05.00 – загрузиться, извлечь обновления и установить их;
05.05 – переодеться;
05.10 – прибраться в доме;
05.40 – приготовить завтрак;
07.00 – разбудить Сигрид;
07.30 – извлечь Сигрид из состояния медитации;
08.00 – искупать Сигрид;
08.30 – накормить Сигрид;
09.15 – уговорить Сигрид поесть еще, убрать со стола и помыть посуду;
09.40 – читать Сигрид ее почту, отвечать на присланные ей письма;
11.00 – открыть посылки, рассортировать посылки, отправить благодарственные письма; если посылки отсутствуют, помочь расставить ритуальные атрибуты;
12.00 – ланч;
13.00 – уложить Сигрид отдохнуть с целью предотвращения вечерней спутанности сознания; заранее приготовить обед;
13.45 – разбудить Сигрид;
14.00 – вновь разбудить Сигрид;
14.20 – подготовить Сигрид для прогулки;
15.00 – посетить местный клуб: игры и чашечка чая;
16.45 – возвращение домой;
17.00 – соединить Сигрид с дочерью; обращать внимание на нестыковки в разговоре;
17.30 – ритуалы;
19.00 – обед;
19.40 – музыка;
20.40 – уложить Сигрид спать;
21.00 – немного подождать;
22.00 – вновь уложить Сигрид спать;
22.40 – еще подождать;
23.30 – в последний раз уложить Сигрид спать;
24.00 – дефрагментация файлов.
Конечно, от этого общего распорядка могли быть отклонения. Например, юные волонтеры из местного клуба захотят узнать, какого пола будут их дети, и Сигрид попросит их встать перед ней и повернуться спиной. Ее левая рука, которую она называет рукой принимающей, ляжет на поясничную область вопрошающей, и Сигрид станет прислушиваться к тому, что происходит внутри, как взломщик сейфа прислушивается к едва слышному шороху штифтов и пружин открываемого им замка. «Мальчик», – скажет она. Или: «Девочка». Потом она перечислит вещи, которые беременным ни в коем случае нельзя делать: например, смотреть на северное сияние или есть яйца белой куропатки.
Иногда происходили более нестандартные события: последователей Сигрид, которые готовы были причинить себе вред, нужно было связать с местной полицией, а иногда ее последователи впадали в ярость оттого, что более не могли навещать своего идола у нее дома и там оказывать ей знаки почтения лично.
В новолуние, полнолуние и дни шабашей Сигрид записывала видеообращения к своим адептам. Это были не те ритуалы, которые раньше она проводила в режиме онлайн; нет, просто медитация и размышления, приличествующие определенному времени года. Так как Сигрид в последние дни полностью посвятила себя своим богам и своему Тайному народу, то ей пришлось отказаться от публичных ритуалов и сконцентрироваться на более камерных, частных формах отправления культа. Кое-кто из ее последователей жаловался, что качество ее видео изменилось с тех пор, как она общается с гуманоидом. Другие считали, что, взяв в дом механического помощника, она предала и свое дело, и своих почитателей. Таким радикалам она на своих видео всегда демонстрировала черные турмалины, лежащие в углах ее коттеджа, а также куски шунгита в стаканах для воды.
– Мне нужно защищать себя от твоих электромагнитных волн, – сказала Сигрид своему помощнику, когда они пришли домой. – От всего, что искажает мои личные вибрации и те интенциональные волны, что я отправляю в эфир.
Посмотрев на помощника, Сигрид для верности бросила черный отполированный камень и в контейнер для воды, который был встроен в холодильник. Холодильник протестующе загудел, а стикер на его дверце и стикер на контейнере стали переговариваться на языке, понятном только помощнику.
– Вокруг нас повсюду находятся духи, – сказала Сигрид. – А снаружи – эльфы. Они непременно почуют твое присутствие. Они почувствуют твой запах на мне.
– Что это значит – чувствовать запах? – спросил помощник. – У меня нет обоняния, есть только воздушный фильтр, и он калибрирован таким образом, чтобы распознавать токсины.
Сигрид рукой сделала знак – то ли запрещающий, то ли неприличный. Так или иначе, она ушла из комнаты, а потом позвала помощника и достаточно робко попросила открыть для нее баночку драконовой крови.
Дом сообщил помощнику о неожиданном визите представителя местной дорожной и береговой администрации задолго до того, как тот действительно прибыл. У транспортного средства, которым пользовался представитель, был весьма своеобразный позывной, и о том, что он приближается, он сообщал всем перекресткам, которые должен был пересечь, и всем автобусам, мимо которых должен был проехать, за несколько мгновений до того, как это происходило. Так ли уж необходимо было иметь подобное устройство в их маленьком городе, неизвестно, но этот экипаж принадлежал серии, специально созданной для муниципальных и правительственных нужд, и, чтобы не слишком напрягать национальный бюджет, машины этой серии не стали адаптировать к местным условиям во избежание излишних издержек. Точно такие же модели двигались по Лос-Анджелесу, Боготе, Сеулу и Мумбаи. Городок, где жила Сигрид, был самым маленьким из тех, которым была знакома эта неровной формы конструкция, незаметная ни для сонаров, ни для лидаров: резкая в своих контурах и темная, как пластины черного кианита, которые Сигрид использовала, чтобы обрубать эфирные хвосты, торчавшие из ее ауры после особенно дурных снов.
Машина подкатила к коттеджу Сигрид на своих больших широких колесах. Она была хорошо воспитана, а потому предупредила помощника о своем приезде, как только ее хозяин, закрыв дверцу, направился к дому. Это позволило помощнику Сигрид открыть дверь коттеджа за мгновение до того, как представитель администрации ступил на крыльцо.
– Добрый день, сэр, – произнес помощник. – Добро пожаловать.
– О! – только и успел произнести представитель, уже поднявший кулак, чтобы постучать в дверь. Кулак, разжавшись и вновь сжавшись, опустился. Помощник провел предварительное сканирование: представитель администрации для человека своего возраста был маловат ростом, а индекс массы тела свидетельствовал о том, что в скором времени у него могли начаться проблемы. Одевался он не так, как люди, с которыми помощник чаще всего имел дело: костюм был дороже, чем нужно, и, когда помощник сверился с существующими в режиме онлайн каталогами, оказалось, что одежда вновь прибывшего не соответствует жизненно необходимым характеристикам в части сохранения тепла и адекватного уровня влажности. Большую часть своего рабочего времени представитель администрации, вероятно, проводил в городе.
– Здравствуйте, – проговорил тот. – А как…
И тут же закрыл рот, щелкнув челюстями. У него, вероятно, проблемы и с коммуникацией. Конечно же, помощник обязан был сделать так, чтобы представитель администрации чувствовал себя в доме Сигрид более комфортно.
– Отличный день, не правда ли? – произнес помощник. – Благодарим вас за то, что приехали. Входите, пожалуйста!
– О да. Спасибо!
Помощник еще шире распахнул дверь и пригласил представителя внутрь. Дверной амулет в виде высушенной куриной лапки, присланный из самого Техаса, мягко поскреб когтями о дерево закрывающейся двери. Представитель администрации, прищурившись, быстро глянул на него, а затем принялся оглядывать пол.
– Сейчас я приведу Сигрид, – сказал помощник.
Вошедший ничего не сказал, лишь уставился на бараний череп, висящий над камином.
– Вы приехали по поводу эльфийского камня, верно? – спросила Сигрид, когда помощник ввел ее в гостиную.
– Здравствуйте, меня зовут Бриньяр Йонссон, и я работаю на дорожную береговую администрацию.
– Я знаю, на кого вы работаете, – кивнула Сигрид. – Вы здесь из-за эльфийского камня? Того самого, из-за которого у вас так много проблем?
– Возможно, наш гость не откажется от чашки чая? – произнес помощник, и мистер Йонссон бросил на него взгляд, полный такой неподдельной благодарности, что помощник решил добавить его в свою базу данных.
Когда он вернулся из кухни с подносом, представитель администрации сидел, неестественно выпрямившись, на лучшей в гостиной кушетке, которую Сигрид украсила шкурой медведя, присланной ей ее адептом из Канады. Представитель сел, предусмотрительно отодвинувшись от шкуры, но не мог оторвать от нее взгляда. Он с готовностью принял чай и, не переставая поминутно вращать свою чашку на блюдечке, добавил туда сахара и молока – до нужной кондиции. Не в первый уже раз помощник задал себе вопрос, а каков все-таки вкус у чая? Сигрид управилась со своим чаем сама.
– Водите машину? – спросила Сигрид.
– Что? Да. То есть нет. Что-то вроде того, – произнес мистер Йонссон и печально усмехнулся. – Мой экипаж снаружи. Он меня привез. Я не вполне уверен в местных дорогах, а потому решил взять в поездку что-нибудь более специализированное, но, в общем-то…
– Замечательно, – произнесла Сигрид. – Пейте.
Она не сказала, что в чай добавлена дамиана, а, так как этот ингредиент не входил в реестр специализированных средств, то и помощник, с точки зрения закона, имел право промолчать. Они обменялись взглядами, что случалось крайне редко. Сигрид первой отвела глаза – они у нее были органическими и очень старыми. Помощник же мог, не мигая, смотреть куда угодно и сколь угодно долго.
– Итак, это эльфийский камень, – повторила Сигрид.
Мистер Йонссон откашлялся.
– Да, – кивнул он. – Похоже, вы знаете о проблемах, с которыми мы столкнулись, когда начали строить дорогу к новому курортному местечку.
– Я слышала, вы потеряли человека из строителей, – сказала Сигрил. – Бульдозер превратил его в блин?
Мистер Йонссон побледнел.
– Да, произошел несчастный случай. Бульдозер был автоматический, и он работал, как положено. Как такие вещи обычно работают. Ну, вы знаете.
Он бросил быстрый взгляд на помощника:
– Никого не хочу обидеть…
– Но ведь это был не первый несчастный случай, не так ли? – спросила Сигрид.
Мистер Йонссон сделал еще глоток. Его зрачки начали расширяться, а розовый цвет вернулся, разлившись по бледным щекам.