– Да, но… послушайте, уважаемый…
Но Кельвин был упрям. На его счастье, телепатическое тестирование личности рыжеусого дало хорошие показатели честности и уступчивости, и в конце концов химик согласился подписать с журналистом договор о партнерстве. Технология сулила практически безграничные коммерческие возможности. Ее бы с радостью приобрел концерн «Дюпон» или «Дженерал моторс».
– Я хочу кучу денег! Богатство!
– Вы на этом заработаете миллион долларов, – терпеливо отвечал рыжеусый.
– Давайте расписку! Черным по белому! Если только не хотите выложить миллион прямо сейчас.
Химик нахмурился и отрицательно покачал головой:
– Необходимо провести эксперименты, открыть торговлю… Но вы не волнуйтесь. Ваше открытие стоит никак не меньше миллиона. И знаменитым вы станете.
– И здоровым?
– Вскоре исчезнут вообще все болезни, – благоговейно ответил химик. – Это же подлинное чудо!
– Расписку! – потребовал Кельвин.
– Хорошо-хорошо. Завтра составим договор о партнерстве, а пока вот вам расписка. Временная, конечно. Честь открытия принадлежит вам, это бесспорно…
– Чернилами! Карандаш не годится.
– В таком случае прошу минутку подождать. – Рыжеусый пошел искать чернила.
Сияя от счастья, Кельвин осмотрел лабораторию. В трех футах от него материализовался Тарн и направил длинный цилиндр.
Кельвин моментально запустил руку в карман, где лежал прибор, показал андроиду нос и телепортировался далеко-далеко.
Он очутился на кукурузном поле. Но к кукурузе журналист был равнодушен, если только она не прошла процесс брожения и дистилляции. Он снова включил прибор и на этот раз добрался до Сиэтла.
И начался монументальный двухнедельный запой в сочетании с бегами. Мысли, обуревавшие в это время Кельвина, были не из приятных. Не радовали и обстоятельства – убийственное похмелье, десять центов в кармане и неоплаченные гостиничные счета. Только благодаря телепортации удавалось опережать Тарна на один прыжок. Но это очень сильно действовало на нервы, и приходилось лечить их спиртным.
А теперь и оно не помогало. Кельвин не мог забыться во хмелю, зато чувствовал себя ходячим мертвецом.
Он застонал и беспомощно заморгал. Снял и протер очки, но это не помогло. Какой же он дурак!
Ведь он даже не знает имени химика!
Сразу за углом его ждут здоровье, богатство и слава, но где он, этот угол? Может, однажды рыжеусый и объявится, когда газеты сообщат о новом синтетическом белке, но сколько этого ждать? И как быть с Тарном?
Химик тоже не может найти Кельвина. Ведь тот назвался Джимом. Тогда казалось разумным скрыть настоящее имя, но если бы он знал…
Кельвин вынул из кармана прибор и уставился на него красными глазами. Кварра Ви, вроде так зовут рыжеусого? Этот Кварра Ви показался Кельвину неплохим парнем. Да вот незадача, самое большее через полчаса после контакта журналист забывает все подробности.
В нескольких футах возник Тарн, и на этот раз Кельвин нажал на кнопку, не промедлив ни секунды.
Снова телепортация. Кругом пустыня: песок, кактусы, юкки. Да еще багряный кряж вдали. Зато нет Тарна.
Давала о себе знать жажда. Что, если прибор уже вышел из строя? Нет, такого просто не может быть! Решение, зревшее целую неделю, наконец оформилось окончательно, и было оно настолько простым, что хоть по голове себя лупи за тугодумство. Проще не бывает! Ну почему Кельвин сразу его не увидел?!
Он сосредоточился на проблеме: «Как бы мне избавиться от Тарна?»
Нажал на кнопку…
И уже через мгновение знал ответ. И правда, проще некуда.
Внезапно возникла острая потребность что-то сделать. И это, похоже, породило свежий поток мыслей. Все стало абсолютно понятным.
Он ждал Тарна.
И долго ждать не пришлось. Задрожал и замерцал воздух, и в материальном мире возникла бледная фигура в тюрбане.
Свое оружие андроид держал на изготовку.
Кельвин, чтобы не испытывать судьбу, поставил перед собой задачу и нажал на кнопку. И мгновенно успокоился: метод ясен! Просто надо мыслить по-особенному, так сказал Кварра Ви.
Тарн прыгнул следом за Кельвином и очутился в нескольких футах. На усатом лице раскрылся рот.
– Не надо! – выкрикнул андроид. – Я ведь пытаюсь…
Кельвин еще тщательней сфокусировал мысль. И почувствовал, как в направлении андроида хлынула психическая энергия.
– Я пытаюсь… – прохрипел Тарн. – Но ты… не даешь мне… шанса…
Тарн неподвижно лежал на горячем песке, уперев в небо невидящий взор. Искусственная жизнь, заставлявшая андроида двигаться, ушла. Кельвин знал, что она не вернется. Теперь он в безопасности. Журналист закрыл свой ум для всех мыслей, кроме одной. Надо решить единственную проблему.
«Как мне найти рыжеусого?»
Кельвин нажал на кнопку.
Вот он, момент, с которого начинается этот рассказ.
Кварра Ви сидел в темпоральной складке вместе со своим андроидом Тарном. Он был занят последней проверкой.
– Как я выгляжу? – спросил он.
– Сойдет, – ответил Тарн. – В той эпохе, куда ты отправишься, ни у кого не возникнет подозрений. Мне не составило труда синтезировать снаряжение.
– Да, это не отняло много времени. Одежда сделана из тканей, вполне похожих на натуральную шерсть и лен. Часы, деньги – тоже в порядке. Надо же, какой анахронизм – наручные часы. Сложно представить человека, которому требуется техника, чтобы узнавать время.
– Не забудь очки, – сказал Тарн.
Кварра Ви последовал совету.
– Надел. Но вряд ли…
– Так надежней. У линз особые оптические свойства, защищающие от психического излучения. Не снимай очки, не то робот провернет какой-нибудь фокус.
– Пусть только попробует! Он же в бегах. Интересно, какая муха его укусила? Всегда был чем-нибудь недоволен, но, по крайней мере, знал свое место. Сейчас жалею, что сконструировал его. Надо поймать негодника и вернуть домой, пока он дров не наломал в доисторическом мире.
– Робот в палатке гадальщика, – выглянув из темпоральной складки, сказал Тарн. – Только что перенесся туда. Надо захватить его врасплох. Вот тут-то тебе и пригодится недюжинный ум. Но уж постарайся не впадать в глубокую задумчивость, а то знаю я твою привычку. Отвлечешься – быть беде. Робот, если дать ему возможность, обязательно применит грязный приемчик. Не знаю, какими способностями он успел обзавестись самостоятельно, но ты собственноручно сделал его специалистом по гипнозу и стиранию памяти. Зевнешь, и он выдернет из твоего мозга воспоминание и заменит фальшивым. Так что не снимай очки. Я в случае чего приду на выручку с восстанавливающим излучателем.
И он показал длинный цилиндрический прибор.
Кварра Ви кивнул:
– Не беспокойся, я вернусь, даже глазом моргнуть не успеешь. Мы с сирианином условились сегодня вечером доиграть партию.
Партия осталась недоигранной.
Кварра Ви вышел из хроноскладки и зашагал по променаду к палатке гадальщика. На ходу ежился – слишком туго сидела грубая, неудобная одежда. А вот и палатка с размалеванным пологом.
Когда он отдергивал брезентовый занавес, шнур, не подвязанный безвестным раззявой, хлестнул по лицу. Очки в роговой оправе сдвинулись, в незащищенные глаза ударил яркий голубой свет. Кельвин как будто поплыл в пространстве, все закружилось перед глазами. Но дезориентация прекратилась так же внезапно, как и возникла.
– Вас зовут Джеймс Кельвин, – сказал робот.
И вечность впереди…
Сэм Дайсон открыл секрет бессмертия через пятьсот лет после Взрыва. В те времена подобного рода исследования были под запретом, и потому он не на шутку испугался, когда к нему в кабинет зашел чиновник из администрации и этак небрежно заявил, что бессмертие вовсе не ново под луной.
– Это совершенно секретная информация. – Представитель администрации бросил пачку документов на стол Дайсона. – Разумеется, не эти бумаги, а то, что я вам расскажу, и то, что вам предстоит увидеть. Мы практически никого не посвящаем в эту тайну. Для вас решено сделать исключение, поскольку вы, пожалуй, единственный, кто способен провести необходимые эксперименты и интерпретировать результаты. В вашей работе так много тонкостей, что мы не можем выделить вам помощников.
Дайсон в то время работал над направленными мутациями мозга. Именно эти исследования и подтолкнули его к открытию бессмертия. Он откинулся в кресле и уставился на чиновника, стараясь не выдать своего смятения:
– Я думал, что Архивы…
– Архивы – пропагандистская выдумка. Нет никаких Архивов. Несколько разрозненных артефактов, вот и все, чем мы располагаем. После Взрыва мало что уцелело, кроме самого человечества.
А ведь Архивы, находящиеся в ведении государства, считались источником всех знаний!
– Это государственная тайна, Дайсон. Но вы не проговоритесь. Иногда нам приходится стирать память отдельным болтунам, однако среди тех, кто имеет допуск вашего уровня, болтунов нет. Вы умеете держать язык за зубами. Итак, суть дела в том, что все обрывки научных знаний, накопленных человечеством до Взрыва, мы почерпнули из человеческого мозга. Из голов тех, кто выжил, когда бушевала радиация. Мы изолировали бессмертных старцев, чтобы мир не узнал об их существовании. Иначе появилось бы много недовольных.
Дайсон почувствовал, как по спине у него стекает холодный пот.
– До меня, конечно, доходили слухи о бессмертных…
– В Смутные времена, наступившие после Взрыва, зародилось множество легенд. И чтобы не допустить распространения той из них, что имела под собой правдивую основу, мы создали серию лживых. Простое отрицание ни к чему бы не привело. Вот мы и запустили слухи о существовании бессмертных, только в нашей версии продолжительность их жизни не превышала несколько столетий, и к тому же жуткая мутация напрочь лишила бедолаг рассудка. Те, кто верит этим сплетням, бессмертным не завидует. Кстати, о легендах – вы никогда не слышали о Незримом Змее, карающем за плотский грех? Только заново открыв микроскоп, мы поняли, что Змей – это спирохета. В мифах часто скрыта истина, но подчас разумнее сохранить ее в тайне.