Следствие по этому делу, возобновленное по просьбе РПЦ в 2017 г., как раз и должно было определить в первую очередь, кто же на самом деле отдал преступный приказ о казни царя и его семьи. Роль Ленина в цареубийстве не расследована до конца до сих пор. Первые публикации на эту тему появились в советских СМИ (тот же Э. Радзинский в «Огоньке») только в период перестройки. Следствие под руководством Соловьева на основе архивных документов установило, что в руководстве большевиков «еще с февраля 1918 года прорабатывался вопрос об организации суда над Николаем Вторым. Суд должен был стать публичным, всероссийским, главным обвинителем предполагалось сделать Троцкого. Но планы провести этот суд не получились».
Между прочим, Ленин впоследствии не скрывал свою причастность к убийству царской семьи: «Мы выкинули вон всю монархическую нечисть, как никто, как никогда». А его жена Н.К. Крупская в своих мемуарах причисляет мужа и себя к числу убийц царской семьи: «Чехословаки стали подходить к Екатеринбургу, где сидел в заключении Николай II. 17 июля он и его семья были нами расстреляны… (выделено мной — В.Б.)».
Нельзя не обратить внимания и на то, что уже в наше время следствие под руководством Соловьева целиком и полностью сосредоточилось только на поисках царских останков, а зверское убийство князей Романовых, осуществленное на следующий день после расстрела царской семьи, как бы было отодвинуто на задний план и вообще не упоминалось. А это одно дело о расправе над всеми Романовыми, и именно так подходил к своему расследованию цареубийства покойный следователь Николай Соколов. Уже поэтому попытки выдать решение о расправе над царской семьей и другими князьями Романовыми императорской крови за самодеятельность Уралсовета — высшего органа Советской власти в регионе— без санкции Ленина, Свердлова или кого-либо из высшего советского руководства в Кремле несостоятельны. Они скорее наводят на мысль о попытках скрыть любые факты, которые могли бы подтвердить то, что цареубийство носило не случайный, а ритуальный характер и было запланировано с самого начала хождения семьи Романовых по мукам.
Знали ли в Кремле в тот день, когда Свердлов сообщил во ВЦИКе о расстреле Николая Романова, что он говорит неправду? Знали ли уже, что там, в Екатеринбурге, расстреляна вся семья? Колчаковский следователь Николай Соколов отвечал: «Да, знали». И не только знали, но, самое главное, дали санкцию на убийство всех.
В ходе следствия в Екатеринбурге, ещё в 1919 году, Соколов обнаружил на городском почтамте копию шифрованной телеграммы в Москву, датированную 21 часом 17 июля. Расшифровать её не удалось ни в Екатеринбурге, ни в Омске (в штабе Верховного правителя А. Колчака и в штабе командующего союзниками в Сибири генерала М. Жаннена). Только в сентябре 1920 года уже в Париже она поддалась расшифровке. Текст гласил: «Секретарю Совнаркома Горбунову с обратной проверкой. Передайте Свердлову, что всё семейство постигла та же участь, что и главу. Официально семья погибнет при эвакуации. А. Белобородов». И Соколов делал вывод: язык телеграммы — условный; он понятен только посвящённым людям — отправителю и адресату. Резонно. В делах ВЦИКа и Совнаркома этой «соколовской» шифровки нет. Некоторые зарубежные авторы осторожно высказали даже сомнение в её подлинности. Но в данном случае важно другое. «Условный язык» телеграммы служит доказательством предварительной посвящённости Москвы в убийство всей семьи, поскольку она (Москва) уже давно знала о том, какая участь постигла «главу семьи».
«Но возникает вопрос: почему председатель Исполкома Уралоблсовета Белобородов направил секретную телеграмму, предназначенную председателю ВЦИКа, через Горбунова, который со Свердловым не был связан напрямую, а как секретарь Совнаркома был подчинён Ленину?» — пишет доктор Иоффе.
Тут я вынужден поправить уважаемого доктора исторических наук. К Ленину Горбунов был приставлен именно Свердловым. «Черный Янкель» не раз испытал его в деле. С августа по октябрь 1917 г. Горбунов был членом ЦК от межрайонной группы РСДРП(б), т. е. одним из тех «межрайонцев», на которых опирался Свердлов в РСДРП. А Белобородов состоял с Горбуновым в одной свердловской мафии. Она действовала уже не только на Урале, а по всей России и делала все те грязные дела под красным флагом, которые послужили своего рода детонатором самой кровавой и жестокой революции в истории человечества.
Конечно, многие свидетельства уничтожены либо фальсифицированы. Но любой непредвзятый исследователь не сможет не прийти к выводу о том, что главным организатором цареубийства при молчаливом либо устном одобрении большевистского руководства, включая В.И. Ленина и Л.Д. Троцкого, был Янкель Свердлов, мобилизовавший на это верных ему боевиков из террористической банды БОНВ, как евреев, так и русских, и из отрядов еврейской самообороны. Координатором в этой операции выступал Зиновий Пешков, находясь в ставке адмирала Колчака.
Что касается Уралсовета, то он был полностью под контролем Свердлова. Как рассказывал в январе 1934 года на совещании участников революционных событий чекист Яков Юровский, комендант Ипатьевского дома, от ЦК большевиков в апреле 1917 года в Екатеринбург приехал Свердлов и стал организовывать делегатов на Всероссийскую конференцию (она состоялась 24 апреля, и на ней Ленин объявил план перехода к социалистической революции). Одновременно Свердлов, привлекая подготовленные им здесь кадры, готовил альтернативный переворот на Урале— на случай, если будет неудача в Петербурге, «беки» (большевики. — В.Б.) возьмут реванш на Урале. При Уральском Совете для этого был организован Военный отдел во главе с присланным Свердловым Филиппом Голощёкиным, а Юровский стал его заместителем. То же делали в Тюмени Арон Сольц[9], в Челябинске— Самуил Цвиллинг[10] и так далее[11].
Екатеринбург. Дом Ипатьевых. 1918 г.
Спецпоезд ЧК
Вся операция по перевозке царя из Тобольска в Екатеринбург была разработана в Москве Лениным и Свердловым. Осуществить ее было поручено комиссару Константину Алексеевичу Яковлеву (1886–1938). В апреле 1918 года по поручению Свердлова и Ленина осуществил перевозку царя, царицы и их дочери Марии из Тобольска в Екатеринбург. Вначале апреля 1918 года он отбыл во главе отряда из Москвы в Тобольск с приказом от большевистского руководства доставить Николая II в Екатеринбург. С собой Яковлев имел мандат для уральских большевиков следующего содержания (обнаруженный исследователями в Государственном архиве Российской Федерации), написанный лично Я.М. Свердловым. (См.: Хрусталёв В.М. Романовы. Последние дни великой династии. М.: ACT, 2013.)
«Дорогие товарищи!
Сегодня по прямому проводу предупреждаю Вас о поездке к Вам подателя т. Яковлева. Вы поручите ему перевести Николая на Урал. Наше мнение— пока находиться ему в Екатеринбурге. Решите сами, устроить ли его в тюрьме или приспособить какой-либо особняк. Без нашего прямого указания никуда не увозите.
…Задача Яковлева— доставить Николая в Екатеринбург живым и сдать или председателю Белобородову или Голощёкину. Яковлеву даны самые точные и подробные инструкции.
Всё, что необходимо, сделайте. Сговоритесь о деталях с Яковлевым.
С товарищеским приветом.
Я. Свердлов
9. IV.1918».
Кто же такой этот Яковлев, которого Свердлов удостоил своим личным мандатом?
Настоящая его фамилия — Мячин (псевдонимы: Василий Васильевич Яковлев (1909–1919), К.А. Стоянович (с 1921), «Финн», «Николай»). Из крестьян. Этот большевик, партийный и военный деятель, один из руководителей ЧК вошёл в историю прежде всего тем, что организовал по поручению большевистских властей перевозку царской семьи из Тобольска в Екатеринбург. Член РСДРП с 1905 года. Один из руководителей боевиков Уфимской губернской организации, участник террористических актов и экспроприаций на Урале, в том числе в районе Челябинска, участник БОНВ Янкеля Свердлова. В 1908 году участвовал в знаменитом «эксе» большевиков— ограблении почты Миасского завода. Большинство участников ограбления были арестованы полицией, на свободе остались четверо, в том числе и Мячин, который с деньгами перебрался в Швейцарию. Говорил по-английски, по-французски и по-немецки. Типичный бандит, обращенный Свердловым в большевизм. Весной 1909 года входил в руководство «Уральской боевой организации РСДРП».
К.А. Мячин (Яковлев)
После Февральской революции вернулся в Россию. Входил в состав ВРК при Петроградском совете, активно участвовал в захвате власти большевиками. Был назначен комиссаром телеграфных и телефонных станций. 8 (21) декабря 1917 года вошёл в состав ЧК. В декабре 1917 — январе 1918 — заместитель председателя ВЧК. Во ВЦИК, ВЧК и Красной армии служил под именем «Василия Васильевича Яковлева». Делегат 2-го Всероссийского съезда Советов.
Появившись в Тобольске в 20-х числах апреля с отрядом около 200 человек, Яковлев заявил Государю, что должен вывезти его из Тобольска. Так как наследник был болен, с Государем поехали Государыня, Вел. Кн. Мария Николаевна, В.А. Долгоруков и Е.С. Боткин. Остальные члены царской семьи остались в Тобольске с больным наследником и были перевезены в Екатеринбург позднее.
18 ноября 1918 года, с приходом к власти А.В. Колчака, Мячин был арестован, доставлен в Челябинск и передан под охрану белочехам. В начале 1919 года бежал в Китай, где жил под именем Стояновича, также пользовался псевдонимом Минор. Работал в аппарате главного политического советника при правительстве Сунь Ятсена М.М. Бородина.
Вернулся в СССР в 1927 году. Был арестован и осуждён Коллегией ОГПУ СССР за измену на 10 лет. Отбывал наказание в УСЛОНе и Беломорско-Балтийском ИТЛ. В 1933 году «за самоотверженную работу на строительстве Беломорско-Балтийского канала» решением ОГПУ освобождён досрочно. В 1933–1937 годах — сотрудник ГУЛАГ ОГПУ-НКВД. В 1933–1934 годах— начальник Осиновской группы 2-го отделения Сибирского УИТЛ ОГПУ. Начальник НТК НКВД. Заведовал отделом коммунального хозяйства в системе ГУЛАГ. В 1937 году уволен из НКВД. Арестован в феврале 1938 года. 16 сентября 1938 г. Военной коллегией Верховного суда СССР приговорён к высшей мере наказания. Расстрелян. Впоследствии реабилитирован по делу 1938 года, а затем эта реабилитация была отменена по той причине, что, разобравшись с его делом, пришли к выводу, что оной комиссар Свердлова не достоин.