По воспоминаниям Войкова, для этой работы было выделено 15 ответственных членов Екатеринбургской и Верх-не-Исетской партийных организаций. «Все были снабжены новыми остро отточенными топорами такого типа, какими пользуются в мясных лавках для разрубания туш», — вспоминает Войков эту картину с невольной дрожью. Он говорил, что, «когда эта работа была закончена, возле шахты лежала громадная кровавая масса человеческих обрубков, рук, ног, туловищ, голов. Эту кровавую массу полили бензином и серной кислотой и тут же жгли. Жгли двое суток. Не хватало взятых запасов бензина и серной кислоты. Пришлось несколько раз подвозить из Екатеринбурга ночью запасы…»
«Это была ужасная картина, — закончил свой рассказ Войков. — Даже Юровский и тот под конец не вытерпел и сказал, что еще таких несколько дней — и он сошел бы с ума.
Под конец мы стали торопиться. Сгребли в кучу все, что осталось от сожженных останков расстрелянных, бросили в шахту несколько ручных гранат, чтобы пробить в ней никогда не тающий лед, и побросали в образовавшееся отверстие кучу обожженных костей…
Наверху, на площадке возле шахты, перекопали землю и забросали ее листьями и мхом, чтобы скрыть следы костра…»
Алапаевская резня
Следующим этапом цареубийства стала расправа с князьями Романовыми, которой тоже руководил Белобородов. Именно под его командой 19 мая 1918 года все проживающие в Екатеринбурге Романовы были посажены на поезд и доставлены в Алапаевск. Размещённые в помещении бывшей Напольной школы, первое время они жили в условиях относительной личной свободы передвижения по Алапаевску и его окрестностям, а также имели возможность регулярного посещения церковных служб. Воспользовавшись этим обстоятельством, Князь В.П. Палей даже записался в местную библиотеку, так как начинал в то время работать над трудом, посвящённым жизни и творчеству М.Ю. Лермонтова. А затем, начиная с 20 июня 1918 года (после похищения и убийства группой местных большевиков сосланного в Пермь великого князя Михаила Александровича, исчезновение которого было преподнесено общественности как его побег), переведены на тюремный режим. Протестуя против произвола местных властей, великий князь Сергей Михайлович 21 июня 1918 года шлёт на имя А.Г. Белобородова телеграмму, в которой от имени всех узников ходатайствует «о снятии с нас тюремного режима».
В этот же день Алапаевский Совдеп телеграфирует в Уральский Областной Совет запрос о том, как им следует поступить в отношении прислуги Романовых: считать таковую на положении арестованных или же разрешить выезд? (Под прислугой подразумевались крестовые сёстры В. Яковлева и Е.П. Янышева, а также Управляющий делами великого князя Сергея Михайловича Ф.М. Ремез и слуга князя В.П. Палея — Ч. Круковский.) В своём ответном послании от 22 июня 1918 года А.Г. Белобородов разрешил поступить с прислугой на усмотрение алапаевских товарищей, приказав никому из Романовых выезда не позволять: в Москву — без разрешения Ф.Э. Дзержинского, в Петроград— Урицкого и в Екатеринбург— Облсовета. Сергею Михайловичу он велел объявить, что их заключение «является предупредительной мерой против побега в виду исчезновения Михаила [из] Перми».
В тот же день А.Г. Белобородов посылает телеграммы по трём адресам: ВЧК — Ф.Э. Дзержинскому, Совнарком — Управделами В.Д. Бонч-Бруевичу (понимай: В.И. Ленину!) и ВЦИК — Я.М. Свердлову, в которых сообщал, что из «Екатеринбурга Елизавета Фёдоровна переведена в Алапаевск» и что в связи с побегом Михаила Романова в «Алапаевске нами по отношению всех содержащихся лиц Романовского дома введён тюремный режим». (В тот же день телеграмма аналогичного содержания ушла в Петроград на имя М.С. Урицкого.)
Финал этой истории хорошо известен. На следующий день после расправы над императором и его семьей, в ночь с 17 на 18 июля 1918 года, по секретному указанию А.Г. Белобородова, все алапаевские узники (за исключением княгини Елены Петровны и Е. Янышевой) были убиты самым безжалостным способом — после «нанесения несовместимых с жизнью травм посредством удара топором в височную область» (это термин из материалов следствия Н. Соколова) все они были сброшены в шахту.
Синхронность этих злодейств говорит сама по себе в пользу версии о ритуальном убийстве — произошла расправа над всей династией Романовых.
«Белобородов, Сафаров и Голощёкин, — вспоминает Медведев-Кудрин, — решили объявить о расстреле только одного Николая II, прибавив, что семья увезена и спрятана в надежном месте. Вечером 20 июля 1918 года я видел Белобородова, и он рассказал мне, что получил телеграмму от Я.М. Свердлова. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет в заседании 18 июля постановил: считать решение Уральского областного Совета о ликвидации Романовых правильным. Мы обнялись с Александром и поздравили друг друга: значит, в Москве поняли сложность обстановки, следовательно, Ленин одобрил наши действия. В тот же вечер Филипп Голощёкин впервые публично объявил на заседании областного Совета Урала о расстреле Николая II. Ликованию слушателей не было конца, у рабочих поднялось настроение.
Через день или два в екатеринбургских газетах появилось сообщение, что Николай II расстрелян по приговору народа, а царская семья вывезена из города и укрыта в надежном месте. Я не знаю истинных целей такого маневра Белобородова, но предполагаю, что областной Совет Урала не хотел сообщать населению города о расстреле женщин и детей. Возможно, были и какие-то другие соображения, но ни мне, ни Юровскому (с которым я часто виделся в Москве в начале 1930-х годов, и мы с ним много говорили о романовской истории) они не были известны. Так или иначе, это заведомо ложное сообщение в печати породило в народе живущие по сей день слухи о спасении царских детей, бегстве за границу дочери царя Анастасии и прочие легенды» (Из воспоминаний участника расстрела царской семьи М. А. Медведева (Кудрина). URL http://gold-word2008.narod.ru/Memuari4.html. Медведев (Кудрин) МЛ. Сквозь вихри враждебные (Неопубликованная рукопись). 1957. РЦХИДНИ).
Так закончилась секретная операция по ликвидации династии Романовых. Она прошла настолько успешно, что доныне не раскрыта ни тайна дома Ипатьева, который снесли по указанию тогдашнего секретаря Свердловского обкома КПСС Б.Н. Ельцина, ни место захоронения царской семьи. И, словно глумясь над памятью царских страстотерпцев, Екатеринбург переименовали в честь главного организатора их убийства Янкеля Свердлова. С 1924 по 1991 годы он был Свердловском. Но, даже восстановив прежнее имя этого города, название области оставили — Свердловская. По-своему это все символично. В цареубийстве новые правители России покаялись. Но только частично. Точно так же, как признали только частично преступным террор чекистов, заливших кровью Россию.
К вопросу о царских останках
Не буду вдаваться в подробности всем хорошо известной истории, как были обнаружены якобы «царские останки», которые были впоследствии захоронены в Петропавловской крепости вместе с другими монархами рода Романовых. Но в их подлинность не поверили прежде всего потомки убитых Романовых, включая Марию Кирилловну, которая с подачи российских властей официально считается престолоблюстительницей, что признают далеко не все ныне живущие Романовы. Вместе с руководством РПЦ она выступила за возобновление следствия о подлинности останков царской семьи. Версия следователя Соловьева была, таким образом, отвергнута и Святейшим Синодом, и большинством дома Романовых.
Незадолго до того, как в Кремле приступили к операции по захоронению «царских останков», найденных на Старой Коптяковской дороге и на Ганиной Яме под Екатеринбургом, я встретился во Франции, где работал тогда корреспондентом «Правды», с Михаилом Федоровичем Романовым. По своей родословной он вполне мог бы претендовать на российский императорский трон. Михаил Федорович родился в Париже в 1924 году в доме бабушки — княгини Ольги Палей, вдовы великого князя Павла. В паспорте он был записан как «Michel de Russie», то есть Михаил Русский. Во Франции когда-то таким же образом записали и дочку Ярослава Мудрого, вышедшую замуж за французского короля Генриха Первого, — «Анна Русская».
Князь Михаил — член императорского Дома Романовых. Он титуловался князем крови императорской. По отцу, князю Федору, он внук великой княгини Ксении Александровны (дочь Александра III, сестра Николая II) и великого князя Александра Михайловича (внук Николая I, племянник Александра II и двоюродный брат Александра III). По матери — княгине Ирине Павловне Палей — внук великого князя Павла Александровича (младший сын Александра II, брат Александра III и дядя последнего императора Николая II). Князь скончался 22 сентября 2008 года у себя дома в Париже.
Владимир Большаков (слева) с Михаилом Федоровичем Романовым
После революции немногим Романовым все же удалось спастись от преследований ВЧК. Мать князя княгиня Палей сумела перейти через Финский залив по льду в Финляндию и спастись. Многих Романовых все же зверски уничтожили, как так и не состоявшегося преемника Николая II великого князя Михаила, других членов императорской фамилии.
И вот после краха Советского Союза с удивительной бесцеремонностью, полностью игнорировав многочисленных и ныне живущих членов дома Романовых, вчерашние номенклатурщики КПСС принялись перерывать могилы, искать в неизвестно откуда взявшихся останках гены царской фамилии Романовых. Уже по тому, что пробу на эти гены брали у членов королевской семьи Англии, а к ныне живущим Романовым, которые по линии наследования к Николаю II стоят гораздо ближе, даже не обратились, можно было заподозрить, что устроителей похорон царской семьи гораздо больше заботит политическая, если не заодно и финансовая сторона дела, чем восстановление исторической справедливости.
Мы говорили с Михаилом Федоровичем вскоре после того, как в Кремле решили захоронить так называемые «останки Николая II и его семьи». Российская пресса была полна сообщений об этом, и газета «Известия» возвестила на весь мир, что предназначенный для захоронения прах — «это останки царя, царицы, трех великих княжон, врача и слуг» и что на этот раз «научные выводы об идентификации исчерпывающи» и «их достоверность даже избыточна».