– Обнаружить и модифицировать? – выговорил ошеломлённый Уилл.
– Думаю, с пониманием этого не должно быть проблем, – заметила самка. – Изучение схемы «ключа» покажет, что мы способны мгновенно воздействовать на звезду с очень большого расстояния. А звезда-приманка – доказательство нашей способности перестраивать звёзды. Думаешь, заполучив «ключ», человечество воздержится от его использования? Четыре звезды уже показывают признаки «ключа»: Мембури, Зуни-Дехел и ещё две, подле которых вы построили заводы антивещества.
Уилл поверил и похолодел от ужаса. Целых четыре системы, которые чужие могут взорвать в любой момент. А когда земляне задействуют «ключ» у Солнца, под угрозой окажется большая часть человеческой расы. В душе роботера закипел гнев.
– Но почему? Мы не причинили вам никакого вреда! За что так?
– Ради безопасности галактики, – ответила самка. – Мы охраняем врата. Все виды, проходящие сквозь них, получают дар. Безопасным разрешают пользоваться даром невозбранно. Опасные уничтожаются.
Уиллу тут же захотелось поклясться, что человечество безопасно. Но он тут же одёрнул себя. Ведь человечество устроило войну буквально во всех заселенных им системах. Куда уж опасней.
– Но разве это справедливо? – возмутился он. – Вы собираетесь уничтожить нас просто потому, что мы – угроза. Вы не даёте нам возможности показать себя. Да мы и не подозревали о вас!
Самка содрогнулась особым, выражающим усмешку образом.
– Вы и в самом деле не угрожаете нам. Однако вы опасны для окружающей среды. По нашему опыту все разумные виды делятся на два типа: те, кто в конце концов преображаются, и те, кто уничтожает себя. Преображающиеся обычно увеличивают число планет с биосферой, где может возникнуть разумная жизнь. Уничтожающие уменьшают количество таких планет. Преображающиеся умеют изменять себя, конструктивно адаптироваться. Ты – первое свидетельство того, что человеческая раса способна изменяться. В наших глазах вы и культура Галатеи перспективны. До твоего прибытия люди считались однозначно уничтожающимися.
– Но это отвратительно! – воскликнул Уилл. – Вы судите нас по крестовому походу землян?
Конечно, крестовый поход – самое крупное предприятие человечества за последние годы. Но судить только по нему – нечестно! Его инопланетное тело испустило тучу разных запахов чёрно-красной гаммы, выражающих оттенки вины и гнева.
– И кем вы себя, чёрт возьми, возомнили? – вскричал он. – Кто дал вам власть выносить такие приговоры?
– Здесь ни при чём власть и приговоры, – ответила самка. – Разве садовник-человек оценивает мораль всякой травинки перед тем, как выдернуть её со своей клумбы?
– Но мы не трава! Как можно уподоблять нас, с нашей историей и культурой, безмозглой траве?
– Хорошо, давай рассудим здраво. Люди явились сюда, попросили силы и власти. Мы дали им силу и власть. Люди не сочли нужным спросить, какова цена. То есть даже без нашего вмешательства люди неизбежно бы обрели силу, которой не сумели бы управлять. Люди уже несколько раз подходили к этому порогу. Рано или поздно твоему виду либо придётся измениться, чтобы справится с возросшей мощью, либо погибнуть. А умирая, человечество неизбежно уничтожит места, где могла бы возникнуть другая жизнь, так же, как уничтожили биосферу родной планеты. Мы всего лишь делаем естественный процесс более эффективным. Мы оптимизируем галактическую экологию ради создания новых биосфер. Даже если мы ошибёмся с человечеством, в целом мы увеличиваем разнообразие жизни во вселенной.
– Но откуда вы знаете? – спросил Уилл, в гневе щёлкая костистыми ногами и проклиная неспособность чужого тела выражать эмоции. – Разве можно так безоглядно делить все разумы на две грубых категории?
– Потому что мы уже видели тысячи разумных рас. Наша политика – не плод домыслов. Она – результат миллиарда лет наблюдения.
Уилл зашатался. Затем тихо благоговейно выговорил:
– Кто вы? Боги?
Самка опять содрогнулась в усмешке.
– Мы – Преобразившиеся. Такими становятся все разумные виды, сумевшие перейти к новой фазе развития. Если человечество пройдёт испытание – оно присоединится к нам.
Да уж, сомнительный приз. Значит, всё, что сулит будущее, – либо уничтожение, либо слияние с неким галактическим суперразумом?
– Вы нас не заставите! – пообещал Уилл.
– Конечно же, нет, – сухо возразила самка. – Выбор всегда свободен для всех. Хотите – уничтожайте себя.
Уилл поднял своё членистое тело настолько прямо и гордо, насколько смог.
– Я этого просто так не оставлю! Я расскажу людям о «ключе»! И даже если вы попытаетесь нас убить, всех не достанете!
Самка испустила запах, обозначающий улыбку.
– Именно затем мы и сообщили вам. Единственное важное, что мы решаем сами относительно каждого разумного вида, – это сказать ему или нет о том, что впереди испытание. Так мы поступаем лишь тогда, когда судьба висит на волоске и малая толика знания способна побудить к изменению. Пожалуйста, поверь: мне искренне хотелось бы, чтобы человечество выжило.
– Для того, чтобы вы могли поглотить его? – насмешливо осведомился Уилл.
Самка испустила запах вежливого несогласия.
– Преображение каждый вид выбирает – либо не выбирает – сам. Мы никогда никого не заставляем. И прежде чем считать нас врагами, пожалуйста, оцени ту пользу, которую мы вам принесли. Мы дали вам секрет безграничной мощи и доступ ко всей галактике через созданную нами сеть врат.
– Так это вы создали узел Пенфильда? – едва сумел выговорить Уилл.
– Конечно. И ещё сотню подобных ему.
В ужасе и благоговении Уилл затряс жвалами. И на какую же независимость может надеяться человечество, живя рядом с мощью, способной делать чёрные дыры? Похоже, галактика – отнюдь не бескрайняя свободная пустота…
– Если бы мы хотели зла, то не стали бы устраивать переговоры с тобой. Тебе дан шанс определить судьбу своего вида. Нам известно о вашем конфликте с культурой, называющей себя «Церковью Истинности». Мы поможем уладить этот конфликт. Однако сперва люди должны доказать готовность к преображению. Информация, помещённая в твой разум, своего рода испытание. Если ты пройдёшь его, мы поймём, что ты и твой вид достойны награды.
– В мой разум? – выдохнул роботер.
– Ты избран представлять людей.
– Но как я могу? – в ужасе вскричал Уилл. – Я всего лишь роботер!
– Именно потому мы и выбрали тебя, – ответила самка. – Ты – вершина человеческой способности к адаптации.
– Нет! – заорал Уилл. – Вы не можете взвалить ответственность за всё человечество на мои плечи! Я не позволю.
Он попробовал выгрузиться из симуляции – безуспешно. Он помчался вдоль стен, отыскивая выход, – напрасно. Он схватился за тонкие стены убежища, яростно дёрнул.
– Ты должен отдыхать, – сообщила самка. – Необходимы дальнейшие изменения во взаимодействии твоего разума с телом.
– Нет! – взвыл роботер, но ничего уже сделать не смог.
Кусок за куском инопланетяне снова разобрали его разум.
8Кот и мышь
8.1Густав
Густав уставился в экран, мысленно желая, чтобы снова появились галлийцы. Они всё ещё не вошли в поле зрения. Корабль-диверсант обнаружил себя внезапно и тут же удрал в недосягаемую область вблизи солнца, Дроны безнадёжно отстали. Но пропали галлийцы ненадолго.
Густав выстроил дроны в оптимальную поисковую конфигурацию и отправил в лихорадочном темпе прочёсывать пространство у звезды, реагируя на все подозрительные сигналы. К счастью, мест для игры в прятки немного – и все они уже под контролем. Если галлийцы захотят прорваться домой, без боя им не уйти.
Густав ждал, борясь с подступающей тошнотой. Чёртов послушник всё время торчит рядом! С самого начала тревоги Родригес только зловеще молчал и кривился. Лицемерный святоша. Как будто неприятность с вражеским лазутчиком – аргумент в пользу уничтожения Реликвии. Как будто хоть что-нибудь может оправдать этот безумный план. Выгнать бы послушника к чёрту из центра, но нельзя. Нужно выиграть бой, и пусть Родригес видит, как это делается.
Минуты ползли, и наконец Родригес обронил:
– Генерал, вы ещё не нашли их? А может, вы именно так и хотели оповестить Последователей о Реликвии, отдав наши секреты врагу?
Густав криво поглядел на него и процедил:
– Они не уйдут отсюда живыми.
А затем он мысленно обругал себя. Зачем ещё что-то объяснять святоше?
– В самом деле? Кто-нибудь подозрительный уж точно решит, что вы намеренно зазвали их. Генерал, вы слишком уж напоминаете жителей Галатеи. Ущербность веры. Неразборчивая тяга к знаниям.
Густав с трудом подавил желание едко и хлёстко ответить.
– После атаки на Мембури вы должны были понять, что галлийцы начнут интересоваться, – заметил послушник.
Конечно же, Густав понял. Но не ожидал настолько быстрой реакции. Ничего в рапорте Танга не указывало на успешную софт-атаку во время битвы. Адмирал лишь описывал свои идеально исполненные манёвры. Зря Густав поддался на адмиральские уговоры и разрешил использовать «ключ» для испытания в бою. Если бы следовали изначальному плану и оставили «ключ» для штурма Галатеи, сегодняшней беды не случилось бы.
Вдруг генерала посетила идея: если уж «ключ» и принёс беду, может, он и выручит?
– У дронов «ключи» готовы? – спросил Густав вахтенного офицера.
– Нет, сэр. Роботы пошли в погоню на варпе. Но будут готовы через несколько минут.
Густав улыбнулся.
– Пусть стреляют по квадратам в места, где могут прятаться галлийцы.
Тогда ублюдки уж точно не ускользнут без синяков. А, возможно, и обнаружат себя.
– Настроить телескопы на рассеяние от попаданий, – добавил генерал и, прищурившись, снова всмотрелся в экран. – Посмотрим, как запляшут подонки с вывихнутыми генами, когда малость подогреешь их консервную банку.
8.2Айра
«Ариэль» дрейфовал вокруг звезды. Медленно тянулись невыносимо мучительные часы. Корабль грелся. Конечно, он был приспособлен к жёсткой засветке, но не настолько мощной. Хотя звезда маленькая и тусклая, но это всё-таки звезда. Даже со шконки Айра ощущал, как расширяется корабль. Стон мучимых переборок раздавался по всей мезооболочке. Буферы искрили и трещали под солнечной радиацией. Но, несмотря на машинные шумы, капитан все равно различал хриплое, больное дыхание Уилла.