Маш перенёс Флету и себя к подножью Белых Гор. По массивности они не уступали Пурпурным, но казались более внушительными, благодаря своим ледяным пикам.
— Вот что меня удивляет, — начал Маш, пока они карабкались вверх по склону. — Измерения Протона и Фазы накладываются друг на друга географически; каждая щель здесь имеет своё точное зеркальное отражение на Протоне. И всё же Фаза — плоская поверхность, и планетой, подобно Протону, её на назовёшь. Как это возможно?
— Думается мне, народ твоего мира подвержен иллюзиям, — отозвалась Флета. — Они считают свой мир шаром, в то время как мы точно знаем, что он имеет форму круга.
Он искоса взглянул на девушку. Неужели она снова над ним подшучивает?
— На Протоне есть северный и южный полюса, на Фазе — восточный и западный. Как они согласуются между собой?
— Играя в Полярные Шахматы, — невозмутимо ответила она.
Он поразмыслил над этим. Каламбур или мудрость? Затем увидел, как Флета сотрясается от беззвучного смеха. Маш схватил её и покрыл поцелуями.
— Дурочка-кобылка! — воскликнул он.
И обнаружил, что целует единорога. Она изменилась, но бархатистые губы были по-прежнему прижаты к его губам.
Маш превратился в жеребца и фыркнул. Если она хочет поиграть…
Она обернулась колибри, которая касалась его носа своим крошечным клювиком. Он последовал её примеру.
Флета вернулась к образу девушки.
— Ах, я и позабыла, что ты теперь адепт! — воскликнула она. — Мой Ровот-адепт! Беспомощным ты нравился мне больше!
— Катышек в мой огород, птичьи мозги? — напустив на себя показную грубость, грозно поинтересовался Маш. — Я принял тебя в качестве единорога; теперь ты должна принять меня, как адепта.
— Вот беда, — без малейшей грусти улыбнулась Флета. — Как мы его назовём?
— Кого?
— Разве ты не заметил? Жеребёнка, что мы зачали.
Она меняла тему беседы так же быстро, как видоизменялась сама!
— Разве цыплят… то есть жеребят не по осени считают?
— Не все рождаются осенью! — парировала она. — Стоит нам выбрать имя, и ему тут же захочется его примерить. Так как мы его назовём?
Похоже, с полом она уже определилась. Маш потянулся к ней за очередным поцелуем, но на сей раз девушка его опередила.
— Может, сложим оба наших имени вместе?
— Что, Мафл? — удивился он.
— Звучит, будто кто-то чихнул! — фыркнула Флета. — Попробуй наоборот.
— Эм… Таш?
— Слишком просто. Как насчёт «Флаш»?
— Пусть будет Флаш, — безропотно согласился юноша. И она вознаградила его поцелуем.
Они, наконец, ступили на тропу, ведущую к логову Снежной Бороды. Пришлось приближаться медленно, чтобы демоны успели их узнать; те отличались редким негостеприимством по отношению к чужакам.
Флета приняла своё истинное обличье, и Маш забрался ей на спину, решив, что ему лучше пока не превращаться. Юноша оставался настороже; демоны славились внезапными лавинами и прочими неприятными сюрпризами для случайных путников.
И впрямь, стоило им продвинуться всего на несколько шагов, и сверху послышался недвусмысленный рокот.
Маш щёлкнул пальцами, и падающий вниз снег стал густым туманом, языки которого лизнули их безо всяких последствий. Они продолжали подниматься, будто ничего не произошло.
Ещё выше на уступе вдруг появились пять берсов, рычавших в унисон. Маш чуть заметно махнул рукой, и они превратились в зимородков, тотчас упорхнувших прочь, не понимая, что случилось.
Маш с Флетой миновали первый склон и перешли к следующему, где на них обрушилась ужасающая метель, подняв позёмку. Сверху посыпались камни с человеческую голову величиной.
Юноша поднял взгляд и прищурился: снежные смерчи послушно развеялись. Снег опять сверкал перед ними нетронутой белизной — тихо и мирно. Вместо камней к путникам плавно спускались и лопались воздушные пузыри, в которых переливались крохотные радуги. Наверху спокойно голубело небо.
Флета выдула из рога несколько торжественных нот. Теперь Маш понял, что она хотела этим сказать. Нечто вроде: «Будут знать, как связываться с адептами-ровотами!».
Их шаг не замедлился. Они вступили в область ледяных пещер, служившие снежным демонам жилищами. Флета сыграла весёлую мелодию, будто путников совершенно не заботила собственная безопасность. Хотя почему будто? Магия адепта, которой овладел Маш, стала надёжным щитом от происков демонов.
У входа в пещеру появился один из них. Всё его тело было ледяным, местами даже прозрачным.
— Убирайтесь, уроды! — прорычал он своеобразное демоническое приветствие.
Маш поднял мизинец, и позади демона вспыхнула огненная стена, отрезав ему доступ к убежищу и заставив резко шатнуться вперёд, пока не растаял. Тот поспешно плюхнулся в сугроб.
— Как тебе это? — невинно поинтересовался Маш.
— Морду свою сожги, теплодерьмовый! — огрызнулся демон.
Снег превратился в пар, оставляя его на виду. Недружелюбный ледовик устремился вверх по склону — за новой порцией.
— Мы пришли к твоему вожаку, — крикнул ему вслед Маш. — Ты проводишь нас к нему?
— Не дождётесь! — воскликнул демон.
Каменная плита под его ногами сменила природу. Теперь это был кварц, под которым кипела лава. Снег на плите начал таять.
Демону стало некуда отступать.
— Ну, я подумаю… — с сомнением почесал он в затылке.
В плите прорезалась трещина, и та часть, на которой он стоял, опасно накренилась, угрожая сбросить его в бушевавший внизу ад.
— Да, лучше бы мне это сделать, — заключил демон.
— Очень мило с твоей стороны, — поблагодарил Маш. Кварц замедлил движение, помутнел и замёрз.
Они последовали за проводником к самому широкому зеву из всех пещер. Однако у входа тот остановился.
— Единорогам путь закрыт, — буркнул демон.
Флета обернулась девушкой, закутанной в чёрный плащ.
— Я похожа на единорога? — осведомилась она.
— Слушай, кобылица. Я только что видел, как ты переменилась!
В воздухе запылал огненный мячик, напоминающий спустившийся с небес без вреда для себя метеор.
Демон нервно взглянул на него.
— Слушайте, этот закон установил Снежная Борода! Никаких животных внутри!
Мяч запылал ещё ярче; теперь он разгорелся в миниатюрное подобие солнца туманным утром. Демон послушно передумал.
— Знаете, она и впрямь не выглядит, как единорог. — И повёл их внутрь пещеры.
Снаружи было холодно, а в глубине — даже холоднее. Маш сотворил согревающие их чары, не затрагивающие никого вокруг, и Флета подарила ему благодарный взгляд.
От ледяных стен исходило мягкое сияние, к которому быстро приспособились их глаза.
И тут демон рванулся вперёд. Потолок над ними раскололся, из трещины посыпалась ледяная крошка. Туннель сжимался!
Маш поморщился. Сосульки над их головами превратились в огненные столпы, которые, в свою очередь, понеслись сквозь тоннель, расширяя его. Что бы там — впереди — ни находилось, скоро оно нагреется.
Потолок перестал крениться.
Маш обернулся к Флете.
— Никогда не думал, что демоны выберут для жилья такие опасные пещеры. В следующий раз на них может обрушиться вся гора. — Его слова подтвердил глухой рокот; гора вздрогнула. — А если бы я заподозрил, что они устроили всё это преднамеренно, то ускорил бы обвал. — Дрожь усилилась. Казалось, гора просядет прямо сейчас. — Но я уверен, что демоны прекрасно знают: адепта злить не стоит. — Вокруг всё затряслось так, что пошатнулась даже Флета.
Проводник появился снова.
— Снежная Борода примет тебя прямо сейчас! — крикнул он.
Внезапно гора затихла.
— Я так и подумал, — кивнул Маш.
Туннель окончился комнатой, чьи стены украшали сосульки. На мёрзлом троне сидел предводитель, и его борода действительно выглядела вылепленной из снега.
— Приятно тебя видеть, Адепт, — прорычал вожак.
— Я пришёл сыграть с тобой партию в Полярные Шахматы. У тебя найдётся на это время?
Хмурясь, тот огладил свою бороду. Видимо, это помогало ему думать. Наконец, его лицо разгладилось.
— Да, разумеется. Прозрачный Адепт предупредил меня, что тебе нужно практиковаться, и дело того стоит.
— Стоит ли оно того, каждый считает по-разному, но конфликт должен быть улажен, и я буду стараться изо всех сил. Поскольку ты признан лучшим доступным мне игроком, я хочу попрактиковаться с тобой.
— Лучший игрок, — повторил очевидно польщённый Снежная Борода. — Верно, мы сыграем. — Он перевёл взгляд на проводника. — Отморозок, принеси доску и фигуры!
Флета осмотрелась и выбрала кусок льда, достаточно крупный, чтобы на него присесть. Шахматы были известны ей лишь со слов Маша, но девушка желала наблюдать за игрой.
Снежная Борода бросил на неё короткий взгляд.
— Тебе не холодно, кобылка?
— Нет, благодарю; я в порядке.
— Хм, — расстроился тот.
Принесли доску с фигурами и установили на подставку. Доска представляла собой расчерченную на квадраты ледяную пластину, фигурки тоже были вырезаны изо льда. Маш заколдовал свои пальцы, чтобы не растопить их прикосновением. Фигурки казались одушевлёнными: каждая пешка была гротескным маленьким гоблином, на ладьях сидели горгульи, коней изображали вставшие на дыбы грифоны, офицеров — тролли, в королевы произвели потрясающую в своём уродстве огрицу, а короновали, разумеется, демона.
Но играть они собирались в Полярные Шахматы, поэтому добавился ещё один набор фигурок: полюсов. Это были высокие и похожие друг на друга столбики с вырезанными по ними спиралями. Когда Маш с предводителем демонов расставили обычные фигурки на доске, чёрные и белые столбы выстроились прямо за доской, каждые — на своей стороне, по центру.
Полюс нельзя было взять и он не мог никого брать, за исключением одной особой ситуации. Он умел блокировать. То есть оккупировал любой незанятый квадрат доски — за один ход. Обычно полюса использовали для того, чтобы противник не перешёл на слишком уж удобный ему квадрат, или для блокировки его фигур, или же для защиты собственных фигур от атаки. В конце игры полюса могли сыграть большую роль в процессе защиты короля. Разумное их применение могло изменить всю картину на доске ровно на противоположную, отсюда и пошло название шахмат. Но также не запрещалось играть и без столбиков. Таким образом, в игру добавлялся новый элемент, не приводивший к существенным жертвам. Некоторые клялись, что Полярные Шахматы были даже лучше обычных; другие презрительно именовали их декаданским ответвлением. Маш относился к ним нейтрально и смотрел только на манеру игры оппонента. Шахматист, привыкший к полюсам, мог нечаянно загнать себя в ловушку в классике, забыв, что лишён их помощи. Но не привычный к ним игрок нередко обнаруживал в конце партии, что вся его продуманная стратегия летит коту под хвост, когда вмешивались полюса.