[209]
Робин связанный лежит.
Один ученый человек
О том поведал мне,
Как Робин и Гандлейн в леса
Пустились по весне.
Они из лука подстрелить
Способны птицу влет,
Добыть любую могут дичь,
Какую Бог пошлет.
Однако тщетно молодцы
Слоняются с утра.
Вот уж и вечер наступил,
И по домам пора.
Вдруг, глядь, оленей пятьдесят
На них выходят враз,
И все жирны и хороши,
И, лук схватив тотчас,
Кивает Робин: «Я клянусь,
Они тут ждали нас!»
Он натянул свой крепкий лук,
Запела тетива,
И алой кровью вожака
Окрасилась трава.
Но не успел он шкуру снять,
Лишь только нож достал,
Как кто-то выпустил стрелу —
И Робин мертвым пал.
Гандлейн вокруг бросает взгляд,
Зачуявши беду.
«Тот, кто хозяина убил,
Не скроется — найду.
Клянусь, пока убийца жив,
Из леса не уйду!»
Гандлейн на луг бросает взгляд
И на зеленый склон
И замечает паренька,
Чье имя Реннок Донн.
Надежный лук в его руках,
В колчане — двадцать стрел.
Владелец их наверняка
Отважен и умел.
«Поберегись, Гандлейн, пока
Тебя я не задел!
Поберегись, ведь у меня
Рука не задрожит».
Гандлейн сказал: «Устроим спор —
Будь проклят, кто сбежит!
Но где ж поставим мы мишень?» —
Спросил немедля он.
«Мишенью будет грудь врага», —
Ответил Реннок Донн.
«Кому же первому стрелять?
Да будет спор решен!» —
«Пусть этот выстрел будет мой!» —
Ответил Реннок Донн.
Он целился невысоко,
И острая стрела
Задела только ткань штанов,
А в тело не вошла.
Гандлейн воскликнул: «Мой черед!
Я Господом клянусь,
Ты промахнулся, Реннок Донн,
А я не промахнусь!»
Запела тонко тетива,
И понеслась стрела,
И сердце Реннока в груди
Тотчас она нашла.
«Тебе не хвастать, Реннок Донн,
Зимой у очага,
Что Робин был тобой убит,
А с ним — его слуга.
Тебе не хвастать, Реннок Донн,
В лесу и на лугу,
Что ты и Робина убил,
И с ним его слугу!»
О Робин Гуде вам, друзья,
Поведаю рассказ.
Про что в нем речь, надеюсь я,
Поймет любой из вас.
Когда-то имя «Роберт Гуд»
Любой, ей-богу, знал —
Так графа Хантингтона люд
В округе называл.
Он был учтив, красив, силен,
Жил с детства без забот,
И при дворе в фаворе он
Ходил не первый год.
ПРАВДИВАЯ ИСТОРИЯ О РОБИН ГУДЕ[210]
Эй, йомены и господа
И кто еще тут есть,
Кому охота, все сюда —
Прошу вас подле сесть.
Своей прославлен добротой,
Со всеми он дружил,
И честный малый, хоть простой,
Ему всегда был мил.
Он не жалел любых затрат,
Обеды задавал,
Три сотни удалых ребят
Кормил и содержал.
Клянусь я вам, доселе нет
Стрелков ему под стать:
Он упражнялся с ранних лет
И ловко мог стрелять[211].
Хоть был изрядным капитал,
Он всё растратил сам,
Покинул замок и людей
Стал грабить по лесам.
Должок аббату одному
Не смог вернуть он в срок.
И строгий приговор ему
Немедля суд изрек.
Так Роберт потерял свой дом;
Собрав лихих ребят,
Стал дань взимать в лесу густом
Он с тех, кто был богат.
Был удалец Малютка Джон
Из первых в шайке той —
Сразиться мог спокойно он
Хоть с целою толпой.
В сто человек была их рать,
И верно говорят:
Не смог бы с ними совладать
Трехсотенный отряд.
В Йоркшире грабили они
И в Ланкашире тож,
И от бесчинства их в те дни
Людей бросало в дрожь.
Спокойно богатей не мог
Проехать через лес:
Там выходил лесной стрелок
К нему наперерез.
Всех пуще Робин не терпел
Заносчивых попов —
Из них въезжать не каждый смел
Под сень лесных дубов.
Он угощал их, а потом
Брал плату за обед,
И многие в краю лесном
Сполна хватили бед.
Стрелок гостей не отпускал,
Не взявши кошелек,
А тех, кто спорить начинал,
Он облегчал меж ног.
Известно всем, как в оны дни
Попам был лаком блуд.
Чтоб не грешили впредь они,
Скопил их Робин Гуд[212].
С другими он учтивей был,
Не требуя наград.
Тех, кто о помощи просил,
Был Робин видеть рад.
Помочь вдове и сироте
Он не считал за труд.
С тем, кто ютился в нищете,
Дружил наш Робин Гуд.
Он девам не чинил вреда,
Чужих не трогал жен,
И на защиту их всегда
Вставал отважно он.
Однажды враг его, аббат,
Дорогою лесной,
Взяв в двести человек отряд,
Пустился в путь с казной.
И Робин Гуд напал на них,
Нагнав немалый страх.
Двенадцать тысяч золотых
Нашел он в сундуках.
Аббата к дубу привязал,
Чтоб тот сбежать не мог,
И тут же мессу приказал
Служить лесной стрелок.
Потом из леса в свой черед
Он гостя проводил,
Да только задом наперед
На лошадь посадил.
Стрелки толпою шли за ним,
Был шутке всякий рад,
И злился, яростью томим,
Униженный прелат.
Так за обиду отомстил
Аббату Робин Гуд,
Ведь всех земель его лишил
Тот рясоносный плут.
Аббат в столицу поскакал
Для встречи с королем
И там немедля рассказал
Монарху обо всём.
Мол, коль мятежника не взять
Обманом иль в бою,
Не сможет лесом ездить знать
Спокойно в том краю.
Король ответил, что терпеть
Не станет он ворья,
Что Робин должен умереть
И с ним — его друзья.
Но, прежде чем король успел
Отряд в леса послать,
Свое искусство, горд и смел,
Стрелок явил опять.
Всю ренту, годовой налог,
Из северной земли
Не без волнений и тревог
Раз королю везли.
Но Робин Гуд, Малютка Джон
И прочие стрелки,
Презрев порядок и закон,
Отняли сундуки.
Его величество был зол,
Когда о том узнал,
И вот повсюду клич пошел:
«Внимайте, стар и мал!
Кто привезет лесных стрелков
Хоть мертвых, хоть живых,
Тем заплатить король готов
Семь сотен золотых».
Немало йоменов пошли
В лесу стрелка искать:
«Тебя вблизи или вдали
Отыщем, дерзкий тать!»
Когда же Робин их встречал
В тени густых ветвей,
Он их обедом угощал —
Едва ль найти вкусней.
Являл такое мастерство
В стрельбе из лука он,
Что всякий, глядя на него,
Был сильно удивлен
И молвил: «Верно, предо мной
Достойный человек!
Неужто жить в глуши лесной
Он обречен навек?»
Король бойцов и слал, и слал —
Стрелку всё нипочем.
Из лука Робин их сражал
Иль убивал мечом.
Других он вежеством своим
Преображал в друзей
И пировал, судьбой храним,
Под зеленью ветвей.
Жил как король лихой стрелок —
Боялись все и вся.
Кто потягаться бы с ним мог,
Еще не родился.
Аббат, о коем шла тут речь,
Был всё отдать готов,
Чтоб Робин Гуда подстеречь
И с ним его дружков.
Он раз вооружил отряд
В пять сотен человек,
Но триста не пришли назад,
Легли в лесу навек.
Надежен лук в руках стрелка,
И тетива поет —
В противника издалека
Без промаха он бьет.
Кто выжил — тот, не чуя ног,
Помчался прочь скорей,
Но захватил лесной стрелок
В плен дюжину «гостей».
Он их обедать усадил,