Он выжидающе посмотрел на роботера. Тот не совсем понял, чего ожидает Хьюго.
– И откуда же они берутся? – нерешительно спросил роботер.
Хьюго тяжело, глубоко вдохнул.
– Теория даёт ответ, но я не могу в него поверить.
– И?
– По чертежам выходит, что данные будто бы поступают из вакуума. От естественного распределения поляризации квантов гравитации. Я впервые узнал о том, что кванты кривизны могут поляризоваться. Потому и столько промучился с теорией. Пришлось продвинуть галатеанскую науку, чтобы понять предназначение «ключей».
– И что здесь не так? – спросил Уилл.
– Что не так? – насмешливо спросил физик. – То, что получается, будто ядро галактики рассылает программы как Интернет-сервер. Ты попробуй только представить чёрную дыру в тысячи раз тяжелее Солнца, самый главный объект в галактике. А приходится верить, будто его сделали грошовой антенной на крыше дешёвой хибары и модулируют поле ради нашей пользы. Ну ведь невозможно! Будто смеются нам в лицо!
В глазах физика мелькнул гнев.
– Если угодно, у меня есть лучшее объяснение.
– Слушаю, – нерешительно выговорил Уилл.
– По-моему, инопланетяне действительно догружают программы во время работы прибора. Для того, чтобы цивилизация могла получить «ключ», её компьютеры обязательно устанавливают связь со звездой-приманкой. И, как мы уже видели, заражаются вирусом. Он отслеживает потоки данных и реагирует в соответствии с ними. Мы уже знаем, что и наши компьютеры, и компьютеры землян заражены. Надо думать, это участь всех, контактировавших с инопланетянами. Принимая во внимание то, что соорудить даже такой могущественный вирус намного проще, чем манипулировать ядром галактики, по «бритве Оккама», моё объяснение действительно лучшее. Ты согласен?
– Я понимаю твою логику, – медленно выговорил Уилл, которому совсем не хотелось соглашаться. – Но я не вижу, чем могу тебе помочь.
Хьюго нервно постучал пальцем по губе.
– Если принять гипотезу о вирусе справедливой, встаёт вопрос: отчего Преобразившиеся отказываются просто дать нам программы?
Хьюго посмотрел Уиллу в глаза.
– Ну не знаю, – замялся тот. – Наверное, чтобы сохранить контроль над техникой.
– Именно, – мрачно подтвердил Хьюго. – Естественно думать, что вирус контролирует также все системы корабля. Проще говоря, любая цивилизация, контактирующая с планетарным артефактом, заманивается посулами неограниченной мощи и увозит с собой технологию, по крайней мере, частично находящуюся под контролем инопланетян.
Да уж, не самое милое представление о Преобразившихся. Уилл не совсем понял, к чему клонит Хьюго, изображая инопланетян зловещей угрозой, и зачем ему преподносить роботеру свои теории.
– Другую развитую мной идею подарил мне ты во время нашей беседы в системе Плодовитых, – сказал Хьюго. – Предположим, что ты не солгал, и в самом деле при первом контакте поток данных направился в твою голову не по твоей воле.
– Хорошо, предположим, – пробормотал Уилл.
– Следующий логический вопрос: почему инопланетяне выбрали для контакта тебя, а не меня?
Уилл нахмурился и постарался выразиться как можно тактичнее.
– Как я уже упоминал в отчёте, я, по их мнению, именно тот образец человеческой самомодификации, который они искали.
– В самом деле? – осведомился Хьюго, жутковато оскалившись. – Я не в меньше мере продукт генетической модификации, чем ты. А если рассудить здраво, в большей. В гораздо большей. Твои модификации, возможно, обширней, но они дёшевы и несовершенны по сравнению с моими. У меня есть лучшее объяснение. Тебя выбрали для контакта благодаря твоему интерфейсу. Ты больше похож на машину, и потому тобой легче управлять. То, как использовали твою память, подталкивает к этому выводу.
Уилл посуровел. Он не для того пришёл сюда, чтобы выслушивать нелепые уподобления себя кукле. Ещё одна такая дерзость – и он уйдёт.
– А если они избрали для контакта самого слабого и податливого, то следует присмотреться к мотивам так называемых Преобразившихся и воспринимать все их истории в совершенно ином свете. Мне следует рассмотреть возможность того, что ты – наивная и беспомощная жертва чрезвычайно опасных инопланетян, целиком подчинивших тебя.
– Да, оно самое, – подтвердил Уилл.
Он встал и положил руку на перекладину лестницы.
– Мне следует винить себя самого, – признался Хьюго, скорбно качая головой. – Если бы не моё любопытство и жажда знания, ты бы не оказался в подобной ситуации.
– Спасибо за симпатию, – буркнул Уилл.
– Потому мне очень жаль делать то, что я собираюсь делать сейчас, – сообщил Хьюго, вынимая из кармана планшет и тыча в него пальцем.
– Что? – холодея, спросил Уилл.
Хьюго повозился с прибором и рассеянно заметил:
– Уилл, с тех пор как я выяснил, во что ты превратился, я искал средство, способное заставить живущего внутри тебя паразита поделится секретами. Я не хотел вредить ни тебе, ни кораблю. Это бессмысленно и опасно. Но ты сам дал мне средство: твой драгоценный архив.
Уилл сжал перекладину с такой силой, что побелели костяшки.
– Необыкновенный прибор, – заметил физик. – Надёжный до такой степени, что способен пережить многие миллионы лет без изменений. Но теперь он подсоединён к нашей сети и его деликатная внутренняя архитектура стала уязвимой. Сомневаюсь, что она переживёт скачки напряжения. В особенности, если подключить к ней главный энергетический канал от реактора.
Уилл впился глазами в лицо физика и одновременно послал сигнал в корабельную систему аварийного оповещения, чтобы предупредить капитана и изолировать архив.
Планшет Хьюго запищал. Физик улыбнулся.
– На твоём месте я бы этого не делал. Я принял меры предосторожности, не желая, чтобы нас потревожили.
Хьюго засопел. Его руки тряслись.
– Ты сейчас ответишь на мои вопросы самым удовлетворяющим меня образом, – выдохнул он. – Прежде всего, где остаток программы «звёздного ключа»?
– Это безумие, – выговорил Уилл, ощущая подступающую тошноту.
Он попытался мысленно отыскать блок, поставленный Хьюго на коммуникации. И нашёл не один, а десятки. Хьюго догрузил все системы в каюте многослойными оболочками, отсылающими любые запросы извне. Чтобы взломать их, нужны многие часы. А до того интерфейс роботера практически парализован.
– Я спрашиваю второй раз, – повысив голос, объявил Хьюго. – Где остаток программы «звёздного ключа»?
– Я не знаю! – выпалил Уилл.
– Неправильный ответ, – заметил Хьюго и ткнул пальцем в планшет.
Тот радостно отрапортовал:
– Целостность архива – девяносто процентов!
Уилл онемел от ужаса. Десятая часть шансов Галатеи выиграть войну только что превратилась в белый шум. Роботер двинулся к Хьюго.
– Без глупостей! – предупредил тот, качая пальцем.
Уилл понял, что надо делать. Связь с кораблём была лишь у планшета. Уилл швырнул в него аварийный код активации тревоги. Он не прошёл. Уилл загнал виртуальную модель прибора в личный узел и принялся бомбардировать всеми запросами, какие только мог придумать. Должно же хоть что-то подействовать!
– Мистер Моне, я предупреждаю в последний раз, – изрёк Хьюго, занося палец над планшетом. – Где…
Уилл кинулся на физика, схватил за кисть, придавил её к стене. Хьюго был сильным, но дни в мускульном баке сделали своё дело.
– Мистер Моне, и что вы собираетесь делать? – прошипел физик сквозь зубы. – Убить меня?
Наконец софт-атака принесла плоды: в каюте загорелся аварийный красный свет, завыла радиационная тревога.
Хьюго зарычал, вырвал руку и уже хотел ткнуть пальцем в планшет, когда сквозь люк влетела Рэйчел, схватила физика за руки, вырвала планшет и придавила ученого к стене.
Следующим в люке показался Айра.
– Мать вашу, да что здесь происходит? – заревел он.
– Капитан, всего лишь небольшие переговоры, – сообщил Хьюго.
Парадоксальным образом он сумел изобразить праведный гнев, хотя локоть Рэйчел сдавил глотку.
– Переговоры? – закричал Уилл. – Этот засранец пытался уничтожить архив!
Айра холодно глянул на Уилла. Роботер понял: капитан не слишком хочет везти архив домой. Капитан боится его.
– Рэйчел! – гаркнул Айра.
Она выпустила учёного. Тот начал прихорашиваться, будто взъерошенная птица.
– Капитан, посмотрите на записи камер, – благодушно посоветовал он. – Вы увидите, что мистер Моне первым напал на меня.
– Потому что ты хотел убить нас! – заорал Уилл. – Эта скотина заставляла меня сказать ему то, чего я не знаю!
– Капитан, я обнаружил, что мистеру Моне известен секрет «звёздного ключа», но мистер Моне не хочет делиться им, – сообщил Хьюго.
– Да ты, идиот, просто рехнулся! – заорал Уилл физику в лицо. – Что не так с ответом, который у тебя перед глазами? Так трудно поверить в то, что Преобразившиеся транслируют программу? Они могут перестраивать звёзды. Они сделали чёрную дыру, создавшую весь этот грёбаный узел! Какая разница между этой дырой и той, что в центре грёбаной галактики?
Самодовольная улыбка Хьюго слегка потускнела. Он не знал, что чёрная дыра узла – искусственная.
Ошалев от ярости, Уилл продолжал давить.
– Кретин, отчего, по-твоему, они с такой лёгкостью отдают схему «ключа»? Потому что без них «ключ» – ноль! Как и всё грёбаное человечество! Полный ноль!
Уилл отвернулся, красный, как репа, и обнаружил, что и капитан, и Рэйчел очень странно глядят на него. И тут дошло: физик не знал про дыру, потому что Уилл не упомянул про неё в отчёте о контакте с Преобразившимися. Было столько нового и так мало времени. А теперь второпях выболтал – и в самый неподходящий момент.
Капитан впился взглядом в Уилла. Рэйчел просто смотрела с грустью и сожалением. Уилл онемел, борясь с подкатившей дурнотой.
– Да вы только послушайте его! – прошипел Хьюго. – Он уже говорит не как человек! Знаете, что я думаю? Нет никаких Преобразившихся. Всё это ложь. Есть только жалкие уродливые останки жадных существ, погубивших свою звезду. Они ждали миллионы лет, пока явится кто-нибудь, похожий на их детей, годных на пушечное мясо, чтобы повторить заново чудовищный цикл грабежа и разрушения. Они нашли самого похожего – Уилла. Потому его и выбрали. А теперь они его трениру