Ты действительно поначалу произвела на меня впечатление.
Ховард. Настолько, что она думала податься в аналитики.
Филлис. Хорошо, что у нас с лицензиями строго.
Ховард. Хотела соединить психоанализ со своей йогой. Так сказать, западная религиозная психотерапия. Западная религиозная интегральная дзен-аум-психотерапия.
Филлис. И как же ты собиралась лечить? Окунать пациентов в воды Ганга?
Кэрол. Валяйте, издевайтесь.
Ховард. Потом стала одеваться, как ты: те же строгие юбки и топы. Помню, она несколько раз полностью меняла гардероб, потому что, видите ли, Филлис Риггс никогда бы так не оделась.
Кэрол. Он все выдумывает. Ховард, я понимаю, у тебя отец при смерти, но не надо срывать нервы на мне.
Ховард. У Кэрол давние проблемы с самоидентификацией. Она не знает, что она такое. Или, вернее, знает и отчаянно ищет идеал — чтобы было кому подражать и перед кем стыдиться.
Кэрол. Ну хорошо, успокойся. По-моему, тебе давно пора принимать таблетки. Его перепады настроения становятся все мучительнее, Филлис. Он это скрывает.
Ховард. Не надо менять тему.
Кэрол. Вот с чем я жила все эти годы: циклотимия — то депрессия, то возбуждение. Недавно он попытался вступить в общество сторонников добровольной эвтаназии. Но его не приняли.
Филлис. Не приняли в общество Хемлока? Я бы повесилась.
Кэрол. Не говори. Ты не видела, с каким вожделением он смотрит на полиэтиленовые пакеты в кладовке.
Ховард. Будьте спокойны — я не собираюсь кончать свои дни в доме престарелых.
Кэрол. А потом так же беспричинно начинается эйфория. Безудержная эйфория.
Ховард. Хватит, Кэрол.
Кэрол. Думаешь, это я люблю ходить по магазинам? Когда у него начинается подъем, он отправляется в плазу и начинает заказывать: шампанское, икру, одежду, которую никогда не будет носить… Великие планы, грандиозные идеи. Привести его в чувство может только электрошок. Ему необходим электрошок, как нам прокладки.
Ховард. По крайней мере, я это я. Я — неврастеник Ховард. А Кэрол хочет быть тобой. Но место занято.
Филлис. И поэтому она решила украсть у меня мужа.
Ховард. Не только тобой. Кем только она не видит себя!
Кэрол. Я не крала у тебя мужа, он сам ушел.
Ховард. Все началось с одной профессорши, которая преподавала у них историю искусств.
Кэрол. Давайте закончим. По-моему, нам пора домой.
Ховард. Домой? У нас больше нет дома.
Филлис. И что профессорша?
Кэрол. Ховард, имей в виду…
Ховард. Раз мы решили выкладывать все начистоту, то, может, тебе будет небезынтересно узнать, что, когда мы познакомились, у Кэрол была такая профессорша по истории искусств, весьма блестящая особа, — не как ты, но тоже большая умница. Мадам Канин.
Кэрол. Ховард, если ты намерен продолжать, я сейчас же уйду.
Ховард. И Кэрол стала боготворить эту мадам и отождествлять себя с ней.
Кэрол. Хватит! Перестань!
Ховард(хватая Кэрол за плечи). Не перебивай меня!
Кэрол. Не прикасайся ко мне!
Филлис. А ты горяч, Ховард. Кто бы ждал от человека, который зовет своего хомячка Пусей.
Ховард. Она отождествляла себя с мадам Канин точно так же, как потом с тобой: одевалась, как она, причесывалась, говорила, как она, переняла ее вкусы — а поскольку у мадам Канин был маленький ребенок, Кэрол решила, что тоже хочет стать матерью.
Кэрол. Рассказывай. Валяй. Мне нечего стыдиться.
Ховард. И попросила меня стать отцом. Что я и сделал.
Кэрол. Не без труда, милый. Не забудь рассказать про свою внезапную импотенцию. И про то, как пытался засунуть креветку в турникет.
Ховард. Не могу сказать, что сильно хотелось заводить детей, да и Кэрол в глубине души тоже…
Кэрол. Ты никогда понятия не имел, что у меня в глубине души.
Ховард. Но чего не сделаешь, чтобы превратиться в мадам Канин — нашего идола и кумира?
Кэрол. Да только у тебя никак не получалось — ты ведь это хотел рассказать? Потому что вся соль в этом.
Ховард. Она пошла к врачу. И мне было велено каждые пару дней спускать в пробирку…
Филлис. Черт возьми — вот она, великая цель!
Ховард. …чтобы она отвозила ее на такси, пока живчики полны сил и виляют хвостиками…
Кэрол. Твои не виляли, Ховард. Они уныло слонялись.
Ховард. Короче говоря, наука творит чудеса, и она наконец залетела. Мечта начинала сбываться. Какие-нибудь девять месяцев — и она станет совершенной мадам Канин, в таких же юбках от Лоры Эшли и ацтекских побрякушках. Диплом по истории искусств, ребенок, научная деятельность: наконец-то она отвяжется от этой занудной личности по имени Кэрол.
Филлис. Догадываюсь, что было потом: вскоре она одумалась, пошла на подпольный аборт, и пьяный гинеколог по ошибке сделал ей операцию на лице — поэтому она теперь так выглядит.
Ховард. Она действительно дрогнула — но только не вскоре, а на восьмом месяце. Внезапно ей расхотелось становиться мамой.
Кэрол(тихо). Нет. Не расхотелось.
Ховард. Она одумалась и сказала себе: идеалы и фантазии — это, конечно, хорошо… — но я не мадам Канин и ребеночек мне ни к чему.
Кэрол. Зачем ты это делаешь?
Ховард. Говоря еще короче, она родила младенца четыре кило весом, довольно симпатичного, судя по тому, что он был вылитый Рейган, хотя, как ты знаешь, новорожденные вообще похожи на старичков. Сморщенные такие… Поначалу я к нему привязался, но не дай бог она бы его оставила. Кэрол настаивала, чтобы отдать его на усыновление.
Филлис. И ты, как интеллигентный человек, не стал мешать.
Ховард. Я помню все до мелочей. В тот день, когда мы его отдали, я подумал: а не взять ли мне полиэтиленовый пакетик и не натянуть ли себе на голову — то-то была бы радость.
Филлис. Вы чудесная парочка, друзья мои. Если бы Киноакадемия вручала специальный приз ублюдку года, я обязательно голосовала бы за вас. А теперь я иду в туалет и надеюсь, когда вернусь, вас тут уже не будет. (Уходит в дверь направо.)
Ховард. Ну что ж. Я полагаю, между нами все кончено. После стольких лет.
Кэрол. Я полагаю, нам не следовало и начинать.
Ховард. Почему же, Кэрол? Ведь все начиналось прекрасно, первые несколько дней были очень даже ничего.
Кэрол. Нет-нет. Это моя вина. Тебе надо было жениться на этой… как ее звали? Ида, Ида…
Ховард. Ида Рондилино.
Кэрол. Рондилино. Я не должна была тебя отбивать. Но мне так хотелось быть рядом с человеком искусства…
Ховард. Ты не отбивала. Я встретил тебя и бросил Иду.
Кэрол. Это ты так думаешь. Но в тот вечер, когда мы с вами познакомились и я вообразила, хотя тоже была не одна, что хочу за тебя замуж, ты на меня даже не взглянул.
Ховард. Бедная Ида.
Кэрол. Она скучная баба. Но была бы тебе лучшей парой, чем я. Мы принесли друг другу слишком много разочарований.
Ховард. Ты когда-нибудь изменяла мне до Сэма?
Кэрол. Нет. Вернее, да. Один раз. С зубным врачом.
Ховард. Кэрол, Кэрол…
Кэрол. Если хочешь знать, он взял с меня как за две пломбы.
Ховард. А еще с кем?
Кэрол. Ни с кем. С Джеем Роландом.
Ховард. С Джеем? Он же мой соавтор!
Кэрол. Брось, Ховард, ну какой он писатель. Правда, этот хвостик на затылке… Прелесть.
Ховард. Ты спала с моим соавтором?
Кэрол. Всего разок. Ты лег на шокотерапию, мы оба очень за тебя переживали, не находили себе места.
Ховард. С кем еще?
Кэрол. Все. Больше ни с кем. Серьезно. Все эти годы, все эти пятнадцать бесконечных лет, мне не хватало духу уйти. Я уверяла себя, что твоя неуравновешенность — верный признак одаренности. Хотя это было обычное слабоумие.
Ховард. Где вы собираетесь жить?
Кэрол. Сэм хотел перебраться в Лондон.
Ховард. Не уходи, Кэрол.
Кэрол. Чего ради, Ховард? Я встретила человека, который мне очень дорог, по-настоящему дорог, нас соединило глубокое чувство, страсть.
Ховард. Я не смогу жить один, Кэрол.
Кэрол. Ты справишься. Ховард, постарайся понять, мне почти полтинник — сколько шансов мне осталось? Пожалуйста, не заставляй меня чувствовать себя виноватой.
Ховард. Мне страшно.
Кэрол. Просто у тебя сейчас спад. И еще эта история с отцом. Надо позвонить доктору Карру — наверное, самое время немного полежать у него, подлатать мозги.
Ховард достает из кармана пистолет.
Ховард… ты что?!
Ховард. Жизнь — тюрьма.
Кэрол. Господи боже… Ховард, перестань!
Ховард. У меня больше нет сил. Я не хочу жить.
Кэрол. Откуда у тебя пистолет?
Ховард. Нашел у отца. Он воевал на Мировой. На Первой мировой, которая должна была положить конец всем войнам — да не положила, потому что люди остаются людьми…
Кэрол. Убери сейчас же!
Ховард. Какое убожество, какая бессмыслица!
Кэрол. На помощь! Филлис! Филлис!
Ховард. Заткнись, у меня и так голова раскалывается!
Кэрол. Самоубийство — это не выход!
Ховард. Все кончается ничем: пустота, дом престарелых.
Кэрол. Трудные времена проходят! Сейчас у тебя просто такой период… Филлис! Черт побери! Самоубийство — не выход!
Ховард. Мне страшно!
Кэрол. Господи, я не могу на это смотреть!
Ховард. Тебе и не придется. Сначала я убью тебя, а потом себя.
Кэрол. Меня? Ховард, ты что, шутишь?