Но гемма — это еще и драгоценный камень в оправе. Каменный скарабей Воланда — типичная гемма!
Меркурий, Луна, Венера, Земля… Так же просто можно выявить и другие астрологические символы.
«Роман-гороскоп»?
Велик соблазн броситься с головой в этот зеркальный колодец смыслов. Но у нас свой путь. Мы ищем «тень минувшего», ловим золотые блики прометеева огня…
…Бартини не любил лунный свет. Именно поэтому никогда не открывалась плотная штора в его кабинете, служившем также и спальней. Ночное светило экранирует Землю. Как гигантский пылесос, оно втягивает в себя психическое излучение человечества. Луна — санаторий душ, место, где затихает исколотая память тех, кто «не заслужил свет».
«В общем, чистилище!..» — подытожил Роберт Людвигович. Столь странные вещи он рассказывал своему приятелю-летчику. Было это в Ленинграде, зимой, в самом конце пятидесятых. Они шли из ресторана в гостиницу, и Бартини говорил что-то еще, а над городом висела огромная белая луна…
«Отдели тонкое от грубого», — советует Гермес.
На «розенкрейцеровской» картине Бартини Луна плывет в зарешеченном небе — обнаженная, «непомерной красоты женщина». В том, что это аллегория, сомневаться не приходится: из левого нижнего угла к ней стартует ракета. Удивительно похожая на немецкую ФАУ-2, которую Бартини видеть тогда никак не мог. Но не это странно…
Воланд — «немец». Первая буква фамилии — и Булгаков подчеркивает это почти до потери чувства меры — «двойная В». То есть — удвоенная V. По-немецки: два «фау».
«Ваш роман вам принесет еще сюрпризы!..»
Луна и ФАУ-2… Прообраз гигантских лунных ракет Вернера фон Брауна — немецкого «консультанта», перебравшегося в США после войны. Werner…
…Два человека колоссальной пробивной силы устремились к Луне. Родившийся на четыре года позже Королева, фон Браун наверстал упущенное — в те годы, когда главный конструктор валил лес на Дальнем Востоке, а потом делал какую-то мелочевку в туполевской шараге. Но вот наши танки ворвались на немецкий ракетодром в Польше — и Королева спешно освобождают. С грустным изумлением осматривает он обломки брауновских ракет: шесть лет назад его отдел просчитывал и такой вариант. Королев снова включается в гонку и вырывается вперед. Первый этап: копирование и модернизация ФАУ-2. Немец еще в растерянности — а Сергей Павлович уже убедил Лаврентия Павловича, что ракеты — неотвратимое оружие, идеальный носитель будущих курчатовских боезарядов. Но уже вскоре фон Браун оказывается за океаном и, не мешкая, включается в лунный марафон.
Нацеливая друг на друга свои баллистические «изделия», они ни на минуту не забывали об истинном предназначении. Лидировал Королев — первый спутник, первый человек, первые межпланетные зонды, первый выход в открытый космос… Но главная цель — Луна. Все, что удавалось оторвать от народа и армии, было брошено на гигантскую ракету Н-1. Но вот умирает Королев, и Америка уходит в отрыв: одиннадцатый «Аполлон» достиг Луны. «Маленький шаг одного человека — огромный скачок человечества!» Национальный триумф. Россия делает вид, что ей эта мертвая глыба ни к чему. «Мы пойдем другим путем!» Но вот проходит еще десяток лет и сами американцы изумляются: «Зачем?..» Каждый посадочный модуль стоил в 15 раз дороже, чем если бы его сделали из чистого золота. Ведро лунной породы — как 35 ведер бриллиантов! И все только затем, чтобы весь мир услышал: «Здесь находятся большие объекты, сэр, огромные!..» И про «танковые следы». А Эдгар Митчелл якобы видел старичка — босого и белобородого. По другой версии, имеющей хождение среди уфологов, старичок в два счета починил топливную систему взлетной ступени «Аполлона-14».
А всего на Луне побывало двенадцать человек.
«Зачем? — спрашивают трезвомыслящие. — Разве на Земле дети уже не умирают от голода? Разве покончено с болезнями, и у всех все есть?»
Значит, зачем-то нужно. Тень ФАУ-2, мелькнувшая в булгаковском романе — прекрасное тому подтверждение. Трудно представить, что все это совпало случайно: «непонятый гений» Бартини и «отец астронавтики» Оберт родились в венгерской части Австро-Венгрии, в Трансильвании. Эта местность славилась аномальными явлениями и людьми. Оберт немного старше Бартини — к 1925 году он успел поучиться в куче университетов. Где учился Бартини — непонятно. Оберт «засветился» в берлинской «Блистающей ложе», за «красным бароном» тянется густой аромат розы… Оба долгое время занимали должности инженеров-консультантов, один в Германии, другой — в России.
Иностранные консультанты вдохновляют своих учеников: Герман Оберт — фон Брауна, Роберт Бартини — Королева. Бартини впервые встретил Королева в Коктебеле, потом взял к себе в КБ.
«Познакомьтесь, товарищи — Роберт Людвигович Бартини, мой учитель!» — так Королев представил его своим подчиненным.
Оберт — Роберт…
Какое волшебное слово — «допустим»!.. Но это слово тянет за собой цепь новых вопросов. На них надо попытаться ответить — иначе теряет смысл все то, что мы уже допустили.
Кому и зачем это нужно — толкать нас в Космос? На Луну, на Марс, на Венеру, к черту на кулички?.. Зачем? Чтобы мы узрели марсианские пирамиды и каменную слезинку на полуторакилометровом лице мальчика? Они что-то поняли — те, кто возвел или вырезал из горы это титаническое изваяние, заснятое «Викингом» на юге Ацидалийской равнины. Космическая печаль… Если Бартини прав — человек никогда не сможет улететь от Солнца. Мы просто распадемся где-нибудь за орбитой Плутона. Не о том ли предупреждал Блаженный Августин: «Если Бог хоть на мгновение забудет про ваш мизинец — он исчезнет»
Бездна…
Ребенка взяли за руку и осторожно подвели к опасному обрыву. Сказали: «Нельзя!» Когда ребенок подрастет, ему подарят… ну, скажем, дельтаплан. И снова подведут к обрыву: «Лети!»
Вдумайтесь: так долго и трудоемко можно возиться только со своими детьми! Нет никаких пришельцев — есть учителя, врачи, полицейские. Если угодно — служба безопасности. Будущее человечество уже существует. Оно было всегда. И от каждого зависит — с какой скоростью «взрослеть». И сколько воплощений надо пережить, чтобы понять: мир прекрасен. И очень плотно заселен. Но на Земле нет и не может быть никакого вмешательства извне — его не допустят. «Летающая посуда» и нлонавты всех сортов, все случаи контактов — первого, второго и третьего родов — это просто сказки. В самом прямом смысле: нам показывают сказки. Иногда — страшные. Но что есть добро и что есть зло — в понимании тех, кто знает, что человеческое тело — только скафандр, одна из многих одежд, которые предстоит износить. Разве непонятно: «И сделал Господь Бог Адаму и жене его одежды кожаные…»
Чего же боится Господь Моисея? Бессмертия человеческого тела — «одежд кожаных». Страшнее «ядерной зимы», страшнее СПИДа и дырявого озона — индивидуальная вечность. «Как бы не простер он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно…» Значит, это в принципе возможно… Великий искус грозит человечеству: личное бессмертие. Это — коллапс. Остановка эволюции. Деградация. Глупо и страшно: не менять тела, не окунаться время от времени в чистые струи воды забвения, не начинать новую жизнь — «с понедельника»…
Сон — маленькая смерть. Во сне мы тоже стаскиваем свои «кожаные» доспехи и путешествуем по ближним мирам. Это «еще не полет» — больше похоже на выход Леонова в открытый космос. Но с каждой прожитой жизнью закаляется и крепнет новая оболочка — астральная. Вертикальный прогресс — это когда «куколка» превращается в «бабочку».
Азазелло — мастеру: «Разве для того, чтобы считать себя живым, нужно непременно сидеть в подвале, имея на себе рубашку и больничные кальсоны?..»
ГЛАВА XXIX
Правоверные христиане осудили Булгакова — помимо прочего и за то, что его сатана весьма симпатичен.
Какой великолепный розыгрыш!
Каменный скарабей Воланда — это Древний Египет. Елена Петровна Блаватская, которую Булгаков весьма почитал, писала в «Разоблаченной Изиде»: «Гермес, бог мудрости, известный в Египте, Сирии и Финикии под именами Тот, Тат, Адад, Сет, Са-тан…»
Са-тан?!.
Так кто же посетил пролетарскую столицу — «однажды весной, в час небывало жаркого заката»? Кто нашептал «Евангелие от Воланда» «трижды романтическому мастеру», им же самим придуманному?
«Трижды романтический мастер…» Нет ли здесь ключа? Маргарита вышивает на шапочке букву М. Трижды… мастер? Три буквы М! Но три «М» — это Маргарита, мастер и Воланд (W — перевернутая М).
Первое воплощение бартиниевского Ромео Форми в «Цепи» — древний кельт Ра-Мег. Или Ро-Мег? Он изобрел колесо, научился плавить металл, задумался о том, как устроен Мир…
«Мег» — «великий». «Мегист» — «величайший».
Булгаковские три М — «Триждывеличайший», «Трисмегист»!
«Тот Гермес Меркурий Трисмегист — Мастер всех наук и искусств, Знаток всех ремесел, Правитель Трех Миров, Писец Богов и Хранитель Книг Жизни» — так титулуют эту легендарную личность книги секретных учений Запада.
МАСТЕР — прочитали мы, выстроив буквы индексов бартиниевских проектов.
«Мастер всех наук и искусств…»?
«Люди — смертные боги. Боги — бессмертные люди. Счастлив будет тот, кто это поймет!» — так говорил Триждывеличайший Мастер, первый прогрессор планеты Земля. Жрецы позднего Египта называли его — «Серебряный Диск».
Три имени даны этому человеку, получившему в египетской пустыне «Памандр» («Видение»): Тот, Гермес и Меркурий. Египет, Греция, Рим… Пятьдесят веков назад он подарил египтянам буквы и числа, разделил время на месяцы и годы, вел летопись и предсказывал грядущее, научил людей плавить металл, строить города и корабли. Греки звали его Гермесом — изобретателем новых вещей, вестником богов, «нашептывающим» людям вещие сны, посредником между тремя мирами — Аидом, Землей и Олимпом. В Древнем Риме он был известен как Меркурий. «Его» планета — первая от Солнца, алхимический символ — ртуть…
Тот Гермес Меркурий основал Герметические Мистерии — сложнейший обряд инициации учеников, посвящение в тайны оккультных наук. Он учил жрецов строению Вселенной: «Нижние миры — подобие верхних». Он говорил о том, что судьбы звезд и планет связаны с судьбами людей. Он открыл своим ученикам Бога в человеке и человека в Боге. «Я только сторожевой пес Божественного Пастуха» — говорил он. Художники-оккультисты всех времен часто рисовали Учителя с собачьей головой.