— Алина. — на лице инвалида появляются слезы. — Я буду звать тебя Алиной и больше никому не позволю делать тебе больно. Стань моей тенью! Стань мной! Стань той, кем мне никогда не стать! Умоляю, Алина!
Спокойная Алина смотрит на рыдающую Лину. Рука инвалида дрожит, а голос срывается из-за плача. У Алины нет на лице эмоций, но ее ладонь ложится на голову своей копии и гладит, трепля светлые кудри девушки.
— Стань мной, Алина.
Сон приносит боль спящей девушке. Алина будто прячется от воспоминаний, накидывая на них мысли о театре и маскарадном выступлении. Рассудок Алины уходит от прошлого, будто его, как фотографию, стараются стереть. Но тело Алины подрагивает.
— Ты не Робот, — гладит альв голову девушки. — И ты настоящая.
Ведь именно эта мысль, незримым комаром вилась возле девушки, стоящей на краю. Ее мир рухнул, сломалась ложь, которую скрывали целых двенадцать лет. И в тот момент новая Алина не знала как ей жить дальше и стоит ли вообще пытаться жить, раз ее не существует. Все ее эмоции ее или настоящей Лины? А мысли кому принадлежат?
"Ненастоящая".
Слово больно жалило, пускало крючья в кожу, впивалось в мозг и выворачивало сердце. А потом рывок и взгляд заплаканных голубых глаз. Глаз, которые один в один похожи на ее. То же самое лицо, которое она видела в зеркале и тело, которое росло так же, как ее.
— Алина!
Даже имя, будто в насмешку, дала свое - родное. Но сидя в инвалидном кресле, с заплаканным опухшем лицом Лина не вызывает неприязни. А имя... Что имя? Останется, как напоминание, что вся ее жизни с этого момента - ненастоящая, чужая, лживая.
"Алина!"
"Ненастоящая".
Альв прижал к себе спящую и едва не завыл от нахлынувших чудих эмоций. Девушке, что доверчиво уснула на его плече, было очень больно во сне и наяву, каждый раз слыша "свое" имя, она лишь разрушала себя, уничтожала человечность, навязывала то, что не имеет права жить по-своему.
— Настоящая, — неосознанно шепчут его губы. — Настоящая Вспышка. Раз я узнал твое настоящее лицо, то я скажу свое истинное имя — Адам. Запомни, Адам. — мужчина сжал девушку в руках и едва остановился, боясь раздавить.
— Хорошо, я запомню... — пропищала НеАлина у него на плече. —... Не раздави меня, пожалуйста, Адам.
38. Тори и Зои
— Подъём! — привычно поднимает нас Алина.
Привычно, но не очень энергично. Наша требовательная начальница сидит на диване в общем зале и внимательно разглядывает каждую полусонную девочку. На подъеме присутствуют два генных. Они как церберы, охраняют Алину, стоя по обе стороны от Робота и что-то нашептывая воспитательнице. Виктория высунула нос из комнаты, помахала кому-то ручкой и спряталась обратно, как только внимательный взгляд Алины поймала.
— Мы сегодня опять во дворе бегаем? — раздевалась Олеся, подходя к воспитателю.
— Бегаем во дворе, но начинаем здесь, — сообщила Алина. — Сегодня ваша задача - выпутаться из захвата любыми способами.
— А это нам зачем? — удивилась задира и гневно взглянула на Робота.
— Заниматься будете с генными, — улыбнулась Алина и Олеся тут же смягчилась и даже улыбнулась, смотря на Святогора.
Генный взгляд отвел и губы поджал, но его щеки окрасила прилившая кровь.
— Я! Я! Я! — запрыгала на месте Олеся. — Можно, я начну со Святогором!
— Ученица, — чтобы девушка услышала, Алине пришлось повысить голос. — Для начала выслушай задание!
Девушки замерли, приготовясь слушать и смотреть. Алина понизила голос, заставив даже шепотки с задних рядов, стихнуть.
— Сегодня вы учитесь любым способом вырываться из захвата. Кусаться, царапаться... Все что угодно, чтобы освободиться и убежать. В вашем распоряжении три минуты. Генный ловит, вы выпутываетесь и бежите ко мне. Задержитесь белее, чем на три минуты, идете бегать круг по двору. Поняли? — Взгляд голубых глаз обвел каждую девочку.
— Да! — крикнула Олеся и подошла с распростертыми объятиями и радостной улыбкой к Святогору.
— Не навредите, — тихо шепнула Алина, давая разрешения страшным генным.
Счастье Олеси длилось недолго. Как только генный скрутил ее в бараний рог, влюбленная пелена спала с ее глаз, и девушка начала по-настоящему переживать о своем здоровье. Но проблема была не только в том, что надо было освободиться из лап очень сильных противников, но и в том, что Алина стала передвигаться по залу, а пока не добегаешь до Робота, генные свободно ловят и опять приходится крутиться, как уж на сковородке. Но воспитательница была неумолима и продолжала ходить по залу: то на второй этаж поднимается, то идет поднимать самых заспавшихся, то в толпу учениц спрячется, а потом вообще пошла кофе себе наводить, будто ей все равно спасутся ее девочки или нет. В итоге перед занятиями весь человеческий отряд бегал, купался и стонал, натирая помятые бока. Одна Олеся была счастлива, вспоминая, какие сильные руки у Святогора.
— Я придумала, о ком мы будем снимать рильсики! — шепнула Зои сестренке и переводила взгляд на сияющий взгляд Олеси.
— Как хочешь, — болезненно простонала Тори, придерживая руку, которую генные едва не оторвали, пытаясь ее удержать. — Лучше сними, как нас Робот муштрует. Издевается каждый день. У меня ощущение, что я в военном лагере, а не в Академии, созданной для мира межпланетных рас.
— А может, лучше заснять это? — загадочно произнесла Кристина, указывая на ждущего в общем холле альва.
Остромир сидел на диване и хотел казаться незаинтересованным и спокойным, но его взгляд был направлен не на своих учеников, а на двери корпуса людей.
— Он как преданный песик, ждет свою хозяйку, — высказалась Антонина и внезапно осеклась, когда увидела, как к Кристине подошел Милонег и предложил ей сесть вместе на занятиях. Ее лицо изменилось, а глаза стали грустными. — А мне с вами можно? — тихо попросила Тоня.
— Кажется, не у одного альва безответная любовь, — тихо шепнула Тори сестренке Зои.
А Зои снимала все на випфон и наслаждалась процессом. Теперь у нее есть не только материал, но и личное удовлетворение от проведенной работы.
За спиной девочек появилась Алина. Альв тут же поднялся и подошел к воспитательнице. А через несколько минут Остромир объявил о том, что людям разрешили выйти в город под ответственность альвов. Ученики загомонили, закричали, стали благодарить альвов. Некоторые девочки даже запищали от радости, и почти никто не увидел, как Виктория прошмыгнула к коридору шии.
Все занятия, перемены и уроки дети могли говорить о том, что их ждет за стеной. А потом наблюдали веселую картину, как Вячеслав — жених Алины пытался покинуть Академию, но альв не позволял ему эту. Воспитатель стояла в стороне, а Зои снимала, как молодого мужчину оттаскивают от ворот, как котенка за шкирку. После того как Вячеслав остался за спиной, перед детьми отворились ворота и встретили аэробусы, которые доставили всех в центр.
— Возле каждого человека будет альв. Так, мы не потеряемся. — сообщил Остромир и сразу взял за руку Алину. Девушка никак на это не отреагировала.
Милонег тут же взял за руку Кристину и что-то хорошее прошептал на ушко. Антонина помрачнела, расстроилась и отошла от парочки. Олеся подошла к Святогору и замерла рядом, веселя Прометея своей настойчивостью и явным проявлением чувств.
— А мы будем вместе, — произнесла Зои и взяла сестру за руку.
К ним подошли две девочки из отряда альвов.
— А мы все равно будем рядом.
Подошедшие представились Везделикой и Мсиславой.
Прогулка началась с огромного рынка, где можно было потратить деньги и приобрести диковинные вещи. Большинство товаров было привезено с Земли, поэтому мало привлекали людей, но были и вещи с других планет.
На самом деле, на астероиде, где располагалась Академия основную его часть занимала сама академия. Остальное пространство делилось на порт, рынок, зону для жилья рабочих или путешественников. Никаких особых достопримечательностей не было, но детей все же привлекли аэроциклы. Одноместные "капли" летающие над портом и развивающие огромную скорость.
— На таких бы погонять, — мечтательно прошептала Олеся, следя за быстрым передвижением аппарата.
— Это можно устроить, — Святогор с усмешкой смотрел на свою юную подопечную. — Это моноциты. Они смотрят за внешней целостностью корабля и способны стать лучшим инструментом для капитана корабля.
— Хочу стать капитаном! — восхищенно прошептала девушка и посмотрела на Алину, которая оживленно что-то рассказывала что-то. Остромир стоял рядом с ней и казалось, что охраняет воспитателя. — Святогор, а кто такая Алина?
— О чем ты?
— Генные беспрекословно выполняют все ее приказы. — Олеся посмотрела в серые глаза мужчины и по-детски надула губки. — Только не говори, что генные слушают всех людей. Это неправда. Если бы вы слушали нас, то не заставляли бегать, прятаться, стрелять и освобождаться от захвата.
— Хмм, догадливые детишки пошли, — усмехнулся мужчина и посмотрел на светлый пучок волос на голове воспитателя. — Она здесь для защиты детей. Если бы не ее репутация, то не было бы седьмого набора в Межпланетную Академию. Слишком дороги дети для своих родителей. Если что-то с вами случится, то она заплатит жизнью.
— Что? Но почему... Почему она нас так загоняет? Мы после "зарядок" еле ползаем! Это прямое вредительство "дорогих деток"! — возмутилась девушка и даже вскрикнула.
— Олеся, что-то стряслось? — Алина услышала вскрик и увидела недовольную моську ученицы. — Устала? Скоро домой пойдем, — растолковала по-своему воспитатель.
— Я хочу покататься на моноците! — капризно надула губки девушка.
Повисла минутная тишина. Алина пристально смотрела в глаза альву, а тот куда-то поверх ее головы. Через несколько минут Остромир произнес фразу, которая покорила детские сердца:
— У нас есть два часа и тридцать моноцитов!
Подпрыгнув, Олеся обняла генного и даже поцеловала зазевавшегося Святогора. Когда генный пришел в себя, девушка уже воссоединилась с Зимкой и Олей.