надеясь, что проблема сама собой рассосется и, возможно, ему показалось. Звонок повторился, и он пошел в прихожую, бормоча: «Ну, Лео, теперь точно убью!»
Откуда он знал, что звонит Добродеев? А больше некому. Причем уже не в первый раз. Кроме того, читатель, надеюсь, не забыл, что Монах волхв?
Дверь распахнулась, в прихожую влетел разгоряченный Добродеев и выкрикнул:
– Еле сбежал! Он же пьет как ломовая лошадь!
– Фотки дал?
– Дал! После двух литров водки! Три часа сидели, пока Митрич не закрылся. Едва затолкал в такси… Скотина! Кофе дашь? И воды.
Как читатель, возможно, уже догадался, речь шла о дипломированном фотографе Иване Денисенко, у которого Добродеев выдуривал фотки из ресторана.
Журналист отхлебывал поочередно кофе из чашки и воду из стакана. Монах с лупой рассматривал яркие фотографии живой Маргариты Бражник среди толпы в «Английском клубе» и мертвой – на бурой траве с латками грязного снега. На тех и других она была в красном платье и красных туфлях – на эт