[233]
ПЕСНЬ ПЕРВАЯ
Вы истории этой внимайте, друзья, —
Вам о рыцаре смелом поведаю я.
Прозывался Джон Баунд, как помнится, он,
Был учтив и к тому же изрядно учен.
Произвел трех сынов сэр Джон Баунд на свет —
Старший слыл подлецом, хуже тысячи бед,
Не в чести у отца за лихие дела,
Ну а младший был чужд преступлений и зла.
Перед смертью сэр Джон ослабел, да и слег,
Младший, Геймлин, тогда от тоски изнемог.
А старик на одре начал горько тужить,
Что сыны без него не сумеют прожить.
Надо молвить, держал он немалый удел —
Тем обширным феодом давно уж владел —
И теперь порешил: «Что имею, раздам
Перед смертью, как должно, своим сыновьям»[234].
Чтобы этот раздел учинить по уму,
Пожелал он собранье устроить в дому
И приехать друзей поскорей попросил,
Ведь немного осталось у хворого сил.
Был помочь ему каждый, как водится, рад —
Вот соседи почтенные дружно спешат
К ложу смертному — там ожидает сэр Джон,
Пред кончиной покоя, бедняга, лишён.
Им он молвил, с постели пытаясь привстать:
«Други милые! Должен я честно сказать,
Что сегодня, а может быть завтра к утру,
Мой окончится срок на земле — я умру».
И, заслышавши это, кто подле стоял,
Сразу молвили хором ему, стар и мал:
«Не страшитесь, любезный сэр Джон, наперед,
Ведь Господь вас, быть может, еще и спасет».
Но старик отвечал им, бессилен и сед:
«Да, Создатель всех нас охраняет от бед,
Но с мольбой обращаюсь последнею к вам:
Я наследство желаю оставить сынам.
Разделите ж богатства мои в меру сил,
Чтоб достойный надел и у младшего был.
Я услышать от вас, господа, буду рад
Заверенья, что Геймлин мой станет богат».
Совещались мужи благородных кровей,
Как землей надлежит оделить сыновей;
К сэру Джону с ответом под вечер пришли.
Не оставив для Геймлина ярда земли,
Весь надел поделили они пополам[235] —
Дескать, младший пускай-ка справляется сам;
Рассудить, мол, мудрее никто бы не смог:
Если старшим угодно, пусть выделят клок.
О решении том доложили отцу,
Чьи земные страданья стремились к концу,
И сказали, что спор наконец разрешен.
Угадайте, что молвил на это сэр Джон!
«Кровь Господня! — воскликнул немедленно он[236]. —
Сын мой лучший не будет отцом обделен!
Вы, соседи, постойте теперь в стороне,
Я раздам свои земли, как хочется мне.
Старший, Джон, обретет пять запашек[237] всего,
Как и я получил от отца своего,
Сын мой средний получит такой же кусок,
Справедливей нельзя рассудить, видит Бог.
Остальные же земли мои, ей-же-ей,
Будет Геймлин держать до скончания дней.
И прошу вас, коль чтите вы волю мою,
Пусть получит он всё, что ему я даю».
Так промолвил сэр Джон и скончался тотчас,
И душа его тут же к Творцу вознеслась.
И в покое своем он лежал недвижим,
Ибо воля Господня свершилась над ним.
Но едва лишь, отпев, старика погребли,
Сын любимый лишился отцовской земли.
Старший отнял ее — и леса, и луга,
Зажил Геймлин при нем, словно бедный слуга,
Худо кормлен он был и в лохмотья одет,
А отцовских богатств скоро минет и след —
Целой кровли в деревне давно не сыскать.
Братец грабил крестьян, как отъявленный тать!
Приютил лишь из милости Геймлина он,
Так и жил тот, большого наследства лишен.
Только тронуть его, хоть силен был искус,
Не решался злодей: Геймлин юн, да не трус.
Гладя бороду, Геймлин однажды стоял[238]
На широком дворе и, грустя, размышлял:
«На просторных полях не слыхать молотьбы,
А в прекрасных лесах вырубают дубы,
Не осталось дичины лесной у меня,
Не допросишься нынче ни пса, ни коня,
С крыш солома снята, всюду бедность и смрад —
Управляет именьем бессовестно брат».
Выйдя из дому, братец к нему подошел
И сказал: «Подавай-ка жаркое на стол!»
Забурлила от ярости юная кровь:
«Я тебе не слуга! Сам ступай и готовь!» —
«Брат, впервые являешь ты норов дурной.
Прежде этак не смел говорить ты со мной!» —
«Видит Бог, — молвил Геймлин, — что время пришло
Посчитаться с тобой за свершенное зло.
Не осталось дичины в дубраве моей,
У меня ты оружье забрал и коней,
Весь отцовский удел обратился в ничто,
Будь вовеки ты проклят Всевышним за то!»
Отвечал, разъярившись, неправедный брат:
«Эй, ублюдок, бери свои речи назад
И скажи мне спасибо за стол и за кров!
Как, щенок, не стесняешься этаких слов?»
Юный Геймлин откликнулся: «Я не щенок!
За бесстыдную речь покарай тебя Бог.
Не слуга я и не был слугой испокон,
Благородной четою на свет я рожден!»
Брат не смеет к нему подступить ни на шаг,
Только, слуг подзывая, командует так:
«Вы побейте нахала, тогда вдругорядь
Уважительней будет он мне отвечать!»
Юный Геймлин лишь молвит такие слова:
«Сохрани нас Господь от дурного родства!
Если нынче меня беззаконно побьют,
Бог накажет тебя за неправедный суд!»
Брат в испуге ужасном торопит людей:
«Эй, ребята, за палки беритесь скорей!»
Похватали дубинки тотчас стар и мал
И туда побежали, где Геймлин стоял.
Он, зачуяв беду, огляделся окрест
И увидел поблизости кухонный пест.
Геймлин легок как ветер — оружие хвать
И противников вскоре заставил лежать.
Он, как лев разъяренный, взирает на них;
Брат, лишившийся слуг в одночасье, притих,
Прочь пустился и спрятался на чердаке —
Так страшил его пест в богатырской руке.
А юнца, кто из страха, кто вправду как друг,
Все молили утихнуть, собравшись вокруг.
«Злое семя! — воскликнул боец удалой. —
Ты бежишь, не желая сразиться со мной?»
Стал искать он, куда подевался беглец,
И в окошке увидел его наконец.
Крикнул Геймлин: «А ну-ка спускайся, пора!
Щит бери, и веселая будет игра».
Брат на это ответил: «Вот истинный крест[239],
Отложи-ка сначала ты кухонный пест.
Извини, я прогневал тебя невзначай —
Отложи-ка оружье и впредь не серчай».
Молвил юноша: «Я не напрасно вспылил:
Ты не в шутку побоями мне пригрозил,
И не будь я силен и весьма боевит,
Верно, был бы нещадно дубинками бит». —
«Слушай, Геймлин! Для ярости повода нет:
Причинить не решился бы брату я вред,
Интереса лишь ради проверить хотел,
Вправду ль брат мой любимый так мощен и смел». —
«Отдавай, коль не смеешь ты выйти на бой,
Всё, что должен, — тогда примирюсь я с тобой!»
Из укрытия вышел предатель и трус —
Как песта он боялся, сказать не берусь.
«Ну, проси меня, Геймлин, любимейший брат,
Всё исполнить немедленно буду я рад».
И сказал ему младший из трех сыновей:
«Если мира желаешь, отдай мне скорей,
Что отец завещал, уходя на тот свет;
За наследство тягаться нам, право, не след».
«Всё получишь ты, Геймлин, клянусь я крестом,
Что завещано было тебе, да притом
Я засею поля, где сегодня бурьян,
И построю дома для убогих крестьян», —
Так обманщик промолвил, замысливши зло, —
На том свете придется ему тяжело!
Вновь измену затеял бессовестный брат,
Поцелуем скрепив примиренья обряд.
Юный Геймлин! Увы! Он не ведал отнюдь,
Что задумывал родич его обмануть.
ПЕСНЬ ВТОРАЯ
Эй, подите, послушайте повесть мою,
Вам о Геймлине юном я нынче спою.
Вот борцы на лужайку собрались гурьбой:
Им барана и перстень сулят золотой[240].
Славный Геймлин решился с другими в бою
Потягаться и силу проверить свою.
«Пусть Господь сохранит от напастей меня!
Дай мне, брат, на сегодня лихого коня,
Что без устали может хоть сутки скакать.
Я собрался развеяться и погулять». —
«На конюшню, — брат молвил, — ступай поскорей
И любого бери из отличных коней:
Чем угодно имеешь ты право владеть.
Но куда ты поедешь, голубчик, ответь?» —
«Недалече собрались борцы на лугу,
Не поехать туда я никак не могу:
Честь большая нам будет, коль, выиграв бой,
Привезу я кольцо и барана с собой».
Вот для парня седлают скорей скакуна,
Вот и шпоры надеты, звенят стремена.
Геймлин, полон отваги, садится в седло,
Состязаться он скачет, едва рассвело.
Подлый братец вдогонку проклятия шлет,
К небесам устремляя молитву свою,
Чтобы Геймлину шею свернули в бою.
Геймлин места условного вскоре достиг,
Был он легок, как птица, и спешился вмиг,
Слышит: франклин[241] какой-то от горя вопит
И рыдает, видать, по кому-то скорбит.
«Что случилось, скажи-ка мне, добрый старик?
Помогу я, коль рок тебя злобный настиг». —
«Ах, зачем я, несчастный, родился на свет?
Двух пригожих сынов у меня больше нет.
Главный здешний силач — бессердечный злодей,
Не оставил в живых он моих сыновей.
Десять фунтов любому охотно отдам,
Кто сломает мерзавцу хребет пополам». —
«Успокойся, старик, и послушай меня:
Моего подержи-ка ты лучше коня,
А потом со слугой стерегите его.
Накажу я, быть может, врага твоего!» —
«Боже, — франклин сказал, — посодействуй ему!..
Сам, голубчик, тебе я обувку сниму.
Ну, ступай поскорее, Всевышним храним,
За коня не тревожься, присмотрим за ним».
Босиком, распояской шагая на луг,
О себе слышит Геймлин повсюду вокруг:
Знают все, как он выказал силу свою,
Что в борьбе он могуч и бесстрашен в бою.
Знаменитый борец выступает вперед,
Прямо к юному Геймлину дерзко идет.
«Кто отец твой, мальчишка, и чей ты вассал?
Коль явился сюда, знать, умишком ты мал!»
Геймлин молвит отважно: «Послушай, наглец,
Был знаком, несомненно, тебе мой отец;
Прозывался он Баунд, по имени — Джон,
А я Геймлин, и будешь ты мною сражен».
«Парень, — тот отвечает, — клянусь я Христом,
Что отец твой, Джон Баунд, мне вправду знаком,
И с тобой очень рад потягаться я тут,
Ведь мальчишкою был ты отъявленный плут!»
Говорит славный Геймлин, шагнувши вперед:
«Я подрос — и со мной стало больше хлопот».
«Что ж, приступим! — борец подступает к нему. —
Не под силу меня победить никому».
Поздним вечером, там же, при свете луны,
В поединке жестоком сошлись драчуны.
Как схватились — но Геймлин не дрогнул отнюдь
И промолвил: «Эй, сдвинь-ка меня хоть чуть-чуть».
Вновь окликнул юнец силача-удальца:
«Довести нашу схватку решил до конца?
Разных штучек имеешь огромный запас,
Угощу ж и тебя я по-свойски сейчас!»
Подскочил к нему Геймлин, исполненный сил,
Хитроумным приемом борца ухватил,
Бросил на бок, четыре ребра поломав,
Повредил ему руку, подняться не дав.
И сказал наш смельчак: «Я был лучше в бою!
Признаешь ли, борец, ты победу мою?» —
«Видит Бог, на лугу я не ведал забот.
Тот, кто в руки твои попадет, пропадет!»
Крикнул франклин, лишившийся двух сыновей:[242]
«Бог храни тебя, Геймлин, с отвагой твоей! —
И сказал удальцу, что валялся без сил: —
Это Геймлин тебе за меня отплатил».
Пусть борцу не понравились эти слова,
Он такого и вправду не знал мастерства:
«Хоть давненько я начал бороться в кругу,
Этак худо впервые пришлось, не солгу».
Крикнул Геймлин другим, весь в поту, полунаг:
«Выходите ж, кто хочет, любители драк!
Вот лежит на земле ваш борец удалой,
Не желает он больше тягаться со мной!»
Геймлин ждет поединщиков, тверд как скала,
Но охота бороться у прочих прошла,
Не желают ни времени тратить, ни сил:
Все видали, как он силача победил.
Благородные сэры, что правили суд,
К победителю славному живо идут
И ему говорят: «Обувайся, борец;
Время позднее нынче, потехе конец».
Молвил Геймлин: «Короткая вышла игра,
Я еще своего не распродал добра».
Побежденный ответил: «Товар-то хорош,
Только дорого слишком его продаешь!»
Вместо Геймлина франклин ответил ему:
«В недостаче других обвинять ни к чему.
Мне свидетель Господь, что глядит с высоты, —
Покупаешь, ей-богу, задешево ты!»
Устроители снова выходят вперед,
Победитель кольцо и барана берет.
Так провел юный Геймлин достойно игру
И, ликуя, поехал домой поутру.
Молодца увидавши с толпою друзей,
Брат в испуге вскричал: «Запирайте скорей!»
Был привратник веленье исполнить готов —
Он ворота закрыл и задвинул засов.
ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ
Подходите, послушайте песню мою,
Я о Геймлине смелом охотно спою.
Юный Геймлин проехать не может на двор,
Ведь ворота закрыты и крепок запор.
Крикнул Геймлин: «Привратник, скорее открой!
Здесь немало гостей развеселых со мной!»
Но привратник, поклявшись Господним крестом,
Говорит: «Ни за что не впущу тебя в дом». —
«Отойди-ка, дружок, — я открою и сам».
Парень стукнул ногой — и засов пополам.
А привратник, почуяв, что будет беда,
Побежал от него неизвестно куда.
Молвил Геймлин: «Ты силы напрасно не трать:
Я проворней — тебя мне нетрудно догнать»,
И, пустившись вдогонку — взяла его злость, —
Дал по шее тому, так что хрустнула кость,
После ж под руки взял и в колодец спустил
(Говорят, глубиной сорок футов он был).
И покуда свой суд юный Геймлин свершал,
Разбежались скорей кто куда стар и мал.
Все страшились, увидев такие дела,
И толпы опасались, что в замок пришла.
Геймлин тут же ворота пошире раскрыл,
Всех гостей он, и конных и пеших, впустил
И промолвил: «Вас рад у себя я принять,
Мы хозяева здесь — так начнем пировать.
Посмотрел я вчера — кладовая полна,
В братнем погребе пять славных бочек вина.
Разлучаться не станем мы, так что вперед,
Все за мною, пусть каждый, сколь хочется, пьет.
Если брат разворчится и нас разбранит,
Дескать, съедено много и погреб разбит,
За брюзжанье будь проклят он Девой Святой!
Буду вам виночерпий, расходы — за мной.
Всем, что этот мерзавец за годы припас,
Я без спросу сегодня попотчую вас.
Кто не рад, что гостями наполнился дом,
За привратником враз полетит кувырком!»
Всю неделю поместье пирами гремит,
Никому не чинят ни преград, ни обид.
В темной башне таится испуганный брат,
Он молчит, хоть весьма разграбленью не рад.
Время быстро летит: день приходит восьмой.
Гости Геймлину молвят: «Пора нам домой». —
«Для чего вы, друзья, собираетесь в путь?
Я ручаюсь, найдется еще что-нибудь!»
Он остаться их просит, тоски не тая,
Но торопятся прочь дорогие друзья.
За ворота уже выезжают они,
Их напутствует Геймлин: «Господь вас храни».
Так устроил он пир, как поведал я вам,
И разъехались гости к себе по домам.
ПЕСНЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Эй, садитесь, послушайте, хватит болтать,
Я о Геймлине юном хочу рассказать,
И узнаете вы, коль послушать сошлись,
Что случилось потом, как друзья разбрелись.
Ведь, покуда отважный смельчак пировал,
Брат бесчестный таился и месть затевал.
Вот окончился пир развеселый в свой срок,
И остался наш Геймлин опять одинок.
И едва он друзей по домам отпустил,
Как немедля в большую беду угодил.
Брат-обманщик покинул далекий покой
И к нему устремился с тирадой такой:
«Натворил ты великое множество дел!
Как запасы мои расточить ты посмел?»
Молвил Геймлин: «На гнев не растрачивай сил,
Ведь за этот ущерб я давно уплатил.
Уж семнадцатый год, как тебе отошли
Мои двадцать запашек прекрасной земли.
Умирая, отец завещал мне и скот —
Но его держишь ты, получая приплод.
В возмещенье убытков давнишних как раз
Мы с друзьями съестной истребили припас».
Молвил рыцарь-злодей (сатана ему брат!):
«Милый родич! С тобой поделиться я рад.
Сыновей, как ты видишь, не дал мне Господь,
Мой наследник — лишь ты: мы единая плоть».
«Я согласен! — в ответ ему Геймлин-смельчак. —
Бог свидетель, да будет воистину так!»
Юный Геймлин не ведал, как брат его зол;
И изменник немедля лазейку нашел.
Он с такими словами к нему подступил:
«Ты привратника, помню, со зла утопил,
Я ж поклялся, что воли буяну не дам
И свяжу тебя, брат, по рукам и ногам.
Подчинись — для вассалов да будет урок,
Я тебя накажу, но на маленький срок».
Молвил Геймлин, отнюдь хитреца не кляня:
«Ты исполнишь обет, хоть и любишь меня!»
Тут и слуги пришли, усадили его
И веревкою крепкой скрутили всего.
Подлый рыцарь тогда до конца осмелел
И оковы тотчас наложить повелел.
Стоя рядом, солгал при свидетелях он
И поклялся, что Геймлин рассудка лишен.
Приковали к столбу его в зале большом,
И стоял, не садясь, он и ночью и днем.
Все глазели — и это еще полбеды:
Не давали ему ни питья, ни еды.
Он промолвил: «Теперь я изведал сполна,
Что душа твоя, братец, безбожно черна!
Если б смог об измене я раньше прознать,
Не позволил себя бы без боя связать!»
Двое суток недвижно он в зале стоял,
Брат жестокий ни крошки ему не давал.
Молвил Геймлин, оковами крепко обвит:
«Адам-ключник, стерпел я немало обид,
Пропостился два дня и остался без сил.
Ведь покойный отец тебя, знаю, любил,
Так сыщи-ка ключи от моих кандалов —
Дам тебе я и землю, и денег, и кров».
Молвил Адам (а был он в дому эконом):
«Я семнадцатый год уж при брате твоем.
Если нынче оковы с тебя я сниму,
Всякий скажет, что худо служил я ему».
Молвил Геймлин: «Клянусь я спасеньем души,
Что предатель — мой брат; посему поспеши,
Добрый Адам, скорее оковы открой,
И землею своей поделюсь я с тобой».
Молвил Адам: «Верней ты не сыщешь слугу —
По рукам, я охотно тебе помогу».
Молвил Геймлин: «Господь поспособствует нам,
Будь мне верен, и я тебя ввек не предам».
И, как только хозяин неверный уснул,
Адам ключ раздобыл и замки разомкнул.
Снял оковы тяжелые с ног он и с рук,
Уповая на то, что воздаст ему друг.
«Будь же славен Господь, помогающий нам!
Я не спутан уже по рукам и ногам.
Коль поем я и выпью хотя бы чуть-чуть,
Пусть потом преградить мне попробуют путь!»
Чтоб от голода юноша не изнемог,
Адам живо его в кладовую увлек
И собрал ему ужин в каморке своей;
Юный Геймлин, поев, стал глядеть веселей.
Утолил он мучительный голод сполна,
Выпил кружку большую хмельного вина
И воскликнул: «Ну, Адам, советуй, как быть!
Поспешить ли мне голову вору срубить?»
Молвил Адам: «Мой друг, торопиться не след.
Дам тебе я получше, ей-богу, совет.
Я ведь ключник — и знаю наверно, что тут
В воскресенье торжественный пир зададут,
Соберутся аббаты гурьбой за столом,
И монахи сойдутся немалым числом,
Ты же будешь в оковах, как прежде, стоять,
Я замки не закрою, чтоб мог ты их снять.
После пира, как воду для рук подадут[243],
Попроси: пусть оковы твои отомкнут.
Коль отпустят тебя, мы покончим на том:
Ты из плена уйдешь, и безвинным притом.
Коль откажут, оставив томиться в плену,
То клянусь, что тебе я свободу верну!
Ты дубинку возьмешь, я другую возьму,
Кто отступит — предатель, отмстится ему!»
Молвил Геймлин: «Пускай попаду я в беду,
Если друга любезного вдруг подведу.
Коль придется гостей от грехов разрешить,
Знак условный подай мне, когда приступить».
Тут же Адам поклялся Господним крестом,
Что ему сообщит он немедля о том.
«Как мигну я — так ты ни минуты не жди,
А оковы срывай и ко мне подходи». —
«О, дарует Господь тебе радость и свет!
Ты мне подал, дружище, отличный совет.
Коль сумею избавиться я от оков,
То немало хороших раздам тумаков!»
Воскресенье настало, и гости спешат,
К ним хозяин выходит, приветлив и рад.
И, как только ступили они за порог,
Юный Геймлин немедля их взгляды привлек.
Подлый рыцарь-изменник в усердии злом
Всем гостям, что уселись за длинным столом,
Сочинял небылицы: мол, братец и груб,
И жесток беспощадно, и дерзок, и глуп.
Отслужили три мессы, и молвил тотчас
Юный Геймлин: «Добра я не вижу от вас,
Вы дурное творите, свидетель Господь:
Сыты вы — а моя истязается плоть».
Подлый рыцарь — ей-богу, поплатится он —
Тут же крикнул, что Геймлин рассудка лишен.
Геймлин брату в ответ не сказал ничего,
Помня замысел свой, уповал на него
И к гостям, что заполнили пышный покой,
Обратился немедля с великой тоской:
«Ради Бога, в Которого веруем мы,
Помогите на волю уйти из тюрьмы!»
Встал аббат (жаль, душа у него нечиста!):
«Оскорбит неизбежно Исуса Христа
Тот, кто Геймлину даст на свободу уйти,
А его палача, Вседержитель, прости!»
За аббатом другой подхватил поскорей:
«Будь хоть братья мы, смерти б я жаждал твоей!
Кто спасет тебя, много изведает бед».
Все, кто был там, такой же давали ответ.
Тут заметил приор, полон яда и зла:
«Жаль, что смерть к тебе, Геймлин, еще не пришла».
Молвил Геймлин: «Клянусь я Господним крестом,
Нет друзей у меня, я уверился в том.
Будь же проклят вовеки и свержен во ад,
Кто добра посулит вам, приор и аббат!»
Адам стал между тем со стола собирать.
Видит: Геймлин ярится, пора приступать.
Он не думает больше о службе былой —
Две дубинки надежных приносит с собой.
Он мигает — и Геймлин к сраженью готов.
Загремело, упавши, железо оков.
Подскочил удалец и дубинку схватил —
Никого из врагов он, ей-ей, не щадил!
Геймлин бьется, с ним рядом — пособник и друг,
И разгневанно оба взирают вокруг.
Геймлин воду святую из чаши разлил
И кого-то в огонь очага уронил.
А миряне, что в зале прижались к стенам,
Не мешали расправу чинить молодцам,
Всё твердили, что Геймлин разумен и смел,
А церковников вовсе никто не жалел.
Там приор и аббат, капеллан и монах
Под ударами дикий изведали страх,
Смелый Геймлин дубинкой употчевал всех
И заставил сполна расплатиться за грех.
Молвил Адам: «Дружище, спаси нас Христос,
Заплати им, чтоб каждый побольше унес!
Я ж в дверях постою и сбежать им не дам —
Не сполна мы грехи отпустили гостям». —
«Ты, покуда я здесь, уходить не моги,
Стой у двери, пока раздаю я долги.
Все на месте останутся, сколько их есть,
Чтобы проще нам было гостей перечесть».
Молвил Адам: «Им зла не чини-ка, постой!
Кровь не лей из почтения к Церкви святой.
Нам тонзуры придется, мой друг, поберечь —
Только ноги сломай, руки выбей из плеч!»
Заходили дубинки в могучих руках,
И узнали церковники подлинный страх.
Слуги верные их по домам повезли:
Уложили в телеги и скрылись вдали.
И один из священников молвил: «Беда!
Сэр аббат! Для чего мы стремились сюда?
Ехать в гости — совет был, ей-богу, дурной,
Пробавлялись бы дома водицей одной!»
Всю их шатию Геймлин судил, как умел.
Был хозяин в смятенье, от ужаса бел.
Геймлин живо с дубинкой к нему подскочил,
Крепко стукнул по шее, и наземь свалил,
И хватил по спине, аж хребет поломал,
И, навесив оковы, с усмешкой сказал:
«Посиди-ка, сородич, как я, на цепи,
Остудись-ка чуть-чуть и нужду потерпи».
Так от недругов Геймлин очистил свой дом,
И уселись друзья отобедать потом.
Из любви, ну а может, боясь тумаков,
Им любой услужить за столом был готов.
Жил шериф недалече, миль этак за пять,
И к нему поспешили соседи сказать:
Геймлин с Адамом, мол, беспощадной рукой
Бьют и ранят людей, нарушая покой.
И собрал он тогда поскорее отряд.
Вот уж к Геймлину новые гости спешат.
ПЕСНЬ ПЯТАЯ
Подходите, послушайте — Бог вас храни, —
Как наш Геймлин-храбрец проводил свои дни.
Двадцать пять удальцов, смельчаков, забияк
В дом к шерифу явились и молвили так:
Геймлин с Адамом будут, мол, пойманы враз,
Пусть шериф лишь изволит отдать нам приказ.
Он изволил; те дружно отправились в путь,
Но захочет ли Геймлин им дверь отомкнуть?
Стук заслышав, привратник явился на зов,
Долго в щелку глядел, не снимая засов,
И нежданным гостям предложил погодить —
Не хотел верный сторож измену творить.
Он оконце, опаски отнюдь не тая,
Приоткрыл и спросил: «Что вам нужно, друзья?»
Закричали приезжие вдвадцатером:
«Отворяй! Мы явились и, значит, войдем!»
«Говорите, что надо! — слуга произнес. —
А не то не пущу вас, свидетель Христос!»
«Коль хозяин твой дома и друг его с ним,
Поскорей повидать мы обоих хотим».
Сторож молвил: «Покамест постойте-ка там,
Я схожу к господину и весть передам».
Побежал он быстрее: «Господь помоги!
Сударь Геймлин, за вами явились враги!
Лиходеи шерифа стоят у ворот.
Вам от них не укрыться, расправа вас ждет».
Геймлин крикнул: «Не трачу я попусту слов!
И удачу вполне испытать я готов.
Пусть подольше они у ворот постоят,
Ведь сыграть с ними шутку, ей-богу, я рад».
Геймлин молвил: «Эй, Адам, сюда поскорей!
Жаль, врагов у нас много и мало друзей —
Наши недруги нынче собрались и ждут,
Чтоб над нами устроить неправедный суд».
Адам молвил: «Не станем же медлить мы, брат!
Коль тебя подведу я, дорога мне в ад.
Мы приветим незваных гостей, не чинясь,
И поспать не один тут уляжется в грязь».
Юный Геймлин выходит из тыльных ворот
И с оглоблей к нахальным пришельцам идет.
Верный Адам дубину берет попрочней,
Чтобы, другу под стать, позабавиться с ней.
Четверых тот повергнул, да Адам двоих,
Остальные бежать припустились от них.
Адам крикнул вослед: «Как не совестно вам?!
Не допили вино, а уже по домам!»
Те ответили: «Ваше вино не про нас!
Аж мозги от него вытекают из глаз!»
Молвил Адаму Геймлин, боец удалой:
«Вижу, едет шериф с пребольшою толпой.
За советом к тебе обращаюсь опять:
Наши головы с плеч пожелает он снять».
Адам другу ответил: «Таков мой совет:
Нам с тобой оставаться здесь больше не след.
В лес умчимся, покуда не пойманы мы,
Ведь в лесу веселей, чем во мраке тюрьмы».
Обнялись в знак согласия два удальца
И, отведав еще на дорожку винца,
Прихватили пожитки и скрылись вдвоем.
Сэр шериф заявился в притихнувший дом,
Поискал он повсюду, наведался в зал,
Труса — старшего брата в цепях увидал,
И, узнав, что изведал тот множество бед,
Приказал излечить бедолаге хребет.
Пусть изменник стенает себе «ох» да «ах»,
Мы покуда расскажем о наших друзьях.
Геймлин бродит по лесу украдкой с утра.
Адам думает: «Что-то измыслить пора».
Он промолвил: «Признаюсь, сынок, что, ей-ей,
В экономах мне прежде жилось веселей.
Я с ключами б охотно возился опять,
О сучки надоело одёжу мне рвать».
Друг ответил: «Печаль свою, Адам, забудь.
Многих смертных на свете гнетет что-нибудь».
Так стояли они, размышляя о том,
Вдруг людской разговор услыхал эконом.
Геймлин, стоя под тенью зеленых дубов,
Заприметил семь дюжин лихих молодцов —
Пировали в чащобе они у огня.
Геймлин молвил: «Ты, Боже, спасаешь меня!
Испытанья окончены, знаю, для нас,
Сытный ужин, мой друг, я увидел сейчас».
Тут и выглянул Адам из сени лесной,
И, еду усмотрев, был он рад всей душой.
Он в невзгодах на Бога всегда уповал,
Но без пищи давненько уже тосковал.
Геймлин сделал тихонько из зарослей шаг,
И заметил пришельцев разбойный вожак.
Он к друзьям обратился: «Глядите! Ей-ей,
Нам Господь посылает нежданных гостей.
В лес они заявились с оружьем в руках,
И по лицам я вижу — неведом им страх.
Подымайтесь, скорей их ведите сюда,
И про них разузнаем мы всё без труда».
Тут разбойники живо, пойдя всемером,
Разыскали гостей в их укрытье лесном
И учтиво сказали, приблизившись к ним:
«Не стреляйте! Мы драки отнюдь не хотим».
Геймлин молвил — а был он там младшим из всех:
«Тот, кто струсит, свершит непростительный грех.
Коль сбегу, это будет оплошка моя.
Что ж не взяли еще семерых вы, друзья?»
Как увидели те, что силен он и смел,
То пришельца обидеть никто не посмел.
И сказали без грубости Геймлину: «Там
Наш вожак ожидает — ступай к нему сам».
«Бог храни вас за верность, — кивнул молодец, —
Кто ж таков он? Ответьте, прошу, наконец».
И лесные стрелки не кривили душой:
«Он король наш, изгнанник, боец удалой».
Геймлин молвил: «В еде не откажет нам он,
Это верно, как то, что Создатель силен.
Коль разбойник любезен и родом высок,
Даст вина и жаркого отрежет кусок».
Адам крикнул: «Пусть сгину, навек пропаду,
Но рискну, если это сулит мне еду!»
Подошли они оба бесстрашно к костру,
И вожак, восседавший на этом пиру,
Им велел: «Отвечайте, что ищете вы
Здесь вдвоем под покровом зеленой листвы?»
Смелый Геймлин ответил разбойнику сам:
«Если город опасен, броди по лесам;
Мы явились сюда, не желая вам зла,
На оленя, однако ж, найдется стрела —
Но добыть не случилось пока что еды,
А от голода близко, ей-ей, до беды».
Пожалел их, послушавши, вольный стрелок
И промолвил: «Я вас накормлю, видит Бог».
Он присесть им обоим к огню разрешил
И дичиною жареной их накормил.
Вот окончился ужин, и всякий был сыт.
«Это ж Геймлин!» — вдруг кто-то в кругу говорит.
К вожаку обратились изгои тотчас:
«Славный Геймлин уважил присутствием нас».
Тот, узнав, что за юноша встретился им,
Враз преемником Геймлина сделал своим.
Не минуло и месяца — новость пришла,
Что прощен был вожак за лихие дела
И без страха теперь мог вернуться домой.
Он, сие услыхав, ликовал всей душой
И собрал удальцов, и тотчас объявил,
Что вернется туда, где до этого жил,
Ну а Геймлина тут же, на радость другим,
За себя королем он оставил лесным.
Так назначен был Геймлин-храбрец вожаком,
Средь разбойников зажил в лесу он густом.
Стал шерифом бессовестный Геймлинов брат,
Он изгнанником родича сделать был рад.
Все крестьяне тужили, и каждый вздыхал:
«Вне закона наш лорд, вроде волка он стал»[244].
Вот решились они и, избрав ходоков,
К господину послали; наказ был таков:
Пусть он знает — житье их идет не на лад,
Всё расхищено, людям поруху чинят.
И явились гонцы, и склонились пред ним:
«Будь ты, Геймлин, Создателем вечно храним!
Ты не гневайся — молим Господним крестом, —
Что известья дурные тебе мы несем.
Стал шерифом твой брат, всех в округе сильней,
И всерьез угрожает он жизни твоей».
Геймлин молвил: «Увы! Был рассудком я мал
И не шею ему — только спину сломал!
Ты крестьян моих, Боже Всесильный, храни,
Коль смолчу — да прервутся тогда мои дни».
И отправился Геймлин отважный один
Прямо к брату, что был всем вокруг господин.
Он бесстрашной стопою вошел в зал суда
И сказал: «Да хранит вас Творец, господа!
Пусть вовеки всем вам пролагает Он путь,
Ты же проклят, подлец скособоченный, будь!
Для чего мне, изменник, вредишь в меру сил
И охоту зачем на меня объявил?»
С ним за это сквитался немедленно брат,
Эти речи он слышать был, право, не рад.
Отказал он в прощенье, махнувши рукой, —
И в темницу был брошен смельчак удалой.
Был у них средний брат — благородный сэр От, —
Он везде уваженье встречал и почет.
Вот явился гонец к сэру Оту домой
И поведал, что Геймлин в невзгоде большой.
Жалко младшего брата! Сэр От загрустил,
Как узнал он, что Геймлин в тюрьму угодил.
Чтобы братьев проведать, вскочил на коня
И обоих узрел, не минуло и дня.
Вмиг шерифу сэр От заявил без прикрас:
«Мы ведь братья! Ну что за раздоры у нас?
Юный Геймлин, клянусь, благороднее всех,
Ты ж его заточил, совершив тяжкий грех!»
Но шериф отвечал ему: «Ждет тебя ад!
А за речи такие заплатит твой брат.
Я отправлю его к государю на суд,
Пусть он ждет — там, где воры решения ждут».
Рыцарь тут же воскликнул: «О нет! Видит Бог,
Лучше, право, за брата внесу я залог.
Суд в условленный день соберется опять,
И пред ним будет Геймлин себя защищать»[245]. —
«Я согласен, тебе бедокура отдам,
Мне свидетель Господь, жизнь дарующий нам!
Как назначу я время, пускай он придет,
Иль тебя мы накажем за ложь, в свой черед».
От промолвил: «Мы с братом дождемся суда.
Отпусти же его, он приедет сюда».
Вышел Геймлин на волю — и так ликовал!
Он у доброго брата в тот день ночевал,
А наутро промолвил: «Скажу не тая,
Брат мой милый, что должен отправиться я
И проведать друзей — веселятся ль они
Иль проводят, быть может, в унынии дни».
А сэр От отвечал: «Коль покинешь мой дом,
То обязан я буду предстать пред судом;
Коль начнут разбираться, тебя не сыскав,
Поручитель поистине выйдет неправ».
Молвил Геймлин: «Тревоги гони за порог.
Ко Христу я взываю, чтоб нам Он помог.
Если жив я останусь — свидетель мне Бог, —
То на суд я приеду в назначенный срок». —
«О, храни тебя, брат, от бесчестья Господь!
Возвращайся, чтоб наших врагов побороть!»
ПЕСНЬ ШЕСТАЯ
Собирайтесь, друзья, расскажу вам о том,
Как наш Геймлин держался и впредь молодцом:
В лес зеленый немедля явился опять,
Где ватаге веселой привольно гулять.
Был храбрец молодой, разумеется, рад,
Что к друзьям он пришел невредимым назад.
Вот разбойники сели в прохладной тени,
Вожака развлекли болтовнею они,
О недавних делах рассказали ему,
Ну а Геймлин — как был он посажен в тюрьму.
Не встречал осужденья в лесу он густом,
Не случалось другим поминать ему злом.
Только клирикам Геймлин житья не давал
И, встречая, до пенса всегда обирал.
Но, пока ликовал он под сенью лесов,
Понапрасну шериф не растрачивал слов
И трудился, злодей, не жалеючи сил:
Чтобы суд был неправым, присяжным платил[246].
Вот однажды, гуляя по тропке лесной,
Геймлин взглядом окинул листву над собой
И припомнил, что клялся отважный сэр От:
Мол, как суд соберется, то Геймлин придет.
Он подумал, что дольше уж медлить не след,
Коль держать пред судом ему нужно ответ.
«Приготовьтесь! — велел юный Геймлин друзьям. —
Суд назначен, и к сроку мне надо быть там.
Под залог я отпущен, и, коль не приду,
Брат мой От попадет в пребольшую беду».
И стрелки закричали: «Клянемся Крестом,
Что с тобою туда, как один, мы пойдем!»
Едет Геймлин бесстрашный, к ответу готов,
А шериф не бросает бесчестных трудов.
Убедил он присяжных его погубить
(Удалось ему многих, увы, подкупить).
Прибыл Геймлин, владыка державы лесной,
И товарищей смелых привел он с собой.
«Я гляжу, — он промолвил, -- что суд уж идет.
На разведку ступай-ка ты, Адам, вперед».
В залу Адам прокрался и всё осмотрел,
Он шерифа узнал — тот всех выше сидел, —
Да еще сэра Ота приметил, в цепях,
И ушел поскорее, почуявши страх.
К остальным воротившись, поведал им он:
«В зал судебный в оковах сэр От приведен».
Геймлин молвил: «Недаром пришли мы сюда.
От в цепях там стоит, ожидая суда.
Коль Господь нам поможет, коль даст нам Он сил,
О, поплатится тот, кто сие учинил!»
Старый Адам отважному другу сказал:
«Бог накажет злодея, что Ота сковал!
Юный Геймлин, совет дам тебе я благой:
Все, кто в зале, расстаться должны с головой!»
Тот ответил: «Ну нет! Не таков будет суд —
Пусть невинные всё же живыми уйдут.
В зал судебный войду я, скажу всё как есть,
Лишь виновных настигнет ужасная месть.
Вы постойте в дверях, чтоб не скрылся злодей.
Правосудье сегодня — в деснице моей!
Бог хранит нас — пусть каждый глядит молодцом!
Верный Адам, тебя назначаю писцом».
Закричали стрелки: «Бог да будет с тобой!
Кликнешь нас — мы примчимся и бросимся в бой,
Лишь бы верно служило оружие нам.
Наградишь нас, коль вместе отплатим врагам».
Геймлин молвил: «Господь нам поможет во всём!
Вам я преданным буду навек вожаком».
Пред суровым судьей, прошагав через зал,
Смелый Геймлин с товарищем верным предстал.
Приказал с сэра Ота оковы он снять;
Тот ему не преминул тотчас попенять:
«Где шатался ты, братец, до этого дня?
Здесь уже порешили повесить меня!»
«Брат мой, — Геймлин ответил, — Господь дал мне сил.
Тот повиснет сегодня, кто этак решил:
И судья, что нагрел без зазренья карман,
И шериф, что затеял весь этот обман».
Геймлин молвил судье, беспощаден и зол:
«Подымайся! Конец вашей власти пришел!
Приговоров неправых не будет уж тут,
Сам теперь, коль пришел, стану править я суд!»
Был недвижен судья, он вставать не желал —
Геймлин челюсть за это ему поломал,
Взял в охапку, тряхнул бедолагу слегка,
Сбросил вниз — у судьи захрустела рука...
Но перечить никто не посмел удальцу,
Ведь лесная ватага сбежалась к крыльцу.
Геймлин в кресле устроился, дерзок и смел,
Рядом — От, а у ног верный Адам присел.
Храбрый Геймлин вести наказал сей же час
О деяниях собственных долгий рассказ.
Злого брата с судьей поспешили связать,
И пришлось поневоле ответ им держать.
Всех расспрашивал Геймлин — и выяснил он,
Кто подкуплен был там и, презревши закон,
Сэра Ота на смерть без причины обрек;
Вел допрос он, пока не узнал всё, что мог.
открылось сполна, кто и в чем виноват,
Пред судом их, в оковах, поставили в ряд,
Да связали всех вместе — и крикнул судья:
«Бог свидетель, шерифом обманут был я!»
Геймлин молвил на это, удал и силен:
«Не по чести судя, извратил ты закон.
И присяжных, вершивших неправедный суд,
Я повешу — на том и окончится труд!»
Тут шериф к смельчаку обратился с мольбой:
«О пощаде прошу! Я ведь брат твой родной!» —
«Так тем более пакостна кривда твоя:
Окажись ты сильней — как бы мучился я!»
Что ж, балладу закончить пора поскорей.
Геймлин выбрал присяжных из верных друзей,
Брат-изменник с судьею повисли к утру
И остались качаться в петле на ветру.
Лихоимцы все к чёрту пошли заодно —
Было им убежать от петли не дано.
По заслугам шерифу досталось сполна,
Ведь душонка была у злодея черна.
От веревки богатство его не спасло.
Кто закон не блюдет, пожинает лишь зло!
Старшим сделался От, ну а Геймлин вторым.
Поспешить к королю было велено им.
Соблюдать поклялись они оба закон,
И сэр От стал судьей, по делам отличён.
И назначен был младший из двух молодцов
Королевским смотрителем рощ и лесов.
Государь всю разбойную шайку простил
И немедля на службу к себе пригласил.
Этак Геймлин вернул свой законный удел
И заклятым врагам отомстил, как хотел.
И наследником юношу сделал сэр От
И супругу ему подыскал в свой черед.
Братья прожили срок, что отмерил им Бог,
Умер Геймлин, и в землю сырую он лег.
Этой участи людям нельзя избежать —
Пусть Господь нам дарует в Раю благодать!