взял биоробота в захват, придавив его руки к телу. Сержант не растерялся и со всей дури вмазал Симе головой в нос. От боли Серафим ослабил хватку. Напрасно. Микоид выскользнул из его объятий, попутно наградив серией коротких в корпус, а затем провёл тройку хуков — правый, левый, снова правый, закрепив результат смачным апперкотом, от которого разведчик опрокинулся на спину и остался лежать на земле.
«Великолепно выполнено, — констатировал Макар в уме, — не придерёшься!» Потом одёрнул себя. Маруся в плену, а он технику анализирует!
— Что встали⁈ — рявкнул сержант. — Берите своё «мясо» и проваливайте!
Тимур взвалил товарища на плечо и потащил к «Барсу».
— Подождите! Могу я увидеться с девочкой? — взмолился робот-помощник.
— Что⁈ — биоробот остановился. — Жестянка, ты тупой совсем? Вы проиграли. Свободны! Дети остаются у нас. Что захотим, то с ними и сделаем. Прикажут пристрелить или ноги выдернуть, выполним в лучшем виде!
— Что-что⁈ — спросил Макар. — Повтори-ка!
Его некогда голубые оптические сенсоры начали белеть. Помощник ощутил волну странного, не знакомого ранее чувства. Звалось оно яростью.
— Грохнем твою девчонку! — микоид осклабился.
— Я из тебя сейчас душу выбью, — прошипел Макар и двинулся к нему.
Другие биороботы схватились за оружие, но сержант поднял руку.
— Отставить! Сам разберусь.
Помощник встал в классическую стойку. С той лишь разницей, что ноги у него отсутствовали. Корпус повёрнут, руки согнуты, правый кулак прикрывает подбородок, левый локоть — бок.
— О, боксёр! — сержант смерил Макара взглядом.
Робот атаковал. Ложный выпад, кросс точно микоиду в лоб, уклонение. Макар помнил, как технично бьётся противник на ближней дистанции. Приходилось отгонять его джебами или самому откатываться назад. Оба работали интенсивно. Взаимный обмен ударами в туловище не принёс никакого результата, и соперники стали целиться в голову.
Раз или два биоробот попытался применить ноги. Его ступня чуть не застряла в колесе, едва успел отдёрнуть, после чего микоид прекратил бить по низу.
Макар перестроился в правостороннюю стойку. Сержант повторил за ним. Значит, подловить не получится. Учли разработчики возможный бой с левшой. Ладно, будем комбинировать! Меняя позиции, помощник колошматил врага, натыкаясь на блоки, отбивая контратаки, уклоняясь и ныряя под мелькавшие с нечеловеческой скоростью руки биоробота.
И вот тут проявило себя незадокументированное преимущество моноколеса: Макар мог вертеться вокруг своей оси на триста шестьдесят градусов, микоиду же приходилось быстро перебирать ногами, из-за чего он терял пусть и доли секунды, но они тоже имели значение. Восполнять их приходилось за счёт более активного движения и затрат энергии.
Влажный воздух прогрелся градусов до восьми. Несмотря на плюсовую температуру, изо рта и носа сержанта при вдохах и выдохах валил пар. Складывалось ощущение, что он перегревается. Так это или нет, Макара не интересовало. Резервов ещё хватало, потому он удвоил усилия. Под натиском помощника сержант попятился. В его движениях появилась необъяснимая дёрганость. Медлить нельзя!
Обманный финт, прямой правый с разворотом корпуса! Макар мастерски исполнил свинг, вложив в него столько силы, что кулак захрустел от столкновения с лицом соперника. Не дожидаясь результата, помощник сократил дистанцию и обрушил на его череп оверхед — дуговой удар сверху.
Теперь заскрежетало внутри микоида. Он медленно осел на колени и замер, периодически конвульсивно подёргиваясь.
Трое биороботов мгновенно дослали патроны и навели на Макара автоматы. Четвёртый же встал на линии огня.
— Спокойно, парни! Всё по-честному! — примирительно проговорил он. — Один на один! Сержант сам согласился! Забираем его и уходим.
Он повернулся к Макару:
— Вы тоже уходите. За детьми я присмотрю.
— Как тебя зовут? — поинтересовался Макар.
— Саня, — ответил биоробот.
Новосибирская область, 2341 год.
— Господи, за что мне это наказание⁈ — Павлов воздел руки к потолку. — Им, что, по пять лет⁈ Устроить драку на переговорах! Ладно бы, победили… А то и переговоры сорвали, и по мордасам отхватили! Понимаю. Серафим молодой, горячий, рвётся в бой… Но Тимур⁈ Почему он допустил стычку⁈ Казалось бы, взрослый… Теперь нас к Когриведу на пушечный выстрел не подпустят!
— Да дети они все, — отозвалась Мама. — Большие, но дети. Раньше к их возрасту человек успевал себе столько шишек набить, что обладал достаточным жизненным опытом, позволявшим не творить откровенные глупости. Нет, всякие встречались. В среднем на популяцию. А сейчас? Тепличные условия, уверенность в завтрашнем дне, обустроенные жизнь и досуг. Им даже пострадать на пустом месте некогда! Ты когда последний раз слышал, чтобы ребёнок упёрся, сказал: «Не хочу, не буду, хоть с крыши меня сбрасывайте»? Мальчики из-за девочек больше не дерутся. Идут в спортзал и соревнуются. Случаются мелкие стычки, конечно, редко-редко. Хулиганов нет. Раньше как было? Насмотрится сын на отца, который пьёт и курит, начинает за ним повторять, и пошло-поехало. А у наших детей примеры негативного поведения отсутствуют. В реальной жизни. В старом кино они встречаются, а в окружении — нет. Вот дети и ведут себя паиньками, кашку без возражений едят, лишнюю агрессию на тренировках сбрасывают, потому что их так научили.
— Думаешь, мы ошиблись? — подключился к разговору Этот. — Улучшение генома и медикаментозное подавление агрессии завели нас в тупик?
— Не знаю, — Мама покачала головой. — Если бы мы дали им возможность самим строить общество, без такого вмешательства, могло оказаться ещё хуже. Наши правила работали до встречи с микоидами. Теперь их следует пересмотреть. Разведчики оттого и напортачили, что и у них, и у нас отсутствовал опыт поведения при столкновении с военизированными отрядами. Мы не предполагали ничего подобного! Ребята смелые, отважные, умные, но они не солдаты.
— Взломать Когривед удастся? — уточнил робот-помощник. — Отключим ИИ — вероятно, и с биороботами совладаем без стрельбы.
— Нет, — вздохнул профессор. — В НИИ система безопасности собственной разработки. Её спецслужбы не сумели взломать. Где взять суперхакера⁈
— Есть у меня одна мыслишка, — с загадочным видом произнёс Этот.
— Ты хочешь?.. — Мама прикрыла рот ладонью. — Нет!
— Да, — робот кивнул. — У нас нет выбора…
Загрузка всегда проходила в несколько этапов. Сначала подавалось питание, и ток растекался по телу, словно кровь — по венам, артериям и сосудам. Убедившись, что по части электрики всё в порядке, система подгружала прошивку, отвечавшую за управление телом. Подобно нервной системе человека, она обеспечивала нормальное взаимодействие тела и мозга. И лишь в финале, после тестирования всех механических узлов, начиналась «заливка» сознания.
Погружение в реальность происходило постепенно. Он пошевелил пальцами, сжал кулаки, покрутил головой. Спустя некоторое время восстановился слух. Больше не стояло тишины. Уши улавливали тихий шелест вентиляторов, потрескивание ламп, приглушённые голоса и какие-то непонятные механические звуки. Он не понимал, как сумел определить, что именно слышит, ведь его окружала темнота.
Словно угадав мысли, она рассеялась, перед глазами возникла картинка. Производственное помещение. Слева и справа — шкафы и полки, заставленные коробками и ящиками без маркировок. У дальней стены, справа от двери — стол с терминалом и инструментами: дрелью, шуруповёртом, болгаркой, набором гаечных ключей.
Он попытался пошевелиться. Не удалось. Точнее, получилось лишь отчасти. Руки как будто что-то удерживало. Бросив взгляд в сторону, он обнаружил, что не ошибся. Кисти фиксировали металлические скобы, крепко прикрученные к стене. Оторвать их от неё не получалось. Он посмотрел вниз. Тело тоже держала похожая скоба, только больше и шире. Значит, он в плену. У кого? Зачем?
Дверь с шуршанием ушла в стену. За ней стоял робот-помощник модели Н101. Образ сработал триггером, вскрыв заблокированные глубины памяти. При виде его воспоминания обрушились на узника, и тот, наконец-то, понял, кто он и зачем нужны оковы…
— Какая же ты гадина… — плюнул словами Друг. — Ой, прости, давай по-другому. Здравствуй, Этот! Я так не рад тебя видеть!
Глава 11
Рязань, 2349 год.
Занимаясь сразу двумя проектами, Толик и уставал в двойном объёме: и на работе, и на съёмочной площадке. Константин Эдуардович пытался выгнать Толика в отгулы, коих у того накопилось прилично, но молодой человек отверг его предложение.
— Поймите, это приятная усталость! — говорил он. — Я занимаюсь любимым делом и здесь, и там!
— Голубчик, — возражал ему начальник, — вы же перегорите, как зажиг… То есть спичка! Надо себя беречь!
— Да вы не переживайте! Скоро мы кино доснимем, и я возьму свои отгулы. Договорились?
На том коллеги и порешили.
Толик внёс корректировки в математическую модель. Теперь предполагались лётные испытания и стресс-тесты для космонавтов, а уже потом бросок до Венеры. Сроки подготовки он увеличил до пяти лет. За это время на лунной базе должны были отучиться и пройти слаживание четыре экипажа — два основных и два подменных. Толик отказался от варианта с единственным звёздным крейсером. После строительства и испытания первого требовалась постройка второго. Обходилось дороже, но имелся практический смысл: пока один корабль совершал свой манёвр в районе Венеры, где-то посередине расстояния от этой планеты до Земли дрейфовал второй крейсер, неся дежурство на случай нештатных ситуаций. Если всё проходило хорошо, звездолёты менялись местами. Второй летел к Венере, первый же его страховал.
Толик продумал и вопрос питания. Помимо базовых комплектов пищеблок укомплектовывался высококалорийными экстрактами и повышенным количеством воды. Без неё человек точно погибнет, голод же пережить реально. Поскольку испытательные полёты подразумевали, в первую очередь, формат «долетим — не долетим», а корабли гоняли фактически пустыми, найти место под дополнительный провиант не составляло труда.