Мук, сын мельника, и Скателок отсекли от сети крепкий смоленый конец и прикрутили Робина к мачте. Французский бриг был уже близко, и корабельщики указывали на Робина пальцами, хохотали и кричали непонятные слова. А ветер рвал с кипучих волн белую пену и бросал соленые брызги в лицо.
– Только б они не удрали от нас, – сказал Мук, вытаскивая стрелу из колчана, – а уж мы посмеемся над ними вдосталь!
Между тем Робин выбрал себе мишень: чернобородого француза в голубом кафтане, который громче всех смеялся и, перегнувшись через борт судна, показывал пальцами на стрелка.
Волна снова подкинула кверху «Зеленые весла», и нос баркаса уткнулся бугшпритом в самое небо, заслонив собою французов.
Но на этот раз Робин прочно стоял на ногах, упершись спиною в мачту, и, едва баркас перекачнулся через гребень волны, он выстрелил навскидку, и чернобородый, вскрикнув, покатился под ноги своим спутникам.
На палубе французского брига поднялась суматоха.
Вдоль борта, обращенного к баркасу, вырос ряд щитов, паруса захлопали, руль взрыл волны, меняя направление корабля. В руках у французов появились арбалеты, и тотчас же в воздухе встретились десятки стрел.
Маленький Джон бросил румпель, и баркас, болтаясь из стороны в сторону под ударами ветра и волн, повернулся бортом к приближающемуся неприятелю.
– Берегите стрелы, ребята, – сказал стрелкам Робин Гуд. – Ставлю голову об заклад, у нас будет веселая драка!
Снова Робин рванул тетиву, и еще одна стрела попала в цель. Не промахнулись и Вилль Белоручка, и Мук, и Маленький Джон.
Строй французских стрелков поредел, а на баркасе «Зеленые весла» никто еще не был ни ранен, ни задет, потому что неуклюжие арбалеты не могли сравниться с быстрыми луками лесных молодцов.
Отец Тук был, однако, слишком крупной мишенью, и стрела, пробив спущенный парус, вонзилась ему в бедро.
– Такими стрелами только воробьев бить! – проворчал отец Тук и собрался отправить гостинец обратно, но стрела оказалась слишком коротка для его шестифутового лука.
В это время воин в кольчуге, от которой отскакивали стрелы, сложил руки трубой и что-то крикнул своим людям.
Услышав его слова, корабельщик бросился к Робину.
– Они хотят нас потопить, стрелок! – воскликнул он. – Смотри, они раздавят нас, как ореховую скорлупку!
– С Божьей помощью, не потопят, – ответил Робин. – Становись к рулю, старик, и держи эту трясучую посудину хоть зубами, чтобы она поменьше прыгала. Мы бьем без промаха на твердой земле, и за каждое мгновение, когда можно будет пустить верную стрелу, ты получишь кругленький золотой.
Подрагивая на ходу, французский бриг быстро приближался к баркасу. Его высокий золоченый нос, готовый надвое рассечь утлое суденышко, поднялся над водой, как меч, а парус, напруженный ветром, дугой выгибал упругую мачту.
Робин Гуд подмигнул стрелкам.
– Ребята, уроним парус! – сказал он, выжидая мгновения, чтобы спустить стрелу.
А корабельщик налег на руль, и большая волна, подняв на гребне «Зеленые весла», замерла, прежде чем опрокинуться в глубину. Тут прозвенели сразу дружные луки, три десятка стрел ударили в верхний край паруса, и нашлась среди этих трех десятков одна удачливая стрела, которая полоснула острым наконечником по веревке, державшей парус на мачте; а может быть, таких стрел было две или три. Веревка лопнула под напором ветра, парус упал, широким полотнищем накрыв защитников французского брига точно так же, как сеть птицелова накрывает стайку щеглов.
Бриг замедлил разбег, и, прежде чем люди на бриге выбрались из-под тяжелой холстины, борт брига стеной навис над баркасом; фриар Тук, Маленький Джон и Артур из Бленда ухватились за рваные снасти, а кое-кто из стрелков выкарабкался на французский корабль. Мечи заблестели на солнце, и громкий крик бойцов заглушил рев моря и ветра.
Очень скоро французы стояли уже на коленях и просили пощады, а над ними, кто с обнаженным клинком, кто со стрелой наготове, стояли молодцы Робин Гуда.
Только святой отец, схватившийся с воином в блестящей кольчуге, продолжал кататься по палубе в обнимку со своим врагом. Они докатились до люка в полу и упали в него, не выпуская друг друга из объятий.
– Веселые корабельщики, – сказал Робин Гуд, – теперь пришел черед нам посмеяться над вами. Но мы пощадим вас и смеяться не станем, а только возьмем себе столько луков, стрел и мечей, сколько есть у вас на борту, и красный товар, и чеканную монету, потому что нас ограбил благородный лорд шериф и у нас за душой не осталось ничего, кроме меткого глаза и верной руки.
Но французы не поняли слов веселого Робина, потому что он говорил на своем языке.
И, связав одних, а к другим приставив охрану, стрелки кое-как, с помощью корабельщика, втолковали французам, чтобы они взяли на буксир баркас «Зеленые весла», подняли все паруса, какие позволит поднять противный ветер, и шли к Скарборо. Потом спустились в трюм посмотреть, чем наградила их судьба за отвагу.
В трюме нашли они фриара Тука и воина в кольчуге, которые с постными лицами сидели возле огромной бочки вина. Рыцарь грустил потому, что его люди потерпели поражение в битве, а святой отец – потому, что, свалившись в люк, он упал вместе с рыцарем на большую винную бочку и вышиб в ней днище.
– Такое доброе вино погубили! – ворчал фриар Тук, отжимая свой мокрый плащ. – Искупаться в таком чудесном вине, какого, верно, и сам король-то не пил! Это великий грех.
И товарищи посмеялись, посочувствовав его горю, но скоро утешились, отыскав еще несколько бочек с таким же отличным вином, и много тюков зеленого, красного и синего сукна, и ящики с золотой и серебряной монетой, и такой запас луков, стрел и мечей, какого хватило бы на добрую сотню шерифов.
– Ты видишь, – сказал Робин корабельщику с «Зеленых весел», – мы наловили немало рыбы, хотя на море охота труднее, чем в королевских лесах. И вот тебе горсть золотых за то, что ты крепко держал свою скорлупу на волнах, пока мы стреляли. И вот тебе еще для твоей хозяйки, потому что нам нельзя будет мешкать в Скарборо, хотя я и не прочь бы провести денек у «Зеленых весел», только не на зеленых волнах, а на твердой земле.
Глава восемнадцатаяО битве Робина с Гаем Гисборном
Леса блестят, подлесок свеж,
Широк и длинен лист,
И весело бродить в лесу
И слушать птичий свист.
Толпа корабельщиков ожидала на пристани смелых мореходов. Но Робин Гуд смотрел не на них: он увидел на берегу рядом с хромым из Трента младшего из сыновей вдовы.
– Что в Вирисдэле? – спросил он, спрыгнув на пристань, прежде чем французы успели бросить якорь.
– Беда в Вирисдэле, – ответил сын вдовы, которого звали Джеком. – В замке нет ни стрел, ни пищи. Шерифовы люди продолжают осаду. Они разведали, что ты со стрелками ушел из замка подземным ходом. Вилль Статли и я, мы пошли на охоту, но стражники выследили нас, когда мы вышли из подземелья, и погнались за нами…
Робин с тревогой заглянул в глаза юноши:
– И где же Вилль?
– Шериф настиг нас у Понтефракта, – продолжал Джек, не отвечая на вопрос. – Добрые крестьяне вступились за нас, узнав, что мы – твои люди. Вилль Статли повел их против шерифа, а мне приказал скакать к тебе, чтобы ты поспешил на помощь Ричарду Ли.
– Кто в замке? – быстро спросил Робин.
– Энгельрик Ли, мои братья, Скарлет и Эльфер.
– Много людей взял шериф с собой к Понтефракту?
– С ним восемнадцать стражников и рыцарь, одетый в конскую шкуру, с рогами на шлеме.
– Гай Гисборн, – сказал Робин нахмурившись.
Он постоял в раздумье, глядя, как под надзором стрелков французские корабельщики сносят на берег свое добро. Связки луков и куча колчанов быстро росли на пристани, радуя сердце стрелка. И когда снова он поднял глаза на юношу, хмурая тень сбежала с его лица, а голос был весел.
– Ничего, молодец! – воскликнул он. – Ты видишь, не зря мы ходили в море: теперь есть у нас чем попотчевать наших врагов. Где твоя лошадь, парень?
– Пала. – Юноша кивнул на дорогу, где, облепленная роем мух, лежала конская туша. – Но я приготовил здесь двух лошадей, они накормлены и стоят под седлом.
Робин Гуд поправил колчан на спине.
– Маленький Джон, – крикнул он, – мы поедем с тобой вперед! А ты, фриар Тук, веди ребят в Вирисдэль выручать старого Ричарда Ли. Торопись! Может быть, уже поздно. Бросьте здесь все добро, нам сбережет его хозяйка «Зеленых весел». Оружие возьмите с собой, до последней стрелы. Поскорей развяжитесь с французами и не мешкайте ни минуты. Ты, молодец, слушайся фриара Тука, как Господа Бога.
Младший сын вдовы с завистью посмотрел на Маленького Джона, потому что ожидал, что сам поедет с Робином; и когда пыль взвилась под копытами двух коней, слеза прокатилась по его запыленной щеке.
А Робин с Маленьким Джоном скакали, не щадя лошадей, весь вечер и добрую часть ночи.
Уже села луна и засвистали птицы в лесу, когда они спрыгнули наземь возле харчевни «Синий вепрь» в Сайлсе и, бросив поводья, стукнули в дверь.
Передохнув часок и подкрепившись, пока хозяин добывал свежих коней, они поскакали дальше.
Лес подступил к самой дороге, и Маленький Джон, ни слова не говоря, свернул на лесную тропу. Робин Гуд похвалил его за осторожность.
Копыта коней бесшумно ступали по мху и траве, а лесная чаща скрывала всадников от людского глаза.
У ручья, через который переброшен был шаткий мостик, стрелки переглянулись. Много лет назад на этом мостике Робин впервые встретил своего верного друга. Ни тот ни другой не хотели уступить дорогу, а двоим разойтись было негде. Они дрались на зыбких бревнах до тех пор, пока тяжелая дубина Джона не сбросила Робина в воду.
– Скажи, – спросил Маленький Джон, спрыгивая с лошади, чтобы перевести ее через студеный поток, – ведь ты мог одолеть меня тогда, если бы захотел? Ты нарочно уступил мне в тот день?